Когда мистер Грин прошёл к пассажирской двери, Алекс вскочил и снова побежал. Он добрался до кузова в тот самый момент, когда машина тронулась. Она напоминала грузовики с тренировок в лагере САС. Вполне возможно, этот автомобиль был списан из армии. Высокий прямоугольный кузов был покрыт брезентом. Алекс схватился за задний борт и забрался внутрь. И как раз вовремя. Едва он опустился на пол, завелась машина позади него, ярко осветив кузов фарами. Если бы он промедлил ещё хоть несколько секунд, его бы увидели. Всего с территории «Сейли Энтерпрайзис» выехало пять машин. Грузовик, в котором ехал Алекс, был предпоследним. Кроме мистера Грина и Нади Фоль в поездку отправилось не менее дюжины охранников в униформе. Но куда они едут? Алекс не решался выглядывать из кузова – прямо за ним ехала следующая машина. Грузовик замедлил ход, когда они добрались до главных ворот, а потом выехал на основную трассу и быстро поднялся на холм – этот путь вёл в сторону от деревни. Алекс не видел дороги, но отлично её чувствовал. Его швыряло по металлическому полу, когда машина преодолевала крутые повороты, а потом, когда его стало ещё и подбрасывать, он понял, что они съехали с шоссе. Грузовик ехал медленнее. Алекс понял, что они едут вниз с холма по грунтовой дороге. А ещё он услышал громкий звук, перекрывавший даже шум мотора. Волны. Они съехали к морю. Грузовик остановился. Послышались хлопки дверей, хруст ботинок по камням, тихие разговоры. Алекс скорчился на полу, опасаясь, что кто-нибудь из охранников отбросит брезент и увидит его, но голоса стихли, и он снова оказался один. Он осторожно выбрался из грузовика. Да, всё правильно – конвой остановился на заброшенном пляже. Оглянувшись, Алекс увидел дорогу, змеившуюся среди скал. Мистер Грин и остальные собрались возле старой каменной пристани, уходившей далеко в чёрную воду. Он держал в руках фонарик. Алекс видел, как мистер Грин водит им туда-сюда по широкой дуге. Снедаемый любопытством, Алекс тихонько прошёл вперёд и спрятался за грудой камней. Похоже, они ждали прибытия судна. Он посмотрел на часы. Ровно два ночи. Он чуть не рассмеялся. Дай этим людям кремнёвые пистолеты и лошадей, и они вполне сойдут за персонажей детской книги. Контрабанда на побережье Корнуолла. Неужели в этом всё дело? С континента привезли груз кокаина или марихуаны? Зачем им ещё ехать так далеко под покровом ночи? Ответ он получил всего несколько секунд спустя. И далеко не сразу поверил своим глазам. Подводная лодка. Она появилась из-под воды неожиданно и невероятно быстро, словно тщательно подготовленный цирковой трюк. Только что не было ничего, и вот она уже перед ним, несётся по морю к пристани. Двигатель работал бесшумно, струйки воды стекали по серебристому борту, а позади вздымалась пена. Никаких опознавательных знаков на субмарине не было, но Алексу показалось, что он узнал форму горизонтального руля, отходившего от рубки управления, и похожего на акулий плавник вертикального руля. Китайская ПЛАТ класса «Хань»? Атомная. И несущая на борту ядерное оружие. Но что она делает здесь, у побережья Корнуолла? Что вообще происходит? Управляющая рубка открылась, из неё выбрался человек и встряхнулся, почувствовав на коже холодный ночной воздух. Даже без лунного света Алекс узнал бы гибкое тело танцора и коротко подстриженные волосы, которые видел на фотографии несколько дней назад. Ясен Григорович. Наёмный убийца. Человек, который убил Яна Райдера. Он был одет в серый комбинезон. И улыбался. Ясен Григорович якобы встречался с Сейли на Кубе. А теперь он здесь, в Корнуолле. Выходит, они действительно работают вместе. Но почему? Зачем проекту «Громоотвод» человек вроде него? Надя Фоль прошла к краю пристани, и Григорович спустился к ней. Они несколько минут разговаривали, но даже если они говорили и по-английски, подслушать их было нереально. Охранники «Сейли Энтерпрайзис» тем временем выстроились в линию, тянувшуюся почти до припаркованных машин. Григорович отдал приказ, и Алекс из-за своей груды камней увидел, как из люка подводной лодки, удерживаемый невидимыми руками, появился большой металлический серебристый ящик с вакуумной печатью. Григорович передал его первому охраннику, тот передал его дальше по цепочке и так далее. За первым ящиком последовали ещё почти сорок, один за другим. На разгрузку подводной лодки потребовался почти целый час. Охранники обращались с ящиками очень осторожно. Они не хотели разбить то, что лежит внутри. К трём часам разгрузка почти закончилась. Ящики складывали в кузов грузовика, в котором приехал Алекс. И тут это произошло. Один из охранников на пристани уронил ящик. Он сумел в последний момент его подхватить, но тот всё равно громко ударился о каменную поверхность. Все замерли. Мгновенно, словно кто-то дёрнул рычаг. В воздухе повисло чувство ужаса. Григорович пришёл в себя первым. Он бросился бегом по пристани, двигаясь мягко и бесшумно, как кот. Добравшись до ящика, он ощупал его, проверяя печать, затем медленно кивнул. На металле не было ни царапинки. Стало так тихо, что Алекс даже услышал разговор. – Всё нормально. Простите, – сказал охранник. – Он не повреждён, и я больше так не сделаю. – Да. Не сделаешь, – согласился Григорович и выстрелил в него. Пуля вылетела из его руки, в темноте показавшись красной. Она ударила охранника в грудь, он кувырком отлетел назад и упал в море. Несколько секунд он смотрел вверх, на луну, словно пытаясь в последний раз насладиться её видом. Затем тёмная вода сомкнулась над ним. На погрузку оставшихся ящиков в грузовик ушло ещё минут двадцать. Григорович сел на переднее сиденье вместе с Надей Фоль. Мистер Грин перешёл в другую машину. Рассчитывать время для возвращения нужно было очень тщательно. Когда грузовик начал набирать скорость, рокоча мотором, Алекс выпрыгнул из-за камней, догнал его и подтянулся, чтобы влезть в кузов. Места там почти не осталось, но он сумел найти небольшой зазор и втиснулся туда. Он провёл рукой по одному из ящиков. Они были размером примерно полметра на полметра, без опознавательных знаков и холодные на ощупь. Он попытался открыть один из них, но не понял механизма замка. Он снова выглянул из грузовика. Пляж и пристань остались далеко позади. Подводная лодка уже уходила в море. Вот она ещё здесь, серебристая, обтекаемая, скользит по волнам. А вот уже ушла под воду, исчезнув словно плохой сон. Смерть в высокой траве Алекса разбудил стук в дверь. На пороге стояла негодующая Надя Фоль. Он проспал. – Сегодня утром – твоя последняя возможность поработать на «Громоотводе», – сказала она. – Хорошо, – ответил Алекс. – Сегодня днём мы начинаем развозить компьютеры по школам. Герр Сейли предложил тебе после полудня просто отдохнуть. Может быть, дойдёшь до Порт-Теллона? Тут есть тропинка, которая ведёт через поля прямо к морю. Ты так и сделаешь? – Да, мне нравится идея. – Хорошо. А теперь одевайся. Я вернусь к тебе через… цейн минутен. Алекс плеснул в лицо холодной воды, потом оделся. В свою комнату он вернулся часа в четыре утра, и отдохнуть толком не удалось. Ночная вылазка оказалась не такой успешной, как он надеялся. Он столько всего увидел – подводную лодку, серебристые ящики, смерть охранника, который по неосторожности уронил один из них, – но, по сути, так ничего и не узнал. Ясен Григорович работает на Ирода Сейли? У него нет доказательств, что Сейли вообще знает, что он здесь. А что насчёт ящиков? В них может быть всё что угодно – вплоть до обедов для сотрудников «Сейли Энтерпрайзис». Ну, разве что обычно за уроненный обед людей всё-таки не убивают. Сегодня тридцать первое марта. Как сказала Фоль, компьютеры уже отгружают. Остался всего один день до церемонии в Музее науки. Но Алексу было нечего сообщить, а единственная информация, которую он переслал – диаграмма Яна Райдера, – тоже ничего не дала. Прежде чем лечь спать, он прочитал ответ, ожидавший его на нижнем экране «Нинтендо». Алекс подумал, не сообщить ли о том, что видел Ясена Григоровича. Но потом передумал. Миссис Джонс обещала вытащить его, как только получит сообщение о Григоровиче. Но Алексу вдруг захотелось самому увидеть всё до конца. Что-то происходит в «Сейли Энтерпрайзис». Это совершенно очевидно. И он не простит себе, если не узнает что. Надя Фоль, как и обещала, вернулась за ним через десять минут, и следующие три часа он развлекался с «Громоотводом». На этот раз ему понравилось уже меньше. А ещё на этот раз он, подойдя к двери, заметил, что в коридоре поставили охранника. Похоже, в «Сейли Энтерпрайзис» больше не собирались рисковать и отпускать его хоть куда-то одного. В час дня охранник выпустил его из комнаты и проводил до главных ворот. День стоял замечательный; на улице ярко светило солнце. Алекс в последний раз обернулся. Из одного из зданий вышел мистер Грин, говорящий по мобильному телефону. Что-то в этом было пугающее. Зачем ему звонить по телефону сейчас? И кто сможет понять хоть слово из того, что он говорит? Лишь выйдя за пределы фабрики, Алекс сумел расслабиться. Вдали от заборов, вооружённых охранников и странного чувства угрозы, пронизывавшего всю территорию «Сейли Энтерпрайзис», он словно впервые за несколько дней вдохнул свежего воздуха. Пейзажи в Корнуолле были потрясающими: пологие холмы, поросшие пышной зелёной травой и дикими цветами. Алекс нашёл табличку, обозначающую пешую тропинку, и сошёл с дороги. По его расчётам, до Порт-Теллона была пара миль – меньше часа пути, если дорога не слишком круто уходит в гору. Но именно круто в гору она почти сразу и ушла, и Алекс вдруг оказался на холме, откуда открывался вид на чистый, блестяще-синий пролив Ла-Манш. Он пошёл по тропинке, предательски петлявшей по самому краю скалы. С одной стороны вдаль уходили поля, высокая трава покачивалась на ветру. С другой стороны был обрыв – метров пятьдесят до воды и скал внизу. Сам Порт-Теллон стоял там, где заканчивались скалы, словно прячась от моря. Отсюда он выглядел довольно причудливо, словно декорация из чёрно-белого голливудского фильма. Алекс дошёл до развилки на дороге; вторая, куда более неровная тропинка, вела в сторону от моря, через поля. Инстинкт подсказал бы ему идти прямо вперёд, но знак, обозначающий дорогу, указывал направо. Было в этом знаке что-то странное. Алекс ненадолго задумался, не понимая, в чём дело, но потом отмахнулся от мысли. Он идёт по полю, в небе светит солнце. Что может пойти не так? Он последовал указаниям знака. Тропинка шла по полю примерно четверть мили, потом уходила вниз, в лощину. Там трава была почти в рост Алекса, отчего он ощутил себя словно в блестящей зелёной клетке. Из-под ног вдруг вылетела птица – комок коричневых перьев, который закружился на месте, а затем поспешно упорхнул. Что-то её испугало. А потом Алекс услышал звук приближающегося мотора. Трактор? Нет. Звук слишком высокий и движется слишком быстро. Животное чутьё подсказало Алексу, что он в опасности. Не нужно было даже спрашивать, почему и как. Опасность просто есть. И, увидев вдали тёмный силуэт, несущийся по траве, он отскочил в сторону, поняв – слишком поздно, – что же не так со вторым знаком, обозначавшим пешеходную тропу. Он был совершенно новым. А первый знак, который увёл его с дороги, был старым и обшарпанным. Кто-то специально сбил его с верного пути, чтобы он пришёл сюда. На поле смерти. Он ударился о землю и откатился в канаву. Машина пронеслась по траве, едва не раздавив его голову передним колесом. Алекс успел разглядеть приземистую чёрную раму с четырьмя толстыми шинами – что-то среднее между миниатюрным трактором и мотоциклом. Седок был одет в серый кожаный комбинезон, шлем и очки. А потом машина мгновенно исчезла в траве с другой стороны от него, словно за ней закрылся занавес. Алекс вскочил на ноги и бросился бежать. Их было два. И теперь он понял, что это. Он и сам на таких штуках катался, когда дядя возил его на каникулы в штат Невада, в Долину Смерти. Полноприводные квадроциклы «Кавасаки» с 400-кубовыми двигателями и автоматической трансмиссией. Они кружили вокруг, словно осы. Жужжание, потом визг, и перед ним уже второй квадроцикл. Он нёсся на него, прорезая в траве широкую полосу. Алекс отскочил с дороги и, снова ударившись о землю, чуть не вывихнул плечо. В лицо хлестали ветер и выхлопы двигателей. Нужно найти укрытие. Но он посреди поля, и прятаться негде – разве что в самой траве. Он отчаянно пробивался сквозь неё; острые травинки секли его по лицу, ослепляя, не давая найти дорогу. Ему нужно выйти к другим людям. Тот, кто отправил за ним эти машины (он вспомнил мистера Грина, говорившего по мобильному телефону), не сможет его убить при свидетелях. Но никого больше не было, а мотоциклисты снова преследовали его – на этот раз вместе. Алекс слышал, как ревут в унисон моторы. Он обернулся на бегу и увидел, что они заходят с двух сторон, собираясь его обогнать. Лишь благодаря яркому солнцу и траве, которая словно сама разлеталась по сторонам, разрезанная напополам, он понял ужасную правду. Два мотоциклиста растянули между своими квадроциклами проволоку для резки сыра. Алекс прыгнул на землю головой вперёд, приземлившись на живот. Проволока пронеслась над ним. Если бы он остался стоять, его бы разрезало напополам. Квадроциклы разъехались по широкой дуге. Это, по крайней мере, означало, что седоки бросили проволоку. Алекс, падая, подвернул колено; он отлично понимал, что его уже совсем скоро догонят и прикончат. Хромая, он побежал вперёд, ища, где бы спрятаться или чем защититься. Кроме денег, у него в карманах не было вообще ничего – даже перочинного ножа. Двигатели ревели довольно далеко, но он знал, что они могут в любой момент его догнать. И что они приготовят в следующий раз? Снова проволоку или ещё что-нибудь похуже? Всё оказалось хуже. Намного хуже. Заревел мотор, а затем траву охватило красное зарево, спалив её дотла. Алекс почувствовал жар на плечах, вскрикнул и резко отпрыгнул в сторону. У одного из мотоциклистов был огнемёт! Он только что выпустил из него восьмиметровый язык пламени, собираясь сжечь Алекса заживо. И ему это почти удалось. Алекса спасла лишь узкая канава, в которую он приземлился. Он даже сам её не видел, пока не грохнулся на мокрую землю; пламя прошло прямо над ним, совсем близко. Он почувствовал ужасный запах собственных жжёных волос. Огонь опалил кончики. Кашляя, с перепачканным грязью и по́том лицом, он выбрался из канавы и, не разбирая дороги, бросился вперёд. Он вообще уже не представлял, где находится и куда бежит. Он знал лишь, что через несколько секунд квадроцикл вернётся. Сделав шагов десять, он понял, что добрался до края поля. Перед ним виднелся предупреждающий знак, а по обе стороны от него тянулся электрифицированный забор. Если бы не жужжание, исходившее от забора, Алекс вбежал бы прямо в него. Забор был почти невидимым, и мотоциклисты, преследующие его, не услышат предупреждающего звука за шумом двигателей… Алекс остановился и обернулся. Метрах в пятидесяти от него невидимый пока квадроцикл уже приминал траву, готовясь к следующей атаке. Но на этот раз Алекс ждал. Он стоял, балансируя на пятках, словно матадор. Двадцать метров, десять… Он смотрел прямо на очки мотоциклиста, увидел его кривые зубы, когда тот улыбнулся, всё ещё сжимая в руках огнемёт. Квадроцикл снёс последний барьер из травы и прыгнул на него… но Алекса там уже не было. Он отскочил в сторону, а ездок, слишком поздно заметив забор, влетел прямо в него. Мотоциклист закричал, когда проволока вонзилась ему в шею, чуть не оторвав голову. Квадроцикл извернулся в воздухе, затем рухнул на землю. Его седок упал на траву и остался лежать неподвижно. Он вырвал часть забора из земли. Алекс подбежал к мотоциклисту и осмотрел его. На мгновение он подумал, что это может быть Григорович, но это оказался молодой парень, темноволосый и уродливый. Алекс раньше его не видел. Он лежал без сознания, но ещё дышал. Рядом с ним на земле валялся погасший огнемёт. Позади послышался рёв мотора второго квадроцикла – он был довольно далеко, но приближался. Кем бы ни были эти люди, они попытались его задавить, разрезать пополам и сжечь. Нужно как-то выбираться, пока они не начали к нему относиться действительно всерьёз. Он бросился к лежащему на боку квадроциклу. Толкнув его, Алекс снова привёл его в горизонтальное положение, запрыгнул на сиденье и выжал стартёр. Двигатель тут же запустился. По крайней мере, о коробке передач тут беспокоиться не надо. Алекс надавил на акселератор и схватился за руль. Машина понеслась вперёд. Теперь уже он сминал траву, на такой скорости казавшуюся зелёной мелькающей массой. Квадроцикл вёз его обратно к пешеходной дорожке. Он не слышал другого квадроцикла, но понадеялся на то, что седок ещё не понял, что произошло, и не последует за ним. Его встряхнуло, когда квадроцикл наехал на колею и подпрыгнул. Нужно быть осторожнее. Потеряешь концентрацию хоть на секунду, и вылетишь из седла. Он пронёсся через ещё один зелёный занавес и отчаянно потянул за руль, чтобы развернуться. Он нашёл пешеходную дорожку – и край скалы. Ещё три метра, и он полетел бы на скалы внизу. Несколько секунд он стоял на месте, включив холостые обороты. И тут появился другой квадроцикл. Второй мотоциклист, судя по всему, всё-таки догадался, что произошло. Он добрался до пешеходной дороги и теперь ехал навстречу Алексу, метрах в двухстах от него. Что-то блестело в его руке, опиравшейся о руль. Пистолет. Алекс обернулся и посмотрел на дорогу, по которой пришёл. Плохо. Тропинка слишком узкая. К тому времени, когда он развернётся, вооружённый враг уже догонит его. Один выстрел, и всё закончится. Может быть, вернуться на поле? Нет, по той же причине. Нужно ехать вперёд – даже если это означает угрозу лобового столкновения. Почему нет, в конце концов? Скорее всего, другого пути не будет. Враг нажал на газ и бросил квадроцикл вперёд. Алекс сделал то же самое. Они неслись навстречу друг другу по узкой дорожке; с одной стороны вдруг вырос высокий бугор из земли и камней, с другой был обрыв. Разъехаться они не смогут. Либо они остановятся, либо врежутся друг в друга… но если они собирались останавливаться, то сделать это нужно в ближайшие десять секунд. Квадроциклы всё сближались, набирая скорость. Мотоциклист не мог выстрелить в него, не потеряв управления. Волны далеко внизу блестели серебром, ударяясь в скалы. Край обрыва был совсем рядом. Шум второго квадроцикла становился всё громче. Ветер бил прямо в лицо и грудь Алекса. Всё очень напоминало старую игру в «труса». Один из них должен остановиться. Один из них должен уступить дорогу. Три, два, один… В конце концов враг не выдержал. Он был меньше чем в пяти метрах, так близко, что Алекс видел даже пот, выступивший у него на лбу. Когда показалось, что столкновение уже неизбежно, он резко повернул руль и свернул с тропы вверх, на бугор. Одновременно он попытался выстрелить, но было уже слишком поздно. Квадроцикл наклонился, встав на два колеса, и пуля ушла в «молоко». Мотоциклист закричал. Выстрелив, он потерял всякий контроль над машиной. Он изо всех сил боролся с квадроциклом, пытаясь снова поставить его на четыре колеса, но тут одно из них налетело на камень, и машина взлетела в воздух. Приземлившись на тропу, она снова отскочила и полетела вниз с обрыва. Алекс почувствовал, как квадроцикл пронёсся мимо, но увидел лишь размытое пятно. Он резко затормозил и оглянулся – как раз вовремя, чтобы увидеть, как другая машина взлетела в воздух. Мотоциклист, по-прежнему крича, всё же успел спрыгнуть с квадроцикла в падении, но о воду они ударились одновременно. Квадроцикл затонул несколькими секундами раньше, чем его седок. Кто его отправил? Погулять предложила Надя Фоль, но вот как он уходил, видели только охранник и мистер Грин. Именно мистер Грин отдал этот приказ – Алекс был совершенно уверен. Алекс доехал на квадроцикле до конца пешеходной тропы. Солнце всё ещё светило, когда он спустился в маленькую рыбацкую деревню, но оно уже не радовало. Он злился на себя, потому что наделал слишком много ошибок. Его уже должны были убить, и он это отлично понимал. Лишь удача и низковольтный электрифицированный забор спасли ему жизнь.