– Психоформатный портрет? – Во! Форматный! – подскочила Фейли. – Про «психа» я помню, а вот «форматный» все время вылетает. – Ну это мы сейчас мигом составим, только ты халат поправь. – Спасибо, Томас, но на сегодня я пас, к тому же к тебе какая-то фифа из персонала набивалась, – вспомнила Фейли, запахивая халат и завязывая пояс. – После ужина, – кивнул Брейн, продолжая оценивать «Аллерт». – Вот с ней и трали-вали. А я на сегодня отработала. – Я дам тебе исток, и ты запишешь тезисы. – Чего? – Фейли, ты куда перейти метила? – В имперскую криминальную. – Ну хорошее дело. Только ты занимайся самообразованием, что ли. Нельзя по койкам прыгать и сразу на офицерскую должность запрыгнуть. – Минуточку, я полгда… пылгда… полгода как уже лейтенант… мижу прочим. Фейли икнула и добила остатки термоядерного коктейля. – Покайфовала, а теперь сожри какой-нибудь стифатор и пиши тезисы – это информационные блоки для составления психоформатного портрета. – Ты нудный мужчина, Томас, – покачала головой Фейли и, потянувшись к сумочке, достала отрезвляющие таблетки. – Как не хочется… Она посмотрела на Брейна, но тот оставался непреклонен: – Можешь валить отсюда прямо сейчас – я тебе ничем не обязан. – Нет, мне валить нельзя. Особенно прямо сейчас, – призналась Фейли и, проглотив таблетку, откинулась в кресле с закрытыми глазами, в то время как Брейн открыл для нее бутылку витаминизированной воды. Потом был небольшой семинар, во время которого Брейн предельно сжато объяснил, как и какие сведения нужно собирать, чтобы получить тот или иной тип психологического портрета. Когда краткий курс обучения был завершен, Фейли оставалась под его впечатлением все то время, пока надевала белье и перед зеркалом в ванной приводила в порядок лицо. Потом, уже подойдя к двери номера, она вдруг побежала обратно. – Ты чего? – Томас, они мне не поверят! – воскликнула она, вцепляясь в Брейна. – Не бойся, перепиши все, что я рассказывал, своими словами, и будет похоже, что ты, как смогла, поняла, что такое этот портрет, и составила тезисы по-своему. – Своими словами? – Да, своими словами. – Хорошо, – кивнула Фейли, однако, подойдя к двери, снова обернулась. – Что опять? – Та соска, что к тебе собралась… Дора должна ее притормозить. – Дора – это… – Ну да, та баба-бульдозер. – Пусть тормозит, я на сегодня уже отработал, – сказал Брейн, а про себя подумал, что при такой популярности у юных особ хорошо бы иметь «фильтр», и эта Дора на подобную роль вполне годилась. 7 Когда Брейн шел на ужин, он чувствовал необыкновенную свободу. Да, ему угрожала опасность, и вокруг снова витала неопределенность – та самая птица, которую он особенно не любил. Но жизнь научила его ценить те ее короткие периоды, которые выглядели как «свобода» и «счастье». За столом он вел себя непринужденно. Мадам смотрела на него с любопытством, канзас бросал короткие напряженные взгляды, а Фейли откровенно скучала. Она получила все и даже больше, поэтому хотела поскорее вернуться в номер и лечь спать. И еще ей нужно было повторить материал, чтобы он звучал так, будто она сама все это придумала. И снова Брейн ушел первым. У него было хорошее настроение, и он не собирался его ни с кем делить. Он планировал поваляться перед ТВ-боксом и посмотреть какой-нибудь устаревший боевичок – ему нравилась атмосфера удивительной сказочной натуральности таких фильмов. После ухода Брейна канзас отодвинул пустой бокал и сказал: – Не нравится мне, как он себя ведет. – А мне нравится, – возразила Фейли и прикрыла ладошкой откровенный зевок. – Я собрала материал для отчета – можно я пойду? Канзас вздохнул. Он собирался шантажировать агента Ини ее неумением собирать материал и принудить к оказанию ему неформальных специфических услуг. А что теперь? Она все собрала! Не факт, конечно, что у нее имеется что-то стоящее, но все равно неприятно, ведь у него были планы и всяческие фантазии. – Ну хорошо, будем считать, что агент Ини на сегодня задание выполнила. А вы, агент Дора… – Я все помню, – кивнула мадам. – Значит, расходимся, и я жду отчета Доры. Мадам кивнула, задумчиво водя по скатерти пальцем. Не услышав положенного «есть», канзас хотел сделать замечание, но передумал и ушел. – Ты чего? – спросила агент Ини. – Ничего. Думаю, где эту Сэм перехватить. – Зависит от того, как ты хочешь ее тормознуть. Замотать по работе или тупо к доктору отправить. – На «замотать» времени нет, да и неохота. Подожду в коридорчике – там ниши для отдыха удобные. – А зачем ее тормозить? Я же собрала отчет. – Может, уже и ни к чему, но приказ есть приказ. И они пошли к выходу, а потом расстались – Ини отправилась в номер отсыпаться, а Дора – занимать позицию в одной из ниш, где имелся мягкий, обитый плюшем диванчик, с которого удобно следить за всеми, кто проходит мимо. Выдвигаясь к месту засады, Дора по привычке отсматривала все «точки контроля и фиксации», то есть камеры и видеодатчики, работавшие в режиме онлайн. Схемы расстановки всех этих устройств ей как работнику транспортной полиции были хорошо известны, однако как опытный специалист она на всякий случай вглядывалась в обшивку стен, поскольку иногда по инициативе местного начальства в стыках панелей устанавливали дополнительные камеры. А ей сегодня лишние глаза категорически не требовались, ведь несмотря на то, что она выполняла официальный приказ, способы выполнения в этом приказе не были прописаны. Добравшись до места засады, агент Дора прошлась мимо и, удостоверившись, что ее действия не окажутся записанными на камеры безопасности, заняла место на диване. Итак, все, что ей требовалось сделать, – найти повод к ссоре, а потом зарядить крошке пощечину, да такую, чтобы половина лица опухла. Тогда крошке будет не до мужиков, и она побежит плакаться главному менеджеру, а тот потом пошлет к обидчице адвоката, чтобы выяснить причины конфликта. Одним словом, здесь, на борту, вся сила была на стороне пассажиров, и персоналу приходилось терпеть, поскольку любой скандал шел на пользу конкурентам. Прошло десять минут, и агент Дора начала понемногу раздражаться. Коллега Ини уже храпела в койке или приканчивала припрятанный Дорой «Аллерт», а она тут прохлаждается – да сколько можно ждать эту местную принцессу? Дора хорошо рассмотрела ее на доске персонала. Такая из себя фифочка, на которую мужики пялятся, забывая про все на свете. Как на коллегу Ини. Но та своя, с ней столько выпито, столько ссор и даже драк случалось. Ини хоть и шлюшка малеванная, но инвалидность мужику «оформит» за один заход. Ну и на заданиях, когда одна против пары, а то и целой банды, Ини никогда не сдавалась, а порезы и дырки от пуль потом штриховали за счет казенной медицины. Дора посмотрела на часы – прошло двадцать минут с окончания ужина, а этой Сэм еще не было. А может, она раздумала? Или у нее на работе запарка, такое случалось. Только ты настроился свалить пораньше, у тебя свидание или просто пьянка – друзья пригласили, а тут срочная разнарядка – лайнер компании «Кранзье» в опасности, и, по сведению службы внутренней безопасности, якобы готовится захват судна. И все. Все свои планы засунь себе… в архив. Сотрудников трамбуют в шаттлы, два часа все трясутся на каботажных маршрутах, где каждые пятнадцать минут торможение или ускорение, а потом, когда группа стыкуется с этим «Кранзье» или с лайнерами компаний «Шин-пен», «Спейсперл», или каких-то других, местный начбез заявляет: «Извините, мы сами разобрались. Всего вам хорошего».