— Объявите своим людям, что привал окончен и мы выдвигаемся, — король Эдуард обратился к рядом сидящим тэнам и командирам отрядов. — Хочется поскорее добраться до лагеря. Кентские и Грандвелл догонят… Его Величество поправил на голове свой шлем и встал на ноги, кутаясь в тёплую мантию. «Уэссекские зимы куда теплее…» — подумал король, испытывая желание поскорее вернуться в свою уютную резиденцию в Уинчестере. — Ваше Величество! — пронзительный крик мигом выдернул из размышлений. Перед Эдуардом предстал взъерошенный дозорный, бледное лицо которого выражало неподдельный ужас. — Сюда приближается армия викингов, их много… Несколько тысяч! — юнец пытался перевести дыхание, что скорее напоминало хриплый свист. — Полная боевая готовность! — рявкнул яростно король, обращаясь к застывшим в неверии тэнам, ведь эта новость буквально всех ошеломила. — Вот вам и сюрприз от моего братца Этельвольда… — процедил со злобой Его Величество. Фаланга, состоящая из восьми рядов, образовала тесно замкнутый линейный строй, воины казались напряжёнными и немного обескураженными, ведь никто не ожидал, что грядёт масштабное сражение. За их спинами находились лучники и мечники-пехотинцы ближнего боя. Предводители отрядов располагались по правую сторону простёртых вдоль равнин шеренг воинов. Король Эдуард восседал верхом на коне, наблюдая с нескрываемым напряжением за построением своей армии, отдавая краткие приказы. Обзор у Его Величества был как на ладони, он имел возможность лицезреть приближающуюся армию викингов, выхватив взглядом до боли знакомую фигуру своего брата Этельвольда в авангарде, которую он узнал бы из тысячи… Его развивающийся на ветру плащ и прямая осанка… А ведь всё могло быть иначе… Эдуард мог бы даровать брату титул герцога, они были бы единым целым… Ведь единство с сестрой Этельфледой Мерсийской делало их армию фактически несокрушимой, а если бы ещё и Этельвольд был с ними заодно… Но этому не суждено было свершиться. Они глядели друг на друга в упор… Ненависть и борьба за престол Уэссекса… Старший из рода Этелингов, Этельвольд считал, что единственный имел на него право. Он же и первым дал команду атаковать. Огромная и сплочённая армия викингов неслась навстречу воинам Эдуарда, размахивая устрашающе своими боевыми топорами. Воины фаланги уэссекского войска, находящейся в авангарде, использовали длинные копья, ощетинились вперёд пиками. Пролилась первая кровь поверженных врагов… Далее с обоих сторон действовали лучники и копейщики. Когда обе силы схлестнулись в смертельном бою, в долинах Нортумбрии разверзся кромешный ад. В бой вступила конница, в воздухе витала смерть наряду с лязгом оружия и свистом летящих стрел. Как же не хватало сейчас кентского отряда, что обычно находился в авангарде в качестве основной силы, было бы гораздо проще одолеть врага. Но из-за алчности и упрямства нерадивого Эльгера они ранее были перебиты и в данный момент уже являлись удобрением почвы нортумбрийских лесов. Этельвольд с нескрываемой радостью наблюдал, как его воины оттесняют армию Уэссекса назад, адреналин бурлил внутри, и он также ринулся в атаку, за ним последовал его союзник Эохрик, который постоянно находился рядом. Этельвольд мчался навстречу своему брату, словно тот был единственной целью… — Эдуард! Мне быть королём! Я старший из Этелингов и имею все права на престол! — взревел Этельвольд, приближаясь. Эдуард казался безмятежным, его лицо словно не выражало никаких эмоций. — А ведь могло быть всё иначе, брат! — лишь воскликнул Его Величество. — Ты не брат мне! — орал неистово Этельвольд, обнажив свой меч, затем ринулся в атаку на короля. Возможно, ещё спустя несколько мгновений братья бы схлестнулись в поединке, но в спину Этельвольда вонзилось копьё и тот застыв, рухнул из седла наземь. Тело мужчины парализовало от дикой боли, накатывающей холодными волнами смерти. Отголосками звучали крики сражающихся воинов и лязг оружия, небеса затягивало серой дымкой… В мгновенье промчались яркие моменты из жизни, детство при дворе, весть о гибели отца… и последней вспышкой в сознании был образ Санны, взор её прелестных глаз и сверкающие слезинки, что катились по щекам, когда он силой брал её в тронном зале… «А ведь могло быть всё иначе, брат…» — словно шелест звучали в голове слова Эдуарда перед тем, как мрачные краски окружающего мира потухли навеки. А неистовое сражение продолжалось, долины были усеяны телами убитых и раненных. Король Эдуард дал приказ отступать, противник оказался сильнее, чем предполагалось изначально. Викинги оттесняли англосаксов к берегам реки Уз, те отчаянно отражали атаки. Можно считать, что Эдуард проиграл это сражение, но потери в рядах данов и нортумбрийцев были колоссальные, в этой битве также погиб и Эохрик, король Гутрума. Смерть лидеров буквально обезглавила остатки армии викингов. Король Эдуард отступал с оставшимися в живых воинами в сторону своего лагеря с осознанием того, что восстание против него подавлено, хотя и огромной ценой колоссальных потерь. * * * Из обрывков разговоров данов сидящий на морозной почве Эрик сделал выводы, что пленных будут допрашивать на рассвете и многих казнят. Естественно, доспехи и оружие у них изъяли, благо, что хоть плащ тёплый оставили, ведь до утра и околеть можно… Уже в лесу сгущались сумерки, викинги решили сделать привал чуть поодаль от места бойни, ведь слишком много тел вокруг, своих-то погребут, а с покойными саксами никто возиться особо не желал. Основная часть данов направилась по тропе вглубь леса, а сторожить пленных осталось около двадцати человек. Они бодро о чём-то переговариваясь, разожгли костёр. В котле варилась ячменная каша, в деревянных кружках был налит подогретый пенный эль. По оживлённым крикам и разговорам викингов Грандвелл понял, что с поля боя пришли вести и саксы отступили, а также Эохрик и Этельвольд мертвы. У данов был очередной повод потребить алкоголь в честь победы, а также помянуть своих погибших в бою королей. Эрик дождался момента, когда полностью стемнеет, пришло время действовать. Сидеть и ждать своей участи было не в его характере, лучше рискнуть, нежели плыть по течению обстоятельств в неизвестность. Сидя со связанными за спиной запястьями, он попытался стянуть перчатку с правой руки, где на безымянном пальце был перстень с небольшими острыми зубцами. Затем Грандвелл прилёг набок, согнув ноги в коленях в попытке достать руками до обшивки на сапогах. Казалось, от мороза оголённые пальцы совершенно не сгибались и не слушались, но усилием воли граф начал царапать кожаную обшивку сапога шипами своего перстня. Между слоями кожи в обувь графа была вшита металлическая пластина-лезвие, этому трюку научил покойный отец Георг Грандвелл. Эрик тихо и методично ковырял кожу на своём сапоге около часа, затем кончиками озябших пальцев ему всё же удалось извлечь то самое лезвие. Всё это время сидящий рядом Дейн молча и с интересом наблюдал за манипуляциями графа явно понимая, что это хоть призрачный, но шанс на спасенье. — Держи крепко пластину, — тихо молвил Эрик, придвинувшись к своему тэну ближе. — Просунь её под верёвки на моих руках, остриём к верёвкам. После того, как Дейн выполнил просьбу, граф начал ёрзать связанными запястьями в попытке разрезать путы лезвием, которое крепко держал Дейн за своей спиной. Идея графа обнадёживала и спустя час ему удалось освободить запястья от тугих верёвок. Руки немного затекли, но Эрик с облегчением вздохнул, надевая снятую перчатку. Действовать следовало тихо, дабы не привлечь внимание данов, что расположились неподалёку у костра. Они весьма эмоционально о чём-то спорили и хохотали, попивая пенный эль. В морозном лесном воздухе витал запах варёной каши и копчённого мяса, дразня безжалостно проголодавшихся связанных у стволов деревьев пленных. Эрик же времени не терял, он максимально бесшумно освободил связанные руки Дейна, велев тому держать их за спиной, а также не делать лишних движений, чтоб не создавать шум. Затем граф принялся освобождать свои связанные ноги, максимально подогнув в коленях и когда дело увенчалось успехом, Эрик перерезал аккуратно путы, которыми они с Дейном были привязаны к стволу дерева. — Мы свободны, Дейн, — шепнул Эрик своему тэну, у которого в глазах уже блестел азарт и желание поскорее убраться отселе. — Но бежать сейчас опасно, нас непременно догонят и убьют. Также желательно попытаться освободить и остальных… — Но как, Ваше Сиятельство? — с тревогой спросил Дейн полушёпотом. — Подождём удобного случая… Шорох в темноте со стороны пленников вызвал интерес у сидящих возле костра данов, Эрик напряжённо наблюдал, как один из них приближался вальяжной походкой, слегка пошатываясь, видно эля было уже выпито немало. Изрядно хмельной викинг остановился в нескольких шагах подле графа и Дейна, окинув тех презрительным и надменным взглядом. Мужчина был без шлема, в одной руке он держал свиной окорок, которым на ходу закусывал. В тусклом освещении чуть поодаль разожжённого костра Эрик разглядывал пристально этого викинга, его сальные и спутанные волосы, накидку из бобрового меха на плечах, свисающие в ножнах клинки, прикреплённые к широкому кожаному поясу… — Чего пялишься, сакс? — издевательски рявкнул воин, слегка пошатываясь сплюнул наземь. — Небось голоден? А? — викинг приблизился к графу и демонстративно покрутил копчённым окороком перед ним, затем жадно отгрыз кусок мяса. — Вкусно! Возможно, на рассвете покормят тех, кого оставят в живых! — мужчина неприятно захохотал и тут же закашлялся. Затем он присел на корточки перед Грандвеллом, вглядываясь тому в лицо. — Не нравишься ты мне, сакс! Наверное, тебе первому перережу горло, — викинг чуть подался вперед, обдав графа хмельным дыханием и торцом ладони провёл по своей шее, изображая характерный жест. Эрик только этого и ждал, он одним резким движением притянул к себе воина и полоснул по горлу врага своим лезвием, тот захрипел и рухнул наземь. Грандвелл в считанные секунды изъял у него два клинка, вот они, долгожданные добытые трофеи в виде оружия… Один из них граф швырнул Дейну, тот соображал молниеносно, бросился к соседнему дереву с целью освободить привязанных пленных. Острым клинком перерезать ненавистные путы оказалось гораздо проще и быстрее, нежели тонким лезвием. Сидящие у костра мужчины отреагировали на возню в темноте, в сторону пленных уже приближалось пятеро вооружённых людей со своими боевыми топорами. Грандвелл атаковал молниеносно, викинги явно были к этому не готовы. Сыграло на руку то, что у выпивших воинов была нарушена координация и скорость реакции, ведь слишком рано они расслабились… Граф виртуозно орудовал клинком и острым лезвием, словно танцевал смертоносный танец во мраке леса. Далее присоединился и Дейн, молниеносно отбирая у убитых Эриком данов оружие и швыряя трофеи в темноту, к освобождённым пленным, ведь нескольких человек уже успел развязать. Кровавая бойня длилась несколько мгновений, вот уже подоспели и остальные викинги, которые ранее пили эль у костра. Знали бы они, какого хищника пленили в лице Грандвелла, убили бы сразу… Часть уже развязанных пленных отчаянно сражалась с врагами, кто-то поспешно освобождал остальных. Силы были бы равные, но викинги оказались изрядно хмельными и не готовыми к такому повороту событий, руководствуемые жаждой выжить саксы проявили слаженность и организованность. Около двадцати данов пали замертво, Эрик же моментально проявляя качества лидера, взял ситуацию в свои руки. — Нам нужно чем быстрее убираться отсюда! Пока остальные из отдалённого лагеря к нам не пожаловали! Забирайте у убитых оружие, бежим в гущу леса, в противоположную сторону от лагеря викингов! — рявкнул граф, освобождённые воины беспрекословно слушались, в том числе и кентцы. Ведь командир Эльгер своими неразумными действиями обрёк их на верную смерть… Предусмотрительный и практичный Дейн ухватил котелок с кашей, что как раз успела свариться. У костра он обнаружил кремний и кресало для розжига огня, в лесу это вещь первой необходимости. Да и накидка из бобрового меха лишней не будет, изъятая у кого-то из покойных врагов. — Дейн, живее! — крикнул граф. — Нам надо уходить, иначе всех нас перережут, аки поросят! — Иду, мой господин! Ещё свиные окорока надо прихватить, ведь кушать-то захочется… Изъяв необходимые вещи у убиенных врагов, саксы с Эриком во главе двинулись в темноту лесной чащи, поспешно скрываясь. «Благодарю тебя, Господи Исусе!» — пронеслась мысль в голове Грандвелла, когда тот буквально бежал по ухабистым кочкам нортумбрийского леса. С точным маршрутом пока было неясно, главное подальше отселе… Но одна лишь цель для Эрика важна по-настоящему, добраться домой, к ней… к своей Деми… Он не позволит даже самой смерти просто взять и разлучить их, по крайней мере не сейчас. Глава 15 Едва пропели первые петухи, Деми нехотя вылезла из-под пухового покрывала, протирая сонные глаза. В кованых канделябрах горели свечи, воздух в комнате был прогрет, хотя в камин следовало бы подкинуть немного дров. — Госпожа Деми, — комнату вошла та самая горничная Джинни, что изначально была приставлена ещё к сёстрам Лоувед, когда те впервые приехали в замок, приглашённые графом обучаться в местной школе. Деми воспринимала Джинни фактически как подругу, потому запретила ей обращаться к себе «Ваша Светлость», когда они находились наедине. — Ох, Джинни! Как же одиноко спать без супруга… Да и вестей давно от него не было, тревожно на душе… — вздыхала печально графиня. Джинни принесла в покои Деми таз с тёплой водой и несколько льняных чистых тряпиц, чтобы обтереться. — Господь хранит Его Сиятельство, всё хорошо будет, вот увидите, госпожа Деми, — утешающе молвила Джинни. — Завтрак уже накрыт, как Вы вчера велели, пораньше… Её Сиятельство графиня Уотс и госпожа Эррол также проснулись, собираются к трапезе. — Прелестно! — Деми уже поспешно облачалась в костюм для верховой езды, ведь сегодня предстояла длительная конная прогулка с подругами к границе с графством Рендлшир, а именно к ткацким мастерским, где была назначена встреча с Гудрун. Графиня с ней периодически виделась, ведь по делу нужно было многое обговорить, да и как раз из Данелага были доставлены новые станки, а Деми уж невтерпёж было взглянуть на них. С подачи Гудрун они организовали совместное предприятие по ткачеству, давая возможность многим деревенским мастерицам заработать на кусок хлеба, ведь среди них были вдовы, потерявшие мужей в военных походах, которым нужно было за что-то жить. Готовые ткани из овечьей шерсти продавали на ближайших ярмарках, либо нанятые торговцы развозили этот весьма ходовой товар по окольным деревням, а частенько и в соседние графства. Таким образом предприимчивые Деми и Гудрун могли неплохо заработать, серебряные пенни в казне лишними не бывают. Поначалу Эрик скептически посмеивался с этой затеи, но, когда дело оказалось прибыльным, Деми лишь победно улыбалась своему мужу, который с умилением целовал её тонкие пальчики и виновато ластился, аки провинившийся пёс. — Моя графиня-ткачиха… — зарывался граф лицом в её копну густых волос и покрывал макушку поцелуями. — Да я толком даже не ведаю, с какой стороны подойти к этим станкам… Это всё Гудрун… Я лишь с документами вожусь, подсчётами занимаюсь… — шептала Деми в ответ, разомлев от такой нежности. — Но на счёт этого дела, ведь я же оказалась права! Оно приносит прибыль в казну нашего графства… * * * После сытного раннего завтрака три подруги, Деми, Катрин и Эррол в сопровождении десятка воинов отправились верхом на экскурс-прогулку в сторону ткацких мастерских, которые находились у границы с графством Рендлшир. Погода выдалась ясной, из-за серых туч выглянуло солнце, холодный зимний ветер не был помехой для путешествующих девиц. — Ох, Деми… Умеешь же ты удивить… Интересно взглянуть на ваши мастерские, уж никогда не видала подобного рода производство, — молвила важно Катрин. — Как же ты успеваешь всё контролировать? Я сейчас также хозяйка в своих владениях, я осознаю, какой это груз ответственности… — Я занимаюсь документами да подсчётами, веду учёт расходов да прибыли, а также и налог надобно Его Величеству в казну королевства заплатить, — вздохнула Деми, придерживая поводья. — Все организационные вопросы взяла на себя Гудрун, уж она в этом деле смыслит, да её и рабочие слушаются… — Ранее я считала её дикаркой неотёсанной, но видно, что толковая особа, — Катрин поджала губы. — Но резковата она… Ей бы манер поучиться, но возможно она заслуживает доверия.