– Да я… – Помоги, дядя Поликарп. Потом будешь ругаться, – оборвала его пигалица. – Да ты… – Старший сержант даже задохнулся от возмущения. Потом пробурчал что-то себе под нос. Явно не для девичьих ушей. Первое недоумение уже прошло, а потому ветеран взял себя в руки и не распалялся на всю ивановскую. Ухватив труп за ворот гимнастерки, одним движением сдвинул его подальше. Потом столь же стремительно пристроил ящик. Уловив, что она начала переворачивать его на бок, помог. И с безнадежной тоской посмотрел на дочь своего командира: – Алиночка, девочка, что же ты со мной делаешь? Мало мне твоей матушки. – Ты иди, дядя Поликарп. Тебе есть чем заняться. А я аккуратно. В точности как в наставлении написано. Вот видишь, и вторую позицию себе оборудовала. Старший сержант еще какое-то время метался между долгом перед семейством Дробышевых, перед родиной и перед простыми пограничниками, волей судьбы оказавшимися под его командованием. Наконец в который раз за день тяжко вздохнул и сдался: – Как в наставлении, Алиночка. Четко и без самодеятельности. – Как в наставлении, дядя Поликарп. Девочка отвернулась и одним движением вскочила на ящик, слегка сыгравший под девичьими ножками. Попрыгала несколько раз, придавая своей подставке более устойчивое положение, и, удовлетворившись результатом, навалилась на край ячейки, пристраивая свой карабин… Глава 2 Стажер Ну вот. Тягач замер, издав при этом тяжкий вздох, и разом прекратились нескончаемые тряска и грохот. Хорошо хоть шлемофон не только предохранял от ссадин, что в железе вовсе не редкость, но и заметно гасил все звуки. Григорий повел плечом. Кто сказал, что здесь можно удариться лишь головой? Плечи, локти, колени вместе с голенями. Чем бы ты тут ни приложился, приятного мало в любом случае. Именно по этой причине все эти особенно чувствительные к ударам части прикрыты кожаными накладками, пришитыми к форменному комбинезону. И угораздило же его попасть на войсковую стажировку именно в этот батальон! Ну вот почему его, отличника и лучшего юнкера на курсе, определили на этих «пауков»? Именно такое неформальное название было у похожих машин «Громобой» и «Сорока». А все оттого, что их корпус возвышался на шести опорах, или ногах. И ведь мало того, что это «пауки», так еще и «Сороки», не имеющие на вооружении даже плохонькой пушки. Только пулеметы. Впрочем, все эти не высказанные вслух возмущения были пустопорожними. В том суть обучения бронеходчиков. Поначалу осваивались паукообразные машины. Потом – человекоподобные двухместные. И только после этого – новейшие одноместные. На каждом этапе обучения происходил отсев юнкеров по способностям. Так что миновать стажировку на этих многоножках нет никакой возможности. Едва прекратилась тряска, как поручик Миронов поспешил вылезти наружу. Даже на марше экипаж неизменно находился в боевой машине. Обстановка не располагает к расслаблению, а потому нужно быть готовыми к бою в любое мгновение. Бывали случаи, что, помимо атаки на заставы, противник перерезал и пути сообщения. Самураи прощупывали российских пограничников и армию вдумчиво и серьезно. Бог весть, какие у них при этом были планы, но факт остается фактом. Пускай у Страны восходящего солнца нет столь мощного аргумента, как установка Теслы, с амбициями у нее все в порядке. Как и с союзниками. Германия вовсе не думала обижаться на то, что в Великую войну Япония подвинула ее в Китае. Дело-то житейское. Зато теперь они партнеры с общими интересами в Тихоокеанском регионе. – Что там? – спросил поручик у выскочившего из кабины старшего механика взвода. Колонной командует Миронов, это бесспорно. Но он какое-то время был занят внутри машины, а потому не следил за окружающей обстановкой. К тому же сержант – мужик бывалый, с солидным боевым опытом, служит около десяти лет. Такому вполне можно довериться. – Дальше не проедем, господин поручик. Тягачи не осилят эту распутицу, – указывая на раскисшую дорогу, тянущуюся под практически непроницаемым покровом деревьев, сообщил сержант. Дожди прошли неделю назад. Но беда в том, что они были довольно обильными, а у деревьев густые кроны. Июнь вообще богат на влагу с небес. – А если бронеходы сойдут на землю или возьмут тралы на буксир? – предположил Миронов. – Так до места высадки осталось не больше пяти километров. Мы дольше провозимся, господин поручик. – Хм. Твоя правда. Спускаем машины, – приказал Миронов. – Слушаюсь. Сержант вынул из петель на полевой сумке флажки – белый и красный, отошел немного в сторону, чтобы его видели все водители, и подал знак начать высадку. Тут же захлопали двери кабин тягачей, из которых выскакивали водители. Следом из бронеходов потянулись экипажи. Это у человекоподобных машин обслуга каждой включает в себя трех механиков. Тяжесть технического обслуживания «пауков» ложится на плечи самих бронеходчиков. В отличие от прямоходящих машин, где экипаж состоит строго из офицеров, здесь офицеры занимают должности от командира взвода и выше… Тягачи имеют различную классификацию и рассчитаны на транспортировку определенного вида бронеходов. К примеру, при всей схожести конструкции и размерений «пауков» «Громобой» и «Сорока» под них используются разные платформы тралов. И обусловлено это тем, что первые вдвое тяжелее вторых, то есть разница в десять тонн. Не шутка. Но транспортировочный комплекс всех бронеходов имеет общую концепцию. Собственно сам тягач с просторной кабиной, способной вместить как обслугу, так и экипаж боевой машины. Все же в небоевой обстановке предпочтительно перемещаться с комфортом. К тягачу цепляется трал, в передней части которого располагаются емкости с топливом, водой или жидкостью для котлов, боеприпасы, запасные части и инструменты. Ну и непосредственно площадка для бронехода. В состав каждой роты входит слесарка на базе грузовика. Ясное дело, что она годится только для мелкого ремонта. Но и мелких поломок хватает. В батальонах предусмотрена более солидная механическая мастерская с тягачом и платформой. Там даже токарные станки имеются. Бронеходы – весьма затратное удовольствие, которое может себе позволить далеко не всякое государство. Не прошло и минуты, как тросы растяжек были сняты, и боевые машины наконец обрели подвижность. Котлы новой конструкции используют жидкое топливо и не нуждаются в длительном прогреве. Горелки запалили с началом высвобождения стального исполина. И пусть на снятие растяжек потребовалось меньше минуты, к моменту окончания работ уже послышался легкий свист предохранительных клапанов котлов, сбрасывающих избыточное давление. Механик-водитель получил приказ, и шестилапое бронированное чудовище пришло в движение. Сначала «Сорока» поднялась, оторвав свое брюхо от поверхности вздрогнувшей платформы трала. Потом по очереди ступила на землю тремя лапами правого борта. Опорные плиты выдавили из-под себя грязь, соприкоснулись с более плотным слоем земли и приняли на себя вес машины. Затем по одной отработали три ноги левого борта. Трал, лишившись изрядного веса, приподнялся на рессорах всех четырех осей. Поручик Миронов наблюдал за происходящим, устроившись в открытом люке своей «Сороки». Бронеход имел на вооружении четыре пулемета. ЕКПБ, Единый крупнокалиберный пулемет Березина, с кожухом воздушного охлаждения. Располагался в передней башне, выступая за главный калибр. Три других, с «максимами» в боковых башнях и в кормовой, – за вспомогательный. Как раз они-то и были основным оружием этой машины. Ее главная задача состояла в поддержке пехоты и прикрытии крупных бронеходов. Кроме того, на вооружении «Сороки» имелась новейшая разработка российских оружейников. По бортам пристроились два двенадцатиствольных блока восьмидесятидвухмиллиметровых реактивных снарядов с зарядом в семьсот граммов тротила. Не так уж много. Да и оружие не отличается точностью. Но его задача не в уничтожении одиночных целей, а в массированном накрытии определенной площади. Радиус сплошного поражения – шесть метров. При запуске даже короткой серии на четыре реактивных снаряда с имеющимся разбросом получалось весомо. Григорий высунулся в люк правой пулеметной башни, за которой и был закреплен. В экипаже все имели свою зону ответственности, но в той или иной мере могли заменить выбывшего товарища. Механик-водитель управлял «пауком». Командир командовал машиной и отвечал за кормовой пулемет. Разумеется, если не имел возможности озадачить этим кого другого. Три пулеметчика в башне главного калибра и по бортам. Кроме того, бойцы у бортов отвечали за изготовку к бою блоков реактивных снарядов. Ну и все обязаны владеть световой и флажковой сигнализацией. – Как настроение, Азаров? – заметив появление юнкера, обратился поручик. – Боевое, господин. – Ясно. Вот что, Григорий Федорович. Я не стану ходить вокруг да около. Знаю, что стажировка на «пауке» вам не по нраву, и уж тем более на «Сороке», лишенной артиллерии. А потому хочу предложить временно перейти в отделение обеспечения. Егор же, – кивок в сторону штатного пулеметчика, который ждал у обочины и чье место занял юнкер, – встанет в своей башне. Даю слово офицера, что для вас никаких последствий не будет, – закончил взводный. Согласно положению о стажировке юнкеров в бронеходных частях, командир подразделения мог убрать юнкера из числа членов экипажа только в двух случаях. Первый – грубейшие нарушения, незнание матчасти, трусость или преступная халатность. И по каждому случаю производилась служебная проверка. Второй – рапорт о списании от самого юнкера. Азарова ни по одному из негативных пунктов притянуть было нельзя. А сам он ни за что не уйдет, что написано на его лице прямо-таки аршинными буквами. – Мне некогда разбираться с вашим упрямством, господин юнкер. Впереди бой, – поиграв желваками, произнес Миронов. – Я не подведу, господин поручик. – Ладно, закрыли тему. Идите к световому семафору. – Слушаюсь, господин поручик. Азаров тут же стек в утробу машины и пристроился у рычага семафора. Световой и флажковый коды должны знать все члены экипажа. Заглянул в окошко, чтобы убедиться в наличии огонька в ацетиленовой горелке, что перед зеркальным отражателем. Порядок. – Господин поручик, юнкер Азаров к передаче кода готов. Угу. Не складывалось у них с взводным. Да и неудивительно. Каждый, кто поступает в Павловское училище, мечтает об одном – стать пилотом бронехода. В крайнем случае, для начала, – механиком-водителем на двухместном «Богатыре». Вот только человекоподобная машина давалась в руки далеко не каждому. Тут нужно уметь почувствовать ее особо, чтобы не просто удержать в вертикальном положении или двигаться по прямой. Важно с легкостью управлять бронеходом на пересеченной местности, да еще и в условиях боя. Через год обучения и после стажировки юнкера проходили окончательный отбор. В ходе него учебная рота делилась на два потока – под разные типы машин. Миронов в свое время был отсеян и лишился мечты оказаться в боевой рубке. Азаров же имел все шансы продолжить обучение и управлять человекоподобной машиной. Ну и как тут поладить с юнкером, который к тому же не особо скрывал своего неудовольствия по поводу стажировки на «Сороке»? – Приготовиться к получению приказа! – послышалась команда командира взвода. Григорий поспешил отстучать сигнал «внимание». В такт его ритмичным ударам по рычагу послышался перестук шторок фонаря. Закончив передачу, приник к перископу семафора. По сути, в коде сейчас нет никакой надобности. Машины стоят довольно близко друг к другу. Паровая машина – это не вышедший из широкого употребления двигатель внутреннего сгорания. Работает тихо. Особенно если речь идет о машинах и котлах замкнутого цикла. Для передачи команды капитану достаточно обычного медного рупора. Но, как видно, взводный решил перед боем еще раз проверить систему сигнализации. – Господин поручик, все три машины подтвердили готовность к получению приказа, – увидев соответствующие сигналы, доложил юнкер. – Передавайте. Выдвигаемся к месту высадки своим ходом. На марше поддерживать боевую готовность. Не зевать. Быть готовыми к отражению нападения. Отдав приказ, поручик провернул рукоять механического телеграфа в положение «средний вперед». Получив команду, механик открыл клапан главного паропровода и увеличил подачу топлива на горелки – для большего парообразования нужна высокая температура. Трубный котел имеет слишком небольшой рабочий объем. Машина, набрав обороты, привела в действие масляный насос высокого давления, который в свое время погнал масло по шлангам высокого давления к цилиндрам. Бронеход слегка приподнялся, а потом зашагал вперед, словно гигантский паук. Вот только легковесности этого членистоногого в бронеходе нет ни на грамм. Машина ступала весомо, разбрызгивая и выдавливая из-под подошв опор кубометры грязи, каждым своим движением олицетворяя всесокрушающую мощь. Неоспоримое преимущество бронехода перед автомобилями, броневиками и бронетягами. Шагающей машине не страшна распутица. Если только не болото с многометровым слоем ила или торфа. Он способен преодолевать броды глубиной до трех метров. Подниматься и спускаться с таких склонов, которые для другой техники являются непреодолимой преградой. Его не остановить даже железобетонными надолбами, не говоря уже о бревенчатых или стальных ежах. Можно, конечно, устроить толстую стену высотой от полутора метров или вырыть по-настоящему глубокий и широкий ров. Те же бронетяги остановить куда проще. Когда вошли в ритм, Миронов приказал поднять флажковый сигнал «полный ход». Это дублирующая система сигнализации. Спасибо приснопамятному Тесле. Может, благодаря этому сумрачному гению и удастся избежать второй такой бойни, что приключилась буквально пару десятков лет назад, но, похоже, заплатить за это придется прогрессом. Немало достижений человеческой мысли уже оказалось на свалке истории. Например, телеграфы проводные и беспроводные, двигатели внутреннего сгорания и многое другое. Никто не желает вкладываться в то, что в конечном итоге принесет убытки. И военные в том числе. Нет смысла делать ставку на то, что в любой момент может быть выведено из строя. Бронеход увеличил скорость до максимальной и сейчас выдавал целых пятнадцать километров в час, но Азаров не почувствовал никакого дискомфорта. Корпус многотонной машины плавно покачивался, словно лодка на волнах. Вот так. Вроде и не море, но морскую болезнь заполучить очень даже возможно. Впрочем, никакого сравнения с транспортировкой на тряской и грохочущей платформе. Конечно, бронеход не движется беззвучно. Но все же производимый им шум в разы меньше, при желании можно даже общаться. Когда дошли до места запланированной высадки, взвод разделился. Миронов решил обойти сопку, на которой шел бой, с двух сторон. Пара под командованием поручика двинулась вправо по склону. Вторая – влево. – Господин поручик, разрешите вопрос? – обратился к взводному Азаров. Благодаря отогнутым клапанам шлемофона говорить можно, особо не повышая голос. Так, самую малость. – Спрашивайте, юнкер, – благосклонно позволил Миронов. – А отчего для помощи пограничникам не использовать авиацию? По-моему, применение штурмовиков было бы как нельзя кстати. – Я полагаю так же, Григорий Федорович. Но откуда нам знать, о чем там думают в высоких штабах. Может, с авиацией какие проблемы. А может, решили воспользоваться ситуацией и отработать взаимодействие по выдвижению бронеходов на передовые позиции в боевой обстановке. Каждое вот такое столкновение – это капля в общую копилку опыта. Ведь, несмотря на свое бурное развитие, бронеходы – совершенно новый вид боевой техники, требующий особого подхода к тактике. И у него хватает противников, настаивающих на развитии направления бронетягов. – А как же опыт боев в Китае? Ведь не секрет, что мы не просто продаем китайцам оружие и технику, но и отправляем к ним своих советников и добровольцев. – Наличие в китайской армии наших советников и уж тем более добровольцев – как раз секрет, Григорий Федорович. И лучше бы вам об этом не забывать, – попенял молодому человеку взводный и продолжил: – Но это только боевой опыт. А здесь речь о взаимодействии при переходе от низкой степени готовности к высшей.