Владимир посторонился, я увидел, что на ковре лежит женщина, обутая в комфортные туфли с перепонкой на подъеме. – Вот, – пробормотал парень, – я нашел Инессу. Она… там… Я поспешил к несчастной. Ну почему все люди, включая меня, в момент неожиданной неприятности впадают в ступор? Я должен был быстро вызвать «Скорую», возможно, бедняга просто потеряла сознание. Я не врач, зачем мне смотреть на женщину, но я заглянул за тележку с бытовой химией, которая скрывала торс Инессы, и вздрогнул. – Господи! – воскликнул за моей спиной Константин. – Медиков приглашать бессмысленно. Она умерла. – Может, она жива, – пробормотал я, – лицо – сплошная рана, голова странно вывернута, но возможно, жизнь еще не покинула ее. Я наклонился, пощупал пульс на шее, посмотрел в остановившиеся открытые глаза и выпрямился. – Нужно обратиться в полицию! – Давай обойдемся без хамов в форме, – сказал Амаретти, переходя со мной на «ты». – Вы хотите просто зарыть труп горничной в саду? – уточнил я. – Не пори чушь! Конечно нет. – Тогда понадобится полиция, – сказал я, – налицо подозрительная смерть. – Дураку ясно, что пол она чем-то натирала, вон сколько бутылей в тележке привезла, – влез с непрошеным замечанием Владимир, – поскользнулась и ба-бах! – С ее лица как будто кожу содрали, – вздохнул я, вынимая телефон, – голова неестественно повернута. – Немедленно спрячь трубку, – велел Амаретти, – сейчас вызову своего близкого приятеля, он все уладит. – Думал, она ушиблась вон о тот столик, встать не может, – сказал Владимир, – я спросил: «Эй, Инесса Юрьевна, чего валяетесь?» Потом испугался… я покойников боюсь… Они… такие… не живые… Я вздохнул. Покойники не живые. С этим не поспоришь! Глава 6 – Что ты здесь делаешь? – снова напал на водителя Константин. – Владимир! Какого черта ты вошел в наши покои? – Инесса Юрьевна позвала, – смутился водитель. – Тебя? – не поверил хозяин. – Да, – ответил шофер, – я приехал из магазина, понес ящик в хозблок, иду мимо окна, слышу тихое: «Владимир… Владимир…» Я узнал голос экономки, спросил: «Вы меня зовете?» Она не ответила. Я подумал минутку, потом поставил упаковку на скамейку, не на землю. Лавка-то не рядом с домом, поодаль у клумбы. Легче просто на траву ящик с водой кинуть, да мне вчера так вломили, что грязное… – Короче, – остановил его владелец усадьбы. – Вернулся я к особняку, заглянул в окно, – продолжал водитель. – Гляжу! Лежит. Окликнул ее пару раз, потом влез в комнату. – Что ты сделал? – зловещим тоном осведомился Константин Сергеевич. – Влез в комнату, – еле слышно повторил Владимир. – Не ругайтесь, пожалуйста. Знаю, я не имею доступа в хозяйский дом, но я подумал: вдруг Инессе Юрьевне плохо, помощь ей нужна. – Ты закончил мединститут? – угрожающим тоном осведомился Амаретти. – Носишь при себе чемоданчик с лекарствами? – Нет, – смутился водитель. – При найме на работу тебе не дали прочитать инструкцию, как вести себя в случае форс-мажора? – не утихал Амаретти. – Изучил я бумагу, – пробормотал Владимир. – Что там сказано? – О любой нештатной ситуации нужно доложить Инессе Юрьевне, действовать по ее указаниям. – Отлично. Почему тогда ты поступил иначе? Сам в дом поперся? – не утихал Амаретти. – Так беда с экономкой стряслась, – ответил водитель. – А что делать, если Инесса Юрьевна не может работать, в инструкции не сказано. Я кашлянул. – Извините, что прерываю вашу беседу, но нужно вызвать полицию. – Я уже позвонил кому надо, – отмахнулся от меня Амаретти, – визит полицейских – чистая формальность. У Инессы случился инсульт, вот она и упала. – У нее вместо лица кровавая рана, голова странно повернута, – повторил я. – Понятное дело, она ударилась, – сказал Амаретти. Я не стал спорить с владельцем усадьбы, хотя на язык просились слова: «Да, можно рухнуть на угол стола, сильно пораниться. Мебели здесь хватает. Но обо что можно стукнуться так, чтобы с лица слезла кожа?» – Может, ее унести? – спросил водитель. – Ни в коем случае! – воскликнул я. – на месте происшествия все должно остаться нетронутым. Константин сдернул с дивана плед и набросил на тело. – Этого тоже не стоило делать, – сказал я. – Покойника положено прикрыть, – возразил Амаретти. Я вздохнул. Иван Павлович, не ты владелец особняка, поэтому лучше молчи. Давать советы Амаретти не стоит, похоже, Константин Сергеевич принадлежит к той части человечества, у которой два мнения: свое и неправильное. – Владимир, ступай отсюда, – приказал хозяин, – если еще раз тебя поймают в доме – уволю. Шофер испарился в секунду. – Пойдем, Иван Павлович, – другим тоном попросил Амаретти. Мы вышли в коридор, и я опять не сдержался: – Надо поставить у двери охрану. – Зачем? – спросил писатель. – Труп не уйдет, а… – Константин Сергеевич, вы тут? – защебетала незнакомая девушка, появляясь в коридоре. – Простите, пожалуйста, не могу найти Инессу. Звоню ей, звоню, не отвечает. Приехал господин Телевикин. Он из ваших друзей. Велели Леонида Юрьевича в вашу часть всегда провожать. Куда его отвести? В гостиную? – Да, – буркнул мой спутник. – В какую? – В малую. – В зеленую или красную? – В красную! – Китайскую? Хозяин остановился. – Надежда, перестань задавать глупые вопросы. Уже сказано: в китайскую! Девушка молитвенно сложила ладони. – Простите меня, глупую, но их три! Константин вздернул брови. – Три? Чего три? Кого три? – Китайских гостиных, – прошептала Надежда, – с драконами, красная и золотая с вазами. Куда господина Телевикина направить? Хозяин моргнул. – А где мы сейчас все чай пили? Вот туда и вернемся.