– А вместо кофе можно шампанского? – Тебе можно всё. Маша по-детски восторгалась всем: пальмами, горами, уличными ресторанами и, конечно, морем. Глеб понимал, что Маша в первый раз на курорте, и хоть зимний Сочи совсем не Мальдивы, но она была так счастлива и так благодарна ему, что он исполнял любое её желание. А у него самого, в эти дни было только одно желание. Рыжая чертовка подобрала себе гардероб, чтоб не осталось ни единого шанса оставаться в спокойном состоянии. Платья неизменно были глубоко декольтированы или коротки настолько, что стоило ей немного пригнуться, были видны чулки и отсутствие нижнего белья, шорты и джинсы она никогда не застёгивала, пуговица была непременно расстёгнута и было видно край кружевных трусиков или заметно, что их там вовсе нет. Под платьем или топом всегда были видны торчащие соски, пышная грудь, лишённая бюстгальтера чётко вырисовывалась, двигалась под тонкой одеждой. На вечерние прогулки Маша набрасывала купленную ей Глебом короткую кожаную куртку, но более одетой не становилась, куртку она никогда не застёгивала. Было вульгарно и возбуждающе, женщины уводили своих мужчин подальше от Маши, ибо те, завидев её, не могли оторвать глаз от её фигуры. А одинокие мужчины от подростков до старичков оторопело провожали её взглядом, оборачиваясь вслед. А плутовка только смеялась, трясла волосами и проводила языком по пухлым губам. А для бассейна Маша подобрала такой купальник, который не оставлял никаких шансов для воображения, видно было всё, Глеба разрывало от постоянного желания, и он проклинал себя, что оставил её одну подбирать себе гардероб, надо было догадаться, что выберет себе Маша. Теперь приходилось терпеть, что вокруг неё всё время крутились мужчины, жадно смотрели на неё, пытались даже дотронуться, она была такой манкой, такой соблазнительной, что красавицы оставались в стороне, и всё мужское общество вертелось вокруг его Машки. Глеб никак не мог понять, что в ней такого, никогда никто не вызывал в нём такого горячего желания, ему хотелось её всегда. Вот она на побережье подняла какой-то интересный камень, короткая юбка оголила ягодицу, и он уже не в состоянии идти дальше… Вот она в ресторане пьёт что-нибудь, и её губы становятся влажными, она слизывает капли языком, и он теряет дар речи. А уж в бассейне, когда она выходила из воды, выжимала волосы и закидывала их за спину, её соски торчали, как два флагмана, а трусики вырисовывали чёткую линию женского лона, он стонал от желания. Даже просто стоя на берегу, когда она говорила ему, что у него глаза цвета зимнего моря, он чувствовал, как трепещет её тело под тонкой одеждой, и ему хотелось разорвать её. По нескольку раз в день Глеб затаскивал её в номер, задирал ей юбку или стаскивал шорты, чтобы снять напряжение, он неистово любил и целовал её до крови, до синяков, Маша была податлива и готова на всё и везде, а ночью, натанцевавшись на дискотеке, выпив немало алкоголя, они устраивали в кровати настоящие оргии. Глеб даже не понял, спали ли они вообще в эти пять дней, кажется нет… Особенно запомнились последние две ночи. В ночном клубе Глеб встретил коллегу по бизнесу, они вышли с ним на улицу покурить и переговорить, Маша осталась в клубе. Когда он вернулся, он долго не мог её найти, пока не увидел, что она выходит из туалетной кабинки с мужчиной. Глеб грубо схватил её за руку, требуя объяснений. – Тебя так долго не было, а мне хотелось коктейль, меня угостили, а я приласкала его орально. Ничего серьезного, он надел презерватив. Глеб толкнул её к барной стойке, глаза его гневно сверкали. – Чего ты там хотела выпить? – Маргариту, коктейльчик. – Десять Маргарит и пять раз виски, – сказал Глеб бармену. – Давай пей, ты ж хотела, – приказал Глеб, когда бармен выставил перед ними батарею бокалов. – Котик, я… – Пей, давай. Глеб почти насильно начал вливать в неё алкоголь, он был взбешён не на шутку. Кем она себя вообразила? Она здесь с ним, и не имеет права изменять ему. Достаточно уже того, что на неё и так капают со всех сторон слюни самцов. Стоило ему ненадолго оставить её, как она уже делает минет кому-то за выпивку, Глеб распалялся всё больше и больше. Он скрутил волосы Маши в жгут и намотал на свою руку, у неё выступили слёзы на глазах от боли, но ему было всё равно. Он вливал в себя и в неё алкоголь, сейчас он ей промоет рот как следует спиртом. Выпив всё, что Глеб заказал, он вытолкал её из клуба, взял сзади за шею и привёл в номер. Открыв дверь, он грубо впихнул её, так что она упала, от выпитого у неё сильно кружилась голова, и она распласталась на полу. – Что выпила? Развлеклась? Он опять схватил её за волосы и приподнял лицо. – Ты здесь моя, понятно? – прошипел он – Вставай, пошли мыться. Он рывком поднял её с пола, идти Маша уже не могла, притащил её в ванну, грубо намылил ей лицо и выдавил в рот зубную пасту. Машу затошнило, и он за волосы подтащил её к унитазу, где её вывернуло. Умыв её еще раз, он вытолкал её в комнату, дал оплеуху, и она снова упала. Никогда Глеб не испытывал такого бешенства, его разрывало от злости, ему хотелось сделать ей очень больно. Он задрал ей юбку, разорвал трусики и без всякой подготовки вошёл в неё сзади. Маша застонала, но он локтем прижал её голову к полу, не давая шевелиться. Он вцепился ей в волосы, душил её, кусал, пока не излил на неё всю свою злость. Наконец он оставил её, а она так и продолжила лежать, растерзанная им, уткнувшись в пол, содрогаясь от рыданий. Он сидел рядом тяжело дыша, проклятая кошка, она сведёт его с ума. –Ну всё, всё, – приподнимая её, сказал Глеб. – Иди ко мне. Она присела и плача уткнулась ему грудь. – Я так люблю тебя, прости меня, – всхлипывая, сказала она. Из губы сочилась кровь, на скуле набухал синяк, шея вся в кровоподтёках, волосы всклочены. Что это на него нашло, никогда не поднимал руку на свою женщину, а тут? Вдруг его пробрала дрожь, вспомнилась Соня, как же не поднимал руку, очень даже поднимал, смертным боем бил, нет, надо с этим заканчивать, бить девушек запрещено. И Глеб начал нежно целовать ей лицо, вытирать слёзы и кровь. – Прости меня, детка, больше никогда так не делай. Давай помогу тебе раздеться. Он раздел её и на руках отнёс в кровать, где они занимались любовью. А с утра Маша сходила в душ, замазала синяки, укусы и следы слёз, надела короткую юбку и стала прежней. Это был их последний день на море, не вспоминая вчерашнее, они гуляли, пили шампанское, потом вино, заходили в рестораны, Глеб зажимал её, целуя искусанные губы, Маша была пьяная и весёлая, забыв обо всём, она снова предложила пойти в клуб. – Надеюсь без глупостей? – спросил он. – Тебе понравится мой сюрприз. В клубе Маша привела за их столик симпатичную девушку, сказав, что это подружка. Сначала они выпивали втроём, потом танцевали, а потом направились в номер, где девушки устроили эротическое шоу, а потом они всю ночь развлекались. – Тебе понравился отдых? – шепнула Маша в самолёте. на обратном пути. Глеб чувствовал себя полностью измождённым, болели мышцы, голова, сердце билось чаще, чем нужно, саднили укусы и засосы на теле. Он приедет домой, отоспится, и никакого алкоголя, дискотек и Маши, во всяком случае ближайшее время. – Это ты называешь отдыхом? – спросил он. – Ты сам позвал меня в Сочи. Надеюсь ты не рассчитывал на экскурсии и чтение художественной литературы на ночь? – Последняя ночь была особенно ударной. Что это тебе пришло в голову утроить оргию втроём? – Не говори, что ты этого не хотел. Или тебе не понравилось. Со мной можно всё, ты же знаешь, котик. Тем более я была перед тобой виновата, получилось загладить вину? – Спасибо тебе, детка, я так люблю тебя. – Ты поосторожнее со словами, а то поверю. Глеб положил ей руку на ноги, между сапогами-чулками и коротким платьем, Маша ногами сжала его ладонь, и он почувствовал, что под платьем снова ничего нет. Чёрт, овладеть бы ей прямо тут, но вокруг люди… – В Питере минус 15, ты б оделась, малыш. – Ерунда. – Поедем ко мне? – Нет, отвези меня домой, пора мне уже там показаться. Глава 49. Всё вдребезги Хорошо, что Маша не поехала к нему, неизвестно выдержал бы его организм ещё один день с ней. Приехав домой, Глеб, едва бросив сумку, провалился в сон. И проспал почти сутки, ничего не слыша. Почти месяц он был в Индии, теперь в Сочи, пора было приниматься за дела, Влад, конечно, справляется, но всё-таки совесть надо иметь. – Наконец, наш уважаемый шеф появился на рабочем месте. Заждались, Глеб Александрович, – съязвил Влад, как только Глеб зашёл в свой кабинет. – Да, можешь сыграть туш, я прибыл. Замещая его, Влад сидел за директорским столом, и Глеб, сбросив пальто, плюхнулся на стул рядом. – Где был все праздники? Говорил, что хочешь побыть один. – Не получилось. Катался в Сочи, с Машей. – Блин. Мне Макс звонил как раз вчера. Говорил, что Машка на неделю пропала, а потом вернулась, загорелая, довольная, с новым гардеробом, но в синяках. С загаром и гардеробом мне всё ясно, а синяки откуда? – Да так, расстроила она меня. – На тебя это не похоже. Глеб закурил. – Чего там Макс? Простил? – Как всегда. Блин, я так тебе завидую. Я всё вспоминаю, как она себя вела на дне рождении у Аллы, её короткое красное платье, грудь, ноги. А тогда, в офисе, от этих воспоминаний можно умереть. Хорошо с ней, да? – Хорошо. Но у тебя есть Алла и ребёнок, ты же не хочешь их потерять. Один раз прокатило, а дальше что? – Я люблю Аллу, но мне так пресно. Я так хочу Машку, я умираю от желания. Извини, если тебе это неприятно, и ты скажешь, что она твоя… – Ты же знаешь, она не моя. Если тебе так хочется с ней встретиться, позвони ей, но я тебя предупредил. Какое право он имеет держать Машу? Если ей самой захочется развлечь Влада, это будет её выбор, разве Машу можно в чём-то ограничить, к чему-то принудить? Она свободна, как ветер. А вот Влад зря это делает, потом проблем не оберётся. – Ты же меня не выдашь, если она согласится? – Нет, приду к Алле с докладом. Блин, Влад, если тебе надо, вперёд. Но если тебе Маша даст зелёный свет, помни, что потом она, возможно, будет висеть на тебе, как на мне висела при Диане, лучше не встречаться тогда в одной компании. Очень рискуешь, нашёл бы кого другого для развлечения. – Не могу я думать ни о ком. Глеб пожал плечами затушил сигарету и предложил перейти к рабочим вопросам. Только через три недели Влад, не выдержав пытки воспоминаний, позвонил Маше. Маша вышла из подъезда, на ней были сапоги-чулки, мини юбка, короткий пуховик, волосы как всегда распущены, глаза подведены, в пальцах сигарета. Влад от одного её вида пришёл в полную боевую готовность. Маша подошла к его машине и села на пассажирское сиденье, закинув ногу на ногу. – Удивил, – сказала она. – Никак не ожидала звонка от тебя. Что-то случилось? – Нет, просто хотел увидеться. – Со мной? По какому поводу? Что-то от Глеба хочешь передать? – Ты не занята сейчас? Макс где? – На работе, где же он ещё может быть в рабочий день. В чём дело, Влад? – Помнишь год назад, ты пришла к нам в офис и набросилась, и мы…?