– Думаю, что должны знать. Не все люди готовы иметь дело с колдунами… Тем более в постели. – Что ж, – ухмыльнулся в ответ князь Иван, по-видимому, вполне оценив последнее заявление Герды, – это правда не все. Но я не все. У меня вон и сестра колдунья, так что ж мне с ней отношения из-за этого порвать? – Жена не сестра, – возразила Герда. – Это точно! – усмехнулся Иван, выбрасывая горящую лучинку в камин. – Так на сколько поцелуев я могу рассчитывать? Герда щедро подарила ему три поцелуя: два коротких и один длинный. Последний понравился ей больше всего, и она даже подумала, что все еще может быть хорошо. Не будь у них других планов, Герда могла бы и продолжить, прикинув в уме, как, а вернее, куда начнут развиваться события, если она позволит Ивану больше, чем он, судя по всему, рассчитывает получить. Вариантов была два: на столе или на кровати. Обдумав это, не разрывая поцелуя, она решила, что предпочтительнее на кровати, но явно не сегодня. – Так, значит, через час! – напомнил Иван, с трудом оторвавшись от ее губ. – Будьте готовы, Герда, мы едем во дворец… * * * Так тем же вечером Герда попала во дворец великого князя Гардарики Дмитрия Новгородского. Оделась скромно, но с достоинством. Светло-серое платье с более темными аппликациями и серебристыми кружевами, включая плоеный воротник и высокие кружевные манжеты с жемчужными запонками. Из украшений несколько колец с бриллиантами и перстень с крупным сапфиром, украшенная алмазами брошь и черепаховый гребень с серебристыми жемчужинами. – Не говори, что ты принцесса, – попросил ее Иван, когда они поднимались по роскошной мраморной лестнице в жилые покои дворца. – Уверен? – быстро взглянула на него Герда. – Да. – Хорошо, – согласилась она. – Думаю, тебе виднее. Это же твой отец. – Вот именно, – усмехнулся Иван. – В данном случае мне виднее. Дворец – он назывался Великокняжеским теремом – Герде понравился. Он сильно отличался от всех прочих дворцов, в которых ей привелось побывать. Иная планировка, другой стиль. В декоре отнюдь не только мрамор разных цветов, но и полированный базальт и гранит, алебастр и бог знает что еще. И кроме того, в отделке стен, полов и потолков использовалось много дерева, светлого, темного, полированного и резного. Там и тут стены комнат были обтянуты тканым шелком. В специальных нишах и в простенках между окнами стояло множество чаш из малахита, авантюрина, яшмы и порфира. Декор дополняли живописные полотна и скульптуры из бронзы и мрамора. В общем, внешний вид дворца и его убранство демонстрировали и богатство великого князя, и хороший вкус. А сам Дмитрий Новгородский принял их в своем приватном кабинете, сидя за большим рабочим столом. Немолодой, но и не старый, крупный, кряжистый, с сединой в длинных светлых волосах. Одет просто. Из украшений только золотая шейная гривна да княжеский перстень. Ответил на приветствие, внимательно осмотрел Герду и, предложив сесть, выжидающе посмотрел на князя Ивана: – Слушаю тебя, сын. – Я только хотел бы познакомить тебя, отец, со своей невестой. Это Герда ди Чента из Эринора. Я хочу официально представить ее двору во время бала и не хотел бы, чтобы это стало для тебя неожиданностью. – Похвальная забота о репутации отца, – усмехнулся великий князь и перевел взгляд спокойных серых глаз на Герду. – Женщина, которая в Хазтаракани отбилась от степняков, это вы, сударыня? – Да, ваше величество, – склонила голову Герда. Ведь, сидя в кресле, книксен не сделаешь. – Каким оружием владеете? – Вопрос по существу. – Кинжалом, ножом, абордажным мечом, саблей… – Мой сын, похоже, об этом не знает, – князь Дмитрий взгляда не отводил, давил, но Герда держать чужой взгляд, каким бы тяжелым он ни был, умела. Смогла и сейчас. – Не было случая рассказать, – вежливо ответила она на вопрос. – Но обещаю, что сегодня же не только расскажу, но и покажу. Полагаю, мне есть чем его удивить. Допрос ее не напрягал. Он не был унизительным и не затрагивал честь. – Где научились, если не секрет? – В конгарской школе наемников «Неофелес», ваше величество. Я прошла там ускоренный курс подготовки. Она уже поняла, что великий князь успел навести о ней справки, и ее это не удивило. Ему наверняка доложили о появлении странной женщины в доме его сына. А возможно, и Дарья донесла. И опять-таки все верно. Для Дарьи Дмитрий как отец, Иван – брат, а Герда пока никто. – Что еще, сударыня, вы хотели бы о себе сообщить? – Вот это был вопрос так вопрос. «Ну, что ж, – решила Герда. – Каков вопрос, таков будет и ответ». – Зависит, ваше величество, от того, кто меня спрашивает, государь Гардарики или мой будущий тесть. – Достойный ответ, – кивнул великий князь. – Ответ на этот вопрос может дать только князь Иван. Что скажешь, сын? – Пятнадцать месяцев назад, когда я сделал госпоже ди Чента предложение руки и сердца, ее звали Агнесса де Фиен и она была конфиденткой Шарлотты де Ла Тремуй, вашей будущей супруги, отец. Княгиня называла госпожу ди Чента своей названой сестрой, но я имел основания подозревать, что она знает о своей конфидентке отнюдь не все. Дело в том, что я познакомился с госпожой ди Чента за два года до этого на балу в королевском замке Эринора. Там и тогда она назвалась Маргерит ди Чента. Поэтому, когда я попросил ее выйти за меня замуж, я специально оговорил тот факт, что меня абсолютно не интересует ни ее истинное происхождение, ни ее жизнь до знакомства со мной. Тебя устраивает мой ответ? – Не слишком, – хмыкнул князь. – Но, зная тебя, как знаю я, полагаю, что тебя не переупрямишь, и ты от своего решения не отступишься. – Ты правильно понимаешь, отец. Так и есть. – Ну, а вы, виконтесса, чего хотите вы? «Чего хочу я? Покоя, наверное…» – Два часа назад, – сказала Герда вслух, – я ответила согласием на повторное предложение князя Ивана выйти за него замуж. – Что ж, сударыня. Тогда расскажите мне о себе, как вашему будущему тестю. – Я внебрачная, но законно признанная дочь короля Эринора Георга и баронессы Александры-Валерии Гемма, урожденной эдле ди Чента. Мой официальный титул герцогиня Эван-Эрнхеймская принцесса Эринорская. – Приятно познакомиться, ваше высочество, – встал из-за стола великий князь. – Это большая честь и для меня, и для моего сына. – И еще большая головная боль, – кисло улыбнулась Герда. – Женщины в Эриноре имеют право наследовать трон? – великий князь с ходу ухватил главное. – Да, ваше величество, – подтвердила Герда. – И упреждая ваш следующий вопрос, возможно, я первая, максимум вторая в очереди на трон, и по этой причине король уже неоднократно пытался меня убить. По-видимому, продолжит попытки и в будущем. – Думаю, мы сможем решить эту проблему, – улыбнулся князь Дмитрий, – став княгиней Полоцкой, вы войдете в мою семью. И королю Эринора придется принять этот факт. Мои послы ему это объяснят. Но все это потом, а пока… добро пожаловать в нашу семью, принцесса! Правду сказать, это было неожиданно и приятно. Направляясь в Гардарику, Герда думала об одном лишь князе Иване, как бы забыв, что у него есть не только семья – отец и братья, – но и господин – великий князь Новгородский Дмитрий. И вспомнила об этом только тогда, когда Иван повез ее в Великокняжеский терем. Вспомнила и испугалась. Одно дело – влюбленный в нее мужчина, и совсем другое абсолютный монарх, приходящийся этому мужчине отцом. Мог ведь и разгневаться за самовольство сына, не говоря уже о том, что имел силу прогнать ее взашей, чтобы не мутила воду. Принцесса или нет, хлопот от нее больше, чем чести. Поэтому, сидя перед венценосцем – ну, хорошо хоть не стоя, – она готовилась к худшему, то есть к тому, что и этот жизненный взлет завершится традиционным уже падением. Однако вышло по-иному. Князь ее неожиданно принял, и принял хорошо. В доброту его немереную Герда, впрочем, не поверила. Наверняка князь Дмитрий успел все просчитать и пришел к выводу, что Герда вреда не принесет, а польза от нее, напротив, может быть и, возможно, немалая. А вот в чем эта польза, это уже совсем другой вопрос. Предположить, конечно, можно, но нужно ли? Герда решила, что пока не нужно, потому что ломать голову над сложными проблемами бытия можно и в другое время. Глава 4 Невеста 1 Правду сказать, думая о «сюрпризе», Герда имела в виду великокняжеский двор, однако, как вскоре выяснилось, Иван строил совсем другие планы. Он хотел удивить «всех приглашенных на бал», включая принцессу Шарлотту и ее свиту. Об этом, собственно, и зашел разговор утром за завтраком. – Как спалось? – спросил Иван, едва они поздоровались, встретившись у стола, накрытого на два куверта[31]. Простой вопрос, не подразумевающий развернутого ответа. Всего лишь форма вежливости, никак не более. Но сегодня Герда явно была не в себе. – Плохо, – неожиданно для самой себя призналась она. – Перенервничала намедни. – А мне казалось, лишить вас спокойствия – задача не из легких, – медленно произнес Иван. – Это ошибочное мнение, – не без горечи усмехнулась Герда в ответ. – Как говорится, «Homo sum, humani nihil a me alienum puto». Я женщина, Иван, и мне свойственны те же слабости, что и всем остальным женщинам[32]. – Так чем же была вызвана ваша внезапная слабость? – Казалось, сказанное Гердой не на шутку взволновало князя Полоцкого. «Отчего это его так занимает?» – удивилась Герда, но, не найдя ни единой причины для скрытности, сказала все, как есть: – Возможно, это удивит вас, Иван, но я никогда раньше не выходила замуж. С отцом жениха, что не странно, я тоже встретилась вчера впервые. И в первый раз оказалась лицом к лицу с правящим монархом… Вам этого мало? – Пожалуй, даже много, – покачал головой Иван. – Я ведь тоже не спал, – признался он спустя мгновение. – Вы, Герда, первая женщина, которой я сделал предложение выйти за меня замуж. Вчера вы ответили мне согласием, отец не отправил меня за самовольство в изгнание, и, если этого мало, то и женюсь я тоже в первый раз. – Мелодраматично, – вздохнула Герда. – Просто роман какой-то… Впрочем, не будем усугублять. Давайте, Иван, оставим эту странную тему, а то я еще больше распсихуюсь!