А потом на радостях бросилась Хията благодарить. А он на эту благодарность отреагировал. Ну, отреагировал, как может отреагировать на бросившуюся ему на шею девушку мужчина. Ага, либо оттолкнет, либо обнимет. Хият не оттолкнул. А дальше, если подумать логически, оно все и наложилось. Пустой дом, в который никакие братья не прибегут. Долгие размышления о выборе. Советы Марики и книги женщин. Желание обнять несносного водника и не отпускать. И нежелание думать. Мысли заставляют сомневаться и все портят. Что уж там наложилось у Хията, Дорана не знала. Возможно, он просто решил пользоваться моментом, у парней так бывает. Зато ее впервые в жизни таскали на руках по лестнице. На такой подвиг даже братья не решались. Вообще все очень странно. Тот, первый, он же урод и придурок, которому она челюсть сломала, красиво признавался в любви, очень много говорил, в том числе и о ее неземной красоте, цветы носил, сладости, даже колечко подарил. А Дорана скорее ему одолжение сделала, потому что так положено, когда люди встречаются. Еще было любопытно. И все, что она испытала, было удивление и ожидание, что вот в следующий раз чудо точно произойдет, или еще в следующий, или за ним. Хият же говорил, о чем угодно, но не о ней. Браслет, конечно, подарил, но без какого-либо намека. Солнышком вон назвал. Один раз. В бреду, если верить лекарям. А броситься в объятья хотелось именно ему. И хорошо было тоже с ним. А еще говорят, что женщины ушами любят. Дураки какие-то говорят. Дорана вздохнула и зашарила по кровати рукой. Никакого Хията она так и не обнаружила. Зато нащупала его рубашку и свои штаны. Куда делась остальная одежда, так и не поняла. А свет зажигать не решилась. Вроде в этой комнате окна досками не закрыты. Или закрыты? Девушка не помнила. Дверь удалось найти, обойдя по стеночке половину комнаты. Дорана тихонько открыла, прошмыгнула в коридор и пошла на свет в его конце. — А я тебе говорю! — почти закричал нетрезвый мужской голос. На него зашипели и что-то неразборчиво забормотали. Девушка замерла, немного послушала и на цыпочках пошла дальше. Через десяток шагов она уже могла разобрать, что там говорят, а говорили что-то странное. — Я понял, — веселился другой нетрезвый мужской голос. — Он заманивает сюда парней. Для личных целей. — Каких еще целей? Вопрос задал Хият и в ответ получил довольно противное хихиканье. — Личных. Девушки у тебя нет? Нет. А почему нет? А потому, что она тебе не нужна. Тебе нужны парни. Ты их заманиваешь, опаиваешь, а потом прячешь в подвале. Вот. — Тогда бы воняло, — уверенно сказал первый нетрезвый голос. — Там магический полог против вони, — страшным шепотом сказал второй голос и опять захихикал. Дорана заглянула в комнату и увидела сюреалистичную картину. На полу сидели рядочком три парня. Хият одетый в одни трусы держал в руке чашку, что-то помешивая в ней указательным пальцем второй руки. Ладай и Лииран сидели, прижавшись друг к другу. Оба нетрезвые, всклокоченные и побитые. У Лиирана яркий фингал украшал левый глаз. У Ладая, видимо для симметрии — правый. — Твоя теория только что дала трещину, — важно заявил Лииран, подмигнув Доране не подбитым глазом. — Почему? — спросил Ладай. — Там девушка, — указал пальцем на Дорану Лииран. — Красивая девушка в его рубашке. Ладай немного поморгал, словно настраивал зрение и широко улыбнулся Доране, решившей войти в комнату, раз уж ее заметили. — О! — сказал жизнерадостно. — Самые большие и красивые сиськи. Почему мне так не везет? Я столько заглядывался, а она в рубашке Хията. — На этом острове такая грудь у трети женщин, — зачем-то уточнил Лииран и поскреб щетину на подбородке. — Правда, большинство из них старше. И почти у всех уже есть дети. — Вот! — поднял палец к потолку Ладай. — Я же говорю, самые большие и красивые, а еще без обременяющих обстоятельств вроде детей и мужей. А ты о какой-то трети. На ком я теперь женюсь? — На миниатюрной блондинке, они тебе всегда нравились, — философски сказал Хият и подул в чашку. — Пейте. По очереди. По глотку. Потом еще по глотку, и еще, пока не закончится. Должно помочь. А то вы ведете себя неадекватно. — Кто бы говорил, — проворчал Ладай, но из чашки послушно отпил. — У него здесь девушка, а он с нами сидит, вместо того, чтобы ее… Ладай получил подзатыльник от Хията и чашку от Лиирана. Отпил следующий глоток и завершил свою мысль совсем уж неожиданным образом: — А может она здесь специально для того, чтобы мы в подвал не сходили и не удостоверились, что там воняет. И хихикнул. Дорана заподозрила, что он вовсе не пьян. Нет, с ним что-то явно похуже. Может каким-то зельем, открывающим истинный облик, опоили. И оказался Ладай параноиком и извращенцем. Иначе откуда такие идеи? Содержимое чашки закончилось довольно быстро. Ладай все так же время от времени хихикал и вспоминал о подвале. Лииран печально вздыхал. — Что там произошло? — спросил Хият, насыпая в ту же чашку какой-то порошок. Наверное, решил еще одну порцию загадочного лекарства приготовить. — Вельда такая идиотка! — неподдельно восхитился Ладай. — Я не верил, что такие существуют. Теперь придется поверить. — Она что-то нашла в книге, — сказал Лииран. — И решила позвать призраков в библиотеку. — Зачем? — удивилась Дорана. — Кто ее знает. — Лииран даже головой покачал, мол, никто. — Может было лень выходить на улицу. Там к тому времени было очень жарко. Но это ерунда. Плохо то, что у нее получилось. Каких-то призраков она призвала. Возможно, даже библиотечных. Прочитала им то, что было написано в книге, а они взяли и отреагировали не так, как она ожидала. — Совсем не так, — подтвердил Ладай. — Они не стали ее слушать. Им было интереснее швыряться книгами. Одной мне прилетело в лицо. Он потрогал фингал и опять хихикнул. — Почему ты хихикаешь? — спросил Хият и досыпал в чашку порошка. — Весело, — расплылся в улыбке Ладай. — Игра в снежки. Книгами. — Одной из них ему по голове прилетело, — сказал Лииран. — Мы в ту питейню пошли льда попросить, чтобы приложить к шишке. — Ага, — серьезно сказал Хият и почесал затылок. — Тебе тоже книгой в глаз прилетело? — Нет, — печально улыбнулся Лииран. — Мне прилетело кулаком библиотекаря, когда я пытался объяснить, почему никто не остановил Вельду. Суровый дядька. — Очень суровый, — подтвердил Ладай. Дорана подошла к нему, заглянула в глаза, хмыкнула и потребовала показать шишку. Парень с готовностью наклонил голову, качнувшись вперед и едва не уткнувшись ей в колени. Девушка провела ладонью по его затылку, нашла шишку, аккуратно ее ощупала и, кивнув своим мыслям, решила полечить. Там явно ничего страшного, и хихикает Ладай не из-за нее. — Какая чудесная женщина, — восхитился огневик. — Нужно было на тебе жениться. А теперь поздно. — Почему? — спросила Дорана. — Хият мой друг, — серьезно сказал Ладай и тут же испортил все впечатление очередным хихиканьем. — Почему он хихикает? — спросила у Лиирана девушка. — Библиотекарь суровый мужик, — торжественно сказал он. — Мне дал в глаз. На орущую Вельду набросил плетение, отнимающее речь. Ладай как раз выполз из-под книжных завалов и имел неосторожность хихикнуть. Теперь остановиться не может. Даже после пива. — Так вы пивом лечились! — чему-то обрадовался Хият. — Мы все перепробовали, — широко улыбнулся Ладай. — Ага, — подтвердил явно протрезвевший Лииран. — Он даже какую-то цветочную пыльцу нюхал. Какую-то грезы несущую. — Тэрку, — кивнул Хият. — Ага. Тогда нужно иначе. Он на четвереньках подполз к тумбочке, покопался в ней и вернулся обратно с флакончиком. — Нюхай! — велел, подсунув открытый флакончик к носу Ладая. — Зачем? — недоверчиво спросил огневик и даже отодвинулся. Водник поймал его за волосы и ткнул флакончиком в нос. Ладай загадочно хихикнул, потом чхнул. Еще раз чхнул и еще. А потом у него потекли слезы, почему-то голубого цвета. — Точно тэрку, — сказал Хият. — Безобидная гадость. Из-за нее бывают очень яркие и чудесные сны, или не менее яркие кошмары. Алкогольное опьянение еще усиливает, похмелье, кстати, тоже. Фантазию вроде стимулирует, правда фантазировать о том, о чем надо, не получается. Ерунда, в общем. Ее даже не запрещают. Если кому-то нравится получать по морде из-за того, что не смог удержать язык за зубами, или просыпаться с воплями — это его личные проблемы. Ладай опять хихикнул, как-то неуверенно. Дернул себя за нос. Улыбнулся Доране. — Совсем забыл, — сказал своим коленям. — Я еще в библиотеке хотел рассказать, но вы там так ворковали, что я решил не перебивать. Дорана громко хмыкнула: воркования она за собой не замечала. Хият серьезно кивнул. — Так вот, — сказал Ладай. — Когда я шел из больницы, а это было очень ранним утром, дольше я терпеть не собирался… В общем, я шел, шел, был туман, я решил срезать путь и в парке налетел на мужика в черном плаще с белым черепом на спине. Еще один череп он держал в руках и бормотал какую-то чушь. Очень странный тип. Когда он меня рассмотрел, заорал что-то, схватил палку с земли и попытался меня ударить. А я его пнул, между ног, а потом добавил по голове. Не понравился он мне. За этим занятием нас застали следопыты. И представь, они меня даже поблагодарили, потому что с ночи гоняли этого типа по городу. — Зачем гоняли? — спросил Хият. — Он страже ворот пытался глаза отвести, а те засомневались и сообщили о странном мерцании. На его след следопыты стали сразу. Единственное, они не подозревали, кого в итоге найдут. — И кого? — спросила Дорана, никогда не слышавшая о типах с черепами. — Призывателя, — сказал Хият. — Кого? — переспросила девушка. — Придурка вроде Вельды, — объяснил Ладай. — Такие любят созвать окрестных призраков и о чем-то с ними поговорить.