— Кстати, что означает ваше имя? — «Каменистое рисовое поле». Так вы говорите… — Честно говоря, Дженнифер была из стеснительных девушек. Я бы не стал подозревать ее в подобных вещах. — Мне понадобится информация о ваших трех бывших учениках. — Конечно, никаких вопросов, но я как раз собирался уходить, так что могу отправить вам информацию завтра утром или… — Это не займет много времени. Мне нужны эти сведения сейчас же. Первое имя — Сьюзан Чун. Росетти вздохнул и подошел к большому металлическому картотечному шкафу. — Возможно, вам повезет — мы стараемся по мере возможности обновлять нашу базу данных, поскольку регулярно проводим встречи выпускников и благотворительные мероприятия с их участием. Так, давайте посмотрим. Сьюзан Чун. С ней были кое-какие проблемы, если мне не изменяет память. Вот она… Увы, у нас есть только ее старый адрес. Похоже, она переехала. — А как насчет Келли Хо? — Ах да, Келли. Ее-то я прекрасно знаю. Она отработала здесь год. — Она преподаватель? — Да. Во всяком случае, пока. — Почему она уволилась? Росетти заерзал на стуле. — Мисс Хо была прекрасным преподавателем. Но потом она вышла замуж, ну, вы знаете, как это бывает. А кто третий? — Нил Маркам. Росетти поднял на него взгляд: — Это как-то связано с публикациями в прессе? — Я ничего не слышал об этих публикациях. — Ну, как знаете. Росетти откинулся в кресле, записал два адреса в блокнот и оторвал страницу, словно врач — бланк с рецептом. — Первый адрес — Келли Хо. Второй — Нила Маркама. При встрече передайте им от меня привет. Ивата поднялся и отвесил небрежный поклон. * * * В семь вечера такси остановилось перед окруженным металлической решеткой изящным жилым комплексом с высокими белыми стенами. Проходя мимо пальм и идеальных зеленых лужаек, Ивата чихнул и промокнул слезящиеся глаза носовым платком. При виде окрестностей создавалось впечатление, что кто-то решил выстроить небольшую деревню для богачей прямо на поле для гольфа. Темная вода в бассейнах овальной формы застыла в неподвижности. Входные двери охраняли львы из искусственного мрамора. Не считая рокота самолета вдалеке да лая собаки, вокруг стояла тишина. Ивата остановился у дома № 14 и нажал на звонок. Дверь открыла невысокая женщина с приветливым, но усталым лицом. Она как раз надевала сережку, а макияж был явно сделан наспех. Губы накрашены, волосы уложены дорогим мастером, а под глазами краснота. Пахло от нее, как от грудного ребенка. — Прошу вас, инспектор, — сказала Келли Хо. — Простите, что не предупредил заранее. — Ничего страшного. Проходите. Пол темного дерева сиял чистотой, и практически на каждой поверхности стояли вазы с цветами. От ламп исходил мягкий свет. Женщина указала Ивате на большой белый диван со множеством подушек. На журнальном столике лежала раскрытая «Тайная история» Донны Тартт. В углу комнаты стояла включенная видеоняня. Ивата перевел взгляд на хозяйку дома. — Кофе не хотите? — С большим удовольствием. Келли Хо вернулась через минуту с кофейником, двумя чашками и небольшой баночкой меда. Она налила Ивате кофе, добавив в него ложку меда. Меда для милой пчелки. — Вам нездоровится, инспектор? — Все в порядке, — ответил он, сжимая зубы. — Просто плохо переношу полеты. Хрупкая хозяйка села напротив Иваты, подогнув под себя босые ноги и плотнее завернувшись в кардиган. — Мой муж постоянно летает. У него то же самое. — А чем он занимается? Она обвела рукой свое огромное жилище. — Банковскими инвестициями. Ивата засмеялся и сразу закашлялся. — Сейчас он в Дании, навещает мать. Она больна. — Сочувствую. Он что, датчанин? Она кивнула. — А вы женаты, инспектор? Ивата сделал глоток кофе, но вкуса не почувствовал. — Да, — сказал он со слабой улыбкой. — А вы чем занимаетесь, миссис Хо? — Лунд. Теперь я Келли Лунд. Прошло уже несколько лет, а я еще сама не привыкла. А насчет занятия… — Она кивнула вбок: — Я сижу с ребенком. Читаю. Беседую с незнакомыми полицейскими. Оба улыбнулись. Келли осторожно поставила чашку на столик. — Инспектор, по телефону вы сказали, что расследуете убийство Мины Фонг. Но позвольте спросить, зачем вы, следователь по убийствам, приехали в такую даль, чтобы поговорить со мной? Я ведь толком ее не знала. Ивата тоже допил кофе и поставил чашку на столик. — Но вы знали Дженнифер Фонг. При этих словах она как-то вдруг погрустнела и машинально бросила взгляд в сторону детской — спящий малыш был так далек в своей невинности от печалей мира. — Почему вы хотите о ней поговорить? — Потому что хочу разобраться, была ли ее смерть несчастным случаем, суицидом или чем-то еще. Женщина на секунду взглянула ему в глаза. — Я не верю, что Дженнифер покончила с собой. — Почему? — Потому что я ее знала! Абсурдна сама мысль, что она себя убила. Не знаю, как объяснить, но это так с ней не вяжется. — Считаете, она бы этого не сделала? — Нет, ни за что! Глупо даже предполагать, что она умерла от передозировки на лодке в компании незнакомца. Джен просто была не такая! Ивата положил на стол снимок неизвестного в капюшоне. — Вы, случайно, не узнаете его? Возможно, по одежде? — Нет! Да и кто тут что разберет. — Эти снимки сделаны с записи камер видеонаблюдения около дома Мины в день ее смерти.