Вечность: всегда, навсегда, на веки вечные; бесконечность. Я попыталась осмыслить эту идею. Я слышала, что Вселенная тоже вечна и бесконечна во все стороны и, сколько ни лети через космос, её края достичь нельзя. У меня внезапно закружилась голова, и я ухватилась за дверную раму. – А чего хотят тени? – спросил Генри. – Зачем они здесь? – Тени рыскают там, где есть призраки, – ответил Фредерик. – Они ненавидят нас, потому что у нас есть то, что им недоступно: возможность вырваться отсюда. Поэтому они охотятся на нас, пытаясь заманить в Лимб. При этих словах остальные привидения задрожали. Тилли и Джаксу пришлось придерживать мистера Уортингтона, чтобы он не развалился на части. – Это заманчиво, пойти с ними в Лимб, – спокойно произнёс Фредерик. – Легче, чем сопротивляться им. Будь я тенью, мог бы дотрагиваться до вещей, хоть чуть-чуть вспомнил бы ощущения от прикосновений. – И застряли бы там безвозвратно, – резко ответила я. – И это «чуть-чуть» – всё, что останется у вас навеки. При звуке моего голоса тени на потолке бросились врассыпную и разбежались по углам зала, как тараканы. Одна из них просочилась в щель в стене и исчезла. Другая сползла по колонне балкона и пропала в полу. Как только они испарились, Тилли выдохнула, обдав мне щёку ледяным дыханием. Джакс, прячущийся за мистером Уортингтоном, моргая, смотрел на меня сквозь его грудь. – Я решил, что ты имеешь право об этом знать, – тихо сказал Фредерик. – Даже если не собираешься помогать нам. Эти существа живут в концертном зале и не уйдут отсюда, пока не уйдём мы. Я высвободила свою руку из ладони Генри и стала расхаживать взад-вперёд. – И вы думаете, это они изображают для Маэстро то, чего нет? – Возможно. Я видел, как тени показывают людям отвратительные фокусы. Видимо, только так они могут им отомстить. – Отомстить? – удивился Генри. – Но мы не сделали им ничего плохого. – Вы живы. – Фредерик пожал плечами. – Этого достаточно. – Вы тоже нас ненавидите? – Нет. И не смог бы, даже если бы захотел. – Призрак устало улыбнулся. – Ненависть требует слишком больших усилий, а мы и так чуть не разваливаемся на части. Когда я поняла, что все привидения смотрят на меня, ожидая ответа, то перестала метаться по сцене и заставила себя повернуться к ним лицом, заглядывая глубоко в их страшные призрачные глаза. – Я выполню вашу просьбу, – сказала я наконец. – Я не желаю, чтобы эти тени оставались здесь и отвлекали Маэстро от работы. Не дай бог, они навредят нонни. И если, чтобы избавиться от них, нужно помочь вам перейти в другой мир, значит… – Я протянула руку. – …Воспринимайте меня как сообщника – в преступлении или в перемещении в иной мир. Назовите как хотите. Привидения уставились на мою руку, словно в ней лежала пригоршня сокровищ. – Ты твёрдо уверена, Оливия? – прошептал Фредерик. – Да. Давайте заключим сделку, пока я не передумала. На мою ладонь легли четыре призрачные руки – четыре клуба ледяного дыма просочились сквозь мои пальцы. Я взглянула на Генри. Со спокойным, стальным взглядом он положил свою руку поверх наших. – Раз Оливия согласна, – сказал он, – значит, и я тоже. – Итак, навстречу иному миру, – заключил Фредерик. Он улыбнулся так широко, что лицо чуть не распалось на части, пошло трещинами и стало похоже на гигантского паука. – Навстречу иному миру, – повторили мы все, кроме мистера Уортингтона, который проворчал что-то невразумительное. Это будет интересно. Глава 15 Через сутки, снова в полночь, мы с Генри ждали на сцене появления привидений. Я нервничала и не могла усидеть на месте. Мы собирались впустить призраков в наше сознание. Мы согласились на одержимость. – А твои родители не возражают, что ты ходишь сюда по ночам? – Я села на край сцены и стала стучать ступнёй о ступню. – Как тебе удаётся незаметно ускользать из дома? Генри пожал плечами: – Я ответственный. Они мне доверяют и не надоедают вечным контролем. Я попыталась посмотреть ему в глаза, но он отвернулся, пряча лицо. В том, как он говорил о родителях, было что-то неискреннее. – Как ты добрался сюда сегодня? – Пешком. – Пешком? Шёл один по городу посреди ночи? Он широко улыбнулся: – Беспокоишься о моей безопасности, да? – Очень смешно. – Я помолчала, шаркая ногами по полу. Внезапно я очень разволновалась. – Генри, что в твоей банке? В той, которую ты принёс на сеанс? – Тебя это не касается, – сердито сказал он. Я попыталась скрыть, как сильно меня обидел его ответ. Но он был прав: это не моё дело. Однако ведь он знал обо мне подробности, которых не знали и другие, – где я живу, например. Разве не будет справедливо, если я тоже о нём что-нибудь узнаю? Я подавила обиду, расхаживая туда-сюда по сцене, пока из всех чувств не осталась одна только нервозность. Меня бросало то в жар, то в холод, и я вытирала потные ладони о джинсы. Не одержимость, а совместное пользование, снова и снова напоминала я себе. Делиться с окружающими хорошо. Нас всегда так учили. Откуда ни возьмись из зала с левой стороны по лестнице поднялся Игорь, испугав нас. Генри подпрыгнул и, кажется, даже неприлично выругался. Я сдержала смех. – Это всего лишь Игорь. Кот подставил голову мне под руку. «Всего лишь Игорь? Я важнее, чем ты думаешь, девочка». – Интересно, а кот может впустить в своё сознание призрака? Игорь прикусил мне большой палец. «У тебя тунца не хватит, чтобы уговорить меня на эту авантюру». – Ни в коем случае, – ответил Генри. – Мы не будем втягивать в наши дела кота. Животные непредсказуемые. Никогда не знаешь, что придёт им в голову. Внезапно четыре сероватые фигуры соткались из воздуха прямо перед нами. – У-у-у, – весело улыбаясь, протянула Тилли. Генри отпрыгнул назад. – Тьфу ты, пропасть! – О, мы вас испугали? – спросил Фредерик, наклонив голову. – Нет, – буркнул Генри. – Да, – возразила я. – Правило номер один: вы не должны появляться внезапно и пугать нас. Capisce?[15] – Это от нас не зависит, – ответил Джакс. – Мы ведь привидения, – сказала Тилли. Генри уже пришёл в себя. – Это ведь не в вас сегодня кто-то вселится, так что уймите свои призрачные инстинкты, ладно?