— Получается, что так, — согласился с его мнением профессор Наруа. — Ох, мистер Оннер, как хорошо, что ушли вы оттудова! — воскликнула Бетси. Бывший пират лишь усмехнулся, покачал головой и сказал: — Милая Бетси, нет зверя страшнее, чем человек. — Есть, — не согласилась я, — драконы. А конкретно – Ржавые драконы. — Да, возвращаемся к нашим убийствам, — согласился мистер Уоллан. — И, мисс Ваерти, помнится вас искренне удивлял тот факт, что в записных книгах миссис Томпсон указаны лишь имена девочек, в то время, как младенцы мужского полу даже не брались в расчет. Не от того ли, что они едва ли доживали до своего двадцатилетия? Грустно кивнув, не могла не заметить: — Мистер Уоллан, вы, как и всегда, проницательны. Дворецкий склонил голову, с достоинством свойственным его профессии принимая комплимент. Я же, вновь увереннее взяв перо, произнесла: — Мистер Оннер, благодарю вас за содержательный рассказ. Что ж, если тем констеблем из столицы был именно лорд Давернетти, это объясняет причины, по которым он до последнего не желал верить в причастность родственника к убийствам. Как, впрочем, и мотивацию его некоторых поступков… Кроме таких, как, к примеру, наглое, непристойное вторжение в мою спальню и наложение приворота, который еще только предстояло снять! Но это было не тем, о чем сейчас следовало думать. — Итак, — продолжила я, — исходя из рассказа мистера Оннера, от которого, и я имею в виду рассказ, кровь воистину стынет в жилах, мы можем сделать вывод, что обе внебрачные дочери герцога Карио либо работали в полиции, что крайне сомнительно, либо имели своего человека… а может и дракона, приближенного к лорду Давернетти, и потому в те ночи, когда лорда Арнел гарантированно был заперт, никого не убивали. Эту информацию все выслушали молча, после чего так же молча обдумали. — Давернетти, пройдоха, — усмехнулся мистер Илнер. — Вот как представлю себе рожи наших убийц… — Избави бог! Они не наши , и надеюсь нашими никогда не станут! — возмутилась миссис Макстон. — А то, — хмыкнула Бетси, — небось, леди себе все ногти пообгрызали! Невольно посмотрела на свои собственные, подумала о том, что нервничать следует меньше. — Так значит дочурки не справились, — произнес в задумчивости профессор Наруа, — и отчитались о провале папочке. Вот с чего вся эта история с помолвкой. — Вероятно, вы совершенно правы, — я вновь начала рисовать цветок, розу. Розу, с которой капали кровавые капли. — Исходя из того, что поведал генерал ОрКолин, герцог Карио уделял время и внимание всем своим дочерям. Но если Эмбер и Лауру он обучал как магов, более того занимался с ними фехтованием, брал на охоту и прочее, то законнорожденная Елизавета Карио Энсан, вероятно обладала знаниями лишь в теории. Отец держал ее в курсе предстоящего, но не более. А потом… С моей нарисованной розы упала еще одна капелька крови… — Влюбилась она в лорда Арнела, — просто сказала Бетси то, что я бы проговорить не смогла, — ох и влюбилась. Прямо с первого взгляда. Как увидела, так больше ни на кого и не смотрела. Земли под ногами не видела. Вообще слов не слышала. А в первую ночь не спала. И Кейт, горничная ее, мне по секрету рассказывала, что сидела леди перед зеркалом, и улыбалась. А чуть заря занялась, она, так и не спавши, подскочила, и все наряды перемеряла, все прически. Шесть часов только к завтраку готовилась, так хотела красивой быть. Все посмотрели на меня. Я… с удовольствием продолжила бы рисовать розу далее, но боюсь, молчанием в данном случае, я бы выдала несколько больше, чем хотелось бы, а потому пришлось признать: — Бетси права. Леди Елизавета действительно влюбилась. Невероятный факт — мне оказалось неимоверно сложно говорить об этом. Каким она увидела его? Сдержанным, учтивым, галантным? Вероятно так. В вежливого, сдержанного, галантного, исполненного внутреннего достоинства и благородства лорда Арнела действительно можно было бы влюбиться без оглядки. Еще в него можно было бы влюбиться, увидев полуобнаженным на полу в центре круга из свечей, когда один взгляд дракона был неприличнее тысячи слов. А еще, его можно было бы полюбить за то прикосновение к ладони, когда он, спасая и меня и сестру Марису, прошел в спальню монахини, уничтожая огненный вихрь. Его действительно можно было бы полюбить… но я никогда не совершу такой ошибки. — Рассматривая события в ретроспективе, — отстраненно продолжила я, — можно прийти к следующему выводу — леди Елизавета Карио Энсан решила спасти возлюбленного. — Вот, сразу видно, умная девушка, если спасать, так будущего мужа, а не то, что вы – чуть всю душеньку за этого нелюдя не отдали, — поучительно заметила миссис Макстон. Никак не став комментировать ее высказывание, я вернулась к повествованию: — Леди Елизавета Карио Энсан у будущего супруга попросила всего один подарок к помолвке — провести время от полудня до заката наедине. — О, Господи! Какое бесстыдство! — воскликнула миссис Макстон. Я и на сей раз никак не прокомментировала восклицание, лишь напомнила: — Едва ли леди интересовал интимный акт, миссис Макстон. — Мисс Ваерти! — негодующе произнесла она. Однако, я действительно уже давно не дитя, да и… какое отношение ко всему этому имеет мое мнение? Никакого. А потому я продолжила. — Леди Энсан определенно знала о происходящем. Так же она знала, что ее сестры уже более четырех лет подводят лорда Арнела к грани, за которой простирается лишь бездонная пропасть, а потому, вероятно, попыталась сделать то, что собственно сделала я — остановить неосознанную трансформацию дракона, и перевести ее на уровень трансформации осознанной. Еще одна капелька крови упала с лепестка нарисованной мной розы… и я принялась вырисовывать чернилами черного цвета крохотную лужицу крови. — И? – не выдержал моего молчания профессор Наруа. — Ей это удалось? Я слегка увеличила лужицу под розой, и тихо ответила: — В каком-то смысле — да. Вот только методика, использованная леди Елизаветой Карио Энсан была рассчитана на оборотней, и пробудила… оборотня. Подняв взгляд на профессора Наруа, я тихо спросила: — Вам доводилось видеть описания повреждений наносимых драконами, в те давние времена, когда этот древний народ еще обладал способностью летать? Боевой маг тяжело вздохнул, и ответил: — Естественно я проходил подобное в рамках курса по истории боевой магии. Удары? Их было множество. Драконы, те, древние драконы, достигали исполинских размеров, они могли без труда перекусить человека пополам, невзирая ни на какие латы, могли убить ударом хвоста, могли… — Ударить лапой, — закончила я за него. Профессор кивнул. — Лапой с пятью когтями, — продолжила я. И снова боевому магу оставалось лишь кивнуть. Мне же — рассказать: — Леди Елизавета Карио Энсан была обнаружена мной. На ее теле имелась всего одна рана, она разорвала ее тело от шеи, до низа живота, как если бы это был удар, нанесенный тяжелым двуручным мечом или… И я выразительно посмотрела на мага. — Или хвостом виверны мужского пола, — закончил мою мысль Наруа. Кивнула, полностью подтверждая его предположение. И рисуя третий цветок в своем блокноте, продолжила: — Когда леди Елизавета была найдена мной, она шептала в бессвязном бреду: «Зверь… Зверь проснулся… Зверь… бегите…». Потянувшись, сделала глоток глинтвейна, и вновь вернувшись к рисованию, которое скорее успокаивало, чем было предметом моего увлечения, продолжила: — Странные слова для леди, которая разбудила «зверя» сама. Странные слова для леди, которая едва ли назвала бы зверем — дракона, а разницу леди Карио-Энсан несомненно знала. И таким образом мы приходим к окончательно безрадостному выводу — в Вестернадане есть виверна мужского пола. Молодой мужчина. Частично Ржавый дракон, частично оборотень, и я подозреваю, что в нем так же существует примесь крови классических драконов, в ином случае, он едва ли имел бы доступ к полицейскому управлению, а он имел. Потому как пособником сестер Энсан мог быть только мужчина, обе леди слишком похожи на законнорожденную дочь герцога Карио, и едва ли остались бы без внимания окажись они в полицейском участке. Третья роза получалась лучше первых двух, а капли крови теперь стекали не только с лепестков, но и со стебля. — А… простите, — профессор Наруа нервно прокашлялся, — почему вы так уверены, что незаконнорожденные сестры Энсан были похожи на чудом выжившую леди Елизавету Карио Энсан? Я подняла на него грустный взгляд, и честно сообщила: — Потому что девушка, которую сейчас выдают за леди Елизавету Карио Энсан на самом деле зовут Ширли Аккинли. Это третья незаконнорожденная дочь герцога Карио. Дочь, о которой он ничего не знал, но о которой было известно профессору Стентону, а уже от него и лорду Давернетти. По этой причине Ширли Аккинли, одна из тройняшек рожденных младшей сестрой той леди Энсан, на которой женился герцог Карио, удалось выдать за погибшую сестру. А что касается самой Елизаветы Карио Энсан… девушка умерла, профессор. Практически у меня на руках. И я уже ничего не могла для нее сделать, кроме как облегчить страдания в последние мгновения ее жизни. Некоторое время рождественскую кухню поместья Арнелов не оглашал ни один звук, но затем мистер Уоллан произнес: — Мисс Ваерти, таким образом, нашей главной угрозой остается находящаяся в городе незаконнорожденная дочь герцога Карио? — И зверь, — добавила Бетси. — И императрица, — вздохнула миссис Макстон. — И герцог Карио, — добавил профессор Наруа. «И лорд Давернетти», — подумала я, потому как прошлую ночь поспать практически не удалось, а в эту… эту еще следовало как-то пережить. А еще… сдержать искреннее восхищение драконом, который до последнего верил в невиновность своего родственника. Впрочем, о каком восхищении может идти речь, если учесть то количество смертей, что было допущено. — И леди Арнел, и та, что старая, и та, что урожденная Стентон, — произнес мистер Уоллан. Круг наших врагов все ширился и ширился и вдруг мы замерли — я и профессор Наруа. Потому что я, как и боевой маг, явственно ощутила вторжение на территорию, закрытую пологом тишины.