* * * Спустя час Свен-Эрик стоял под дверью дома престарелых в Бриттсоммерсгордене. Взял щетку, прислоненную к дверному косяку, и тщательно обмел снег с ботинок и брюк, мурлыча под нос «Врата узкими именуются…» и настраивая себя на предстоящий разговор. Сама тема узких врат, куда нужно протиснуться, мобилизовала мысли. Стольнаке потоптался на пороге, сбивая снег с подошв, и вошел. Сису-Сикке и Ниркин-Юсси только пообедали. Они спросили Свена-Эрика, не хочет ли тот кофе. Оба вели себя настороженно, как будто чувствовали, что Стольнаке приехал не просто так. Но торопиться было некуда. Они поговорили о снегопаде, похоронах и Бёрье, который, похоже, сошелся с Рагнхильд Пеккари. – Послушайте, – сказал, наконец, Свен-Эрик и пригладил усы, – мне тут в голову пришла одна мысль… Ниркин-Юсси кивнул. Сису-Сикке вытаращил глаза – и напомнил Стольнаке взбесившуюся лошадь, вдруг оказавшуюся перед огненной преградой. * * * – Полтора года назад головное предприятие Пеккари «Бергсек-АВ» произвело эмиссию акций и заполучило нового владельца, – начала Мария Тоб. – Что-то похоже на иностранную инвестиционную компанию, MOGT Capital Group. В Сети о них ничего, кроме невнятных намеков на какой-то global glowth[70], и ни слова ни в финансовых журналах, ни на более-менее серьезных экономических форумах. Сиввинг у мойки мыл посуду после завтрака. Гостьи, кроме Марии Тоб, были заняты сбором вещей. Погодные сводки обещали прекращение снегопада. Можно было переправляться в Риксгренсен. София через ph поставила телефон на динамики и заказала вертолет. – Продолжай. – Ребекка посмотрела на Марию Тоб и присыпала третий блин корицей и сахарной пудрой. – Еще месяц спустя компания оформила возвратный лизинг[71] и продала практически все оборудование другой иностранной компании, которая, в свою очередь, тоже произвела лизинг. Доходы от продажи оборудования и новой эмиссии акций инвестировали в некий горнодобывающий проект в Уганде, о котором тоже почти ничего нет в Сети. Прибыль за первый квартал этого года была на восемьдесят процентов ниже, чем за предыдущий. Ребекка глубоко вдохнула и громко выдохнула. – Ну теперь ты точно похожа на бабушку, – заметил Сиввинг. – Та так же вздыхала. Кстати, у тебя сегодня техосмотр, не забывай об этом. – Боже… – Ребекка закатила глаза к потолку. – Сегодня как раз тот день, когда я не могу сесть за руль. Такие вещи нужно согласовывать со мной заранее, тебе не кажется? – Дело кончится запретом на вождение, – предупредил Сиввинг. – Я договорился с Кристером. Он заедет и отвезет тебя. Мария намекающе подмигнула Ребекке. – Ну нет… – выдохнула Ребекка. – Это катастрофа. – Вовсе нет, – возразила Мария. – Просто сделай это. Будет здорово, если вы снова начнете общаться как раньше… В общем, компания Пеккари купила здесь, в Кируне, двух важнейших игроков горнодобывающей отрасли – бурильную компанию и предприятие, которое занимается прокатом туннелей, сносом и демонтажем зданий. По какой стоимости, сказать не могу. Но я проверила странички бывших руководителей в «Фейсбуке». Ни один из них не остался работать на прежнем месте в качестве наемного сотрудника. Ребекка записала в свой телефон названия обеих компаний и фамилии руководителей. – Квалифицированные специалисты обычно остаются работать, по крайней мере на переходный период, но они ушли сразу, – продолжала Мария Тоб. – Более того, переехали из Кируны. Можно только догадываться о причине, но если тебя вынудили продать предприятие, ты делаешь ноги, логично? – А потом прибыль резко падает, и новый владелец бежит от шведской системы налогообложения, – подхватила Ребекка. – И покупает новые предприятия, принуждая бывших руководителей к бегству. – Три года назад «Бергсек» был семейной фирмой и инвестировал прибыль в развитие производства, – продолжала Мария Тоб. – Но потом они явно сменили стиль. – Инвестировать деньги на сторону и уходить от ответственности. – Ребекка кивнула. – И, главное, с юридической точки зрения все чисто. Здесь нечего расследовать. – Перед новой эмиссией у «Бергсека» были проблемы. Ликвидность опустилась ниже некуда. И еще две вещи… Эй! Снуррис запрыгнул на кухонный диван и пристроился рядом с Марией Тоб. Белла предупреждающе зарычала. Она все еще беспокоилась за свою варежку. – Спрыгни немедленно! – строго сказала Ребекка. – Я не позволю собаке сидеть за обеденным столом. – Пусть сидит, – разрешила Мария Тоб. – Приезжай ко мне в Стокгольм, Снуррис, сходим в ресторан, накормлю тебя салатом с креветками. Снуррис зарылся носом в ее рукав, стараясь не встречаться с хозяйкой взглядом. – Сдаюсь. – Ребекка выставила перед собой ладони. – Так что там за две вещи? – Первая – покупка еще одного предприятия, небольшой типографии. Зачем она им? И еще одно, что может заинтересовать тебя. Компания Пеккари владеет белым автодомом, в точности таким, как… – Вот! – воскликнула Ребекка так громко, что Снуррис тут же спрыгнул на пол. – Именно на таком и разъезжали громилы с секс-работницами… белый автодом! – Якобы дизель, но я не вижу ни одной квитанции на дизельное топливо. – Это черт знает что, – выругалась Ребекка. – Зачем же они использовали эту машину? И где она сейчас?.. – Откинулась на спинку стула. – Это больше не мое расследование. Наверное, я должна передать эти сведения фон Посту. Хотя, он, конечно, не станет в это вмешиваться. И потом, даже если это тот самый автодом… они ведь могут сказать, что кому-то его одолжили и понятия не имели, что он используется незаконно. Думаю, мне больше нечего делать в этом городе. Устала надрываться впустую. Мария Тоб покосилась на Сиввинга, который начал вытирать тарелки и бокалы и ставить их в шкаф. – Пойдем выйдем, – шепнула она Ребекке. – Заодно покурим. * * * Они стояли на крыльце и смотрели на снегопад, теперь уже не такой густой, как раньше. – Разве ты куришь? – Ребекка достала пачку сигарет и неуверенно протянула Марии Тоб. Та только отмахнулась. – Я ухожу из «Мейер и Дитцингер», – сказала она. – Мы… – Мария кивнула в сторону дома, имея в виду находившихся там Клару и двух Софий, через f и через ph. – Мы открываем свое адвокатское бюро. – Ты шутишь? – Брат Софии через ph богат, как тролль. Он поддержит нас первое время. Офис на Коммендёрсгатан. – Ой, здорово! Ты уже рассказала… – Нет, боже упаси… И ты не смей проговориться об этом Монсу. Он тут же убьет меня. Минуту спустя после подачи заявления я буду стоять на ушах под его дверью. Хочешь с нами? – Но… в качестве наемного адвоката? – В качестве совладельца. Ты ведь не думаешь, что мы сегодня просматривали эти коробки ради собственного удовольствия? Мы хотели тебя подцепить, понимаешь? – И по ошибке подцепили Карла фон Поста. – Ребекка невесело улыбнулась. – Ах, – Мария снова отмахнулась, – оставь, пожалуйста. Что скажешь? Монс переживет, так или иначе. Можешь спать с ним и дальше. И приезжать сюда на выходные, если хочешь. Или вообще работать отсюда, у нас гибкий график. Ребекка затянулась сигаретой. Так вот почему Мария Тоб перестала уговаривать ее вернуться в «Мейер и Дитцингер»… И сюда они заехали, похоже, специально за этим. – Ты им нравишься, – продолжала Мария Тоб. – И все знают, что по части налогового права тебе нет равных. – Как давно вы это планируете? Мария Тоб пожала плечами. – Разговоры ведутся вот уже с год, наверное. Но ты ведь знаешь, как это бывает. Все работают, так что ни на что другое не остается сил. – Но теперь ты совладелец, должна зарабатывать… – Да, но это ничего не меняет. Так что скажешь? Ребекка затушила сигарету о толстую снежную змею на перилах крыльца. – Я подумаю, – ответила она. – Не хочу и дальше оставаться в прокуратуре. Это не то, на что я рассчитывала с самого начала. Просто некуда было податься после психиатрической лечебницы. – Подумай как следует, дорогая, – сказала Мария Тоб и сложила ладони в умоляющем жесте. – И еще одно… Только не сердись, пожалуйста. – Боишься, что я буду бороться с тобой в снегу? – Да. Обе рассмеялись. – Я твой друг, – серьезно продолжала Мария. – И желаю тебе добра. Я хочу, чтобы ты поговорила с кем-нибудь на эту тему. Ребекка почувствовала, как внутри у нее все сжалось, и направила все усилия на то, чтобы хотя бы внешне выглядит расслабленной.