— Ты мне должна еще четыре часа сорок пять минут, — легонько елозит внутри членом… А, он весь влажный в моем соку и его семени. Как представляю на вкус, так почти перестаю его слушать. В итоге моя невнимательность заканчивается поездкой на двоих в Грецию. Где мы давно купили домик. Именно там мы мирились после бурных сор. * * * В аэропорту не протолкнуться, рейсов нет. Так что мы нагло использует связи и заказываем частный самолет Грановски. Едем по территории для его посадки и с удивлением отмечаем ожидающих. — Лисска! — кричу я звучно, когда вылезаю из машины. Она машет мне рукой и приблизившись, мы обнимаемся. Мне порой кажется, что из всей нашей безумной компашки она самая спокойная. Казалась, пока она не предложила в одну из девичьих посиделок не слетать в штаты, чтобы законно покурить травки. «Мы же должны быть законопослушными гражданками» Мужики тоже здороваются и Юра Самсонов, муж Лисски, смеется. — Нам скоро Грановски счет предъявит. — Он слишком добрый. До сих пор не понимаю, как он стал акулой бизнеса. Вы кого ждете? — спрашивает Макар и мы все наблюдаем как частный, сверкающий в сентябрьском солнце самолет заходит на посадку. — Никиту, — отвечает Юра и хмурится. — Он говорит, Алену нашел, а у нее документов для обычной транспортировки не было. — Ты не веришь ему? — усмехается Макар. А у меня сердце стучит быстрее. — Алена? Та самая девочка? Как он ее нашел? — Да, поди какая-нибудь шлюшка услышала его слезливую историю о детской любви и решила подыграть. ‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Юра. Ты же не знаешь. — Затем и приехал. Если не она, сразу назад полетит. Причем без комфорта. Мы с Лисской хмуримся. Хотя это действительно странно. После стольких лет. Страшно представить, что пережила эта девочка. — Есть одна нестыковка, дорогой, — хитро улыбается Меллиса. — Он с двенадцати лети о ней и словом не обмолвился. Никому. Сердце замирает, когда мы видим открывающуюся дверь. А из нее Никиту, красивого сына Меллисы и Юры. А за ним… — Срань господня… — выдыхает Юра, а Меллиса пихает его в бок. — Челюсть подними. Я еще тогда знала, что девочка вырастет красивой, но, чтобы настолько. Пугает, насколько хорошо она сохранилась в тех условиях. Ни макияжа, с грязной головой и в странной одежде не с плеча. Но ей можно прямо сейчас на страницу журнала вог. И самое интересное, кого в ее истории сыграет напряженный Никита. Доброго брата заступника или ревнивца, который, не смотря на приближающуюся свадьбу, не отпустит ее от себя ни на шаг. Наша компания неловко молчит, и я решаю вступить в разговор первой. — Алена. Ты меня не помнишь… — Вася. Василиса, — говорит девушка на ломаном русском, и я сразу победно улыбаюсь Юре. — Вы были в гареме. Вас сложно забыть. — Тебя судя по всему тоже, — смеюсь я, и мы обнимаемся. Хотя напряжение в ее теле ощущается слишком остро. — Никита сразу тебя узнал? — Нет… — Да! Ребята напряженно переглядываются и я сразу понимаю. Не брат. Далеко не брат. — Ладно, погнали. — Алена, я вернусь через неделю. — Две… — поправляет Макар. — Две. Вернусь через две недели, и мы увидимся. Хорошо? Она ничего не отвечает, неловко переминаясь с ноги на ногу, но Макар невежливо тянет меня в самолет. И уже из окна я смотрю как компанию идет к машине. Как Никита хочет притронуться к Алене, чтобы помочь сесть, но она успевает избежать прикосновения. А он пару мгновений смотрит на закрытую дверь и выругивается. — Он ее трахнул… — Что, — поворачиваюсь к Макару, который тоже наблюдал за сценой. — Он ее не узнал и трахнул, а ей стыдно. Отсюда непонятки в показаниях. — И что это значит? — Что Никите не светит политическая карьера, если он выберет бывшую шлюшку, а не дочь губернатора. — Может быть ей повезло? Может быть ее никто не тронул? — хмурюсь я. — Ты видела, как она выглядит? Уличной шлюхой она точно не была, но и не невинна. Даже если… Она в списках пропавших. О том, где она была скоро станет всем известно. Макар всегда останется таким циничным, а я верю, что у Алены есть шанс на хорошую жизнь. И если понадобится я ей помогу. А пока просто прикрою глаза и окунусь запах мужа, что обнимает меня за талию. — Я рада, что встретила тебя. — Еще бы… — Грубиян, — фыркаю с улыбкой. — Который тебя любит. — Ты обещал больше этого не говорить, — поднимаю голову и вижу, как он приближает лицо. — Старею. Конец