– А чего ты не в школе? И третий день дома не появляешься? Тебя Влад искал, и Яна звонила несколько раз, мобильник у тебя не работает. – У тебя деньги есть с собой? – На обед и на проезд, – доставая кошелек, сказал Володя. – Чёрт тебя дери. Дай на сигареты. Глеб отсчитал чётко на пачку сигарет, остальное отдал. – А чего ты дома не возьмешь? – Сам догадайся. Слушай, может, дома в сейфе ты возьмёшь немного, и принесёшь мне? Я тебе код скажу. – Не, давай ты сам. Я не полезу в твой сейф, а мне мама даст денег, если надо. – Мне надо. – Так приходи домой, или я у мамы для тебя попрошу. – Хрен с тобой. Ничего не надо. Одну просьбу выполнишь? Когда мать уедет, позвони Яне или Владу. – Хорошо. Если всё, я пошёл, у меня вот-вот урок начнётся. Так ты пока дома не появишься? – Нет. Пошёл мокрый снег, Глеб замёрз окончательно. Ладно, у него ещё есть машина. Отогревшись в автомобиле и куря последние сигареты, Глеб поехал кататься, пока не закончился бензин. Проведя ночь в ледяной машине, Глеба стало мутить от голода, поскольку уже два дня он не только ничего не ел, но у него не было даже денег на питьевую воду, кроме того начиналась никотиновая ломка. Лежа на заднем сидении автомобиля и бесполезно кутаясь в тоненькую куртку, Глеб внимательно изучал потолок. Чёрт бы побрал этого бестолкового Володю, чёрт бы побрал эту Мессалину – его мать, будь проклят тот день, когда какой-то идиот не надел презерватив, и зачал его и Володю, а мать не сделала аборт. Но раз уж так распорядилась судьба, ему надо закончить школу, поступить в университет, открыть собственное дело, купить свою квартиру и уже ни от кого не зависеть. Вычеркнуть из жизни Елену, пусть обезьянничает и дальше на камеру, ему будет всё равно. А Володю он прокормит, от этого никуда не деться. При мысли о еде, горячем кофе и сигарете у Глеба на глазах выступили злобные слёзы, его не на шутку трясло от холода. Но денег не было, идти было некуда, и бесплатным в этом городе не было даже сыра в мышеловке. В пятницу (а это был четвёртый день его скитаний), и третий день без еды, воды и сигарет, хотя, впрочем, пару-тройку сигарет ему удалось "стрельнуть" у прохожих, Глеб к концу уроков подошёл к своей школе, карауля Яну. – Боже мой! Глеб!!! – кинулась она к нему на шею. – Я все телефоны оборвала! Влад ходил к тебе домой. Что с тобой? – Всё хорошо. Пойдем к тебе, ты можешь угостить меня кофе? – Блин, сегодня пятница, у меня уже мама дома… Но, пойдем, ты подождешь, я что-нибудь вынесу. Тебе плохо? Сколько ты не ел? – Три дня. И сигарету, ладно? Глеб сидел на пятом этаже, ожидая Яну, уже от того, что в подъезде было тепло, ему стало лучше. Наконец, она вышла с термосом и тарелкой. – Волков, возвращайся домой, – сказала Яна, смотря на своего небритого друга, жующего бутерброд. – Не пойду. – А если она ещё месяц не уедет? – Значит ещё месяц буду болтаться. Тем более апрель на дворе, скоро потеплеет. – Почему ты не попросишь Володю, чтобы он принёс тебе денег и одежду потеплее? – Вовка – идиот, он даже с этим простым заданием не справиться. – Где ты жил всё это время? – В машине. – Хорошо хоть бензина хватило. – Угу, на первый день. – Ты всё это время жил в холодной машине? Глеб, на улице "минус"?! Почему ты не пришёл ко мне? – Потому что с утра ты в школе, а вечером с родителями. У тебя же нормальные родители. Они думают о тебе. – Ты в школу в понедельник собираешься? Я там наврала, что ты болеешь. – Не знаю, если Елена уедет, то приду. А так куда я в таком виде? – Ты заканчивай это дело. Старшая школа, четверть последняя. Нам с тобой ещё в Консерваторию поступать. – Нет, я передумал. Я, пожалуй, с Владом на экономический, в университет пойду. – Что???? Но Глеб, у тебя же необыкновенный музыкальный талант! Мы же с тобой мечтали вместе закончить Консерваторию, покорить весь мир серьёзной музыкой! Ты хотел заняться классическим роком?! – Хотел, только пока не станешь знаменитым (и то, если станешь) денег не заработаешь. А до этого времени я не хочу жить за счет Лены. Я выучусь на экономическом, открою своё дело и забуду про Лену навсегда. Кроме того, мне до конца своих дней надо ещё тащить за собой Володьку, чтобы он тоже не жил за её счёт. А она пусть на старости лет гуляет по мужикам, а то, что у неё были когда-то сыновья, ей придётся забыть. Когда-нибудь она станет старой и никому не нужной ни на экране, ни в жизни, и это будет моя месть. Так что, извини, подруга, я поступаю на экономический, а музыка останется как хобби. – Это ты всё придумал в эти дни? – Да, я всё для себя решил, и ты меня не отговоришь. – Но это же была твоя заветная мечта: всерьез заняться музыкой, и преподы из музыкальной школы прочили тебе большое будущее, ты мог свою месть осуществить и с помощью музыкальной карьеры, – сделала последнюю попытку Яна. – Яна, ты меня слышишь? Я не могу ждать десятки лет. Мечту о музыкальной карьере действия Елены разбили навсегда. Мне нельзя терять ни года, поэтому я буду поступать на экономический. – Тогда тем более тебе нужно заканчивать прогулы и возвращаться в школу. – Как только Елена уедет… Елена уехала ещё через два дня. Глеб провёл эти два дня в автомобиле, правда Яна принесла ему шерстяной плед, а Влад снабжал сигаретами и провёл эти дни с ним в машине. После этого случая, Глеб никогда не отмечал праздники дома. В свои тридцать с небольшим Елена была всё также неотразима. Лишь в глазах уже не было той наивности, они смотрели внимательно и настороженно. Школа жизни не прошла для неё даром. Её муж был на другом конце света, и Елена явилась домой с любовником, и ей даже в голову не пришло, что приводить любовника в дом и знакомить его с сыновьями при живом муже, безнравственно. Впрочем, это было уже не в первый раз, и уж точно не в последний. – Это Вадик, – весело сказала она, – я только что избавила Вадика от его зануды –жены. Вадик явно смутился, он был едва старше Глеба. Глеб презрительно окинул его взглядом, но промолчал. За эти годы он привык ко всему. – Солнышко, если будешь дома, особо не выходи из комнаты, Вадик у нас останется до утра. Вообще-то он сегодня ждал Машку, а сообщить об отмене свидания он ей не может по причине отсутствия у неё телефона. Ладно, он её дождётся, и они поедут куда-нибудь в другое место. Терпеть глупый смех Елены и возню из её комнаты было выше его сил, и Глеб надел наушники, скорее бы пришла Маша, и они ушли отсюда. Впрочем, Маша не заставила себя ждать, войдя в квартиру и услышав любовные стоны, Маша первым делом спросила: – Что это? У тебя порнофильм включен? Или братец развлекается? – Мать осчастливила приездом. Сегодня мы тут не к месту, поедем куда-нибудь, я сниму номер в гостинице. – Нормальная у тебя мамаша, молодец, не смущается. Немного потанцевав в клубе, Глеб отвёз Машу в гостиницу, хотя настроения у него было никакого. Маша вылезла из постели и как была, обнажённая, налила себе виски, который они захватили с собой, и прикурила сигарету. – Чего-то ты как-то сегодня без души, котик. Что с тобой? Мама расстроила? – До неё мне давно нет никого дела. Тогда в чём дело? И в груди где-то сладко потянуло… Элла. Как он смотрела на него, когда Ирка закатила скандал. Презрительно, с неприязнью. Ну почему из всех девушек именно она задела его сердце? Глеб вздохнул. – Всё ясно, – сказал Маша. – Спать, значит, спать. Сегодня мне тебя не растормошить. С утра Глеб подвёз Машу туда, куда она попросила, а сам поехал на учёбу. В лобовое стекло летели грязные брызги из-под машин, было пусто и холодно, не смотря на тёплый салон автомобиля. Что-то было не так? Что не так? У него всё хорошо, у него есть всё, а после ночи с такой девчонкой, как Маша, вообще надо быть расслабленным и удовлетворённым. Но нет, тёмно-зелёные глаза лишили его покоя… Покружившись у здания университета, Глеб нигде на нашёл места для машины. – Бедные студенты, блин, машину воткнуть некуда. Пришлось припарковаться чуть ли не за полквартала и идти пешком. Дул пронизывающий ветер, мимо спешили люди, кому охота гулять в такую погоду? Глеба трясло, было холодно, а на душе было пусто и хотелось хоть чем-то заполнить пустоту. Глеб поднял воротник «пилота» и закурил. Он уже думал развернуться и идти обратно к машине, выпить и лечь спать – настроя на учёбу не было никакого – как к нему подлетел всегда жизнерадостный Макс. – Глебыч, ты что ли? Пешком что ли? – Не дождётесь. Понаехали тут всякие, машину поставить некуда. – В субботу в клуб идём, помнишь? Машку возьмёшь? Как она? Давно её видел? – Ночью лицезрел. – Блин, я так тебе завидую! Мне так надоела моя сухая вобла Верка. Глеб хмыкнул. Девушка Макса и правда была похожа на высохшую рыбу.