Это несправедливо, он чувствуется настолько совершенным в этот момент. *** Тишина заполняет оставшуюся часть дня. Наша одежда сложена, мы едим и снова моемся в бассейне. Я засыпаю в объятиях Кейси, его губы целуют мою шею. Я помню, что пытаюсь дышать с ним в унисон, когда просыпаюсь часами позже в темноте. Позже тень склоняется над нашей кроватью. 13 июля, прошлый год Дом мамы Тодд уснул прямо на мне после обеда, пока я была в качестве няни. Мама не заслуживает какой– либо помощи от меня, но я скучаю по этому маленькому негодяю. Это несправедливо, что я избегаю его из– за нее. Я полулежала перед телевизором в течение нескольких часов. Когда я поняла, что Тодд спит, переключила программу на что– то, что больше нравится мне – комедию, которую Меган и я постоянно смотрим. Приближаются сумерки, и я начинаю дергаться. У Меган и меня было сегодня итоговое собрание, на котором мы бы могли проверить наши проекты, чтобы убедиться, что почти все из них готовы. Я сказала маме, что могу нянчиться с Тоддом только до шести. Было десять минут седьмого. Она не брала телефон, а я не могла оставить Тодда в одиночестве. Тодд шевелится, когда мама приходит домой в половине седьмого. Было тяжело оставлять его, когда стон, который он издал, был таким нуждающимся, как будто требовал тепла от меня, потому что я единственная, кого он касался за эти месяцы. Что вынудило чувствовать себя сильной – казалось, я была ласковой мамой, а он никогда не ощущал материнской любви. Я медленно опустила его на кровать, накрывая покрывалом до подбородка, когда он заерзал от дискомфорта. Я заправила края вокруг него, ожидая каждую секунду, что она фыркнет и бросит свои вещи на обеденный стол. Я знаю, что она пыталась быть настолько драматичной, насколько это возможно. И все же она продолжила свои действия, которые говорили, что она пытается донести до меня, отказываясь произносить слова. Так что я заговорила с ней. – Ты опоздала, – сказала я. Она медленно вытащила заколки из волос, как будто у нее было все время мира. Я знала, что она делает это нарочно. Ее бесконечное нытье, чтобы заставить меня сидеть с Тоддом, было всего лишь уловкой, чтобы сделать меня несчастной. Не то чтобы я думала, что она наслаждается, делая меня несчастной. Это была игра власти, которая хорошо мне знакома. Нетерпеливость была моей слабостью, и она знала, как это использовать. – Я ухожу, – сказала я, надевая пальто и закидывая сумочку на плечо. – Не разыгрывай сцену из– за того, что я задержалась на несколько минут. Я сделала ей одолжение, и мне не высказали благодарности. – У меня открывается галерея в следующем месяце. Моя галерея. А теперь мне придется опоздать на самую важную встречу. Я была почти у двери, когда она сказала мне: – Ты не говорила мне об этом. Я остановилась. – Не думала, что должна. Мне казалось, что ты уважаешь тот факт, что я приехала сюда и сказала тебе, что должна уехать в определенное время. – Это не то, что я имела в виду, Эв. Я бы хотела пойти. В секунду издевательство сорвалось с моего рта, и я знала, что это прозвучало плохо, но не хотела забирать свои слова обратно. – Все хорошо, мам. Ты не должна делать вид, что заинтересована в моем печальном поводе для триумфа. Я злилась, подпитывалась гневом, который чувствовала в тот момент, поэтому хлопнула дверью. Когда я села в машину, то надеялась, что Тодд простит меня за мой кратковременный порыв – мое желание злиться на маму было сильнее, чем необходимость попрощаться с ним. Я должна была сделать что– нибудь для него – может быть, сходить с ним за мороженым или что– то подобное. В следующий раз я видела Тодда – или маму – в тюремной камере для свиданий. ГЛАВА 10 Это, должно быть, тест. Испытание может начаться в любое время – конечно, о безопасности и речи быть не может. Валери была похищена прямо из нашего лагеря. Тень вскрикивает и пятится назад. – Господи! Эвелин, прикрой свою грудь! Испугавшись, я натягиваю простыню до шеи. – Таннер? – Кейси проснулся. – Таннер? Мое зрение привыкает к темноте, и я смогла увидеть его, одной рукой прикрывая грудь. – Понятия не имел, что вы здесь, ребята. Напугали меня до смерти. Кейси оборачивает одеяло вокруг своей талии. Я делаю импровизированное платье из простыни и встаю. Я хочу подбежать к нему и обнять, но не думаю, что он будет в восторге из– за моего вида. – Как ты сюда попал? С тобой все в порядке? Где Валери и Джас? – Помедленнее, – вздыхает он. – Дайте секунду, чтобы мое сердце успокоилось. Я с тревогой жду, когда Таннер отдышится, садясь на кровать и сжимая простынь в кулаке. Кейси покидает кровать и нервно похлопывает Таннера по плечу. – Мы беспокоились о вас, ребята. – Ребята – это всего лишь я, – говорит он. По моему телу пробегает холодок. Джас и Валери. Если он один, тогда… – Я потерял Джас и Валери тогда же, когда и вас. Вздох облегчения срывается с моих губ.