— Вот именно. Она была идеальной, — вздохнув, произносит Дейзи, а я улыбаюсь, потому что так оно и было. — Просто замечательной, — продолжает она. — И если мы повторим ее… вдруг моя следующая случайная связь окажется никакой? Тогда мне придется повторять и повторять, до тех пор пока не случится еще одна восхитительная… — Понятно, помолчи, — я поднимаю руку. Надеюсь, этого окажется достаточно, чтобы она замолчала. Даже и не знаю, с чего начать. Наверное, с очевидного. — Тебе понравилась та ночь? — Ну да, — Дейзи смотрит на меня как на идиота. — Настолько, что ты не хочешь повторения? — Это сложно, Дженнингс. Этот тур… просто все сложно. — А вдруг следующий раз будет еще лучше? — интересуюсь я, пропуская вздор по поводу тура мимо ушей. — Это невозможно, — качает она головой. — А если секс окажется таким же, как и предыдущий раз? — стиснув зубы, продолжаю я. — Что, если мы могли бы заниматься таким же восхитительным сексом каждую ночь в течение всей следующей недели? — Не думаю, что такое возможно, — с сожалением отвечает Дейзи, бросая взгляд на мои губы. — Достаточно. Я еще с тобой не закончил, — твердо говорю я. Может, даже немного тверже, чем хотелось бы. Но в ее взгляде появляется интерес. — Не закончил со мной? — облизав нижнюю губу, переспрашивает она. Нет, я точно не закончил с ней. — Нет, Дейзи. Я хочу тебя, — она с удивлением смотрит на меня. — Хочу еще раз вкусить твою сладость. Хочу посасывать твои великолепные соски, пока ты не начнешь умолять меня войти в тебя, — в ее глазах вспыхивает желание, а дыхание учащается. Она хочет это. — Хочу довести тебя до стольких оргазмов, что ты просто не сможешь больше пошевелить ни рукой, ни ногой. Хочу, чтобы ты скакала на мне до изнеможения, а потом я переверну тебя на спину и еще раз вылижу. И буду делать это, пока ты не пресытишься сверх меры. Так что нет, Дейзи, я еще не закончил с тобой. — Не называй меня так, — вырывается у нее. — Не называть тебя по имени? — это что-то новенькое. У нее округляются глаза. Я всякий бред слышал от женщин, но это… — Просто мне нравится, когда ты называешь меня «милой», — она покраснела и говорит быстрее обычного. — Это так по-британски, а я немного англофил. Ну, теперь ты знаешь мой секрет! — добавляет Дейзи и странно подмигивает. — Пошли к тебе в номер. Только называй меня «милой», хорошо? — не дожидаясь меня, она направляется к лифту. Бред это или не бред, но я следую за ней. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Фух, чуть было не оплошала. Не называй меня Дейзи. Ну не дура ли я? Нет, не готова я к подобному обману. Я сдуваю со лба прядь волос и с силой вдавливаю кнопку вызова лифта, продолжая ругать себя за глупость. Я и правда хочу еще раз переспать с Дженнингсом — конечно же, хочу. Я ведь не слабоумная, чтобы не желать этого. Весь день мечтала о новой встрече, снова и снова перебирая в уме детали нашего первого раза. Запах его кожи и то, как она покрывалась мурашками, когда я проводила по ней пальцами. Его чудесный рот и волшебные пальцы. То, как он наклонял голову, когда вбивался в меня, и выражение его глаз, когда кончил. Так что да, я хочу. Но вот только когда время подошло к ужину, меня начали одолевать сомнения. А вот вдруг он назовет меня Дейзи во время секса? Думаю, после такого моя психика никогда не станет прежней. Точно нет. Хотя он мог бы называть меня Роуз — а что, вполне… и даже немного порочно. Но именем сестры? Нет. Твердое, огромное-преогромное нет. В итоге я решила держаться от него подальше — лучше так, чем сожалеть потом и все такое. Вот только он поджидал меня в холле. Делал вид, будто изучает рекламные проспекты. Ну а я притворялась, что не замечаю его. А потом он был таким убедительным и обходительным, и говорил все эти слова… ну, обычные слова. Ему нужно запретить говорить. Совсем. Если бы Дженнингс просто что-то проворчал и вручил мне ключ от номера, я бы смогла сопротивляться. Наверное. Но нет же, он говорил с этим своим британским акцентом, а я ведь не каменная. И пообещал вкусить мою сладость. В холле отеля. Это было непристойно, неуместно и чертовски сексуально. А потом еще и «соски», «умолять» и «многочисленные оргазмы». Ну и что мне было делать? В общем, я заявила, что не нужно называть меня Дейзи, и это едва не стоило моей сестре работы после всего лишь одного дня в туре. Нет, операции под прикрытием точно не для меня. Я такая жалкая. В двадцать шесть лет стоило бы быть более изощренной в хитростях и обмане. Стоит ли ему все рассказать? Прикусив губу, я оглядываюсь на него. Он пялится на мой зад. Я снова перевожу взгляд на кнопку вызова. Где, черт возьми, носит этот лифт? В здании всего три этажа, сколько можно возвращаться на первый? Ну почему мы не пошли по лестнице? Нет, я не могу ему рассказать. Решено. Ну а что бы я заявила? Послушай, дело в том, что я на самом деле никакая не Дейзи. Меня зовут Вайолет. Я сестра-близнец Дейзи. У нее наметились кое-какие делишки на этой неделе, поэтому я ее подменяю. Вряд ли это закончится хорошо. И не в тюрьме. В чем дело, Дженнингс? Нет-нет, я не мошенница. Формально. Я просто пыталась заработать деньги, занимаясь тем, в чем совершенно некомпетентная. Это не мошенничество. Ага. Блин, ну почему я не подумала об этом раньше? Мне нельзя позволить себе иметь приводы в полицию, иначе я никогда не получу новую работу. То, чем мы тут занимаемся, явно незаконно. Я попала. В лифте ощущается какая-то унылость. По крайней мере, для меня. Дженнингс, наверное, все еще думает о моей заднице. Он молчит… я тоже. Когда мы подходим к его номеру, он останавливается и ждет, когда мы встретимся взглядами. — Ты ведь не замужем, Дейзи? — спрашивает Дженнингс, но тут же закатывает глаза и исправляется. — Милая? Ты ведь не замужем, милая? — Нет, — мотаю я головой. — Никто не предлагал. На его губах появляется намек на улыбку. Покачав головой, он открывает замок и распахивает дверь. — Это был невероятно честный ответ. — Да я вообще обычно честный человек, — вырывается у меня, и я сразу понимаю, как это прозвучало. — Значит, обычно ты честный человек, — он с интересом смотрит на меня и бросает ключ-карту на комод. Она скользит и останавливается, ударившись о настольную лампу. — Я не замужем, Дженнингс. И не помолвлена. Просто меня возбуждает, когда ты называешь меня милой. У меня фетиш ко всему британскому, вот и все, — какая же я врушка. Хотя большая часть сказанного правда. Мне действительно нравится, когда он называет меня милой. Нет, Вайолет, конечно, лучше, но приходится довольствоваться тем, что есть. — Значит, ты согласилась бы на предложение любого идиота, который просто попросил об этом? — Он снова о своем. — По-твоему, я встречаюсь только с идиотами? — вот же грубиян. Это, конечно, правда, но все равно грубо. Он иронично вздергивает бровь. Я несколько секунд недовольно смотрю на него, а потом говорю: — Я просто отвечала на твой вопрос, Дженнингс. Ты спросил, замужем ли я, а я ответила, что руку и сердце мне еще никто не предлагал. — Что ж, рад этому, милая. — Мне что, поблагодарить тебя за это? Может, для тебя, плейбоя, брак всего лишь шутка, но для некоторых он представляет нечто очень серьезное. — А я не говорю, что это ничего для меня не значит, — хмурится Дженнингс. — Просто я рад, что ты сейчас со мной и не связана отношениями ни с кем другим, — мужчина сокращает расстояние между нами и, отведя мои волосы назад, проводит губами по шее. — Очень рад, — бормочет мне в ухо он. — Я тоже, — едва я успеваю это сказать, как он накрывает мои губы своими. Я тут же забываю, о чем мы разговаривали. Черт побери этого парня и его чудесный рот. Тело мгновенно расслабляется, и я таю. Пальцы пробираются под его рубашку, к груди. Все-таки переспать с ним еще раз — хорошая идея. — А теперь, — он разрывает поцелуй и стучит кончиком пальца по моей нижней губе, — я хочу почувствовать этот ротик на своем члене, милая. Я слишком опьянела от его поцелуя, поэтому мне потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить его слова. Облизнув губы, я отбрасываю волосы за плечи и интересуюсь: — Ты только что приказал мне отсосать тебе? — проклятье, и почему это так возбуждает? Мне хочется из принципа недовольно смотреть на него и в тоже время умолять произнести эти слова еще раз. Начинаю склоняться ко второму. — Приказал, — нагло отвечает он. Я опускаю взгляд на его футболку — по виду какой-то винтаж с концерта незнакомой мне группы. Но то, как она обтягивает его широкую грудь, отвлекало меня сегодня целый день. Потянув за низ, я помогаю снять ее через голову, а потом кладу ладони на грудь и прижимаюсь к ней. — Скажи еще раз, — шепчу я. Да, мне нравится это слышать. Дженнингс ухмыляется, стягивает с меня блузку и какое-то время ласкает грудь поверх бюстгальтера. — На колени, милая. Я хочу почувствовать твой горячий влажный рот на своем члене. Хочу увидеть, насколько глубоко ты его возьмешь. А потом я схвачу тебя за волосы и заставлю принять его еще немного глубже и сосать чуть-чуть усерднее. Дженнингс продолжает что-то говорить, а я уже опускаюсь на колени, расстегиваю ремень и спускаю джинсы до колен, продолжая смотреть на него из-под опущенных ресниц. После чего наклоняюсь и целую плоский живот, одновременно стягивая боксеры и обхватывая член рукой. Увидев, что скрывается под ними, я понимаю, что растеряла в этой игре все свое преимущество. — Ой! — вырывается у меня. Я убираю руку и сажусь на пятки. — И что мне с этим делать? — Что делать? — он смотрит на меня так, будто я только что объявила себя девственницей. — Раньше мне доводилось видеть только нормальный член, — пожав плечами, отвечаю я. Не могу поверить, что это ускользнуло от моего внимания в первый раз. В свое оправдание могу сказать лишь то, что мне некогда было присматриваться. — Нормальный член? — переспрашивает он с этим шикарным британским акцентом и, выгнув бровь, ухмыляется. — Ну, знаешь, исправленный. То есть обрезанный! — мне наконец удается подобрать подходящее слово. Мой взгляд мечется между ним и его пенисом. — Ох уж эти американки, — Дженнингс смеется и, обхватив ладонью член, проводит ею по всей длине и обратно. Не знаю, стоит ли порадоваться, что я не первая девушка, которая удивлена, или разозлиться, поскольку с ним это случалось и, кажись, не раз. — Уверяю тебя, он работает точно также, — отвечает мужчина, продолжая ласкать себя. Его член твердеет. Ладно, хотя я в этом сомневаюсь. Меня охватывает странное чувство гордости за то, что я смогу добавить в свою сексуальную копилку подобный опыт. Я обхватываю ладонью его член. Могу поспорить, Дейзи никогда не видела необрезанные пенисы. Иначе она точно рассказала бы мне об этом со всеми подробностями, включая смешное прозвище для парня. Так что этот раунд за мной. «Сокрушительная победа!» — думаю я, пытаясь не рассмеяться. Раньше мы постоянно так говорили, когда одна из нас выигрывала. В этот раз победу явно одержала я и чертовски этим довольна. Неожиданно Дженнингс интересуется, почему я хихикаю. — Просто я горжусь собой, — отвечаю я, держа в руке член. — Потому что собираешься отсосать мне?