– За мной! – скомандовала. Робот пошагал следом. Над сценой повисли облачка пыли, взвившиеся из старых досок от тяжёлой поступи Железяки. * * * – Да вот сюда иди, железная ты башка! Так, на счёт раз! Раз-два-три-четыре! Встал! Как вкопанный встал, я тебе говорю. Вот так, теперь падаем на колени, так, пьем яд, так. Падаем навзничь! От лязга рухнувшего металла все вздрогнули, но это показалось даже к месту. – Молодец, – завопил Аркадий Борисович. – Молодец! Эх! Актёры вяло аплодировали, Леха аплодировал, худрук сиял. – Ты теперь не Железяка, ты актёр! Нарекаю тебя Женей… – патетично произнёс Аркадий Борисович, по-отечески положив руку на плечо андроида. Железяка улыбался. – Так и объявим! Первый в мире уборщик-актер Женя Железякин! А? Звучит! * * * – Добрый вечер, дамы и господа! Спасибо, что вы пришли даже зная, что Виктор Андреевич заболел и не будет участвовать в спектакле. Но уверяю, вы не будете разочарованы. Сегодня вы участники исторического события, ведь в нашем спектакле впервые в мире играет робот Женя Железякин. Фото и видео разрешены. Пожалуйста, отмечайте наш театр и ставьте хештеги #роботуборщикактер и #ЖеняЖелезякин. Аркадий Борисович поклонился и под перешептывания, вызывающие у него зуд, ушёл за кулисы. – Ну, с Богом! – прошептал под нос. Грянула музыка. Потный от волнения худрук жадно следил за происходящим. – Раз-два-три-четыре, поворот… Ииии, поклон, раз-два-раз-два-два, голова падает, раз-раз, и-и-и, молодец! Р-раз! Поклон! Раздались оглушительные аплодисменты, Аркадий Борисович вздрогнул, побледнел. – Исторический момент, – прошептал дрожащими губами и вышел к залу. * * * Первый спектакль, сыгранный Женей, прогремел по всей стране. Билеты на следующий месяц были распроданы за сутки. Худрук ликовал и готовил две новых постановки. Женя учился: выполнял всё, что велели, спрашивал про задачи и сверхзадачи, наблюдал за другими актёрами, пытался копировать чужие роли, повторять за актёрами. Даже вне сцены он старался держаться как персонаж. Поговаривали, это потому, что своей личности у него не было. Актеры роптали, у Жени периодически кто-то вырывал провода со спины, ставил ловушки, стараясь сломать аппарат. Боялись замещения, а худрук старался не замечать. Только чаще вызывал Леху. Корреспонденты не уставали звонить с новыми предложениями интервью, коллеги просили поделиться опытом. Время шло. На репетициях Женя никогда не ошибался, зато указывал на ошибки коллег, спектакли отыгрывал блестяще и даже, как заметил Леха, постепенно стал играть не зазубренно одинаково, но с добавлением изюминок, отличительных черт. Из всех программ актёрского мастерства, которые загрузил техник, Женя предпочитал Станиславского, как будто мог переживать то, что играет. * * * – Он учится! – сообщил Леха Аркадию Борисовичу, когда сопоставил достаточный объем данных. – Лешенька, а что если «Похороните меня за плинтусом» поставить? – худрук где-то витал и не слушал техника. – Ну… – равнодушно пожал плечами техник. – Я-то тут при чем? – Нет, лучше «Призрак оперы»! Леха закатил глаза. – В другой раз зайду… Дверь отворилась, и в кабинет вплыл Виктор. – Аркаша, привет! Я вернулся! – Витя! – ахнул худрук. – Вернулся!.. Виктор распахнул объятия, а худрук только тупо моргал. Момент затягивался, Леха тихонько пятился. Наконец Аркадий Борисович вскочил и порывисто, коротко обнял звезду. – Ну, что ставить будем? – сияя, уточнил Виктор. – Ммм, – тупо промычал худрук. В дверь постучали. Заглянула Лиля: – Витя! – ахнула и отвернулась за дверь, – я же говорю, что его видела! Ну! Послышалась возня, в щель открытой двери протиснулось сразу несколько голов. – Значит, Железяку отправляем на покой? – с надеждой спросили из-за двери. * * * – Так, товарищи, постойте. Никого мы пока на покой не отправляем. Сперва попробуем использовать сразу оба наших козыря, обе наши звёздочки! – Аркадий Борисович собрал всех в зале и решил сразу прекратить пересуды. – Впереди у нас напряжённые репетиции, предстоит большой проект! Пусть сцена решит, кто достоин остаться. – Погодите, так отправляем или не отправляем? Что должна сцена решить? – Не отправляем! – рявкнул худрук. – Пока… – добавил тише. – Пока посмотрим, что имеем. Сразу перешли к репетиции. Аркадий Борисович раздал актерам новый материал, успокоил, начали читать. – Тут надо больше экспрессии, – сказал Женя Виктору при втором прочтении. – А выходить на монолог стоило тише. – Спасибо, – любезно ответила звезда, но лицо его натянулось, как маска. Экран счастливо улыбнулся в ответ. – Попробуйте здесь пританцовывать, – посоветовал андроид мадам Алёне, обрадовавшись, что может советовать. – Да? – саркастично выгнула бровь та. – Я считаю, в этой пьесе хорошо было бы играть на мажорной ноте, – добил андроид. Актёры переглянулись и встали все разом. – Аркадий Борисович, можно Вас? – спросила мадам Алёна и увела худрука. За ней последовала вся труппа. – А ты сиди, – коротко скомандовал Витя Железяке и тоже ушёл. За кулисами ругались. – Уже и за Вас говорит! – донеслось до Железяки. Локатор улавливал обрывки фраз. – Всех заменят! – Я тоже против!..