– Вы вообще видите чертовски много. – Голос у него был мрачноватый. – Поэтому вы и решили, что я не убивал его? – Боже праведный, нет! Мне и в голову не приходило, что вы его убили! Если бы я думала, что это был не несчастный случай, сразу бы все выложила. Но ведь… ведь это не так? – Мне, во всяком случае, ничего такого не известно. Продолжайте. Что еще вы заметили? – То, как вы вернулись к телу, чтобы еще раз его осмотреть. – В самом деле? Вы видели это с тропинки? Какая беспечность с моей стороны, я-то думал, меня не видно. А кто еще это заметил? – Никто. – Вы уверены? – Абсолютно. – И вы опять ничего никому не рассказали? Так-так. Значит, это исключительно ваша идея, что я занимался контрабандой вместе с Янни? – Да. – А теперь вы убедились в этом наверняка. И по-прежнему не намерены никому ничего говорить? Я сказала без вызова, из простого любопытства: – А как бы вы могли проследить за этим? – Дорогая моя, даже и пробовать не стану, – так же просто ответил он. – Могу лишь заверить вас, что крайне важно, чтобы никто не знал, где я был сегодня ночью, совсем никто. Очень прошу вас молчать об этом. – Тогда не волнуйтесь. Я никому не скажу. Наступила короткая пауза. – Вот так вот легко и просто? – спросил он каким-то странным тоном. – Я же говорила – ради вашего отца, – пожалуй, с излишней поспешностью ответила я, – и ради Марии. Только… – Да? – Говорят, беды ходят по трое, и если что-то случится с Адони… Гейл засмеялся: – Ничего с ним не случится, обещаю! Не могу взять на себя ответственность повредить такое произведение искусства, как Адони! Ну-у… – В одном коротком слоге таилось целое море облегчения. Затем тон Гейла изменился, снова стал обычным, бодрым и непринужденным. – Не стану вас больше задерживать. Уже бог знает сколько времени, и вам пора вернуться домой с вашим сокровищем. Мне очень жаль, что я не заметил его утром и заставил вашу сестру пережить не самые лучшие полчаса. И простите, что напугал вас. Сказать, что я благодарен, было бы главным преуменьшением года. Позволите проводить вас домой? – Не стоит, правда, спасибо. В любом случае разве вам не лучше было бы подняться наверх и помочь Адони? – С ним все в порядке. Разве вы не слышали сигнал? – Сигнал? Но тут не было никакого… – Увидев его улыбку, я остановилась. – Неужели сова? Нет, в самом деле, как банально! Это и вправду был Адони? Он засмеялся: – И никто иной. Подручный разбойника добрался до дому цел и невредим вместе со своей «добычей». Так что идемте, я провожу вас домой. – Нет, правда, я… – Ну пожалуйста. Кроме всего прочего, в лесу темно и вам было не по себе, верно? – Не по себе? Нет, разумеется! Он с удивлением посмотрел на меня: – Тогда чего ради вы так мчались обратно? – Потому что… Я замолчала. Дельфин. Я совсем забыла про дельфина. Ветерок, играющий ветвями деревьев, дохнул на меня. По коже пробежали мурашки. А бедный дельфин сох под этим самым ветром. Я быстро произнесла: – Уже поздно, Фил волнуется. Прошу вас, не утруждайтесь. Я прекрасно дойду и сама. Доброй ночи. Но едва я шагнула к туннелю под сводами леса, Гейл догнал меня. – Я все же предпочел бы проследить, чтобы вы безопасно добрались до дома. И потом, вы были совершенно правы насчет лодки. Лучше, чтобы утром она была под рукой. Переведу ее с подветренной стороны, вдоль сосен. Как я ни старалась, но не смогла сдержать невольной дрожи. Макс Гейл ощутил ее и остановился. – Одну минуту. Рука его легла мне на плечо. Я повернулась. Под деревьями царил непроглядный мрак. – Вы уже выяснили про меня гораздо больше, чем мне хотелось бы, – сказал Гейл. – Думаю, настал ваш черед проявить немного откровенности. Вы встретили кого-то в бухте? – Нет. – Кого-то видели? – Н-нет. – Вы совершенно уверены? Это очень важно. – Да. – Тогда почему не хотите, чтобы я спускался туда? Я промолчала. Горло стало сухим и жестким, как картон. К глазам подступали слезы напряжения, страха и усталости. – Послушайте, – снова заговорил он, настойчиво, но без малейшей враждебности, – мне надо знать. Когда-нибудь я объясню вам почему. Черт возьми, я ведь вынужден довериться вам – как насчет того, чтобы и вы взамен доверились мне? Там внизу случилось что-то такое, что вас очень напугало, да? Поэтому вы и бежали наверх, точно заяц от ружья охотника. Так что это было? Либо вы скажете мне, либо я спущусь вниз и сам посмотрю. Итак? Я бросила карты на стол. – Это был дельфин, – дрожащим голосом произнесла я. – Дельфин? – непонимающе повторил Гейл. – В бухте. Настала пауза, а потом он сказал с резкостью, рожденной отчасти досадой, а отчасти облегчением: – И предполагается, что я пойду вниз стрелять в него прямо посреди ночи? Я же вам говорил: не трогал я вашего зверя! – И добавил уже более ласково: – Послушайте, у вас выдался трудный день, вы испуганы и взволнованы. Никто вашему дельфину ничего не сделает, так что вытрите глазки, и я отведу вас домой. Он, знаете ли, сам может о себе позаботиться. – Не может. Он на пляже. – Где?! – Выбросился на берег. Не может выбраться. – О боже, вы все еще думаете, что я могу как-то ему повредить?.. – Он осекся и, кажется, в первый раз вник в то, что я ему говорю. – Выбросился на берег? Вы хотите сказать, что он лежит прямо на пляже? – Да. Далеко от воды. Он умрет. Я пыталась его сдвинуть, но не смогла. Я как раз побежала за веревкой, потому и торопилась. Если он слишком долго пролежит без воды, ветер высушит его и он умрет. А мы потеряли столько времени… – Где он? – С другой стороны, под соснами. Что вы… Ой! – Этот невольный крик был ответом на то, что рука Гейла сжалась у меня на локте и резко развернула кругом. – Что вы делаете? – Не волнуйтесь, больше не нападаю на вас. А теперь слушайте: у меня на яхте есть веревка. Я схожу за ней и как можно скорее присоединюсь к вам. Возвращайтесь к дельфину и ждите меня. Вы сможете поддерживать в нем жизнь еще минут двадцать? Отлично. Не волнуйтесь, вдвоем мы справимся. Но, – легкая заминка, – постарайтесь не шуметь, хорошо? Не успела я ответить, как он уже ушел. Я слышала, как его быстрые, но осторожные шаги удаляются вниз по той дороге, откуда он пришел. Глава 9 …Вернись, свободный, К стихиям – и прости!