– Если ты такой осведомленный, то имей в виду, что Лиану трогать нельзя, – предупреждаю его, пока он делает укол Максу. – Не смотри на нее, не разговаривай с ней, и вообще делай вид, что ее нет. Понял? – Ага, – ухмыляется он. – У меня не стоит на маленьких папиных дочек, так что обо мне беспокоиться вам нужно в последнюю очередь. Значит, и про то, что она дочь Попа он в курсе. Ну хоть одной головной болью меньше, не придется следить, чтобы к ней еще и этот не подкатывал свои яйца. Теперь бы за ней самой проследить, чтобы держалась подальше от моего брата, а то знаю я таких, с виду невинных, ангелочков. Глава 14 После того, как Лиана в слезах убежала выяснять, что случилось с Максимом Юрьевичем, Георгий приказал нам с Соней не мешаться под ногами и пойти работать. Еще и напомнил, что проявление любопытства в этом доме не приветствуется. – Как думаешь, кто этот парень? – шепчет мне Соня, пока мы складываем белье в прачечной. На самом деле, заняться в доме нечем, в отсутствие хозяина мы вычистили все комнаты, но Георгий не любит, когда мы сидим в своих комнатах днем, так что приходится делать вид, словно мы заняты. Прачечная – наша комната отдыха. Он редко сюда заходит, если только не нужно позвать кого-то из горничных, и никогда не задерживается. Соня на полках с постельным бельем даже заначку из драже и шоколада сделала. – Может их родственник? – делаю предположение. – Он очень похож на хозяина. – Только симпатичнее и моложе, – хмыкает Соня. – Но все равно такой же жуткий. От мужчин этого семейства исходит какая-то своя энергия, заметила? У меня аж мурашки по коже бегут. – Надеюсь, не от возбуждения? – шучу я, вспомнив Лиду. – Фу, конечно, нет! – морщится Соня. – Я же не мазохистка. Мне нравятся сильные и уверенные в себе мужчины, но не такие, которые одним своим видом кричат «Задушу тебя во сне и глазом не моргнув». – Ну, это ты загнула. Максимум придушит чутка, чтобы не рыпалась. Мы прыскаем от смеха, но тут же замолкаем, синхронно накрыв рты ладонями. – Нехорошо веселиться, когда в доме тяжело раненный, – спохватываюсь я. – Еще услышит кто. – Я как раз об этом подумала, – соглашается подруга. – Что бы не было, я не злорадствую из-за Максима Юрьевича, Аль. Надеюсь, он поправится. – Я тоже. И Лиану так жаль, она очень переживает. – Сейчас увидит, что он не собирается умирать, и успокоится, – оптимистично заключает Соня. В дверь заглядывает Георгий, хмурясь, когда видит, что я просто сижу, пока Соня мусолит в руках простыню. – Альбина, идем, – говорит он. – Софья тут одна справится. Я без возражений следую за ним. Георгий направляется на кухню. – Наташа приготовила поднос, отнеси его в спальню Максима Юрьевича. Останешься там и будешь на подхвате, если понадобится помощь. Его телохранителю скажешь спуститься, Тархан Артурович ждет его в своем кабинете. И пока Максим Юрьевич лично не отпустит тебя, будь при нем, поняла? – Хорошо, Георгий, – вздыхаю я, видя огромный поднос, приготовленный Наташей. Там два вида супа, овощи на пару, тосты и стаканы с водой и бульоном. В общем, все, что обычно едят больные. Подхватив увесистый поднос, я поднимаюсь и постучав ногой, жду, пока откроют. Слава Богу, этот парень-телохранитель сам открывает дверь, а не кричит «Войдите», а то я в жизни не удержала бы этот поднос одной рукой. Он сам по себе тяжелый, потому что это одно из винтажных чудищ Карины Васильевны. Зачем только Наташа его достала? – Давай сюда, пока не уронила, – хмуро забирает у меня еду парень. Как же его называл хозяин? Казбек, кажется? Он ставит поднос на прикроватную тумбу и оборачивается ко мне. – Привет, – неловко взмахиваю я рукой. – Я Альбина, горничная. Я помогу Максиму Юрьевичу с обедом, а вас Тархан Артурович просит спуститься в его кабинет. Это вторая дверь налево от лестницы. – Он пока спит, – кивает на лежащего больного телохранитель. – Я Казбек, можно на ты. Проводи меня сама, Альбина, а то торчать тут все равно нет смысла. Я с сомнением смотрю на спящего Максима Юрьевича, но понимаю, что будить ради еды его точно не стоит. – Хорошо, пойдемте, – соглашаюсь, выходя в коридор. – Пойдем, – с кривой улыбкой поправляет меня Казбек. – Я всего лишь телохранитель, со мной нет необходимости церемониться, как с хозяевами. Мы с тобой в одинаковом положении, Альбина. Почему-то его слова звучат, как насмешка, но я не придаю этому значения. Просто дерзкий парень, я таких и раньше встречала. Приглядевшись поближе, понимаю, что он примерно мой ровесник, возможно немного старше. Из-за бороды сложно определить, она почти всегда добавляет возраста. И Боже, до чего же похож на Тархана Артуровича! До жути, меня чуть не передергивает, когда наглый взгляд Казбека проходится по моей фигуре с ног до головы. Не хватало только, чтобы и этот ко мне подкатывал! – Давно здесь работаешь? – пытается он завязать разговор, пока мы спускаемся. – Около года, но я сейчас отрабатываю последние дни. Уволилась недавно, – говорю прямо. – А что так? Конфликт с начальством? Я наслышан о характере Тархана. – Нет, просто не хочу больше быть горничной, – не хочу делиться подробностями. Мы подходим к двери кабинета, но она сама открывается, являя нам недовольного хозяина дома. – Что ты так долго? – хмуро смотрит он на Казбека, прежде чем перевести взгляд на меня. – А ты что здесь забыла? Иди, работай. – Я просто показывала, где ваш кабинет, – зачем-то оправдываюсь я, чувствуя себя уязвленной его пренебрежительным тоном. И ладно наедине, но разговаривать так при других людях? Я же не рабыня какая-то, а такой же человек, достойный уважения, как и он. Вот козел! Стоило один раз уязвить мужское самолюбие и он явил себя во всей красе. Нет, я и раньше сталкивалась с таким его отношением, но все равно не привыкла. К такому невозможно привыкнуть! Проглотив возмущение, разворачиваюсь и иду на кухню, считая про себя дни, оставшиеся до моей свободы. Вот бы никогда больше не видеть этого грубого скота! *** Мне сейчас совсем не до Альбины, есть дела куда важнее, но при виде того, как легко она болтает с Казбеком, во мне, вопреки моей воле, поднимается жгучая злоба. Ей просто повезло, что мне сейчас не до нее, иначе ходила бы с разукрашенной моей ладонью задницей. Так, не о том я думаю, только стояка мне не хватало посреди творящегося пиздеца! – Заходи, – говорю Казбеку, плотно закрывая за ним дверь, когда он проходит мимо меня к стулу и садится без разрешения. Точно не телохранитель, слишком много гонора. Кто же он? – О тебе нет никакой информации, кто-то подчистил, – сразу перехожу к делу, садясь за свой стол. – Кто ты, Казбек? – Гражданин этой страны, как и вы, – отвечает он. – Двадцать два года, не женат, родственников нет. Судимостей тоже. Что такого вы хотели обнаружить на меня в интернете, Тархан Артурович? Наглый сопляк смотрит мне прямо в глаза, показывая, что я для него не авторитет, и учитывая, что Поп распорядился дать ему полную свободу и оставить у себя, как дорогого гостя, я ничего не могу с ним сделать. Пока. – Я не доверяю тебе, Казбек Оздемир. У тебя турецкая фамилия, но могу поспорить, ни одной капли турецкой крови не течет в твоих венах. – Меня усыновила турецкая пара в семь лет, имя менять не стали, – без всяких интонаций поясняет он. – Вам так интересна моя биография? Вы должны понимать, что, когда я начал жить в Общине, я оставил прошлое позади. Приемных родителей в том числе. О, это-то я понимаю, учитывая, что его родители не из нашего круга, но Община не принимает кого-то извне с тех пор, как во главе встал Попов тридцать лет назад. Значит, его биологические родители все же были из наших. То, что о нем нет никакой инфы сводит меня с ума, потому что я, как одно из доверенных лиц, имею доступ к очень многой информации и обладаю достаточными навыками, чтобы и самому кое-что нарыть, даже скрытое. Но не в случае с этим парнем. – Допустим, – решаю не давить с наскоку и получше изучить его, раз уж Поп хочет, чтобы он остался у меня до дальнейших указаний. – Но я все равно слежу за тобой, Казбек. И раз ты пока остаешься жить под моей крышей, то должен соблюдать мои правила. Ни одному из моих людей не позволено лезть к горничным и что еще важнее, к Лиане. Они под запретом. Я не хочу видеть тебя рядом с женщинами моего дома, неважно, какой у них статус. Уяснил? – Вполне, – отвечает он. – У меня нет проблем с тем, чтобы найти себе женщину. Когда он уходит мне снова звонит Попов. Очень не вовремя Макс попал под пули, сейчас как раз начинается главная заваруха со сменой власти. После смерти Попа верхушка, как могла, тянула с выбором преемника, но этим утром мне, наконец, сообщили, что обо всем объявят через два дня. Нужно подготовиться, а я тут сторожу брата и свою прислугу от Казбека, которому даже с полным охраны домом не могу доверять настолько, чтобы уехать самому. Чуйка никогда меня не подводила и в этот раз я тоже не буду рисковать. *** – Ну как ты? – спрашиваю Макса, зайдя к нему вечером. Мой брат выглядит, как дерьмо, но ведет себя так, словно ничего серьезного с ним не случилось, хотя у самого душа еле в теле держится. Он сидит, опираясь на подушки, и угрюмо смотрит на меня, недовольный моим вопросом. Гордый идиот. – Супер! А вот ты меня пугаешь, Тархан. Превратился в наседку из-за незначительного ранения. Лучше расскажи, как дела. Раз уж мы оба теперь в курсе событий, что происходит? Уже объявили? – Объявят через пару дней. Я буду там, все уже готово. – Я тоже пойду. – Нет, – отвечаю спокойно, глядя в его возмущенные глаза. – Не трудись спорить, ты даже встать не можешь без помощи. – Ты не понимаешь! Я должен довести до конца… – Тебя заменили, – говорю безжалостную правду. – Чего и следовало ожидать. Не тупи, Максим Юрьевич, это просто один промах, да и то не твой. Знаешь, сколько еще проблем нас ждет впереди? Расслабься лучше и быстрее приходи в себя, работы скоро прибавится. Макс сжимает челюсть и смотрит волком. Никому такое не понравится, понимаю. Я бы и сам на его месте был в ярости. – Кем меня заменили? – отрывисто спрашивает брат. – Стасом, – хмыкаю я.