Колонна большая: 1 батальон с обеспечением, батальон 860 полка, рота танков, заправщики и 4 «Шилки». Над колонной прогудели «крокодилы», ушли на разведку. Затем прошли 4 Ми8, они высадят десант на развилке, где эта дорога пересекается с китайской. Там останется одна рота и будет готовить блокпост. К темноте добрались до места. — Здесь! Стой! — Занять круговую оборону! Загремели самоокапыватели, заскрипели лопаты. Шумит пехота! Готовим позиции. Две группы в ночь уходят на два хребта. — Товарищ полковник, дайте группу, сходим проверим ущелье. Там, где-то вертолёт лежит. — Васильченко! Выделите группу майору Горскому. Построили группу Карпухина. — Слушай боевой приказ: скрытно проверить наличие противника в ущелье. Основная задача: обнаружить сбитый вертолёт. Старший лейтенант Карпухин! Распределите задачи и расставьте людей! — Мешки не забудьте! — напомнил Мосолов. Темнеет здесь быстро. Снег ещё есть. Несколько лавинных сходов. Следов нет. Довольно быстро поднимаемся на 12 километров вдоль ущелья. Где-то здесь должен быть, справа. Вон он лежит. Перевёрнутый. Выгорел почти дотла. Нашли несколько обгоревших костей, сгоревшее оружие. Борт сильно повреждён огнём и взрывами боеприпасов. Остальное растащили звери. — Всё! Отходим! Недалеко от пещеры, сказал Карпухину спускаться, мы здесь останемся. Подождали, когда его ребята уйдут, поднялись обратно, затем по камням ушли к пещере. Здесь тоже всё чисто. Связался с Мосоловым. — Мы здесь останемся. Павлову поставьте задачу сделать дорогу до вертолёта. Утром мы уйдем. Вернёмся через неделю или раньше. — Счастливо, Андрей! Целую, Полинка! Портал появился по расписанию, но удивил нас: он умеет разговаривать! Нет, голоса у него нет, на магнитофоне мы не обнаружили потом ничего. Голос раздался в голове у обоих: — Вас трое! Есть вероятность, что третий пройти не сможет. Пусть женщина подойдёт ближе. Мы взглянули друг на друга. — Ты слышал? — Слышал. А почему трое? Тьфу, дурак, извини. Полина подошла к порталу и прикоснулась к нему. — Теплый! — Эти двое могут пройти вместе. Идите, Ваше Величество! Полина просто шагнула в него и исчезла. Портал покрылся инеем ненадолго. Я подошёл к нему. Холодный, смотрю на часы, прошло около минуты, он потеплел, но я прохожу через него только с толчка. Больше голосов не слышали. На вершине Клухор-баши солнечно, здесь никого, только Полина. Подошёл к ней, поцеловал. — Как себя чувствуешь? — Отлично! Я что — беременна? Я ничего не чувствую! Почему он назвал меня «Ваше Величество»? — Видимо, да. Надо же, разговаривает! Похоже, он разумный! Почему «Величество» я не понял. Пока молчим об этом! Поняла? — Да. Давай спускаться! Перила на месте, но я их меняю на новые, нейлоновые. Снизу раздались крики. Мы спустились по очереди. Снизу почти бежали Тихомиров и Вано. — Вернулись! Живые! — кричали они. Мы пошли к ним навстречу. Через час начали спускаться вниз. На дороге много сапёров, восстанавливают дорогу. В Сухуми сели на самолёт и через 8 часов мы были в Москве. На Центральном нас встретил Берия. — Товарищ Генеральный Комиссар. Задание выполнено. — Поехали, Сталин ждёт. Наши вещи погрузили в «Паккард» Берии и мы поехали в Кремль. Берия попросил всё оружие сунуть в рюкзаки, иначе не пропустят. Нас и в правду попытались не пустить, сказали, что надо ждать Власюка, но Берия позвонил Самому, тот вышел из кабинета и прямо у охраны обнял сначала Полину, а потом меня. — Проходите! — лейтенант ГБ отдал честь. Я передал письма Устинова и Романова, а сам занялся тем, что доставал «подарки из будущего». — Ну, показывай! — Это автомат Калашникова укороченный, это новейшая спутниковая ЗАС-станция для связи с министром обороны СССР Устиновым. Здесь она, конечно, работать не будет, но там она отлично работает. Это — линзы для танковых прицелов, сама конструкция здесь на микроплёнке, готовы поставлять в необходимом количестве. Это для пушек, это для снайперских винтовок. — Отлично! А это что? — Прицел для истребителей, товарищ Сталин. Это вычислитель. Прицел позволяет вести огонь по воздушной цели с двух с половиной километров. Полностью совместим с нашими самолётами. Готовы поставить на все наши машины. Кроме того, готовы поставить самолёты Р63, реактивные истребители МиГ15бис и МиГ17, штурмовики Су25. Но необходимо строить какое-то сооружение на вершине Клухор-баши, чтобы спускать это всё к подножью. Дорогу уже начали ремонтировать, как я видел. Здесь всё по танкам, на микроплёнке, здесь всё по Ла9 и 11. Это по Якам. Они готовы поставлять приборы для самолётов: радиополукомпасы, радиовысотомеры, авиагоризонты. Очень интересен вот этот прибор: это лазерный дальномер с вычислителем поправок. — Что по ядерному оружию? — спросил Сталин. — Прямых переговоров не было, но косвенно было высказано желание снабдить нас этим оружием. Насколько я понял Романова, нам передадут в ближайшее время некоторое количество оружейного плутония. Во всяком случае, всё по оружию 2–3 поколения я принёс на микроплёнках. Никто не ставил ограничений по этому вопросу. Сталин, Берия и Меркулов читали первичные отчёты Горского и Ерёменко. Меркулов задумчиво произнёс: — А парень совсем не «исполнитель», в принципе, он нас послал с нашим планом внедрения и уложился на неделю-две раньше срока. — Он лучше знает местные условия, хотя риск был очень велик. Но, по его данным, отход в Файзабад был невозможен. Ерёменко косвенно подтверждает его слова: подход к леднику занял 3 часа, а это всего три с половиной километра. Километр в час. — откликнулся Берия. — Да, товарищи, мы погорячились, отстранив его от планирования операции, и не прислушавшись к тому, что нам говорили Горский и Бирюков. Если бы он не взял инициативу на себя, мы бы потеряли обоих. — медленно проговорил Сталин. — Мы думаем, что товарищ Горский доказал, что является достаточно самостоятельной фигурой, нацеленной на исполнение главной задачи. Именно то, что делает руководителя руководителем. Частности его мало волнуют: кратчайшим путём идёт к цели. Способный молодой человек. Да и сведения он принёс ценнейшие. И то, что передали там, и то, что он сам добыл. Считаю, что необходимо отметить его работу. Для страны он делает много. — Мы тоже думали об этом, товарищ Сталин. Звания старший майор он достоин. И назначим его начальником этого направления. — сказал Берия. — Молодой, конечно, но, как говориться, со временем этот недостаток устраняется сам собой. — Да, переговоры с министрами обороны и иностранных дел он провёл отлично. Нашёл, что сказать каждому. Давайте бумаги. А это им от меня. Где они сами? — он передал Берия коробочки с орденами и орденские книжки. — Спят, через две комнаты отсюда. — Давно? — Часа три. — Вводите их в курс последних событий на фронтах, установите на Клухоре ВЧ-связь. Направьте хороших инженеров, чтобы максимально быстро задействовать площадку. Действуйте. Лаврентий, ты и Горский отвечаете, чтобы всё работало в максимальном темпе. Понял? — Конечно, товарищ Сталин. Разрешите идти? — Идите! Глава XII Нам дали поспать три с половиной часа. После этого разбудили, поздравили с новыми воинскими званиями: старший майор ГБ и старший лейтенант ГБ. Передали приказ Сталина о необходимости максимально ускорить получение помощи из СССР. Берия сказал, что именно я назначаюсь руководителем этого направления, и вся ответственность теперь на мне. — Под Харьковом у нас, пока, задержка произошла. Требуется разрубить «харьковский узел» до лета! Это основное направление усилий. Срезать харьковский выступ у нас не получается. Немцы подтянули две свежие танковые дивизии туда, на новых танках, вооружённых длинноствольной 75–мм пушкой. Усилили оборону противотанковыми 75–мм пушками. Наше былое превосходство по танкам растаяло. Система обороны пока не вскрыта. Ты, конечно, привёз всё по новым танкам т44, т55 и ИС2,3, но это же ещё перестраивать производство надо! — А что с ЗиС2? — Возобновили производство, уже идёт в войска. На аэродром подвезут свежие данные по ситуации на фронтах. Вылетайте сразу после получения пакета. Меркулов отвёз нас на Центральный и уехал. Через два часа и мы вылетели обратно в Сухум. На месте связался с инженерным управлением Закавказского фронта. Возглавлял его толковый инженер — генерал-майор Осипов. Его первой реакцией было послать меня куда подальше. Было видно, что удерживает его от этого только моя принадлежность к НКВД. — Вам делать нечего больше? — Мне? У меня много дел, но это дело я поручаю Вам. — Я познакомил его с директивой Ставки. — Товарищ старший майор! С этой бумаги требовалось начинать этот разговор. — Извините. Я сначала хотел узнать, есть ли у Вас соответствующий опыт строительства подвесных дорог в таких районах. — У меня нет, и я бы никогда не решился сам проектировать и строить такое сооружение. В Сочи есть инженер Болховитинов, который занимался когда-то таким строительством. — Давайте его сюда. Строительство этой дороги сейчас является приоритетной задачей Вашего фронта. Возьмите мой самолёт и отправьте его за Болховитиновым. Времени у нас в обрез. Задача первой очереди работ: обеспечение подъёма-спуска габаритных грузов весом до полутонны. — Характер груза?