Сильвия кивнула. Марк подобрал автомат и винтовку убитого зелёного берета. — Пойдёмте, поговорим по пути… [1] Общевойсковой защитный комплект. [2] Ожидаемое время прибытия. Глава 23. Король умер, да здравствует король! Расумал и его пригород охватила эпидемия. Ко дню рождения короля Хакима в городе насчитывалось более пятидесяти тысяч заболевших — заразился примерно каждый пятнадцатый человек. На пятый день по городу прокатилась волна зверских убийств. Ни с того ни с сего продавщица в магазине накинулась на покупателя и оторвала ему голову голыми руками. В школе трое подростков зверски забили насмерть учителя математики. Полицейский расстрелял нескольких сослуживцев. Женщина зарезала своего мужа прямо за ужином. Врач, приехавший на вызов, был зверски задушен пациентом. Прямо в зале суда судья размозжил голову прокурору, и она лопнула, точно переспевший арбуз… Полиция зафиксировала около сорока подобных случаев спонтанного проявления агрессии, и с каждым днём их становилось всё больше. У убийц не было причин для проявления подобной жестокости. На допросах преступники не могли объяснить своё поведение, жаловались на недомогание и провалы в памяти. Объединяло эти происшествия только одно, все убийцы перенесли скоротечную простуду. Но ни один полицейский не замечал между этими фактами какой-либо связи. Несмотря на эпидемию и рост преступности, Хаким не стал отказываться от пышного приёма в своей резиденции. Главной причиной, по которой король не хотел отменять празднество, было то, что вчера ночью жена родила ему сына, и он хотел лично сообщить об этой новости. По случаю праздника на улицах Расумала весь день проходили торжественные мероприятия. Несмотря на ползущие по городу слухи об эпидемии, большинство людей не придавали этому значения. Вечером во дворце устроили торжественный приём, на который прибыло более ста приглашённых гостей. Среди них были известные артисты, политики, писатели, журналисты и послы. Вдоль большого банкетного зала тянулся стол на сто персон в форме буквы «П». На полу лежал большой персидский ковёр, стены украшали картины и парчовая драпировка, а потолок — золотая лепнина и серебряные люстры. По своей пышности и богатству отделки зал приёмов не уступал залам Елисейского дворца. Гости разбились на группки и разговаривали вполголоса. С минуты на минуту должен был появиться монарх. Большие дубовые двери открылись, и в помещение вошёл кронпринц Асад в сопровождении лакея. Камердинер зычным голосом представил его всем собравшимся. Гости склонили головы в приветственном поклоне. Кронпринц заметно нервничал. Окинув глазами собравшуюся толпу, он выделил фигуру посла Стюарта. Тот стоял с бокалом шампанского в руке и о чём-то шептался с Уордом. Поймав взгляд принца, посол улыбнулся и кивнул ему. Асаду необходимо было срочно поговорить с Уордом, и тот, словно прочитав его мысли, пошёл принцу навстречу. — Ваше высочество, приветствую вас! — сказал резидент ЦРУ, когда они поравнялись. Асад огляделся. Никто из гостей не рискнул вмешаться в их разговор. — У вас всё под контролем? — Ваше высочество, не волнуйтесь. Мои люди на местах. Всё под контролем. Главное, вы должны вручить его величеству подарок… — В том-то и дело! А вдруг он его не примет? — Вы уж постарайтесь. — Ладно… — раздражённо отмахнулся Асад. — А он здесь? Принц подчёркнуто сделал ударение на слове «он». — Не волнуйтесь, он появится в нужный момент. На этих словах принц и американец разошлись в разные стороны. Асад ещё раз осмотрел присутствующих и заметил посла Евросоюза. Именно этот человек его больше всего смущал, так как он мог опознать Беккера раньше времени. Внезапно заиграла музыка, все замолчали и замерли. Открылись главные двери, и камердинер торжественным голосом стал перечислять титулы монарха. — Его величество король Хаким I, великий и премудрый владыка королевства Урания! В зал вошёл человек в расшитом золотом халате. На голове его был тонкий золотой обруч, служивший короной. Гости склонились перед монархом в глубоком поклоне. Затем последовала длительная процедура представления монарху уважаемых гостей. Каждый гость подходил к королю с поклоном. Когда церемония была окончена, Хаким хлопнул в ладоши и предложил гостям занять свои места за банкетным столом. Каждый гость направился к отведённому ему месту. Кресло царицы осталось пустым, она не могла присоединиться к пиру, так как вчера родила ребёнка и ещё недостаточно окрепла. Асад занял место по правую руку от отца, но монарх не обращал на сына внимания. Наступила пора подношения даров от ближайших родственников короля. Дядя подарил королю яхту. Двоюродный брат преподнёс чистокровного арабского скакуна. Когда настал черёд Асада сделать подношение отцу, он подошёл к нему и, склонившись в глубоком поклоне, произнёс: — Отец, моё глубочайшее почтение! Я желаю тебе долгих лет царствования. Прими в дар этот символ моей любви… Он махнул рукой, и слуга подал поднос с резной шкатулкой из слоновой кости. Асад протянул её отцу. Хаким принял дар и открыл шкатулку, в которой сверкал серебряный перстень с огромным голубым бриллиантом. Свет множества ламп игриво переливался в гранях драгоценного камня. Он любил бриллианты, и подарок сына пришёлся ему по вкусу. Король с охотой достал перстень из шкатулки и примерил его на указательный палец правой руки. Среди гостей пробежал восторженный шёпот. — Это самый большой голубой бриллиант, ваше величество… — Благодарю, сын мой! Это подарок, достойный короля! Асад едва заметно улыбнулся. Он достиг желаемого — монарх принял дар и примерил его. Отец не ведал того, что кольцо было смазано специальным веществом, не имеющим запаха. При контакте с кожей оно моментально впитывалось в кровь, и чем дольше перстень оставался на руке короля, тем больше вещества попадало в организм. Когда церемония подношения даров была окончена, монарх повелел приступить к пиру. Двери открылись, в зал вошли лакеи в ливреях и париках на английский манер, с подносами с изысканным яствами. Когда подали первые блюда, монарх решил сделать объявление. — Дорогие гости, мы рады приветствовать вас у себя во дворце в этот знаменательный для нас день! Всевышний послал нам наследника! Вчера родился мой второй сын, принц Азиз ибн Хаким. Я долго размышлял над своим решением и рад объявить, что подписал указ об изменении порядка престолонаследования. С этого момента наследником уранийского трона следует считать принца Азиза. Присутствующие замолчали, воцарилась гробовая тишина. Сотни человек обратили свои взоры на принца Асада. Никто не ожидал такого унижения по отношению к человеку, который ещё несколько минут назад именовал себя Хозяином Африки. Король Хаким повернулся к Асаду и обратился к нему: — Надеюсь, сын, ты выкажешь должное почтение своему брату? Асад побледнел, проглотил ком, подступивший к горлу и, поклонившись отцу, прошептал: — Да, ваше величество! Гости восторженно поприветствовали решение монарха и приступили к трапезе. Трудно описать словами бурю эмоций, которая охватила Асада. Отец прилюдно унизил старшего сына, превратив его из человека номер два в третьесортного члена королевской семьи. * * * Кристофер медленно приходил в себя. Мысли в голове были спутанными и разрозненными. Он не помнил, кто он, и не понимал, где находится. Во время допроса на мыслеграфе в его сознании сработала специальная защитная программа, которая «закоротила» его нервную систему. После этого его личность распалась на не связанные друг с другом фрагменты. Иногда ему казалось, что он бабочка, порхающая с цветка на цветок. Потом он чувствовал себя ветром, словно он был одновременно везде и нигде. Но чаще он переживал разрозненные воспоминания — слышал звонкие детские голоса, плач или смех. В редкие моменты, когда осколки сознания складывались в подобие личности, он понимал, что происходит вокруг него: видел помещение, яркий свет, людей в странной одежде. Повсюду слышался звон стекла и фарфора. Беккер чувствовал тело, даже мог двигаться самостоятельно. Но у него совершенно отсутствовали какие-либо желания, ему всё было безразлично. Рядом раздался голос: — Ты сделал ему укол? — Да. Сейчас он вернётся в сознание, но максимум на полчаса. — Достаточно! Подошёл мужчина в жёлтой ливрее с париком на голове. Он посмотрел на Беккера, поправил на нём одежду. — Эй, ты меня слышишь? Ответь! — Да, — бесстрастно ответил Кристофер. — Отлично! Ты должен взять этот поднос и отнести его в зал. Неси аккуратно. Ты должен подойти к человеку во главе стола. Ты понял? Повтори. — Я должен взять поднос и отнести его к человеку во главе стола, — абсолютно бесстрастно повторил Кристофер. — Вот и прекрасно! Давай! Кристофер почувствовал, как в его руки вложили что-то тяжёлое — серебряный поднос с блюдами. Перед ним открылись двери, и он пошёл, куда ему сказали. * * * Посреди пира в банкетном зале появилась дюжина человек из прислуги. Они принесли новые блюда. Хаким вкушал виноград, пил вино и пребывал в приподнятом настроении. Ему удалось исполнить давно задуманное — назначить кронпринцем младшего сына. Он не обращал внимания на Асада, который угрюмо сидел за столом и ничего не ел. Бывший кронпринц ждал, когда случится то, чего ему хотелось больше всего на свете. Ждал, когда свершится правосудие! Один из слуг подошёл к монарху. Он шёл неуверенно, пошатываясь, словно пьяный. Его остекленевшие глаза, не моргая, смотрели перед собой. Когда он был примерно в пяти шагах от короля, руки его дрогнули и поднос с тарелками со звоном упал на пол. Монарх, принц, гости и другие слуги замерли и бросили на него полные недоумения взгляды. Другие слуги подумали, что одному из них стало плохо — ничем иным объяснить такую оплошность было невозможно. Камердинер бросился к слуге с гневным окриком: — Да как ты смеешь!.. Он не успел договорить. Человек в ливрее мгновенно изменился. Его движения стали резкими и стремительными. Он схватил камердинера за грудки и одним махом бросил его в сторону банкетного стола. Слуга короля охнул, и его тело, пролетев два метра, с грохотом упало на стол. Раздался звон разбитой посуды, крики гостей. Все вскочили со своих мест. Только принц Асад пристально наблюдал за происходящим, не желая пропустить ни одной детали.