— Краску можно снять и затем покрыть новой, — ответил дед. — Но перед тем, как я научу вас это делать, вы поможете бабушке снова выстирать бельё. Снимайте его с верёвок и несите в дом. Бабушка помогла нам засунуть бельё в стиральную машину и показала, как засыпать в неё порошок и включать. Мы два часа сидели с Костиком возле машины и смотрели, как из чёрного бельё превращается в белое. Прямо настоящее волшебство! Потом машина его выполоскала, отжала и выключилась. А мы достали бельё и побежали во двор его развешивать. Дедушка с бабушкой внимательно наблюдали, как мы проводим свою работу над ошибками. И, кажется, в этот раз у нас всё получилось! Мы стояли и любовались тем, как весело сырое бельё колыхалось на верёвках от ветра. И тут кто-то громко сказал: — Кхе-кхе, добрый вечер! Мы оглянулись. Это был тракторист дядя Митя. Он держал руки на боках и очень подозрительно глядел на нас с Костиком. А бабушка с дедушкой так же подозрительно посмотрели на дядю Митю. По-моему, они почувствовали что-то неладное. — А я вот шёл мимо и решил поздороваться, — сказал дядя Митя немного с ударением на каждом слове. — Костик, можете мне с Саней водички колодезной принести, а я пока с дедушкой и бабушкой тут потолкую? Мы с Костиком пошли за водой. Конечно, нам было понятно, о чём именно пришёл потолковать со взрослыми дядя Митя и что теперь нас ждёт. Мы молча подошли к колодцу и зачерпнули воды в ковшик. Потом сели на лавочку и так же молча стали ждать свой приговор. Говорить ни о чём не хотелось. И вдруг калитка открылась, и из неё вышел дядя Митя. — А чего это вы тут притихли? — спросил он нас весело, взял ковшик и залпом выпил из него всю воду! Мы смотрели на него и прямо чуть не плакали — какой же он всё-таки наглый, оказывается, этот дядя Митя! Пришёл, нажаловался, попил нашей водички, а теперь стоит и улыбается нам в лицо! А дядя Митя как ни в чём не бывало сел на лавку рядом с нами и объявил: — Я обо всём договорился! Завтра в восемь утра жду вас на окраине поля. Будете помогать нам землю перепахивать, чтобы мы в срок уложились. Саня будет из кабины смотреть за плугом и сигнализировать мне, если в него что-нибудь попадет, а Костик — доставать из него комья и камни, когда я трактор остановлю, и тащить их на обочину. Дядя Митя отдал мне пустой ковшик и подмигнул Костику: — Ну что — по рукам? Он протянул Костику свою большую и немного грязную ладонь. Костик радостно посмотрел в глаза дяде Мите и протянул ему свою ладонь: — По рукам! Дядя Митя пожал ему руку и убежал. Я не знаю, что именно рассказал дядя Митя про нас бабушке и дедушке. Но за угнанный трактор нас никто не ругал. Правда, бабушка строго посмотрела на меня и спросила голосом Мэри Поппинс: — Саня, а ещё какие-нибудь добрые дела вы, случайно, не совершали? Я на секунду задумалась. А Костик вдруг подпрыгнул, как ужаленный, и побледнел: — Мы же варенье забыли выключить! Мы вбежали в дом к Наташкиной бабушке. Там было тихо-тихо, и лишь часы на стене шуршали своё «тик-так». Кастрюли с вареньем на плите не было. И вообще, на кухне царила идеальная чистота, будто и не варили мы там никакого варенья. — Может, Наташка его уже по банкам разлила? — сказал Костик. — А где же тогда банки? — спросила я. — Может, она их спрятала? — предположил Костик. Наташку мы нашли в огороде. Вся чумазая, она сидела на корточках возле огромного корыта с водой и что-то усердно в нём чистила. — Где варенье, Наташка? — задал вопрос Костик. — Убежало, — сказала она, не поднимая глаз. — Всё до капельки, представляете? И кастрюля сгорела. Вот сиди теперь — скобли её тут! Все руки ободрала! Наташка достала кастрюлю из воды. Половина кастрюли была начищенная и блестела, а половина — чёрная, обгорелая. — А плита на кухне почему чистая? — спросила я Наташку. — На ней же ни капельки от варенья нет! Наташка сверкнула на меня своими глазищами, как молниями: — Плиту я уже отскоблила. Под пристальным контролем бабушки. Ну и досталось мне от неё! Она меня заставила не только плиту вымыть, но и пол по новой, и все шкафы, и даже окна протереть. Может, вы хоть кастрюлю эту дурацкую мне поможете дочистить, а? И мы помогли, конечно. Ведь заварили-то мы втроём эту кашу, а значит, и расхлёбывать надо было тоже вместе. Костик дочищал у кастрюли дно и всё сокрушался: — Эх, а я так хотел ложку после варенья облизать, когда мы его в банки выложим! А оно взяло и убежало. Ну что же за день сегодня, а? Всё у нас из рук валится: убегает, пачкается и не слушается! — Не переживай, Костик, — сказала Наташка снисходительно. — Тебе бы это варенье точно не понравилось. Вместо сахара мы туда соли насыпали, оказывается. — Как это соли?! — уставилась я на Наташку. — Мы же пакет сами с тобой нашли! Он же с сахаром был! У меня дома такой же стоит! Наташка посмотрела на меня угрюмо: — И у нас стоит, Саня. Только пакет с солью такой же, как и с сахаром. Они одинаковые были. А мы их с тобой перепутали. В огород вошла Наташкина бабушка. Было видно, что она всё ещё очень злится на нас. — Сколько добра испортили! Идите вот теперь и сами рвите смородину с куста! Потом мойте её и обдирайте носики у каждой ягодки! Хитрая Наташка приластилась к бабушке, словно кошка, и виновато замурлыкала: — Ну не злись, пожалуйста, бабуля. Смотри, как мы кастрюлю отмыли — она стала даже лучше, чем была! Мы сейчас в неё ягод и насобираем! Почти до ночи мы собирали смородину и обрывали с каждой ягодки носики. И всё это время вспоминали свои «добрые» дела и смеялись от души! А потом бабушка Наташки сварила варенье. Только с сахаром, который, оказывается, кладётся не на глазок, а один к одному, то есть песка и ягод одинаковое количество. Варенье это называется пятиминутка — потому что кипятится всего пяти минут. Когда оно остыло, каждому из нас разрешили намазать им кусок хлеба и съесть с чаем. Как же это было вкусно! Всю следующую неделю мы помогали трактористам на поле. В обед мы так же, как и они, шли есть суп, рис с котлетой и пить компот, которые им привозили прямо на поле в специальных термосах. А потом мы отдыхали в палатке и снова работали. Как-то мы возвращались с поля уставшие и хотели уже расходиться по домам, а Костик вдруг сказал: — Надо же, а ведь мы так и не поменяли водомеркам воду в бочке! Может, сделаем доброе дело прямо сейчас? Что же им всё время по грязной воде бегать? И мы помчались к ржавой бочке. Да только в ней не было ни одной водомерки! — Неужели они все погибли из-за грязной воды? — ахнула я. — Так и есть, — расстроился Костик. — Получается, мы снова виноваты. — Это не вы, — услышали мы голос моего дедушки, который чинил неподалёку теплицу. — Просто скоро осень, Костик. Температура воды упала, и водомерки исчезли до следующего лета. — И мы опять не успели наиграться, — сказала я грустно друзьям. — Но ведь для этого, Саня, у нас будет всё следующее лето! — весело сообщил Костик, и веснушки на его лице вдруг загорелись, как звёздочки.