– Кладбище еще ни о чем нам не говорит, – не согласился с братом Дэн, – нам пора идти дальше. Двигаемся на восток? – Да. – Кивнул Саша и они медленно отползли к выходу с крыши. Женька восстанавливала подвижность ноги проводя почти все свободное время (которого у нее было в избытке) в спортзале. Она думала, что занятия на тренажерах помогут выкинуть из головы мысли, но становилось только хуже. Саша не исчез из ее жизни и если раньше она знала где его найти, то теперь она даже не была уверена, что он жив. Общество, которое проживало в этом подвале не принимало Женьку, все обходили ее стороной, даже в столовой за обедом у нее был свой, всегда пустой столик. Она никого не осуждала за то, что стала изгоем, так даже было легче, но все женщины, которых здесь было подавляющее большинство, бросали на нее осуждающий взгляд, ведь она единственная из всех не работала на кухне, не стирала одежду и не мыла посуду. Док обещал это уладить, но Женька ему запретила, она не хотела, чтобы за нее заступались. Предпочитая находиться в тени, она лишь замечала и вела подсчет тех кто явно не питает к ней добрых чувств. – Можно присоединиться? – спросил Леха усевшись напротив. – Завтрак сегодня не особо привлекательный. Она посмотрела в его слегка узковатые глаза и обратила внимание на взъерошенные темные волосы. Вообще такие парни ей не нравились, острый нос и тонкие губы, всегда были показателем злого нрава. Наверное, все это было из-за мачехи. – Ты пытаешься со мной подружиться? – недовольно спросила Женька. – А почему нет? – он небрежно пожал плечами. Женька не ответила, она допила чай, отнесла поднос и отправилась в зал. Леха последовал за ней и оказавшись, в как ей казалось, самом безопасном месте в этом подвале, она вздохнула свободно. – Я знаю почему они тебя недолюбливают. – Сказал он, чем вновь привлек ее внимание. – Мне все равно, – ответила Женька и стала дальше крутить педали. – Ты не похожа на них, занимаешься в зале, хотя должна быть на кухне, они тебя боятся. – Это чушь. – Это правда, сильные женщины никогда не дружат со слабыми. – С чего ты взял что я сильная? – раздраженно спросила Женька. – Ну ты же сейчас не моешь тарелки и не стираешь носки. – Улыбнулся он, она не удержалась и улыбнулась в ответ. – Ты всегда пристаешь к людям с глупыми разговорами? – Нет, только к тем, кто мне интересен. – Что тебе надо от меня? – Я же сказал, хочу подружиться, все здешние девушки, когда с ними начинаешь разговаривать, постоянно жалуются, говорят о том, как им прекрасно жилось, или о том как сильно им хочется посетить салон красоты, а когда они начинают хныкать так это просто не выносимо. – Хныкать? – переспросила Женька. – Ну да, они начинают так всхлипывать, – Леха попытался это изобразить и Женька вновь улыбнулась, – и главное, как только ты положишь им на плечо руку, все, начинается водопад из слез и соплей. – Кошмар, – покачала она головой. – Кошмар, это когда она пропитала твою рубашку слезами, а утром делает вид, что она гордая и независимая и вообще вы не знакомы. – Тебе не повезло. – Ладно, я вижу что ты совсем другая, так что предлагаю тебе просто вместе заниматься, я раньше частенько захаживал в фитнес клуб, поэтому могу тебя консультировать по упражнениям для укрепления определенных мышц. – Договорились, только ближайшие полчаса, давай просто помолчим. Женька надеялась, что сказанное подействует на Леху, но прошло не больше десяти минут, когда он снова начал ей что-то рассказывать. Наверное, именно из-за его болтливости почти все избегали Леху. Но она смогла абстрагироваться от него и думать о том о чем хотелось. Как ни странно, ее мысли снова занял Саша, и снова это волнение проснулось у нее в груди. Снова что-то поднималось и падало при мысли о нем. Она переживала и боялась, ведь вестей от их группы до сих пор не поступало. После нескольких часов занятий Женька отправилась в столовую вместе с Лехой, наступило время обеда и взяв поднос, она села за свой столик. Док тоже присоединился к ним и когда с обедом было покончено, они сидели за чашкой чая разговаривая о чем-то и в тоже время ни о чем. Именно в этот момент их застал бой часов, он был как всегда сильным и все до единого схватились за голову в том числе Док. На этот раз часы ударили три раза и вскоре все закончилось, но Женька заметила девушку, которая с отсутствующим видом направилась к двери на выход из подвала. Люди пытались ее остановить, кто-то звал ее по имени, но она продолжала идти словно слышала чей-то зов. Док отреагировал быстро, забежав на пару секунд в медкабинет, он подбежал к девушке и вколол ей какое-то вещество. Она закрыла глаза и Док аккуратно уложил ее на пол. – Отнесите ее в закрытое крыло, я сейчас подойду. – Скомандовал Док и удалился в свой кабинет. Ему никто не задавал вопросов, видимо это было в порядке вещей, но Женька смотрела на все происходящее и хмурила брови. Оставшись на месте, она ждала когда Док выйдет из закрытого крыла, чтобы поговорить. Спустя полчаса Док закрыл за собой дверь, он устало снял с лица марлевую повязку и смотря на Женьку прекрасно понял, чего она от него ждет. – Пойдем со мной, – попросил он и они отправились к нему в кабинет. Оказавшись за столом, он предложил ей сесть и сказал: – Полагаю, ты видишь это впервые? – Что с ней произошло? – спокойно спросила Женька. – Она поддалась часам, каждый организм одинаков, но в тоже время уникален, ну а те кого ты видишь здесь, вообще люди точно не похожие на остальных. Мы другие, мы не поддаемся часам, но под их длительным воздействием мы все можем стать такими как она. К сожалению, если не разрушить часы, я думаю, рано или поздно они подберут ключ к мозгу каждого из нас. – То есть мы не совсем и отличаемся ото всех, если они смогут добраться до нас. – Грустно сказала Женька. – К каждому нужен свой подход, но когда они его найдут, мы все станем беспомощными. – А если разрушить часы, как вы думаете люди смогут стать прежними? – Не знаю, думаю это зависит от длительности воздействия часов на организм. – Док, можно я вас кое о чем попрошу. – Конечно. – Если они найдут ключ к моим мозгам, не помещайте меня в закрытое отделение, сразу вколите мне яд или пустите пулю в лоб. Я не хочу быть овощем. – Спокойно сказала Женька. – Только если ты согласишься сделать тоже самое для меня. – Значит, мы договорились, – улыбнулась Женька и на выходе из кабинета столкнулась с какой-то недовольной женщиной. Док заметил как Алла (заведующая всеми женскими делами) вздернула подбородок и гордо прошла мимо Женьки, словно та была не достойна смотреть на нее. – Алла? – вздернул брови Док. – Я пришла потому что я крайне возмущена! – проговорила она и устроилась на стуле закинув ногу на ногу, как будто была необычайно важной персоной. – Что случилось? – учтиво спросил Док положив руки в замок как добродушный психиатр перед пациентом. – Только что ты положил Полину в закрытое отделение, мы лишились еще одной пары рук. Пора твоей протеже взяться за швабру. – Ты знаешь кто эта девушка? – склонив голову на бок спросил Док. – Нет, но тот факт, что она девушка мне говорит лишь о том, что ее место на кухне. – Она не может стоять на кухне. – Мягко ответил Док. – Это почему же? – Потому что она тренируется, чтобы в последствии выходить на разведку вместе с мужчинами. – Им что разведчиков не хватает? – Чтобы понять какие вещи необходимо собирать в женском отделе белья или аптеке, думаю лучше будет когда этим займется женщина. – Не понимаю о чем ты говоришь, – покачала головой Алла и нахмурила брови, словно до нее только спустя нескольких минут доходил смысл любых слов. – А мы можем дать ей список того, что нам нужно в женском отделе? – спросила она и ее глаза тут же загорелись. – Конечно, иди составь список и прекрати всех агитировать против нее, ей предстоит в скором времени выбраться на поверхность. – Кивнул Док и потер все еще болевшие виски. Док еще не донес свою просьбу до Женьки, но знал что вскоре она сама попросит его об этом. Такие как она и Саша не могут долго находиться без дела. 26 Продвигаясь все дальше на Восток, им сопутствовала удача. Отряд из шести человек до сих пор оставался незамеченным. Саша, Дима и Дэн всегда шли первыми, Ярик, Билли-Вилли и Леша прикрывали спину своим друзьям. Саша успел познакомиться с теми кто отправился в поход вместе с ним. Ярик был веселым парнем, он часто шутил и травил анекдоты, но никогда не говорил о том, кем он был до часов и чем занимался в прошлом. Билли-Вилли, которого на самом деле звали Валентин Винчиков, наоборот, всегда был крайне серьезен и это прозвище никто и никогда не произносил со смехом. У него было суровое выражение лица, даже когда кто-то шутил. Саша так и не увидел чтобы Билли-Вилли за все время пути хоть раз улыбнулся. Его густые черные брови всегда были нахмурены, а тонкие губы сжаты, иногда Саша думал, что Билли-Вилли вообще не умеет, говорить, но на самом деле, он говорил только по делу и так же молчал о том, кем он был до часов. А вот Леша любил поболтать, особенно о прошлом. До того как случился этот апокалипсис, Леша работал продавцом-консультантом, он выглядел именно так как все менеджеры по продажам. У него была широка улыбка, большие голубые глаза и аккуратно постриженные и уложенные волосы. И как любил говорить сам Леша, бой часов и то, что последовало за ним, наконец-то, дало ему возможность избавиться от ненавистной маски и стать кем-то другим. С этими людьми Саша отправился в опасное путешествие, но они так же как и он жаждали узнать правду, а это значило, что они со многим справятся. Они шли несколько дней и делали отметки на карте, где были хорошие запасы продуктов, но Саша посчитал, что этого мало. Очередным утром, когда они остановились на ночлег, он подошел к Диме и Дэну, и устроившись рядом с ними выдвинул свое предложение. – Опять сопляк что-то придумал, – усмехнулся Дэн. – Излагай. – Магазины, – начал Саша, – я думаю, что нам стоит позаботиться о продуктах. Солдаты рано или поздно начнут зачистку, как тогда, в пригороде. – Тормози, что солдаты делали в пригороде? – озабоченно спросил Дима вмиг став серьезным. – Они сжигали дома после проверки, что в них нет людей. – Чертовы ублюдки, – выругался он. – Ладно, что ты предлагаешь? Саша понимал, что скорее всего братья жили загородом и один из тех домов, которые сожгли, вероятнее всего принадлежал им. Но сейчас на слепой гнев, просто не было времени.