– Самое важное – продержаться эту ночь, – продолжил он. – Все, способные держать оружие, должны быть на стене, остальным потребуются убежища. Форд? Чейз встал, подошел к столу Питера и взял скрученную в рулон бумагу. Развернул на большом столе и придавил по углам. – Это одна из схем, изначально составленных строителями. Убежища соорудили здесь, здесь и здесь. Он показал пальцем. – Все три построены в самом начале истории этого города, их уже не одно десятилетие не использовали, со времен Пасхального Вторжения. Не думаю, что они в хорошем состоянии, но если их немного укрепить, мы сможем их использовать при необходимости. – Сколько людей мы там можем разместить? – спросил Питер. – Немного, пару сотен, не больше. Вот здесь, – он показал в другое место, – в больнице, можно еще сотню разместить. Еще одно убежище, поменьше, прямо под этим зданием, это бывшее банковское хранилище. С кучей бумаг и прочего хлама, но, в целом, в хорошем состоянии. – А что насчет подвалов? – Их не так уж много. Несколько под коммерческими зданиями, некоторые – под старыми многоквартирными домами, можно предположить, что еще несколько в частных домах. Однако в целом город строился так, что все дома стоят на плитах или сваях. Почва у реки глинистая, по большей части, так что там вообще подвалов нет. От Эйчтауна и до самой южной стены. Плохо, подумал Питер. Пока что они нашли место менее чем на тысячу человек. – А теперь о хорошем. Чейз показал на приют, обозначенный на схеме «НВ1». – Когда перебазировали правительство из Остина, это было одной из причин, по которым выбрали Кервилл. Пока строили стены, было необходимо убежище для строителей и членов правительства на ночь. В этой части город стоит на широком известковом выходе, в котором множество полостей. Самая большая из них – под приютом, на большой глубине, метров десять, не меньше. Согласно старым записям первоначально Сестры использовали ее заодно с Подземной Железной Дорогой, местом, где прятались беглые рабы, еще до Гражданской Войны. – И как нам туда попасть? – спросил Апгар. – Сегодня утром сходил и проверил. Люк находится под досками пола в столовой. Деревянная лестница, шаткая, но еще вполне пригодная, прямо в пещеру. Сыро, как в гробнице, но места много. Если разместить народ поплотнее, поместится сотен пять, не меньше. Чейз поднял взгляд. – А теперь, предваряя вопросы, я скажу данные переписи, сделанной этой ночью. Пока оценочные, но расклад ясен. У нас порядка тысячи ста детей в возрасте до тринадцати лет. Если не считать военных, примерно поровну мужчин и женщин, но много пожилых, старше шестидесяти. Некоторые из них рвутся в бой, однако, если честно, я не знаю, много ли с них толку будет. – А что насчет остальных? – спросил Питер. – Остальных у нас порядка тысячи трехсот мужчин, пригодных к службе по возрасту. Примерно столько же женщин, может, немного меньше. Вполне можно предположить, что некоторые из женщин тоже решат защищать город, и нет причин им в этом препятствовать. Проблема в вооружении. У нас в наличии оружие лишь на полтысячи гражданских. Вполне возможно, что достаточное количество оружия имеется и в личной собственности, но это уже посчитать нельзя. Остается лишь ждать, что случится, когда время придет. Питер поглядел на Апгара. – Что с боеприпасами? Генерал нахмурился. – Не слишком хорошо. Эта ночь нам дорого обошлась. У нас порядка двадцати тысяч патронов разных калибров, в основном 9 мм, 5.56 мм и.45. Достаточно патронов для ружей, но это только для ближнего боя. Что касается более мощного оружия, то у нас всего порядка десяти тысяч патронов калибра.50, для пулеметов. Если драки ринутся на штурм ворот, все это достаточно быстро закончится. Все складывалось плохо. Тысяча защитников на стене, боеприпасов на несколько минут, убежищ на тысячу человек и две тысячи гражданских, которых негде укрыть. – Должны быть еще места, куда мы можем убрать людей, – сказал Питер. – Слушаю ваши предложения. – На самом деле у меня есть мысль, – сказал Чейз. Развернул другую карту, схему плотины. – Мы можем использовать сливные каналы. Их шесть, каждый тридцать метров в длину, значит, человек на сто пятьдесят. Сливные отверстия закрыты решетками, и до сих пор Зараженным не удавалось там пробираться. Вход в каналы сверху – через служебные шахты, там по три стальных двери, массивные. Плюс в том, что даже если драки прорвутся за стену, им в голову не придет там искать. Люди будут надежно спрятаны. Это выглядело логично. – Форд, я думаю, что ты только что заработал свой месячный оклад. Гуннар? Апгар кивнул, сжав губы. – Чертовски хорошая мысль, на самом деле. – Кто-то еще хочет высказаться? Остальные лишь выразили согласие. – Хорошо, решено. Чейз, ты занимаешься гражданскими. Нам нужно начать размещать людей в убежищах, чем быстрее, тем лучше, не откладывая. Детей до тринадцати лет в приют, начиная с самых маленьких. Сара, сколько у тебя пациентов в больнице? – Немного. Порядка двадцати. – Можем использовать убежище в подвале, по максимуму, и убежища в западной части города. Гуннар, понадобятся охранные отряды для каждого из них. Дети и матери с маленькими детьми. Но не мужчины. Каждый, кто может ходить, может и сражаться. – А если не захочет? – Закон военного времени. Если тебе не подчинятся, я на твоей стороне, но не стоит провоцировать беспорядки. Апгар коротко кивнул. – Тех, кто не захочет сражаться, – в каналы. К восемнадцати ноль-ноль все гражданские должны быть в укрытиях, но надо соблюдать порядок, чтобы избежать паники. Полковник, вы займетесь ополчением. Пошлете пару отрядов, пусть обходят дома и выясняют насчет личного оружия. Каждому из гражданских будет позволено оставить при себе одно ружье или пистолет, но все остальное отправится в арсенал и будет распределено. На данный момент любое исправное оружие поступает в распоряжение армии Техаса. – Обеспечу это, – сказал Хеннеман. Питер обратился ко всем: – Господа, я не знаю, сколько времени нам придется их сдерживать. Может, минуты, может, часы, может, всю ночь. Они могут вообще не атаковать нас, просто ждать. Но если драки прорвутся, последний рубеж обороны – приют. Мы будем защищать детей. Это понятно? Все молча закивали. – Тогда за дело. Снова собираемся здесь в пятнадцать ноль-ноль. Гуннар, задержись на пару слов. Они дождались, пока все вышли. Апгар оперся локтями о стол, сплел пальцы рук и поглядел на Питера. – Итак? Питер встал и подошел к окну. На площади было тихо, почти никого, все замерло под жаром летнего солнца. Где все? Наверное, по домам прячутся, выйти боятся, подумал Питер. – С Фэннингом необходимо разобраться, – сказал он. – Иначе это никогда не кончится. – Разговор идет к тому, что ты мне скажешь, что отправляешься в Нью-Йорк. Питер развернулся. – Мне нужен небольшой отряд, скажем, пара дюжин человек. По пути на север мы сможем использовать бронированные машины, где-то до Тексарканы, может, чуть дальше, потом топливо закончится. Дальше пешком. До Нью-Йорка к зиме доберемся. – Это самоубийство. – Я такое уже делал. Апгар пристально посмотрел на него. – И тебе охренительно повезло, позволь сказать. Не говоря уже о том, что до Нью-Йорка две тысячи миль, а ты на тридцать лет старше. И там полно драков, если верить Донадио. – Я возьму Алишу с собой. Она знает территорию, и Зараженные на нее не нападут. – После вчерашнего представления? Будь серьезнее. – Городу не выстоять, если мы его не убьем. Рано или поздно ворота падут. – Не стану спорить. Однако план убить Фэннинга, имея с собой пару дюжин солдат, не кажется мне надежным. – А что ты предлагаешь? Отдать Эми? – Ты меня слишком хорошо знаешь, чтобы предполагать такое. Прежде всего, как только мы отдадим ее Донадио, мы останемся ни с чем. Без козырей. – Так что же тогда? – Ну, не следует ли тебе еще раз подумать насчет этой лодки у Фишера. Питер онемел. – Не пойми меня неправильно, – продолжил Апгар. – Я ему ни на грош не верю, и я рад, что ты его отсюда выгнал. Я терпеть не могу споров среди подчиненных, а он слишком много себе позволил. Кроме того, я понятия не имею, поплывет ли вообще эта штука. – Ушам своим поверить не могу. Апгар пропустил мимо ушей его сарказм. – Мистер президент. Питер. Я твой военный советник. А еще твой друг. Я знаю ход твоих мыслей. Раньше это срабатывало, но ситуация изменилась. Если бы решать пришлось мне, то я бы сказал, что предпочту умереть в сражении. Пусть это и символический жест, но для таких старых вояк, как мы, символы значат много. Однако это хорошим не кончится, как ни посмотри. Нравится тебе или нет, но ты последний президент Техасской Республики. Что вкладывает тебе в руки судьбу человеческой расы. Возможно, Фишер фигню несет. Ты его лучше знаешь, тебе и решать. Однако семь сотен лучше, чем ничего. – Здесь все вразнос пойдет. Мы не сможем организовать нормальную оборону. – Нет, но, возможно, и незачем.