– Где же Виллиам? – Рядом. Рядом. Рядом, – повторял ворон. – Значит, живой! – обрадовалась Мария, прижав руки к груди. – Спасибо! Просидев ещё вот так, в тишине, но с радостным ощущением, что хотя бы Виллиам жив и где-то рядом, Мария улыбалась. Она не ощущала себя теперь совсем одинокой: ворон сидел тут же, как верный друг. Его умение передать хоть немного нужной информации дарило веру в лучшее. Но чем дольше Мария вот так сидела, снова глядя то на закрытую дверь, то на решётчатое окно, тоска и страх возвращались. Закрыть Когда стало вновь темнеть, Мария вздрогнула оттого, что ворон стал вдруг кряхтеть. Он слабо что-то произнёс, но Мария встревожилась, вспомнив о его ране: – Ты болен? Только ворон расправил крылья и в один миг улетел через окно прочь. Сразу чувство одиночества накрыло Марию, хотя сдаваться совершенно не хотелось. Где-то внутри ещё теплилась надежда на спасение, но... снова наступила тишина. И она была недолгой. Резкий грохот за дверью, будто что тяжёлое и деревянное упало на каменный пол, заставило прислушаться. Испугавшись, что кто-то сейчас откроет дверь и войдёт, Мария подвинулась ближе в угол и сильнее прижала к груди колени. В этот момент в окно вернулся ворон. Он приземлился у ног Марии и тут же схватил за подол. Он стал тянуть, как тянул раньше, когда заставлял следовать за ним. Что-то важное вновь происходило, но как выбраться из камеры, когда заперта?! Мария послушно поднялась. Она смотрела на ворона, куда вёл, и понимала, что к выходу. Коснувшись ручки двери, она не знала, как перестать удивляться всему происходящему. Дверь оказалась незапертой. В коридоре — никого. Вокруг абсолютная тишина. Только ветер слабо свистел, проникая через щели дверей таких же камер, расположенных в ряд напротив друг друга здесь, в коридоре. Ворон же продолжал тянуть за подол, словно торопил идти быстрее. Мария ускорила шаг, послушно следуя туда, куда он таким образом звал, и скоро они вышли к одной из темниц, расположенной за углом. Та была последней в коридоре, и здесь сам коридор заканчивался... В темноте, в темнице, которая была закрыта на решётчатую дверь, Мария стала всматриваться, увидит ли кого. Тишина стояла мёртвая, и Мария прошептала, обратившись к спокойно вставшему рядом ворону: – Если я увижу мертвеца, я закричу. Мне страшно. – Пока что не увидите мёртвым меня, – вдруг раздался усталый низкий мужской голос. От испуга, что кто-то в темнице приближается к решётке, Мария отпрянула и вскрикнула. Только когда увидела лицо в свете от горевшего рядом на стене факела, узнала его и даже заметила лежащие на полу два яблока: – Виллиам? Измученный, растрёпанный, слабый... Он прикоснулся к прутьям двери и смотрел исподлобья с печалью: – Зачем вы пришли? Уходите. – Это вы, – с чувством радости и облегчения за его жизнь кинулась Мария к решётке. Виллиам слабо, но нежно улыбнулся. Она прикоснулась к его волосам, стала гладить и убирать с лица прилипшие волосы: Закрыть – Я сделаю всё, чтобы вас спасти, – прошептала она и верила, что так и сделает. – Как? – усмехнулся он с нескрываемой потерей веры. – Они готовят какой-то ритуал, – шептала Мария. – Там странная девица, и ваш брат... Он слова при ней не говорит. – Да, – кивнул Виллиам. – Знаю... Спешите теперь уйти, – прикоснулся он лбом к прутьям, и погладил её руку, которой она только что гладила его. – Теперь уходите назад. Сейчас вот-вот придут. – Что? – смотрела с жалостью она. – Я не хочу. – Уходите. Сюда часто возвращаются. Они хотят совершить какой-то ритуал и со мной, чтоб помучился и выпустил дух. А вам надо бежать отсюда как-то. Тяни, – приказал он ворону и отступил от двери. Он уходил спиной обратно в темницу, исчезая в темноте, тоже не желая расставаться, но... отпуская... Ворон послушно потянул Марию за подол. Она не хотела уходить, но хотела послушаться. Почему-то теперь верила, что при случае сделает всё, согласится на всё, что требуется, лишь бы спасти Виллиама... Глава 39 (ворон,... условие...) Закрыть «Я должна вернуться в темницу... Так, будто не уходила. Но как так оказалось, что дверь открыта?! Ворон не мог этого сделать», – размышляла Мария, пока шла обратно по коридору, в полутьме, среди горящих на стенах факелов. Она знала, что скоро где-то будет её темница. Только там она должна быть, пока за нею не придут. Из-за того, что от неё ждут признания про найденные камни, долго сидеть одну не заставят, Мария была уверена. Ворон сидел у неё всё это время то на плече, то на руках и как от верного друга, ощущалась его добрая аура и поддержка. Когда Мария приблизилась к своей темнице, ворон тут же слетел на пол и клювом указал на дверь. – Здесь, – прошептала, понимая его намёк, Мария. Страшно, холодно, но она снова скрылась в той камере и поспешила сесть в угол, где недавно сидела. Только теперь она не могла дождаться, когда за нею придут, чтобы выдать своё условие. – Он должен жить, – вспоминала она Виллиама, а потом их поцелуй в пещере и... с печалью вздохнула.