– А чья же? – Наша! – Можно подумать, что у вас и акции есть, – хмыкнул он. – Конечно, есть, – снова рассмеялась Вера, и он не понял, издевается она над ним или говорит серьёзно. От их дома до Вериной работы идти было совсем ничего, но в мастерскую Эдуард всегда ездил на машине, поэтому и встречать Веру он отправился на автомобиле. Припарковавшись на стоянке перед зданием, он стал ждать, не выбираясь из салона. Минутная стрелка указала на то, что отведённые на чаепитие полчаса истекли. «Ага, – злорадно подумал Эдуард. Но додумать он не успел, так как двери раскрылись и на крыльцо высыпали несколько женщин. Они шли гурьбой, о чём-то весело переговариваясь между собой. Эдуард выбрался из машины и облокотился на капот. – Ой, а вот и мой Эдик! – весело воскликнула Вера, совсем забыв о том, что собиралась знакомить своих «девочек» с женихом накануне или даже после свадьбы. Все женщины торопливым шагом направились к нему, а потом обступили его полукругом. – Какой красавец, – одобрительно сказала одна из них. – Да, очень даже ничего, – согласилась другая. Третья просто прыснула и прижала руки к лицу. – Да ладно вам, девочки, – сказала Вера, – вы совсем засмущали моего Эдика. – Эдика, как мило! – Так его зовут Эдуард! Третья, самая молодая, воскликнула: – А я знаю его! Это Прилунин! Вера сердито посмотрела на девушку, в её взгляде Игнатова прочитала: «Ты же обещала» – и прикусила язык. – Алёна! Рассказывай, где ты познакомилась с женихом нашей Веры Матвеевны, – стали допытываться две другие. – Да мы вовсе и не знакомы, – стала отбиваться девушка, – просто мы были на выставке с подругами, там я услышала имя художника, и какая-то женщина показала на него другой. – С тобой всё понятно, – отмахнулась самая старшая. – Тихо, девочки! – сказала Вера. – Познакомьтесь, это мой жених Эдуард Прилунин. Он действительно художник. А это, – Вера указала на одну из девочек, – Марина Уфимцева. – Очень приятно, – Прилунин галантно коснулся губами протянутой ему руки. Марина Аркадьевна не ожидала поцелуя и, расчувствовавшись, погрозила пальцем: – Ах, какой проказник. Младшая девочка снова прыснула от смеха, и Уфимцева бросила на неё неодобрительный взгляд. – Ирина Елизарова, – представила Вера ему очередную «девочку», и Прилунин догадался, что она представляет их ему по старшинству. Он повторил ту же процедуру знакомства, что и с Уфимцевой. Елизарова томно вздохнула. – А это Алёна Игнатова, – сказала Вера. – Только меня, пожалуйста, не целуйте, – попросила девушка. Все рассмеялись. – Не буду, – пообещал Прилунин, он прекрасно помнил, что Вера уже знакомила их с Игнатовой, и просто пожал протянутую ему девушкой руку. Шумно распрощавшись, девочки собрались отправиться по домам. Прилунин предложил довезти их на своей машине. Но оказалось, что у Уфимцевой и Елизаровой есть собственные автомобили, а Алёна сказала, что она не домой, а к подруге, и идти до её дома всего ничего, так что не надо, спасибо за предложение. – Моё дело предложить, – пожал плечами художник и, взяв под руку Веру, подвёл её к машине со стороны пассажирского места. – Прошу, моя королева, – проговорил он, помогая ей забраться в салон. – Эдик, я так рада, что ты заехал за мной, – сказала она и положила голову ему на плечо. – Я тоже рад, – он чмокнул её в макушку. Проехав с полквартала, он спросил: – Может, заедем куда-нибудь поужинать? – Я даже не знаю, – растерялась Вера. – А тебе не кажется, – улыбнулся он, – что мы ещё и пожениться не успели, а стали вести жизнь замшелых стариков. – Нет, мне так не кажется, – тихо засмеялась Вера, – но если тебе хочется поужинать не дома, то поедем в «Надежду»! «Что ж, в Надежду так в Надежду», – подумал он. Эдуард уже выруливал на стоянку, а Вера рассуждала вслух: – Ведь у нас начиналось всё именно с «Надежды». Он хотел что-то ответить, но тут они увидели оцепление, Эдуард вышел из машины и спросил: – Что случилось? Почему оцепили кафе? Один из полицейских обернулся и охотно пояснил: – Какая-то идиотка на «Мицубиси» подрезала фуру. – Какая идиотка? – Мне откуда знать? Мажорка какая-то, накупят на папкины деньги машины и права и людям портят нервы. Эдуард почувствовал, как сердце его ухнуло вниз, мажорка… – Она жива? – спросил он. – Кто? – Девушка? – Нет, вместе с машиной всмятку. Но мужик жив. – Какой мужик? – машинально спросил Эдуард. – Водитель фуры. – А. – Хотел бы я знать, кто будет возмещать ущерб кафе. Ни одного целого стекла не осталось. – Наверное, отец девушки, – всё так же машинально отозвался художник. – Щас, дождёшься от этих богатеев, – презрительно процедил полицейский, – чем богаче, тем жаднее. Зажрались уже совсем. «Вот она, классовая ненависть, – вздохнул про себя Прилунин, – никуда она не делась, хоть с семнадцатого года больше века прошло». Вернувшись к автомобилю, он забрался в салон. – Что там? – спросила Вера, глядя на него тревожным взглядом. – Девушка погибла. – Девушка? – Ну да, авария, «Мицубиси» столкнулась с фурой. – Жалко, – протянула Вера, – но она, наверное, сама виновата, гоняют как оглашенные. – Ни в чём она не виновата! – зло выкрикнул Эдуард. – Что с тобой? – удивлённо спросила Вера. – Со мной ничего! Поехали домой! – Поехали, – кивнула она и подумала грустно: «У нас всё начиналось с «Надежды». Неужели «Надеждой» всё и закончится?».