— Нет, Морис, ты со мной не пойдешь — вы оба останетесь здесь и будете ждать Леронда. У вас еще будет достаточно забот, чтобы вывезти его из города. — Я не спрашиваю разрешения — я сказал, что пойду. Подготовка у меня не хуже твоей — сработаемся. — Морис, остынь. Я понимаю, что там твой друг. Но пока Леронд у Филиппа, командир у нас ты, и если тебя убьют, кто будет командовать? Вчерашние пешки? Лучше посоветуй мне кого-нибудь, ты ведь наверняка лучше меня осведомлен о подготовке и надежности ребят. Глава 31 Вечер. Закат. Ко Дворцу, размазывая слезы по щекам, плелась Кристина. Она себя корила в случившемся, вспоминая ядовитые, но верные слова Милоша, что Филипп убьет Анри без раздумий, и что она, Кристина, шансы графа быть пойманным увеличивает вдвое; она уверена, если б не она, ничего бы не случилось, граф не засветился бы… Вероятно, все-таки кто-кто ее узнал. Сбивая ноги, уставшая, зареванная, она пешком из парка через весь город шла к Филиппу — времена нынче не те, никто без денег не подвезет бедную девушку. Она шла к Филиппу, не зная, верно ли делает, ослушавшись Анри — до сих пор в ушах его крик: «Не верь! Не верь ему, Кристина! Не смей идти к нему…» А потом его ударили, и молчаливое, безропотное тело, будто неживое уже, закинули на коня. Оставляя ее, зареванную, у склепа, Филипп улыбался — победно, зло… Наверно, никогда ей не забыть теперь тот страшный оскал торжествующего Зверя, уносящего свою поверженную добычу. Что делать было ей? Быть может, стоило бежать к Морису за помощью? Может быть. Это было бы разумно, с одной стороны — Морис умный, наверняка, что-нибудь бы придумал… Но с другой стороны, в полдень они должны были уехать, и он наверняка уже сам догадался о случившемся. А ведь Филипп ясно дал понять, что ждет ее, и отсрочка казни только из-за нее… «А ты думай, лапушка, думай. Хорошо думай! На рассвете я твоего защитника казню…» Это не Анри дали время до рассвета, а ей. И что сделает Морис? А что сделает она? А если Филипп обманул? Что мешало ему убить Анри сразу же, как только оставил ее одну в том парке? Слишком много вопросов и совсем нет ответов. Она не знает, что ей делать. Она не знает, куда бежать. И от бессилия льются слезы по ее щекам… И все-таки, Филипп ее ждет. А на безымянном ее пальце сверкает колечко… Пока жива любовь, изумруд не померкнет. И сейчас, в лучах закатного солнца, словно подбадривая, камешек сверкает, обещая надежду. Это ее война, и она не станет рисковать и прятаться за спины других. И если она виновата в том, что их нашли, то и расплачиваться за это — только ей. К тому же, Морис наверняка уже их ищет — пусть ищет, и если ему удастся вытащить графа, она ему до гроба благодарна будет! Но рисковать она не будет: Филипп ждет ее, а значит, есть надежда. Кристина всхлипнула, глядя на подарок жениха, и поплелась дальше. И вот уже показались высокие кованные ворота перед белоснежным Дворцом… Горят фонари, освещая пустынную аллею, и только вдалеке стражники лениво прохаживаются у дверей, оберегая покой Зверя от посторонних визитов. Кристина юркнула в приоткрытую створку и ступила на аллею — в этот момент двери Дворца распахнулись, и стражники вытянулись в струнку перед вышедшим темным силуэтом; силуэт недолго постоял на террасе, огляделся и направился аккурат в сторону Кристины. — Кристина? — окликнул мужчина, поравнявшись с девушкой. Кристина подняла глаза на незнакомца — а не такой уж он и незнакомец! Она не знала имени этого человека, но прекрасно помнила его ласковый вкрадчивый голос и уверенные руки, которые вероломно отводили ее к Филиппу во время праздника во Дворце. Сегодня утром этого человека она тоже видела рядом с венценосцем — равнодушно, безучастно взирал он на нее и графа, стоя за спиной своего короля. — Ты что здесь делаешь? — встрепенулся мужчина, украдкой оглядываясь на стражников. — А ну пошла отсюда! Тебе что, жизнь не мила? — Вы прекрасно знаете, что я здесь делаю, — шмыгнула носом девушка. — Помогите мне найти Филиппа. — Я сказал брысь отсюда! — шикнул Адриан. — Да пошли Вы… Кристина обошла маркиза и направилась в сторону Дворца — нет времени на пустые разговоры. — Да подожди ты! — хватая девушку за руку, выкрикнул маркиз. — Не надо тебе туда, Кристина! — Отпустите! Филипп ждет меня! — Да! Ждет! И именно поэтому я говорю тебе: у-хо-ди! — Адриан схватил ее за плечи и хорошенечко встряхнул. — Уходи, Кристина! Уходи! Этьена ты не спасешь, а себя зазря погубишь. — Какого Этьена? Там мой жених, там граф де… — Какой граф, Кристина? О нет, только не говори, что ты ничего не знаешь! — Чего я не знаю? — Ты хоть знаешь, ради кого туда рвешься? — Послушайте, у меня нет времени. И Вы прекрасно знаете, что у Филиппа граф де Леронд. — Де Леронд? — усмехнулся Адриан. — Ну да… граф… де Леронд… Кристина, это Этьен. Кто такой Этьен, ты лучше меня знаешь — сын Ренарда и крестьянки, незаконнорожденный наследник, которого вы так отчаянно ждете и которого никогда уже не дождетесь. — Что Вы несете?! — Кристина, уходи. Тебе здесь нечего делать. Филипп убьет его независимо от того, придешь ты к нему или нет. Этот парень обречен, понимаешь? Ты ничем ему уже не поможешь. Уходи. — Я Вам не верю! — Ну и дура. А хочешь, я скажу тебе, что будет, если сейчас не уйдешь? Ты сегодня же отправишься в постель к Филиппу, а утром он все равно убьет Этьена. Сразу бы убил, еще в парке, если бы не ты — Филипп хочет посмотреть, как ты сама теперь будешь унижаться и лезть к нему в штаны. Забавляется он так, понимаешь? Кристина, послушай добрый совет, уходи. Филипп пять лет ждал этого момента, и уж, конечно, ради тебя от своих планов он не откажется. Уходи. Слова его пролетали мимо. Кристина не в состоянии его услышать, осознать сказанные им слова, и ей плевать сейчас на все: что будет с ней и кто есть граф на самом деле; одно она знает точно — она должна сделать все, чтобы спасти любимого мужчину. Она не может уйти, пока есть хотя бы крошечная надежда, а она ведь есть! Она должна быть! Выход должен быть! И она, Кристина, должна сделать все, чтобы вытащить графа. И она сделает. Любой ценой. — Отведите меня к Филиппу… Пожалуйста. — Упрямая! Ну как мне до тебя достучаться? Я знаю, я не тот человек, которому ты должна верить, но сейчас ты совершаешь ошибку, Кристина! И ты не представляешь, на какой ад ты себя обрекаешь! — Вам какое до этого дело? Хуже, чем сейчас, мне уже не будет! — Это только кажется. — Вы отведете меня к Филиппу? — оборвала Кристина. — Адриан, кто там? — раздалось за спиной маркиза. Пытаясь образумить Кристину, он не заметил, как их спором заинтересовались стражники. Ну вот этого только не хватало! Не хватало еще, чтобы Филиппу донесли, что его верный друг и помощник пытается укрыть его игрушку… Маркиз чертыхнулся, со злостью схватил девушку за плечо и повел в сторону Дворца. — Все в порядке! — выкрикнул Адриан стражникам. — Девушка к Филиппу, я ее провожу. Кристина влетела к Филиппу, не дожидаясь ни приглашения, ни разрешения. Правда, тут же об этом пожалела. В небольшой темной комнатке венценосец оказался не один: абсолютно голый Филипп сидел, по-турецки скрестив ноги, а за его спиной на коленях стояла ничуть не более одетая девица и размазывала по плечам короля маслянистую жидкость с восточным ароматом. Он даже не шелохнулся. Даже не взглянул на бесцеремонную свою гостью. Зато девица рядом с ним глаза на Кристину подняла — смотрела пристально, зло, почувствовав потенциальную соперницу на место рядом с Филиппом. Движения ее стали резче, злее; не обращая внимания на гостей, потянулась к Филиппу всем своим телом, прижалась к его спине, наклонилась… Едва ль не с вызовом проскользила по его груди к животу, оставляя на бледной коже заблестевшие в свечном сиянии следы от масла. Только Кристине не до ее собственнических выходок — она ждала хоть малейшего внимания от Филиппа, но тот продолжал смотреть прямо перед собой, в упор не замечая гостью. Девушка обернулась на маркиза, ища в его глазах подсказку, помощь, но тот лишь плечами пожал — мол, я тебя предупреждал, теперь действуй, как знаешь! Тогда Кристина сама подошла к Филиппу и робко опустилась перед ним на колени, стараясь не смотреть на обнаженное его тело. — Я пришла, — еле слышно проговорила она. Тишина в ответ. Не шелохнулся. Глазом не моргнул. — Ваше Величество, не убивайте его, — только и сумела выдавить Кристина, прежде чем из уставших плакать глаз опять покатились слезы. — Я прошу Вас! — шепотом прокричала она. — Я все для Вас сделаю! Только не убивайте его… Я знаю, что он мешает Вам, но есть же варианты… Арестуйте его, заставьте отказаться от короны… Только не убивайте! Филипп, умоляю Вас! Что сказать ему еще? Какие слова подобрать, чтобы хоть что-то живое дернулось в его душе? Она успела не одну сотню раз прокрутить в голове сцену их встречи, пока сюда добиралась, но что будет так, она не представляла. Не представляла, что он даже не взглянет на нее. Не представляла, что самой придется, умоляя, предлагать себя в обмен на жизнь любимого, а он, чудовище, будет смотреть в одну точку и делать вид, что она ему даром не нужна. Впрочем, с чего она решила, что ее тело, уже испытавшее все прелести королевского внимания, представляет для него какой-то интерес? — Сними платье, — раздался вдруг негромкий приказ. Чувствуя, как дрожь побежала по ее спине, Кристина подняла глаза на венценосца. Ей даже показалось, что слова его всего лишь галлюцинация — Филипп по-прежнему, не шелохнувшись, сидел и смотрел в одну точку. Только девица его, тоже услышав приказ, еще яростней заскользила по его телу, обдавая Кристину откровенной ненавистью во взгляде. Будто желая отомстить Филиппу за будущую соперницу, она налила в ладонь новую порцию холодного масла и, не давая ему согреться, обрушила на худощавую спину венценосца. Шквал мурашек пробежал по позвоночнику, но Филипп держался — ни единым движением, ни единым взглядом не отреагировал на шалость любовницы… Даже когда коготки в ход пустила, нарочно царапая его кожу, не шелохнулся! Наивно полагая, что имеет какую-то власть над ним, девица проскользила по спине к ягодицам, от ягодиц — к бедрам, накрывая скользкими ладонями равнодушную сейчас к ее касаниям мужскую плоть. Кристина, недолго думая, поднялась и покорно стала расстегивать жакет. Пальцы ее задрожали, отказываясь слушаться, ноги подкосились… — Вот даже как, — протянул Филипп, соизволив одарить девушку льдистым равнодушным взором, и тут же кивнул стоящему рядом Адриану: — Помоги ей. Адриан помог. Покатились оторванные пуговицы по золоченному камню, треск разрываемой ткани перекричал рваный всхлип Кристины… Через минуту она уже стояла без одежды, позволяя всем троим без стеснения разглядывать худенькое, дрожащее от страха и стыда тело некогда гордой ренардистки. Красивая. Тогда, в таверне, было слишком темно, и Филипп не видел, какие стройные у нее ноги, какая шелковая, сияющая у нее кожа… Заметив замешательство Кристины, Адриан коснулся ее плеча, приказывая опуститься на колени. — Пошла вон, — негромко проговорил Филипп своей любовнице, едва Кристина оказалась перед ним. Девица замешкалась, даже возмутиться собралась, дурная, но Адриан, не дожидаясь повторного приказа, схватил ее за плечо и силой вытолкал за дверь. А Филипп… Филипп приподнялся и вплотную подполз к Кристине. Открыто, бесстрашно смотрела она в холодные глаза напротив и плакала, не замечая, как скользят по лицу цепкие длинные пальцы короля. — Не убивайте его, — плача, молила Кристина. — Пожалуйста… Она не понимала, что злит его слезами еще больше. Проклятый бастард и тут опередил — девчонка ради него готова лечь под своего врага… Любит его. Так хочется казнить обоих и не видеть, не слышать больше ни о ней, ни о братце! — Неужели так любишь его? — тихо спросил Филипп, размазывая горячие ее слезы. — Не убивайте… — И ради него ты готова отдаться мне? Где же твоя гордость, Кристина? Твои ренардисты тебя бы осудили. — Я на все готова, только не убивайте его… Я все сделаю, что захотите, только не надо… Я умоляю Вас, Ваше Величество, пощадите… Пощадить? Не убивать? Какая ж ты наивная, девочка! Впрочем, неисполнимость ее желаний еще не повод отказываться от нее. Большим пальцем Филипп коснулся приоткрытых в жалобной мольбе губ — они мягкие, теплые, влажные. Невольно облизнул свои, представляя, как, должно быть, нежно она целует… Да! Он непременно испробует ее поцелуи. Он заставит ее обласкать этими губами каждый миллиметр его бледного тела… Что может быть прелестней, чем губы гордой ренардистки, скользящие по его ненасытной, уже сейчас каменеющей плоти? — Кроме него у тебя были с кем-то интимные связи? — глухо спросил Филипп. Кристина замотала головой ему в ответ — не было. — Хорошо. Адриан, уведи ее. Позови лекаря, пусть осмотрит ее на заразу. Если все нормально, то пусть подготовят нашу гостью — ночью приведешь ее в замок. Посмотрим, на что способны ренардистки ради своих возлюбленных, — усмехнулся Филипп. — Но учти, Кристина, если мне не понравится — не обессудь. Глава 32