* * * Соседи оказались дома. Часы показывали без десяти семь. Дверь открыл мужчина с пышной седой бородой и в джинсах, заправленных в толстые шерстяные носки. Анна-Мария представилась и показала полицейский значок. Хозяйка, сидевшая на кухонном диванчике с вязанием, спросила: «Кто это?» – Полиция, – ответил мужчина через плечо и пригласил Ребекку и Анну-Марию войти. Женщина вышла в прихожую с вязанием в руках. – Herreminjemajka! – воскликнула она, приложив свободную руку ко рту. – О господи! – Нет, нет, – успокоила ее Мелла. – Мы к вам не с плохими известиями. Извините, если напугали. Всего лишь хотели задать вам несколько вопросов. – По поводу чего? – Нас интересуют ваши соседи, – ответила Ребекка Мартинссон. Супруги дружно замахали руками. Женщина сжала губы. Мужчина озадаченно покачал головой, поглаживая окладистую бороду. – Мы ничего о них не знаем, – сказал он. – Мы ничего не знаем, – повторила женщина и еще крепче сжала вязание. – Ну что-нибудь вы наверняка знаете, – возразила Ребекка. – Как их зовут, к примеру. Вы – единственные, кроме них, кто здесь живет. – Мы ничем не можем вам помочь. – Ну хорошо. – Анна-Мария Мелла достала визитку. – Нас интересует любая информация о них. Если что-нибудь вспомните, позвоните, ладно? Мужчина взял визитку. – «Комиссар криминальной полиции Анна-Мария Мелла», – прочитал он вслух. – Это вы? – Да, до замужества моя фамилия была Нюгорд. Бородач рассмеялся: – Боже мой, а я вас сразу и не узнал… Вы обрезали косу? Меня вы, конечно, не помните, но это вы вернули нам сына, после того как он однажды ушел из дома. Это давняя история… – Не помню, – призналась Анна-Мария. – Лет пятнадцать тому назад. Боже мой, его все время тянуло в странствия. Муравьи в штанах – так в наше время называлась эта болезнь. В тот раз вам его передала одна женщина, которая посчитала, что будет неправильно бросить на произвол судьбы шестилетнего малыша, который бродит по округе один-одинешенек. Он, помимо прочего, описался от страха. Мужчина ностальгически улыбнулся. – И вот я прибегаю в полицейский участок. Сердце как и клокочет… вот здесь, между миндалин, – мужчина показал на горло. – А шалопай преспокойно сидит у вас на коленях, ест булку и запивает шоколадом. Он еще играл с ключами от вашего полицейского мотоцикла. Я сразу понял, что вы теперь не разлей вода. Вы с ним здоровались, когда потом встречались в городе. – Ммм… Анна-Мария наморщила лоб. Но она плохо помнила даже собственных детей в таком возрасте. – И вы не сказали ни слова по поводу того, что он сделал, хотя ваши штаны тоже промокли насквозь. Малый даже застыдился. – Он и потом долго стыдился, – вспомнила женщина. – И еще долго писался после этого, прежде чем приятели это заметили. – Вы сделали вид, будто ничего не произошло, – повторил мужчина Анне-Марии Мелле. – Никогда не забуду ваши мокрые колени. Надеюсь, у вас было во что переодеться? – Конечно, было. – Мелла улыбнулась. – Чем сейчас занимается ваш сын? – Учится в ракетной школе. На некоторое время стало тихо. – Если мы расскажем вам о соседях, – сказала женщина, – можете вы обещать, что они не узнают об этом? – Я защищаю своих информаторов, – ответила Анна-Мария. «Об обязательствах свидетелей мы поговорим позже», – решила она. – В таком случае, проходите, – пригласила хозяйка. – Обувь можете не снимать. Снег на улице чистый. – У вас здесь не то что в городе. – Мелла кивнула. – Зима задержалась. Она сняла ботинки, несмотря на протесты хозяев. – Кофе? – предложила женщина. – Мы только что сварили к ужину. Они устроились на кухне. Хозяйка поставила на стол печенье канго и кофе из перколятора. – Расскажи о Бенгте, – сказала она мужу. – Бенгт – это ваш сын? – спросила Анна-Мария. – Нет, так звали нашу собаку. Мужчина вздохнул. – Борзая, – подхватила женщина. – Милейшее существо. – Они убили его. – Ваши соседи? – Нет, их собаки. Мужчина прикрыл рот ладонью, в то время как женщина продолжала: – Мне нужно было в город. Бенгт прыгнул в багажник, а я вернулась в дом, потому что оставила на столе очки. Багажник не закрыла, он ведь никогда не выпрыгивал из машины без разрешения. Они появились ниоткуда, двое убийц в собачьем обличье. Этот крик, я слышу его до сих пор… Я выглянула в окно и увидела, как они запрыгнули в багажник и выволокли оттуда Бенгта. Выскочила на улицу, но они уже убежали. А Бенгт… Женщина замолчала, собираясь с силами и помешивая кофе ложечкой. – Он посмотрел на меня. Живот разворочен, кишки наружу. Он умер у меня на руках. По крайней мере, это произошло быстро. Тут и ты спустился со второго этажа. – Она повернулась к мужу. – Да, – подтвердил тот. – Меня до сих пор трясет, когда вспоминаю об этом. Я взял ружье и побежал к ним. – Я пыталась его остановить, – кивнула женщина. – Я плохо соображал, – продолжал он. – Во дворе меня встретил один из их парней. Собак он успел загнать на псарню. Направил на меня пистолет. У меня было ружье, но я совсем не уверен, что смог бы из него выстрелить. Кажется, даже не снял с предохранителя. Он закричал что-то по-русски в сторону дома, и оттуда вышла женщина. Она спросила по-английски, что мне нужно. – Боже мой, – сочувственно покачала головой Мелла. – Я был не в себе, даже ухмылялся от страха. Сказал, что их собаки разорвали нашу и что я буду звонить в полицию. Она сделала знак подождать, ушла в дом и вернулась с пачкой купюр. Тридцать тысяч, вот так… – И что вы сделали? – спросила Анна-Мария. – Взял деньги. Ни на что большее не решился, потому что тот тип все еще держал меня на прицеле. А она несколько раз повторила: «No police. Remember: No police»[43]. – Когда это было? – С полгода тому назад, думаю. Продать дом и переехать было бы самое правильное. Но у нас нет на это средств. Мы выплачиваем большой кредит за дом и помогаем нашему мальчику, пока тот не встанет на ноги. – Он покачал головой. – Мы видели у них только одну собаку, – сказала Ребекка. – Другой, наверное, больше нет, – ответила женщина. – Они ведь устраивают собачьи бои, делают ставки… – Откуда вы знаете? – спросила Мелла. Супруги быстро переглянулись, как будто о чем-то договорились. – Пойдемте наверх, – предложила женщина. – Только никому не рассказывайте о том, что увидите и услышите. Они поднялись по лестнице. Супруги первыми вошли в спальню, с кроватью, аккуратно застеленной вязаным покрывалом, и вышитыми подушками. За шторой обнаружилась камера с объективом на штативе, через которую хорошо просматривался фронтон соседского дома и угол двора с псарней. – Я увлекалась птицами, – объяснила хозяйка. – Поэтому мы и переехали сюда двадцать три года назад. Из-за розового скворца и дубоноса. Но так уж вышло, что приходится вести совсем другие наблюдения… И делать фотографии. – Понимаю. – Мелла кивнула, чувствуя, как ее захлестывает волна неизъяснимого теплого чувства к детективам-любителям. «Милые, дорогие мои сыщики, – подумала она, – что бы мы без вас делали?»