– Ты же говорила в следующем месяце! – Так следующий месяц почти настал, сегодня же тридцать первое, Аля! Где твоя голова? Лучше подумай, как нам все это разрулить. Что же делать, что делать… Придумала! Мы с Витей там пробудем десять дней. Улетаем только через неделю. А ты как раз отработаешь свои рабочие до конца нашего отпуска. Ладно, возвращайся домой, до следующего месяца мы как-нибудь уживемся, там не так много времени остается. А потом Витя внесет следующий платеж за кредит, а ты снимешь себе квартиру и съедешь. Естественно, я не говорю ей о том, что зарплата моя исчезнет вместе с работой и чтобы снять квартиру в следующем месяце, мне нужно будет найти работу с не худшей зарплатой. Может, мы с Соней снимем что-нибудь на двоих, или я найду соседок по объявлению, потому что одна целую квартиру, даже однушку, не потяну. В любом случае, жить с мамой и Витей не представляется возможным, я его просто не выношу. Не делясь с ней своими соображениями, я прощаюсь и отключаю вызов, а потом с тяжелыми мыслями ложусь спать. И надо же такому случиться, что во сне меня преследует вездесущий Тархан Артурович, которому я даже не думаю сопротивляться, отдаваясь в его руки, как последняя шлюха! Глава 13 Я просыпаюсь вся взмокшая, с бешено колотящимся сердцем. После такого порочного сна долго еще не удается снова заснуть, я ворочаюсь с боку на бок, злясь на саму себя, на свое разыгравшееся воображение, и утром встаю в отвратительном настроении. Пока умываюсь, невольно засматриваюсь на свое отражение в зеркале, анализируя, настолько ли я красива, чтобы привлечь внимание такого человека, как наш хозяин или просто удобно оказалась под рукой, что и заставило его сделать мне то отвратительное предложение. Видимо, часть маминого тщеславия все-таки передалась мне, потому что хочется думать, что дело именно в моей привлекательности, хотя мне этот страшный медведь сто лет не нужен. Да, Лида на него облизывалась, называла сексуальным, но я так не считаю. У него нет ни капельки обаяния, он грубый и лицо у него суровое, даже хищное. Его едва ли можно назвать красивым. Даже его тело слишком массивное, слишком мускулистое. Настоящий шкаф! Кажется, этот человек ни в чем не знает меры, все в нем слишком и мне это не нравится. Я вообще люблю в меру спортивных парней, высоких, без бороды, с приятными чертами лица и обаятельной улыбкой, которые не позволяют себе сыпать матами и умеют вежливо общаться с людьми. В общем, обладающих всеми теми качествами, которых никогда не будет у Тархана Давыдова. Разве что, кроме роста, но это ничего не решает. – Что значит не готовь? Хозяин разве не будет завтракать? – зайдя на кухню, слышу разговор Наташи и Георгия. – Тархан Артурович уехал поздно ночью, его нет дома, – говорит мажордом. – А обед и ужин? – спрашивает повар. – Пока не знаю. Обед на всякий случай приготовь. Но ни на обед, ни на ужин Тархан Артурович не возвращается. В его отсутствие я хоть могу свободно дышать в доме и надеюсь, что приедет он еще не скоро. Георгий не вдается в подробности, заявляя, что ничего не знает о причинах отсутствия хозяина дома, но на следующее утро просит меня подготовить гостевую спальню, в которой останавливался Максим Юрьевич в свой прошлый визит. – Неужели Макс приезжает? – застав меня за сменой постельного белья в той комнате, спрашивает взволнованная Лиана, проходившая мимо открытой двери. Я удивленно приподнимаю брови, потому что она чуть ли не прыгает от счастья. – Не знаю, но Георгий просил подготовить комнату для гостя. Может и он. А что, ты по нему соскучилась? Лиана тут же смущается и прячет взгляд, нервно сжимая пальцы. – Просто тут скучно, – оправдывается она. – Хочется увидеть новые лица. – Или кто-то влюблен, – поддразниваю я ее. – Неужели тебе нравится Максим? – Нет, не нравится! – отрицает она, хотя это так очевидно. – Уф-ф, может быть… Только никому не говори, даже Соне! Я не хочу, чтобы кто-то знал, это жалко. Он никогда не обратит на меня внимание! Ох, бедная девочка… А ведь она права. Максиму Юрьевичу минимум тридцать лет, а ей семнадцать. Он ее, наверное, и за женщину-то не считает, она же сущий ребенок! Не столько из-за возраста, сколько из-за характера. Лиана куда наивнее и невиннее многих своих сверстников, может быть, потому что ее растили чуть ли не под замком. – Обещаю держать это при себе, – успокаиваю ее. – Но знаешь, не отчаивайся. Очень редко первая любовь оказывается чем-то серьезным. Сейчас это тебя не утешит, но я все равно скажу. Жизнь долгая, Лиана, а Максим не единственный привлекательный мужчина. Ты в любой момент можешь встретить кого-нибудь особенного, кто ответит на твои чувства. – Ну да, как будто тут так уж часто появляются новые люди, – вздыхает она. – Что здесь, что в доме папы, моя жизнь не меняется. Я словно нахожусь в тюрьме, а теперь и вы с Соней уходите. Я просто не знаю, что мне делать… Я ненавижу свою жизнь! Совершенно неожиданно Лиана срывается на слезы. Я сначала теряюсь, глядя как она зло вытирает глаза, чтобы скрыть их, но, когда девочка разворачивается и бежит в свою спальню, понимаю, что парой слезинок тут не обойдется. А ведь я до конца не понимала, как тяжело ей сейчас приходится. Неудивительно, что она сорвалась, тем более в этом возрасте гормоны еще играют. Бросив простыню, я иду за ней и постучавшись, захожу в комнату. Лиана плачет, сидя на подоконнике и скрывшись за занавесками. От звуков ее рыданий у меня сердце сжимается от жалости, но она не позволяет себя утешить. – Альбина, уйди пожалуйста! – сквозь слезы требует она. – Я хочу побыть одна! – Может, принести тебе что-нибудь? Чаю или воды? – Я ничего не хочу! Оставь меня в покое! – Ладно, – вздыхаю я, по ее агрессивному тону понимая, что возражать бесполезно. – Если что, я всегда готова поговорить и выслушать тебя. Выхожу, оставляя ее одну, и заканчиваю свою работу. Лиана не спускается несколько часов, но как раз перед ужином, когда во двор заезжают машины, она появляется, одетая в одно из своих обычных платьев, на этот раз зеленое, с желтыми цветочками. Я наблюдаю за ней, отмечая, что ее светлые волосы распущены и завиты, а на лице неброский, но подчеркивающий изящные черты макияж. Лиана спускается по лестнице, цокая небольшими каблучками пантолет. Она выглядит нарядной для простого вечера дома, но видимо, надежда на то, что приедет Максим, заставила ее приложить такие усилия. – Лиана, какая ты сегодня красивая! – первой делает комплимент Соня, стоящая рядом со мной. Я хочу согласиться, но не успеваю, потому что дверь открывается и в дом заходит Тархан Артурович, поддерживающий за талию своего еле передвигающего ноги, бледного как смерть, брата, свободной рукой опирающегося на костыль. – Да где тебя черти носят, Казбек?! – раздается нетерпеливый окрик нашего хозяина, который практически несет едва живого Максима Юрьевича на себе. – Здесь я, – раздается, удивительно похожий на его, более молодой голос и в дом вбегает рослый парень, который тут же подхватывает раненного с другой стороны. Не обращая внимания на нас, стоящих у подножия лестницы с удивленно открытыми ртами, мужчины споро направляются наверх, неся на себе полуживого Максима, которому, судя по виду, самое место в больнице. *** Мой тупой младший брат, который живет по принципу «Я сам», неделю провалялся в больнице и даже не сообщил мне, блядь, что его чуть не убили. Вот что за дебил?! Потребовалось еще одно покушение прямо на больничной койке, чтобы Поп лично мне позвонил и сообщил новости, распорядившись обеспечить Максу безопасный переезд в мой дом, пока он не оклемается. Я даже спрашивать не стал, откуда Попов все знает. Хотя вопросы к брату у меня есть, и немало. Максим никогда не пользовался услугами телохранителей, но месяц назад у него появился этот Казбек. Парнишка с виду крепкий, а борода придает возраста, но ему точно не больше двадцати пяти лет, если и столько есть. Я собирался гнать его в шею, но Поп и про него знает, потому что дал указания держать парня при себе в доме. Мы вместе заносим почти отключившегося Макса в спальню и укладываем на кровать. Тяжелый вырос, буйвол, сука! У него два пулевых, в грудь и ногу. Едва остался жив и по-хорошему, конечно, в больничке подержать, под наблюдением, но даже с охраной чуть не добили, так что этот вариант отпал. – Что случилось с Максимом? – забегает в комнату заплаканная Лиана, про которую я как-то и забыл в последнее время, настолько она незаметная. Даже ест не со мной за одним столом, а где-то еще, я не интересовался. – Жить будет, – вздыхаю я, не понимая, с чего это она так расстроилась. Но девчонка выглядит так, словно он уже умер. Бледнющая, по щекам катятся слезы, а грудь подрагивает в тихих рыданиях, пока она медленно приближается к кровати. Протягивает дрожащую руку к лицу моего брата, но ее неожиданно перехватывает Казбек, отводя в сторону. – Соблюдайте дистанцию, – спокойно говорит он, загораживая Макса своим телом. Поздно спохватился, телохранитель хренов! Теперь от мелких девчонок будет моего брата защищать? – Не трогай ее, – предупреждаю Казбека, потому что знает кто-то о том, что Лиана дочь Попа или нет, но в моем доме мужчинам строго запрещено касаться этой девочки. Даже старого Жору предупредил, не говоря уже о моих ребятах. Он сразу же опускает руки, но остается стоять на месте, загораживая ей обзор на Макса. Лиане это явно не нравится, потому что она обходит его по широкой дуге, чтобы подступиться к моему брату с другой стороны кровати, но на этот раз ее останавливаю я. – Лиана, иди к себе, – говорю строго. – Нечего тебе тут делать. С Максом все будет в порядке, ему нужен только покой. – Но я… – испуганно глядя на меня большими глазами осмеливается она возразить. – Я могу ухаживать за ним, Тархан Артурович. Очередная дура по уши втрескалась в Максима. И почему я не удивлен? Бля, как же не вовремя! Придется теперь и за ней следить, чтобы не делала глупостей под моей крышей. – Ты не будешь ни за кем ухаживать, и вообще, я запрещаю тебе заходить сюда. Уходи, Лиана. – Но Тархан Артурович… – Не спорь со мной, – твердым голосом обрываю ее. Она смотрит на меня с ненавистью, потом переводит взгляд на Макса в отключке и снова всхлипывает. – Он ведь не умирает? – спрашивает шепотом. – Нет, не умирает. Скоро встанет на ноги и будет как новенький. Все Лиана, иди. Нечего тебе тут делать. Девочка, наконец, слушается. Медленно-медленно идет к выходу, играя на моих нервах, и выходит, не закрыв за собой дверь. – Думаю, пора колоть обезбол, – говорит Казбек. – Утром он отказался. – Давай, – соглашаюсь я. Максим даже во сне выглядит напряженным, чего только храбрится, придурок? – Ты точно умеешь? – Умею, – усмехается парень, тянясь к рюкзаку, который принес с собой. Не нравится он мне. Слишком похож на меня. Лицом, телосложением, даже голосом. Только идиот не заметил бы, прямо как сын родной, но это невозможно, учитывая, что кроме Карины я двадцать лет никого не трахал, а она точно не рожала. Да и братом он быть не может, ни родным, ни двоюродным. Мой отец умер слишком давно, а братьев и сестер у него не было. Как же объяснить наше сходство? Это теперь сверлит мой мозг, как увидел его вчера, так и не могу перестать думать в чем подвох. – Сколько тебе лет? – уточняю на всякий случай. – Двадцать два, – хмыкает он, готовя шприц. Нет, даже при таком раскладе не может он быть моим. Я, конечно, до Каринки тоже трахался, но не в свои тринадцать лет, а именно в то время Казбек и был зачат. Не сходится. – Как Макс тебя нанял? Через агентство? Само собой, мои люди уже сейчас роют инфу о нем, но мне интересно, что он расскажет сам. – Меня Поп приставил, – пожимает плечами этот самоубийца. – Поп мертв. – Ну да, – усмехается наглый молокосос, давая понять, что прекрасно осведомлен о том, что Попов живее всех живых. – Не напрягайтесь так, Тархан Артурович, у нас с ним был разговор до вашего приезда. Я знаю, что вы знаете, и все такое. У меня есть инструкции и я им следую, как и Максим Юрьевич. Значит, я не ошибся в своих выводах, Макс в курсе, что Поп жив, но не сказал мне, как и я ему. Этот кукловод просто играл нами, проверяя преданность, очень в его духе. А теперь сам раскрыл игру, видимо, решив, что доверие мы заслужили. Но причем тут этот наглый парнишка? Он меня просто с первой встречи бесит, еще и терпеть его теперь под своей крышей до дальнейших указаний!