- Ой, простите, – девочки дружно спрятали руки с ватой за спину. - Вы очнулись, – в комнате появилась Уля, – это хорошо. А теперь извольте объясниться, Александр Александрович, – выражение на ее лице никак нельзя было назвать приязненным ко мне. – Надеюсь, те кто вас так отделал, не придут сюда следом? - Нет. Их уже нет... – с трудом выдавил я из себя. – Прошу прощения. Я сейчас же покину вашу квартиру... И сделал попытку сесть. Но близняшки тут же вцепились в меня, не давая встать и гневно смотря на сестру. - Пока оставайтесь... – нехотя смягчилась Ульяна. – Давайте посмотрим, что с вами. Глаша, Фрося, живо несите таз с теплой водой и чистые полотенца. Сесть сможете? Тогда садитесь... Надо сказать, что осмотр не отличался особой деликатностью. Уля действовала умело, ловко, но жестко. - Череп целый, хотя головные боли вам надолго обеспечены, лицо – тоже ерунда, разве что, придется слегка спустить кровь из гематомы, – безапелляционно заявила она по итогам. – С ребрами хуже, без надломов, скорее всего, не обошлось. Но обойдемся тугой давящей повязкой. А вот пулю придется доставать. - Простите, Ульяна, вы собираетесь сделать это сами? – от такой решительности мне стало немного не по себе. - Да, сама, – решительно отрезала девушка. – А что, есть какие-то другие варианты? - Да, да, Уля может! – с готовностью подтвердила Глаша. – Если бы вы знали, как она ловко потрошит птицу. - И рыбу! – добавила Фрося, тщательно пряча улыбку. - Вы еще здесь? – строго повела бровью Ульяна на сестер. – Брысь... – потом извиняюще улыбнулась и добавила. – Они шутят. Хотя, кое-какой опыт у меня действительно есть. В свое время, я посещала курсы медсестер и на фронте несколько раз пришлось ассистировать при операциях. Так что, особо не переживайте. Медицинских инструментов у меня нет, но кое-что подходящее найдется. Сейчас я займусь стерилизацией, а вы лежите. Пришлось смириться. Другого выхода у меня в любом случае сейчас нет. Саму операцию описывать нет нужды. Приятного, конечно, мало. Не орал, но кусок деревяшки зубами едва не перекусил. Пулю Ульяна извлекла довольно быстро, гораздо дольше чистила и зашивала рану. К концу экзекуции, я так вымотался, что заснул, даже несмотря на дикую боль. Правда, был сразу же разбужен – близняшки заподозрили, что я умер и подняли панику. В общем, все закончилось благополучно. Пока, благополучно. Несколько суток после операции меня трепала жестокая лихорадка. Поднялся сильный жар, рана воспалилась, думал уже все, отвоевался поручик. Уля и ее сестрички, постоянно находились со мной, отпаивали бульонами и травяными отварами и все-таки выходили. На исходе четвертого дня температура спала, я наконец заснул, а еще через сутки, проснулся почти здоровым. Ну как здоровым... рана закрылась, лихорадка прошла, но сил едва хватало, чтобы самому ходить в отхожее место. В Марселе, тем временем ввели комендантский час, к патрулированию привлекли армию. Полиция люто свирепствовала, активно пополняя ряды сидельцев в местной тюрьме. И пользуясь моментом, накрыла все злачные места в городе. Вдобавок, разразился грандиозный скандал. Глава полиции дал интервью, в котором пространно намекнул, кого считает виновником ряда нашумевших убийств и пригрозил положить этому конец, кто бы не стоял за этим. Одновременно с интервью, в городской газете вышла большая статья, где журналисты очень толково расшифровали слова Шарля де Голара и провели свое расследование, прямо указывающее на Корсиканца, как на главный источник городских неприятностей. Статью перепечатали несколько столичных газет, правда на этом все закончилось. Франциско Неро сразу же выступил с гневным опровержением, после чего обвинения в его адрес на страницах прессы быстро исчезли. И самое интересное: из меня журналюги сделали народного героя. Мол, некий неравнодушный гражданин, борется в одиночку с преступностью. Даже специальную колонку организовали, под названием «Хроники тайного Мстителя», где публиковали разные небылицы, списывая на меня все, что происходило криминального в городе и мало-мальски подходило под тему. Ну что могу сказать... Насколько я понимаю, лейтенант-колонель де Голар просто пользуется мной, чтобы наклонить Корсиканца. То, что «мститель» еще на свободе, как раз в его интересах. А вдруг, все-таки доберется до главмафиозо и решит за него все проблемы? Да уж... Но ладно, главное, я еще жив и на свободе. Что еще... Уля держится со мной подчеркнуто сухо. Как выяснилось, помимо своего основного занятия, она еще присматривает по вечерам за богатыми пожилыми женщинами. А я? За мной что, не надо присматривать? Очень даже надо. Попробовал с ней поговорить, попытался объяснить, что уже нет нужды работать. И что в ответ? Оскорбилась, от денег наотрез отказалась. Еще и дуется. Но ладно, есть у меня план. Зато, с Глашей и Фросей мы лучшие друзья. - Дядь Саш, готово, – сестрички подали мне свои тетради. - Сейчас гляну... – я быстро пролистал и отложил их в сторону. На меня возложена почетное задание проверять домашние здания. Проверяю, куда деваться. Правда, из меня строгий учитель как из козла барабанщик, но девочки довольны. - А теперь, интересную историю!!! – сестрички устроились на диване рядом со мной и состроили просительные рожицы. – Ну пожалуйста, пожалуйста, дядь Саш! - А арифметику кто будет делать? Ась, не слышу? – я для порядка поворчал, но быстро сдался. – Ладно, ладно. О чем бы вам рассказать... - Конечно же, о доблестном графе Жане Арманьяк и о его верном соратнике Логане по прозвищу Тук! – дружно потребовали девочки. – Или о Горане и Ягушке! Как выяснилось, запас интересных историй у меня довольно скудный и я взялся пересказывать несколько книг одного автора со странным псевдонимом, которые, как ни странно, остались у меня в памяти. Конечно же, из цензурных соображений, безжалостно вымарывая разные сомнительные моменты, коих, сей писатель напихал в текст без меры. - Хорошо, Арманьяк так Арманьяк. На чем мы там остановились? - Как граф прибыл на званый ужин к Мадлен Французской, – тут же сообщила Аглая. - Значит так. Надо сказать, что сия Мадлен была одной из первых красавиц Франции. И не только Франции... - Что, прямо красивей нашей Улечки? – понизив голос до таинственного шепота влезла Фрося. - Ну... – я на мгновение смешался. – Не думаю... - А она о вас все время вспоминала, дядь Саша, – как бы невзначай сообщила Глаша и тут же поправилась. – Уля, конечно, а не эта Мадлена. - Да, постоянно вспоминает, – дополнила сестру Ефросинья. – И как раз перед вашим последним появлением, тоже. Говорит, мол, что-то господин Аксаков, давно не заходил. А то фото из газеты, вырезала и спрятала у себя в комнате. Я про себя улыбнулся. Все понятно, сводничеством решили заняться, козы малолетние. Но, в моем случае, этого особо и не надо. Я и так... влип по самые уши. Вот только боязно открыться этой «тургеневской девушке», сделанной из броневой стали. Да и не в том я положении, чтобы делать признания. Мафия на хвосте, а Уля с сестрицами станет моим слабым звеном. Уже стала. По-хорошему, уже тикать надо, причем, как можно быстрей, чтобы не навести беду, а не семьей обзаводиться. - Улечка только с виду строгая, – продолжила рекламу Глаша. – А на самом деле, очень добрая. - И вы, дядь Саш, с ней построже, – умудренно посоветовала Фрося. – Сестрица наша не любит сюсюканья. Да, совсем не любит. Ответить близняшкам я не успел, потому что эта самая сестрица вернулась домой с работы. Сухо поздоровалась со мной и сразу шла в свою комнату. Ужинала там же и только поздно вечером, перед перевязкой, я удостоился еще раз ее увидеть. - Как вы себя чувствуете, Александр Александрович? – дежурно бросила Ульяна и зайдя за спину, принялась снимать с меня бинты. - Уже лучше... – буркнул я, скрипнув зубами от боли. Особой деликатностью цветочница никогда не отличалась. – Что насчет... - Я уже нашла вам квартиру, – с непонятной раздраженностью перебила меня Уля. - Ульяна Николаевна... – я попытался обернуться, но сразу получил невежливый тычок в плечо и категоричный приказ. - Все потом! А пока помолчите. Пришлось смириться. Закончив перевязку, Ульяна села на стул передо мной: - Что вы хотели, спросить, Александр Александрович? Жилище я вам нашла через третьи руки, так что можете не беспокоиться. Хозяйка очень нелюбопытная женщина, живет у себя на ферме, в Марселе бывает редко. - Я не о том. - А о чем? - Вы злитесь. - Совсем нет, – отрезала Ульяна, и отвела глаза. - Мне очень много надо сказать вам, – я осторожно взял ее за руку. Уля едва заметно вздрогнула, но руку не убрала и прошептала: - Так говорите. Я дико разозлился на себя за нерешительность и брякнул: - Люблю вас. Ульяна грустно улыбнулась, сбив меня с мысли и так же тихо спросила: - Зачем я вам, с таким-то довеском? - Это не имеет никакого значения.Ульяна Владимировна, я прошу вашей руки. - Что вы планируете делать дальше? – несколько отстраненно поинтересовалась Ульяна, проигнорировав мое предложение. - Боюсь, что это прозвучит пафосно и... глупо... - И все-таки. - Я должен буду уехать из Франции. - Вы собрались в Россию? - Да. Просто не могу оставаться в стороне... – проклиная идиотизм ситуации, выдавил я из себя. – Правда, перед отъездом мне еще предстоит разобраться со своими проблемами здесь. Так что, как видите, жених из меня совсем незавидный. Верней... совсем бесперспективный. Знаю, что откажете, но лгать вам не хочу. - Повторите еще раз, – неожиданно твердо попросила девушка. - Что? Могу начать сначала. - Я о вашем предложении. - Прошу... вашей... руки... – чувствуя себя полностью свихнувшимся и запинаясь на каждом слове, повторил я.