Но ничего не происходит. Мы ждем. Валери нетерпеливо фыркает, а я сажусь на землю. Таннер начинает ходить туда– сюда. Вскоре всем становится скучно. Джас и Валери садятся на ближайшее бревно, и Джас кладет голову на плечо Валери. Кейси садится рядом со мной на грязь. Я кладу голову на колени и слушаю. Если нас выпустят отсюда, то как? Инженеры придут за нами, чтобы вытащить из этого ада? Или мы должны сами найти способ? Когда проходит около часа, я говорю: – Я голодна. После того, как я произношу эти слова, начинает говорить Передовой Центр. Кандидаты, пожалуйста, перейдите в ближайший лагерь и оставайтесь там. Полная функциональность восстановится примерно через 14 часов. – Функциональность? – спрашивает Джас. Таннер смотрит на небо. – Этого не было в контракте. – Нас должны выпустить, правильно? Таннер медленно кивает. – Может быть, именно это они и имеют в виду. Передовой Центр должен нормально функционировать, чтобы нас выпустили. Что– то мне в этом не нравится. – Ну, – Кейси встает и хлопает в ладоши. – Кто будет заниматься строительством лагеря? *** У ручья есть плоская площадка, которая идеально подходит для создания лагеря. Когда мы ставим палатку, небо остается окрашенным в жуткий ярко– бирюзовый цвет. Часть меня утешает мысль, что в Передовом Центре возникли неполадки, другая часть беспокоится. Что происходит? И, что более важно, когда в Передовом Центре начались неполадки? Мои мысли улетучиваются, когда Валери и Джас выкладывают свои трофеи перед нами. Три одеяла, столовое серебро и достаточное количество пищи, которой хватит на несколько дней. Последнее, что Валери достает из рюкзака, – запечатанная бутылка коньяка. Она поднимает бутылку над собой, чтобы все увидели. – Вы думаете, мы сможем немного выпить, при этом держа себя в руках, чтобы не наделать глупостей? Все одобрительно кричат. – Держите себя в руках! Держите себя в руках! – Валери поднимает бутылку над головой. – Есть одно «но». Это моя бутылка. Джас, поддержи меня. Джас вздыхает. – Ага, ага. Она нашла ее. – И меня не волнует, если небо покроется чертовым оранжевым цветом, есть правила, касающиеся моей бутылки. Первое, и самое главное: я могу только предположить, что есть только одна причина, по которой они дали нам выпивку в первую очередь – они хотят сделать нас слабыми, чтобы мы выпустили внутренних демонов. Так знайте, когда вы будете пить из этой бутылки, вы отдаете себя Передовому Центру на растерзание, и есть 9,87 процентов, что вы умрете. Таннер возмущается и показывает большими пальцами рук вниз. Валери указывает концом бутылки на него. – Мои мысли верны. Во– вторых, это моя бутылка… – Ты уже это говорила, – встревает Джас. – И я не открою эту бутылку, пока один из вас, серьезно, я говорю серьезно, не развлечет меня. У меня есть немного власти сейчас, и настала моя очередь получать удовольствие. Таннер говорит: – Пошла ты. Мы теряем контроль над собой. Кейси падает со своего места в грязь, схватившись за живот. – Проклятье, – говорит Валери. – Я имею в виду реальные развлечения. Не обижайся, малыш. – Сволочь. – Мы застряли здесь в течение двух недель, и я нашла выпивку, так что это моя цена, – она опускает бутылку и ухмыляется. – Так развлекайте меня. Тот, кто сделает это, получит от меня право выпить первым. Кейси выпрямляется. – Подожди. ПОДОЖДИ. Ты готова к этому? – он вытягивает руки вперед, взгляд становится интенсивным. Медленно, смотря на Валери, он опускает левую руку в грязь, и, когда он поднимает ее, он держит ложку. Сгибая локоть, он подносит ложку к лицу и кладет ее на нос. Она прилипает. – Как, блядь, у тебя это получилось? – спрашивает Валери. Кейси вытягивает подбородок вперед, ложка раскачивается на его губах. – Опыт. Он подмигивает мне, и я закатываю глаза. Так что мы пытаемся развлечь Валери. Или, по крайней мере, помним, что мы должны пытаться развлечь Валери через случайные промежутки времени в течение дня, а затем быстро придумываем что– то новое. Джас справляется с этим лучше всех и наиболее охотно.