— Когда случилась беда с Пелопеей, неужто вы не вспоминали события более чем двадцатилетней давности? Конкурс «Мисс Москва»? А, Регина? И когда ящик упал так вдруг? И вчера ночью, когда девочку чуть не зарезали на улице? Только не врите мне. Вы умная, я вас уважаю, несмотря ни на что. У меня против вас нет никаких улик в том старом деле. Я вам просто излагаю суть событий. Кто и за что мог похитить вашу старшую дочь и пытался убить младшую? Жанет — ключ ко всему. — Нет. — Что нет? — Вы ошибаетесь. — В чем я ошибаюсь? — В том, как это было тогда на самом деле. На проклятом конкурсе, — ответила Регина. — А как оно было на самом деле? Расскажите мне. — Вы мне не поверите. У вас уже сложилось мнение, версия. — Нет никакой версии, — сказал Гущин и неожиданно для себя встал и, подойдя к ней, положил ей руки на плечи. Хоть прикоснуться к этой красавице, которая никогда… с которой никогда не суждено… Она повернула голову и взглянула на него жалобно, с мольбой. — Я почти забыла ее лицо. Как она выглядела — Жанет. Но порой по ночам она мне снится. И каждый раз у нее другое лицо. Если Света-домработница — это и правда она, как вы говорите, то… Это просто невероятно. Я не знала Жанет по фамилии. Она была что-то вроде модели и эскорт-услугами занималась. В этом бизнесе у всех прозвища. Я ведь тоже этим занималась, чтобы дочку свою прокормить. Потом сошлась с женатым мужчиной. Это он мне помог попасть на конкурс — славы хотел, видно, и мне, и себе. Эти вещи все по блату, потому что телок всегда больше, чем вакансий. А это было такое шоу! Все впервые. Мы словно одурели. Мой сожитель — он человек тщеславный был, известный. — Емельян Заборов, отец Феодоры? Чемпион, спортсмен? — Вы и это знаете. — Регина покачала головой. — Кто же это вам порассказал обо мне, полковник, так много? Ну, вы мне все равно источник свой не назовете, нет? Гущин кивнул. Он не убирал руки с ее плеч, стоял за ее спиной. Она накрыла его кисть своей ладонью. — Заборов хотел, чтобы победила я. Он этого очень хотел, добивался. Но мне было уже двадцать семь. Там восемнадцатилетние на пятки наступали. Они шли вперед, а мы боролись за третий тур. Я на конкурсе познакомилась с Платоном. И… мы сошлись, мы сразу сошлись. Понравились друг другу. Он был холост и так влюбился в меня, что я… Я Заборову с ним изменила. Заборов не собирался бросать семью, у него жена была — дочка какого-то спортивного туза, таких не бросают на пике спортивной карьеры. А я — просто содержанка с ребенком на руках. — Заборов и тогда был компаньоном Платона Кутайсова? — Тогда весь инвестиционный бизнес только раскручивался. Все друг к другу притирались, присматривались, но у них уже тогда были какие-то общие дела. Заборов хотел, чтобы в третий тур прошла я, а не Жанет. Клянусь вам, с ней — с Жанет — я и не общалась особо. Какое общение, если мы конкурентки? Мы встречались в гримерках, в примерочных, виделись мельком. А потом случилось это… — Это? — Этот кошмар. Жанет на лестнице облили кислотой. — Это сделали не вы? — Не я. Она вдруг с силой сжала его руку в своей. — Это сделала не я! Поверьте мне! — Расскажите, что вам известно. — Я уже не хотела участвовать в конкурсе, когда это случилось. Для меня все изменилось, понимаете? — Что изменилось? — Открылись новые пути, новая жизнь. Я полюбила Платона. Конкурс уже был неважен для меня, но… — Что но? — Он об этом пока не знал. — Кто? Что не знал? — Гущин клял себя за то, что задает вопросы — как гвозди вбивает. — Емельян Заборов. Он не знал, что я уже не его женщина, не его собственность. Он хотел моей победы, моего успеха, хотел себе и мне славы. Это он нанял кого-то — я думаю, из своего окружения. Эти ринги, бои — там же сплошная мафия. Полно уголовников. Он нанял кого-то за деньги, и Жанет облили кислотой. Я была в ужасе! Я и представить не могла, на что он способен. Поползли ужасные слухи. Я знаю, в глаза мне никто ничего не говорил, но за моей спиной шептались, обвиняли меня. Потому что весь этот ужас с Жанет был выгоден мне — это правда. — А ваш муж Платон, он как на это отреагировал в то время? — Он знал, что я не виновата. Что это не я облила кислотой Жанет. Он это точно знал, потому что в тот момент мы были с ним. Он приехал в гостиницу «Россия» — я встретила его в холле, он приехал с огромным букетом. Мы закрылись в одной из гримерок, понимаете? Мы не могли оторваться друг от друга, целовались. И в этот момент раздались крики на лестнице, все побежали туда. И увидели ее… О, это ужасно! Регина закрыла глаза ладонями, согнулась. Полковник Гущин смотрел на нее и думал, что она вполне могла сама нанять кого-то, чтобы сделать это. И подготовить себе алиби с Платоном Кутайсовым. Женская злоба и изобретательность способны на многое. — О вас ходили слухи, за вашей спиной шептались, — сказал он. — А к следователю вас вызывали? — Нет, — Регина покачала головой. — Я думаю, что Заборов все и там, в ваших органах, как-то устроил, все было схвачено, за деньги. Ни его, ни меня об этом никто никогда не спрашивал. — Вам известна дальнейшая судьба Жанет? — Нет. Я сразу покинула конкурс красоты. Мы с Платоном уехали на месяц в Испанию. Потом поженились. Он удочерил Ло. — А Емельян Заборов? Вы же продолжали с ним общаться? И до сих пор… Его дочь… — Полковник, с Емельяном общался мой муж. Я — нет, в том смысле, который вы вкладываете. Он быстро утешился, нашел себе другую любовницу, моложе и красивее. Позже он уверил себя, что это он меня бросил. Впоследствии он несколько раз разводился и женился. С Платоном они вели совместные дела. С годами все вообще как-то отошло в тень, забылось. С Емельяном мы никогда не говорили о нашем прошлом. О том, что произошло на конкурсе красоты. Я его не спрашивала о Жанет. Я избегала этой темы. Вы должны понять… Может, это было малодушие, но я гнала от себя те воспоминания. А сейчас Емельян уже ничего не может ни рассказать, ни вспомнить. Он парализован, прикован к постели, он не говорит, ходит под себя. Если бог есть, то считайте, что он наказал моего бывшего. — Если бог есть, то он наказывает и вас, Регина. — Она думает, что это я, да? Светлана… то есть Жанет… она думает, что это я изуродовала ее тогда? — Она не дает показаний. Мы вообще долгое время считали Жанет умершей в результате тех травм. Регина пристально взглянула на Гущина. Этот взгляд говорил: что же ты так долго скрывал самое главное? — Это она похитила Пелопею, да? Она убила того шофера? Гущин вернулся за свой стол. — Я уже сказал вам, в чем мы ее подозреваем. И хотел услышать от вас версию событий, которые стали поводом к такой ненависти и мести с ее стороны. — Вы мне не поверили? Полковник Гущин смотрел на нее и думал о том, как она хороша. И как больно осознавать, что она врет. Если врет. А если нет, то… — Ладно, — сказал он. — Спасибо за искренность. Катя видела, как они с Региной шли по коридору Главка. Проводив Регину до лифта, Гущин заперся у себя. Катя решила его не тревожить. Он был мрачен и расстроен. Если будут еще новости, она и так узнает их от сотрудников розыска. И новости не заставили себя ждать. Вечером пришел факс из Коломны. — Светлана Лихотина в девяносто восьмом сменила фамилию и паспорт, — объявил Кате один из членов опергруппы. — Лихотина — девичья фамилия ее матери. А до этого она носила фамилию Тарасова. Катя была в кабинете розыска, когда оперативники вновь начали проверять базу данных потерпевших, введя новые данные: Светлана Тарасова, год рождения, место рождения — Коломна. И на этот раз компьютер выдал им результат: номер уголовного дела по причинению тяжких телесных повреждений. Дело, как значилось в базе данных, было давно приостановлено. По прежней фамилии в архиве больницы Коломны отыскалась и старая медицинская карта Светланы Тарасовой — Лихотиной. Там при назначении лекарств давались подробные ссылки на четыре пластические операции, которые она перенесла в девяностых. Имелись записи и врачей-гинекологов, у которых она проходила обследование. У нее никогда не было детей. Вся эта информация легла на стол полковнику Гущину. И Катя не сомневалась — не далее как завтра утром из следственного изолятора доставят бывшую участницу конкурса красоты Жанет, которую они наконец-то с таким трудом отыскали. И Гущин станет с ней разговаривать уже предметно, по существу дела. Но то, что произошло в следующие сутки, смешало все их планы, спутало карты, снова поставив все с ног на голову, породив все новые, новые и новые вопросы. Впоследствии Катя думала, что даже в том страшном доме у дороги с гипсовыми ангелами, цаплями, жабами и садовыми гномами она не переживала такого ужаса, который явил себя их глазам. Глава 43 Тайна