Больше они почти не разговаривали. Ребекка всю дорогу злилась на себя за вопрос, который задала Мелле. Что за манера на все спрашивать разрешения? Такое поведение выдает неудачника по жизни. Настроение упало до нулевой отметки. Они ехали в сторону Эсрейндж. Брусничный Король проживал в одноэтажной сборной вилле модели восьмидесятых годов бледно-голубого цвета. К ней с двух сторон примыкали два флигеля, так что все вместе имело форму подковы, обрамлявшей двор по периметру. Ребекка въехала в «подкову» и остановила машину. Боковые пристройки имели, похоже, хозяйственное назначение либо служили кладовыми. К одной с краю примыкал новый гараж. К другой – что-то вроде псарни. Ребекка и Анна-Мария вышли из машины. Все окна в боковых пристройках были заколочены кусками ДСП. Во дворе стояли три неприметные машины и четырехколесный квадроцикл с навесным плугом. Оставшееся место занимал разный мусор – ржавый автомобильный кузов без колес, гора промокшего картона, сломанный пылесос, бутылки и тому подобное, что хороший хозяин сдал бы на переработку вторсырья. На снегу выделялось большое красное пятно. Мелла тронула Ребекку за руку и кивнула вверх. В стены, где только можно, были вмонтированы видеокамеры. – Они наблюдают за нами. Мелла помахала в камеру. Ребекка позвонила в дверь, потом еще раз. Ничего не произошло. Все так же капала с крыши вода и где-то неподалеку заливалась птица. – Что это, как думаешь? Анна-Мария подошла к красному пятну на снегу. В нем была шерсть какого-то животного. – Лось, – сказала Мелла. – Между тем сейчас не сезон охоты. Ребекка подошла к окну и попыталась разглядеть что-нибудь за опущенными жалюзи. Ей не давало покоя неприятное чувство, что они с Меллой здесь не одни. Ребекка кивнула на дверь. – Нет, так не годится. – Анна-Мария покачала головой. – Я зайду сзади и разведаю, что там. Мелла побрела в обход здания, что оказалось не так просто. Джинсы сразу промокли, а в ботинки набился снег. Анна-Мария явно не была готова к подобному приключению. К тому же она пропускала время семейного ужина. «Сейчас я застряну, и вам придется меня вытаскивать», – пыхтела Мелла. Но не зря она сдержала обещание, которое дала сама себе в новогоднюю ночь, – три дня в неделю тренироваться в полицейском тренажерном зале. Только это и позволило ей наконец подобраться к окну и заглянуть в дом. Она попала в гостиную. На коричневом кожаном диване лежала женщина с ноутбуком на животе. Анна-Мария постучала в окно. – Эй! Откройте, полиция! Женщина подняла голову. Мелла достала значок и показала в сторону двери. Женщина встала с дивана, и Анна-Мария пустилась в обратный путь. – Идет, – тяжело дыша, сообщила она Ребекке. – Лежала на диване в гостиной. Дверь открылась, и женщина высунула голову. Вместо мятых тренировочных штанов и растрепанного «хвоста» Ребекке предстало зрелище на миллион крон, являвшее к тому же верх безвкусицы. Дама была молода, стройна и длиннонога. В черных штанах в обтяжку, на высоких каблуках, в шелковой блузе с леопардовым принтом и расстегнутой верхней пуговицей, так что был виден край черного кружевного лифчика. Длинные завитые волосы были наполовину белыми, наполовину светло-рыжими. Губы выглядели неестественно пухлыми. Ресницы – как вымазанные смолой мохнатые мушиные лапки. Ногти, похожие на когти хищной птицы, имели ярко-синий цвет. – Yes? – спросила дама. – Police, – Анна-Мария прокашлялась, пуская в ход свой школьный английский. – We want to speak to Mäki. Can we come in? – I can’t… I don’t… Wait a minute[42], – пролепетала женщина и быстро закрыла дверь. Немного погодя дверь открыла другая женщина, постарше. Волосы собраны в тугой узел; ни намека ни на косметику, ни на украшения. Быстро оглядела Анну-Марию и Ребекку – будто просканировала. – Что я могу для вас сделать? – спросила она на безупречном, хотя и не без акцента, английском. Анна-Мария повторила только что высказанную просьбу. – Что вы от него хотите? – Об этом мы скажем ему лично, – сказала Анна-Мария и попыталась заглянуть в дом. – Он здесь? – Муж болен, – ответила женщина. – Он никого не принимает. Одну минуту… Она исчезла, но вскоре снова появилась, с бумажкой в руке. Это была какая-то медицинская справка – на русском языке, но с английским заголовком: «Medical certificate». – Вы можете поговорить со мной, – предложила дама. Ребекка и Анна-Мария переглянулись. – Ну хорошо. – Ребекка кивнула. – Вечером восьмого апреля сюда звонил Улле Пеккари. Мы хотели бы знать, о чем был этот разговор. Женщина достала пачку сигарет, вытряхнула одну и закурила. Затянулась. Дернула плечом. В этот момент Анна-Мария оглянулась. Во дворе рядом с машиной Ребекки появились двое громил. Мелла хорошо знала этот тип – гора мускулов и затылки как тракторные шины. Несколько заплыли жиром, потому что в последние годы тренировались не так усердно, как раньше. Но сила осталась, это видно. Короткие волосы торчат «ежиком». У одного сквозь «ежик» просвечивает розовый скальп. «Надо же, уже успел загореть, – подумала Анна-Мария. – Даже кожа на голове». Громилы появились ниоткуда. У одного на поводке собака, что-то вроде питбуля. От ушей мало что осталось. Тело в шрамах. Второй открыл дверцу и устроился на водительском сиденье. – Это еще что… – возмутилась Анна-Мария. – Сейчас же отойдите от нашей машины! Она пошла на громил. Тот, что сидел в машине, вышел и сделал шаг в сторону Меллы. Крикнул что-то по-русски женщине, которая назвалась женой Меки. Та ответила, тоже по-русски. Анна-Мария и Ребекка разобрали только слово «полиция». Собака угрожающе зарычала. – Уберите собаку! – потребовала Ребекка. Питбуль рванулся на нее. Мужчина укоротил поводок. Зверь оскалил зубы и хрипло зарычал, пока цепь затягивалась вокруг его шеи. Анна-Мария испугалась и отошла в сторону, ударившись ногой о машину. Эта собака весила не меньше, чем сама Мелла. То, как мужчины переглядывались между собой и с женщиной в дверях, походило на диалог без слов. Они как будто ждали сигнала. Оба действовали спокойно, но секунду спустя один из них вдруг оказался перед Ребеккой, а другой – за ее спиной. «Профессионалы», – подумала она. Из тех, кто в порядке предупреждения отрезает секатором пальцы, надевает мешок на голову жертвы, чтобы кровь из простреленной головы не забрызгала одежду, и следит, чтобы жертва стояла на дешевом коврике, который не жалко выбросить. Громила с собакой был в одной рубашке, его товарищ – в пуховике, застегнутом на одну среднюю пуговицу. На дворе пятнадцать градусов тепла, зачем ему понадобился пуховик? «Чтобы спрятать оружие, – догадалась Мелла. – Мы ведь полицейские. Я сама им об этом сказала. Но что же теперь будет? Они ведь не осмелятся ничего с нами сделать? Или все-таки…» Разумеется, Мелла приехала сюда с оружием. Но руки были ледяные, в кончиках пальцев покалывало. Она бы выронила его на землю. Женщина вошла в дом и закрыла дверь. Ребекка и Анна-Мария остались наедине с громилами. Те перекинулись несколькими словами по-русски, и у Меллы от страха похолодело в желудке. Но тут мужчины отступили на несколько шагов. Один кивнул на машину в знак того, что полицейским пора убираться восвояси. Собака, которая лаяла беспрерывно, подскочила на задние лапы. Мужчине, несмотря на верные сто двадцать килограммов, удавалось с трудом ее удерживать. – Мы уезжаем, – коротко объявила Ребекка. Они сели в машину, и Ребекка задним ходом вырулила со двора. Оба мужчины не спускали глаз с машины, пока она не уехала. * * * – Что за черти? – в недоумении спросила Анна-Мария, после того как они удалились от виллы на достаточное расстояние. Ребекка покачала головой и сжала руль так, что заболели пальцы. Нога на газовой педали дрожала. Стрелка на спидометре так и прыгала. – Нет, правда! – возмутилась Мелла уже громче. – Кто они такие? Такое впечатление, будто полиция совсем не в курсе. Лично я впервые узнала о том, что в наших краях обосновалась русская мафия. Интересно, что за дела у них здесь? – И эта бедная собака, – сказала Ребекка. – Ну ты… – начала Мелла, но не договорила. «Таких собак нужно пристреливать на месте, – подумала она. – Им уже ничем не поможешь». Несколько километров ехали молча. Обеих не покидала чувство, что они серьезно влипли, причем по собственной оплошности. Словно копали картошку, и вдруг лопата наткнулась на что-то твердое. Кто эти люди? – Так или иначе, – продолжала Ребекка, – Хенри Пеккари звонил своему брату Улле за пару часов до того, как был убит. А Улле, минуту спустя после его звонка, связался с Брусничным Королем, у которого живут эти русские. Это не может быть случайностью. Ребекка притормозила, пропуская оленей. – Надо бы нанести визит их соседям, – сказала она. – Мы возвращаемся. – Разве мы не будем вызывать подкрепление? – Подкрепление? – удивилась Ребекка. – Чтобы поговорить с соседями? Анна-Мария ничего не ответила. Ее охватила злоба, как это нередко бывает с людьми, которых в чем-то устыдили. «Что будет, если эти громилы нас увидят? – мысленно спросила Мелла Ребекку, когда та развернула машину. – Легко геройствовать, когда у тебя нет детей».