— Зачем, я тебе и так верю… — шмыгает носом, но мне мало слов. Теперь это дело принципа. — Нет, сначала я тебе докажу, какая ты дура. А потом ты будешь долго и смачно извиняться за свои обвинения и мой голодный паек. Поднимаю рывком и толкаю к гардероду. — Макар… — Живо! Еще не хватало, чтобы дети увидели, что мы ссоримся. Одеваюсь и звоню Герману. Тому самому помощнику. — Ты на месте? Тогда бегом в офис! Сейчас! Меня колотит от злости, что из-за такой херни, я чуть не потерял доверие Васи. Быстро нам уйти не удалось. Сели завтракать с детьми, послушали как Ярослав подрался в школе. И я хотел ему дать пять, но Вася покачала головой. — Никакого интернета. Не все решается кулаками. — Да, не я же начал! — защищается Ярослав. — Пап, ну скажи. Ты же сам учил в морду давать. — Макар! Перепалка продолжалась недолго, а девки наши — погодки Женя с Леркой только и делали что смеялись над бедой брата. Пока я не шуганул их собираться в школу. К девяти утра все-таки добираемся в офис. По дороге непривычно молчим. Но мне все-равно комфортно, особенно, когда она руку на свою голую коленку кладет. — Макар. Я… Наверное, погорячилась. — О да, но съехать не получится. Мы трахаемся три раза в неделю. Два из них по часу. Один раз пятнадцать минут. Ты мне должна пять часов отбойного траха. — Четыре с половиной. — Еще пол часа за моральный ущерб! — ору я и паркую тачку возле высотки с офисами. От перепалки меня накрывает злоба, как только вижу навязанную агентством проститутку. И ведь нормально же себя зарекомендовала. Первым делом хватаю белобрысую шмару за волосы и поднимаю из-за стола. Она кричит, а Вася виснет на моей руке. — Ты с ума сошел! Отпусти ее! — Она мой брак чуть не разрушила. Слышишь тварь! — ору дергающейся суке в лицо. Вася все-таки отцепляет от моих пальцев ее волосы, а меня трясет. Ни хрена не вижу, пока она не заглядывает мне в глаза. Пальцами гладит скулы. Ее руки как поток свежего воздуха. — Я здесь. Я никуда, никогда не денусь. Я дура, если подумала, что после всего, что мы пережили, ты меня предашь. Меня бей, ее не трогай. Она просто хотела пошутить. Правда… — Вика… — Вот, Вика пошутила. В этот момент в кабинет заходит Герман и видя развернувшуюся картину, разворачивается. — Ах, ты падла… — Макар! — снова перед глазами Вася и красная пелена ярости рассевается. Зато желание становится почти болезненным. Хочу ее. Сейчас. — Я не трахался две недели, потому что этому уроду приспичило достать свой член. — Макар. Я все возмещу. — Когда? — Хочешь, прямо сейчас. Там в кабинете. Чтобы перебить то, что они делали. Бонус. Василиса Василиса * * * — Хочу, — успокаивается он и тянет меня к кабинету. Рыкнув на Вику. — Вышла и забыла сюда дорогу. — Он шутит Вик, завтра приходи как обычно. — Спасибо, Вас… Василиса. Заикается и сумку хватает. — Пошла вон! — орет Макар и хлопает дверью, вжимает меня в нее и почти не дышит. Руками царапает кожу. Задирает юбку, и я понимаю… Надо. Сейчас надо принять его жестокий настрой. Виню себя. Как могла подумать, что этот помешанный на мне мужик, посмотрит в другую сторону? — Ты просто с ума меня сводишь. Никаких больше недомолвок. Есть проблема, пришла сказала, — разрывает трусы, пальцами касаясь набухающего клитора. Черт… — Надо врезала. Но не смей меня лишать себя. Ты самое ценное… Ты лучшее. Люблю… — Еще дети. — Они уйдут. У каждого свой путь, а мы всегда рядом будем. Ты в моей душе, а я в тебе. За словами, что врезались в нутро души, не заметила подвоха. Его член уже готов. Великолепный, темно розовый в переплетении вен. Сглатываю слюну, уже представляя, как Макар заставит меня сосать. Начинаю задыхаться, пока огромная плоть начинает свое варварское вторжение. Господи! Цепляюсь руками и со слезами понимаю, как мне этого не хватало. Я срывалась на всех, ненавидела Макара, искала причины в себе, когда нужно было просто прийти поговорить и понять… То, что есть между нами, никогда не позволит предать. Друг друга. Его член уже протиснулся до самой матки, и я шумно выдыхаю, когда дверь сотрясает первый удар. Это Макар. Принимается меня в нее вдалбливать. Раз, второй, третий. Пока просто не начинает долбить меня в нее. Как забивают гвозди. И я тяну его волосы, кусаю в кровь губы и прошу: — Еще, сильнее! Господи! Да! Он рывком разворачивается, несет меня через кабинет. Движением мощной руки скидывает все со стола. И вот я уже с задранными на плечи ногами, а он таранит мое нутро, держа за пальцами шею. Смотрит в глаза и с каждым шумным выдохом делает выпад. Буквально втыкает в меня член, разрывая на двое все чувства. — Всегда. Всегда говори со мной! — ускоряется, в губы рычит. Поверить не могу, что ему уже под пятьдесят. Пыл такой же, как в те года, когда мы только познакомились. И сила удара члена об матку, и поцелуи звериные и запах, наливающегося возбуждения. Когда еще чуть-чуть и будет взрыв! И стоило ему увеличить скорость, сжать грудь до тянущей боли, как меня торкает, разрывает, убивает острейшее наслаждение. Черт… Сплошной, жидкий кайф, разливающийся по венам. Выгибаюсь, как пронзенная током. Хватаю ртом воздух и лечу. А Макар с звериным рыком за мной, заполняя нутро семенем. — Охуеть… — только и выдает Макар. — Я уже и забыл, как круто трахаться на столе. Надо нам в спальню поставить. — Поставь… — выдыхаю, почти не чувствуя себя. Словно в вену вкололи анестезию.