*** Карим был чем-то очень доволен. – Доктор Ланге сомневался, но я его переубедил, – сказал он, едва я вошла в кабинет, где мы с ним обычно занимались. – Последняя тренировка была не очень, но я выложил ему остальные данные, так что он согласился, что это исключение. – Ага, – кивнула я, холодея. Ланге не хотел брать меня на операцию, но Карим его уговорил. Сейчас, когда голос полковника Валлерта больше не имел надо мной такой власти, меня начало трясти. Я обычно была не прочь подраться, но это… это же совсем другое! Что, если я облажаюсь? Не на тренировке, а по-настоящему? Если все сорвется, террористы смогут уйти, и все из-за меня? А если кто-то погибнет – из-за меня?! – Так, – Карим хлопнул в ладони. – Давай, последняя тренировка перед завтрашним. Просто пробежимся по всем основным моментам, как на учениях, ага? – Ага, – снова кивнула я. Он подошел ближе и взял меня за плечи. – Эй, – сказал он, заглядывая мне в лицо. Он всегда так делал, когда хотел меня успокоить, и я впервые в жизни подумала, как здорово, наверное, быть младшей сестрой. – У тебя все получится. Ты хороший медиатор, у тебя время контакта – две целых и восемь десятых секунды, ты прекрасно держишь связь, ты хороша в стабилизации и коррекции эмоционального состояния. И ты не теряешься в экстремальной ситуации. Нервничать – это нормально, но завтра ты должна быть спокойна. – Я постараюсь. – Просто помни, чему мы с тобой учились, и делай все как на тренировках. От тебя потребуется только обеспечить обмен информацией, а с этим вы все прекрасно справляетесь. Ты, Северин и Келемен будете в безопасности. Если кому-то из бойцов станет страшно – ты его успокоишь, передашь ему это ощущение. Ты же это умеешь, верно? Я закивала. – А вас там не будет? Кураторов? – Я тебе там не нужен, – улыбнулся Карим. – Хорошо, – улыбнулась я. – Значит, не попадете под пулю. – Ты справишься. Если совсем накроет – вот, – он протянул мне пластиковый пакетик, в котором болтались две таблетки. – Вы же знаете, что я не буду их принимать. Не люблю, когда в голове туман. – А еще я знаю, что ты спокойнее, когда у тебя есть запасной план. Так что вот – твой запасной план. Карим сунул пакетик мне в руку. – Покажите им завтра, – сказал он, глядя мне в глаза. – Сделайте все, чтобы они забыли, что это такое – нападать на наших детей. И я пообещала, что сделаю все. И я правда собиралась сделать все. *** Я думала, что не усну, но отключилась, едва моя голова коснулась подушки, и проснулась только от сигнала подъема. Последний инструктаж был в четыре утра. Полковник Валлерт на нем присутствовал, но говорил в основном капитан Лесовец. Показывал снимки со спутника, раздавал задачи, обозначил места, где с большей вероятностью окажется склад оружия, а где – сами террористы. – Там есть местное население, – сказал он наконец. Я изумилась. В пустошах кто-то живет? Я думала пустоши – на то и пустоши, что там пусто. Словно отвечая на мой незаданный вопрос, он добавил: – Это самодельные постройки тех, кто по разным причинам не хочет жить в других местах. Антисанитария, вши, болезни, отрава, но их оттуда не выселить. Это их выбор. Даже если эти люди не занимаются производством взрывчатки сами – они пособники, они пустили террористов к себе, обеспечили их укрытием и едой. Не забывайте об этом. Старших в наших группах оставили тех же, что были на учениях: у меня командовал Детлеф, у Эрики – Михаэль Курц, с которым, вопреки мои опасениям, они с Эрикой прекрасно сработались еще на Свальдброке. У Иштана старшим в группе, теперь состоящей всего из пяти человек, по-прежнему был Антон Рейнис. Меня перекосило, когда сержант Хольт это сказал. Интересно, как Иштан с ним работает? Надо было спросить его, как он вообще видит людей – он бы ответил. Но сейчас, конечно, уже не до этого. – Поддержки с воздуха у вас не будет, мы не можем рисковать, давая террористам знать, что за ними наблюдают. Вы доедете вот сюда, – капитан ткнул в какую-то точку на карте, – и дальше пойдете пешком под прикрытием холмов. Рассредоточитесь и зайдете с двух сторон, взяв поселок в кольцо. Он принялся показывать ориентиры на карте, и мой страх сменился лихорадочным возбуждением. Когда есть четкий план, уже не страшно. Когда есть план – веришь, что победишь. Мы с Коди старались держаться ближе друг к другу все время – пока получали оружие и боеприпасы, пока загружали в машину броню и приборы, пока залезали сами. – Полковник Валлерт – герой, – услышала я голос Аре. – Если он командует – террористам конец, мокрого места не останется. Мы их размажем! – Размажем! – подтвердил кто-то. – Этим мразям конец! В машине мы сели рядом, и одновременно потянулись друг к другу, взявшись за руки. Машины были те же, что на учениях. Закрытый со всех сторон броней кузов, узкие смотровые окошки из пуленепробиваемого стекла, жесткие сиденья вдоль бортов. Мы и группа альфа ехали в одной, Иштан со своими ребятами – во второй, они должны были двигаться другим маршрутом и встретить нас уже на месте. Я радовалась, что хотя бы по дороге Рейнис не будет мозолить мне глаза. Вначале мы ехали молча – никто не решался говорить, и мы просто смотрели в узкие окна, вглядывались в предрассветные сумерки, пытаясь понять, где находимся. Потом рассвело, все затянуло смогом, и Иржи вдруг встрепенулся. – Я знаю, где мы, – заявил он. – Это Колеци. Вон их металлургический завод. – Как ты его разглядел? – спросил Коди. – Я ни черта не вижу. – Это офигеть какая штука! – с энтузиазмом сказал Иржи. Он тоже был родом из какого-то промышленного городка, и, сколько бы он ни говорил, как рад оказаться в армии и больше никогда там не появляться, настоящий работающий завод его восхищал. – Серьезно, его еще до Гражданской построили. Вообще Колеци – интересный город. Там есть достопримечательности… – Магазин, где продаются дыхательные фильтры? – обрадовался Детлеф. – Думаю, это автостанция, чтобы уехать подальше от Колеци, – сказал Алекс. В разговор постепенно втягивались все, кто сидел рядом с нами. – А я б посмотрел. – Сделал бы вдох и упал замертво. – Очнись, там люди поколениями мутировали, чтобы в этом жить. – Да заткнитесь, дайте помолиться. – Нет, серьезно, там рядом с заводом водопады. – Водопады сточных вод? – Которые красиво светятся в темноте. – Вместе с жителями Колеци. Городишко мы проехали за минуту, и разговор сошел на нет. Кто-то и впрямь молился, кто-то пытался спать, кто-то вполголоса переговаривался, иногда посмеиваясь, я снова уставилась в окно, не отпуская руку Коди. Пейзаж был однообразный. Потрескавшаяся, словно обожженная оранжевая земля, камни, промелькнул дом – две с половиной стены, рядом засохшие деревья. Мы въехали на холм, вдалеке я разглядела идеально круглый след от взрыва. Машину трясло, меня начало укачивать. – Эй, Корто, – окликнули меня. Я обернулась и встретилась взглядом с Эрикой. – Тебе страшно? – Нет, – соврала я. – Ты вообще была в настоящем бою? Я хотела сказать, что много раз дралась в Гетто, а однажды в меня стреляли и промазали, но вместо этого спросила: – А ты? Она тоже не ответила. – Мы – связисты, поняла? – сказала она вместо этого. – Обеспечиваем обмен информацией. Когда начнут стрелять – просто помни, что стреляют не в тебя. Она что, пытается меня успокоить? Подбодрить? – Я знаю. – Если не будешь паниковать, все получится. – Не буду. Она кивнула и отвернулась. Даже если мы просто связисты, оружие у нас все равно есть. Если понадобится, я выстрелю, подумала я. Если кто-то попытается убить Коди, навести на него пистолет, хоть что-то сделает – я выстрелю.