- Да не надо никого звать, все хорошо. Правда. - Упрямец, - вздохнула женщина и вышла из комнаты, чтобы через несколько минут вернуться с водой и чистыми бинтами. - А теперь рассказывай, что случилось. Она уселась на небольшой диванчик, давая понять, что не намерена остаться без исчерпывающих объяснений, а он тут же доверчиво улегся на ее колени, давая понять, что готов успокоить материнское сердечко. Так было всегда, и так было сейчас. - Да ничего не случилось. Просто в нашей округе не так тихо и спокойно, как хотелось бы. Здесь деревня есть неподалеку. Ну вот, выяснилось сегодня, что как минимум неделю у нас под носом орудуют молодчики – грабят и насилуют, а мы ни сном, ни духом. - И у них хватило наглости напасть на моего сына? - Мама, я цел, все в порядке, - поспешил успокоить Ренард. – Они меня не признали. - Конечно, в таком виде и я б тебя не сразу признала. Что за маскарад? Почему ты разгуливаешь в таком виде? - Я не горю желанием, чтоб каждая собака отвешивала мне поклоны и в страхе убегала. Мам, только не говори отцу – он все равно не поймет. Женщина вздохнула, но сына понять попыталась. Она всегда его понимала, и он об этом знал. Она всегда была для него просто мамой, самым родным человечком, которому без утайки можно рассказать все. Ну почти все. Женщина закончила с перевязкой и теперь тихонько гладила его плечо. - Хорошо, я не скажу отцу, но ты пообещаешь... - Не буду ничего обещать, - Ренард обернулся и нарочито хмуро посмотрел на мать. – Я хочу знать, как живут вокруг люди, и, поверь, я узнаю гораздо больше, если они не будут видеть во мне будущего короля. - Рен, но это опасно, в конце концов! - Вы меня еще под домашний арест посадите, чтоб не дай Бог, дитеночка королевского никто не обидел, - рассмеялся Ренард. – Мама, мне не десять лет! Я вполне могу за себя постоять. - Конечно, можешь, - улыбнулась она, наклонилась к сыну и тихонько коснулась губами его виска. – Но ты мой сын, и я всегда буду за тебя переживать, мое драгоценное высочество. Ладно, иди отдыхай. Про голубчиков, что напали на тебя, я сама отцу расскажу. Надеюсь, ты понимаешь, что утаить это не получится – преступники должны быть наказаны. - Понимаю. Их трое было: двоим я руки переломал, один цел вроде, но синяки должны остаться. Надо прочесать лес, район озера и близлежащие деревни. - Хорошо. - Спасибо тебе, мам. - Спокойной ночи. Стоит отметить, что к вечеру следующего дня вся бандитская троица была доставлена под хмурые очи короля и на рассвете повешена – казни хоть и редкость в Риантии, но иногда все ж необходимы. Как выяснилось, действовали молодчики уже около месяца, и грабежами с насилием их деятельность отнюдь не ограничилась – были среди их жертв и те, кто уже никогда не вернется к своим женам, матерям и детям. Теперь же окраины столицы вновь могли почувствовать себя в безопасности. Глава 7 И снова полдень, и снова ноги несут Ренарда к малышке Терезе. Как мотылек летит на пламя, так и он каждый полдень будет спешить сюда, на озеро. Они просто гуляли, болтали ни о чем; он легонько обнимал тонкую девичью талию и уводил девчонку прочь от случайных глаз и ее строгого отца. Они просто гуляли, а он все реже вспоминал о предстоящей свадьбе и коронации. День за днем, неделя за неделей… Наслаждаясь последней свободой, он и не заметил, как девчонка завладела разумом, а потом и душой своего «пастушка». С каждым днем он все охотнее и охотнее бежал к ней, с каждым днем становилось все тяжелее распрощаться, когда с первыми сумерками возвращал ее домой. И каждый раз, долгими, томительными ночами лежа на своей огромной кровати, разглядывал он золотые завитушки потолка и думал о том, что надо бы признаться Терезе, раз и навсегда разорвать порочную связь, ведущую в никуда. «Это нечестно! Это неправильно! Это подло!» - вопил разум, и Ренард с ним соглашался. Казалось, это же так просто, в любой момент он сможет остановиться. Да и что может связывать без пяти минут короля и крестьянку? Глупости… Это просто приятная игра – не более. Но наступал новый день, и он снова бежал к ней. Обнимал свою малышку, вслушивался в звонкий ее смех и понимал, что… не может. Не может отказаться от этих встреч украдкой, от ее щебетанья – глупого, бесконечного; от теплой улыбки и мягких доверчивых губ, от маленькой, шершавой от мозолей ладошки в его руке и запаха сена от ее волос. Не может и не хочет. Хотя б еще один денек, еще одна встреча… А время шло. Однажды, незадолго до свадьбы, слухи о загулявшем с крестьянкой принце дошли до короля. Сказать, что король пришел в бешенство – не сказать ничего! Не видел Ренард, как грозно смотрел отец на доносчика, как сжимались кулаки и как летало и крушилось все, что попадалось под руку. Как бедная мать, рискуя сама оказаться в опале, самоотверженно пыталась усмирить супруга и спасти сына от неминуемого отцовского гнева. И вот как-то раз, вернувшись от Терезы, Ренард вошел в свои покои и замер. Нет, ну хорошо, что хоть переодеться успел! Да уж… Неожиданный сюрприз. Ренард прошел чуть дальше, облокотился на стену и окинул взглядом незваную посетительницу – абсолютно голую девицу, восседающую на его постели. Совсем молоденькую. Красивую. Увидев хозяина покоев, девушка напряглась, расправила плечики, втянула животик, выпячивая небольшие грудки, увенчанные темными аккуратными сосочками, и вздернула маленький носик… В глаза посмотреть не решилась – потупила взор, лишь задрожали реснички под пристальным, требовательным взглядом принца. - И не холодно? – чуть склонив голову на бок, мрачно спросил Ренард, разглядывая бесстыдницу. Уж если б она и замерзла, то точно от его голоса – холодного, колючего и угрожающе тихого. - Ты кто такая и что здесь делаешь? – так и не дождавшись от незваной гостьи никаких объяснений, спросил Ренард. Но девушка молчала – правда, глазки подняла. Вот теперь в них читался и страх, и смятение… - Я, кажется, задал вопрос. - Мне приказано услаждать Вашу ночь, Ваше Высочество… - Вон пошла, - резко оборвал Ренард, уже догадываясь, чей именно приказ она выполняет. Девушка задрожала, но покидать покои не спешила – о таком приеме ее никто не предупреждал, и что теперь делать, она просто не представляла. Впрочем, не на шутку разозленному Ренарду повторять дважды не хотелось – так и не дождавшись от девушки должной реакции, он попросту подошел, стащил ее с кровати и поволок к выходу, намереваясь немедленно выставить ее из комнаты. - Нет! – закричала она, вырвалась из крепких рук и бросилась на колени, цепляясь за его ноги, не давая ни оттолкнуть ее, ни выставить. – Нет, пожалуйста, не гоните меня! У меня приказ Его Величества, я не могу ослушаться его! Пожалуйста, Ваше Высочество! Не по своей я воле здесь, смилуйтесь надо мной! - У тебя пять минут, - все ж отцепив от себя руки малолетней куртизанки, проговорил Ренард. – Чтоб через пять минут духа твоего здесь не было. Если вернусь и увижу тебя, не обессудь – в чем мать родила вылетишь отсюда. И поверь, девочка, я сейчас не в том настроении, чтоб ты со мной пререкалась. Разозленный Ренард влетел в рабочий кабинет и направился прямиком к отцу, игнорируя все рамки приличия и субординации. - С каких пор во Дворец стали пускать шлюх? – сходу прокричал Ренард отцу. - С тех самых, когда у моего сына вдруг в штанах стало настолько тесно, что он стал по девкам волочиться, - абсолютно спокойно парировал король, вставая из-за стола. – Извини, деревенских искать времени не было. Зато я могу быть спокоен, что мой дорогой сын не подцепит сифилис – эта девушка, по крайней мере, чиста. - Отец! - А что это мы так возмущаемся, а? – привычная сдержанность отступила, выплескивая всю ярость, скопившуюся в отцовском сердце; голос вмиг стал стальным, король почти кричал, прожигая взглядом сына. – Неужели о невесте вспомнили, Ваше Высочество? О верности, чести, долге? Или у тебя приступ праведности, сынок? - Отец… - Замолчи! – обрубил мужчина. – Захотелось бабу – бери. Может, угомонишься, наконец. Не думаю, что эта шлюха сильно отличается от твоей. - Тереза не шлюха! Неизвестно, чем бы закончился этот совсем не мирный разговор двух сильных, упрямых мужчин, если б на поднявшийся шум не прибежала королева. Она решительно вошла в кабинет и направилась к побелевшему от злости сыну, невзирая на неодобрительный взгляд разъяренного мужа – да и пусть, зато извечный спор отцов и детей сегодня не перерастет в войну! - Ренард, оставьте нас с отцом, - женщина коснулась руки сына, мягко выталкивая его из кабинета. – Рен, иди же, я сама поговорю с ним, - добавила она совсем тихо – так, что услышал ее только Ренард. Ренард сдался, ушел. Выпроводив сына, женщина подошла к супругу. - Генри, Вы невыносимы! Ну что Вы делаете? - Айлин, я запрещаю Вам вмешиваться в мои отношения с сыном! – раздраженно выкрикнул король, возмущенный столь бестактным, вопиющим поступком супруги. - А я запрещаю Вам ругаться с моим сыном, - улыбнулась женщина, подошла к разгневанному мужу и мягко, по-кошачьи, устроилась в его объятиях – какой бы гнев ни овладевал им, оттолкнуть ее он не смел, а потому еще немного поершился (больше для видимости!) да и обнял супругу. - Да что ж такое-то! Вы невыносимы, Айлин, - вздохнул король, чувствуя, как гнев отступает. – И все-таки Вам действительно не следовало вмешиваться. - Прошу простить меня, Ваше Величество, но Вашу бедную супругу оправдывает печаль от того, что двое дорогих ей мужчин готовы возненавидеть друг друга, - покорно опустила она глаза и мягко улыбнулась. - Мы просто разговаривали. И нет никакой ненависти – мне просто больно смотреть на него! А Вы сейчас рушите мой авторитет своим вмешательством. - Хотите окончательно стать для него врагом? Генри, Вы с Вашим авторитетом добились бы только того, что он через пять минут хлопнул бы дверью и назло Вам ушел бы к своей девушке. Оставьте его в покое. - В покое?! Айлин, он готов шляться с какой-то крестьянкой, но воротит нос от Эмелин! А теперь с видом святоши возмущается, что ему подсунули шлюху! - А я Вас предупреждала, это была плохая затея. Вы до сих пор не изучили своего сына? - А чем эта шлюха отличается от его девки? Нет, я все понимаю, мальчик вырос, ему хочется познавать женщин, но… Это... Этого я не понимаю! – возмущался король, не выпуская из рук жену. - Допустим, отличается тем, что та девочка не шлюха и выбрана им самим. - И что теперь? Будем потакать всем его глупостям? Так, может, пусть женится на этой крестьянке? А что? Такого позора в нашем роду еще не было! - Да успокойтесь же, Генри! И вообще, по-моему, Вы преувеличиваете. Пусть погуляет, успокоится... Уверена, эта связь не более чем протест против навязанной свадьбы. Пожалейте мальчика – ему предстоят нелегкие времена, Вам ли не знать! Пусть нагуляется напоследок. Он достаточно взрослый человек, чтобы не наделать глупостей. - Не защищайте его, Айлин! Мой сын – потаскун! Да еще и с дурным вкусом! - И это говорит человек, который сразу после свадьбы променял свою законную супругу на каких-то сомнительных девиц… - улыбнулась Айлин. - При чем здесь это? И вообще, нашли что вспомнить, - фыркнул Генри. – Что мне делать оставалось? Вы ненавидели меня, боялись... Я абсолютно не знал, как вести себя с Вами. - Думаете, мне было легче от мысли, что мой законный муж изменяет мне? От этих сочувствующих взглядов, от этих сплетен... - Айлин, я был молод и глуп. Но я не хочу, чтобы наш сын совершал те же ошибки. Этот поганец слишком похож на меня, - улыбнулся, наконец, Генри. – Но я же как лучше хочу для него... Я же проходил через все это, я помочь ему хочу! Я ведь пытался по-хорошему – мы разговаривали, не как король с преемником, а как отец с единственным, любимым сыном! И мне казалось, что он меня услышал, что мы поняли друг друга... А он, вместо того, чтоб хоть как-то попытаться улучшить свое отношение к Эмелин, подготовиться к встрече с ней, стал волочиться за этой пигалицей деревенской. Ей-то понятно, какой интерес – но ему? Ну вот что могло его привлечь в деревенской девке?! У меня в голове не укладывается! Экзотики захотелось? - Во-первых, девочка не знает, кто он. - Вам-то откуда знать?