— Нет…Спасибо. Это просто… — Просто, я понятия не имею, откуда ты взялся, и что здесь делаешь, и почему. Я посмотрела на него. — Ты не сказал мне ни слова в школе сегодня. — Ты тоже не сказала мне ни слова. — Я собиралась. Я хотела поговорить с тобой о визите к Энни, но ты был с Хейли. — Да, я слышал слух, что она была той, кто дозировала тебя. Я подумал, если я смогу это доказать, то это может помочь. Она думала, что я был зол на тебя, так что я использовал это, в качестве того, чтобы разговорить её. Я пытался заставить ее признать, что она сделала это. Но ничего не вышло. — Ты не вернулся после ланча. — Я ушел, чтобы подготовить это все. Сделать для тебя сюрприз. — Хейли тоже ушла. — Да, она ушла, ох, потому что мы договорились встретиться у озера Макгилла. Я сказал, что направляюсь туда поплавать, намекнул ей, что буду рад, если она присоединиться ко мне. Я надеялся, что заставлю её расказать всю правду о наркотиках. Это не самое хорошее, что я когда-либо делал, но если она дозировала тебя, она этого заслуживает, а если она этого не делала, может быть, она решит, что я полный придурок и отступит. — Он шагнул ко мне. — Я был идиотом вчера, Майя, и я не виню тебя за то, что ты отступила. Но ты сказала, что сбита с толку, и я тоже. — Из-за наркотиков. — Не только. Я не был уверен, что ты действительно хотела видеть меня на вечеринке. Не знал ты хотела, чтобы я просто был там или ты просто решила позвать меня из-за Энни. Я, наконец, решил пойти, и я ничего не ожидал, но потом все было отлично. Действительно отлично. Мы поднимались на гору и разговаривали. И потом, ты вернулась к своим друзьям, которых я хорошо понял. Но я полагал, что может быть, это был намек, что ты решила стать хорошей хозяйкой вечера. Поэтому я ушел на некоторое время. Нашел Энни. Вернулся и опять все было прекрасно. Мы поднялись на крышу и делали все те вещи от которых, я чувствовал себя хорошо. Но потом я узнал, что ты была дозирована, так что я не знал действительно ли я нравлюсь тебе или все это произошло из-за наркотиков. Я беспокоился об этом. Я с тобой поговорил. Все, казалось, прекрасным снова…только не крутым. И я начал думать, что ты была бы намного счастливее, если бы я просто ушел и оставался в стороне от тебя. Он не ошибся. Во всем. Даже в последней части. Но счастливая не то слово. Скорее сюда больше подходило облегчение. Что бы там ни происходило между нами, этого было слишком много, все развивалось слишком быстро, и я волновалась, что мне будет больно. Я никогда не была ранена раньше, не так. Когда я гуляла с ребятами, мне нравилось это, это было весело. Я хорошо проводила с ними время, пока они были рядом, и когда уходили, я спокойно принимала это. Но если Рейф скажет, что уйдет, я бы не восприняла бы это спокойно, и это меня пугало. — Так… — сказал он, когда я не ответила. — Я здесь делаю что-то, чтобы принести извинения, потому что я знаю, что я вел себя вчера отвратно. Я слишком торопился, я штурмовал сгоряча, когда тебе нужен был покой. Этого больше не повторится. Я хотел бы повернуть время вспять, чтобы был вечер субботы, когда мы говорили, гуляли. — Я обещаю не пытаться вернуть тебя в лес. — Он сделал паузу. — По крайней мере, сорок восемь часов. Я засмеялась. — Так, ты действуешь по расписанию? — Нет, я просто нетерпелив. Но я буду ждать. — В течение сорока восьми часов. И когда пройдет это время, ты больше не будешь себя так вести. — Нет. Я сказал, что не буду пытаться в течение сорока восьми часов. Что будет дальше решать тебе. — Он встретился со мной взглядом. — Так будет всегда. Мои щеки покраснели. Я взглянула на груду дерева и инструментов. — Ты не должен этого делать. — Я хочу. — Он взял пилу, когда я присела, чтобы погладить Фитца. — Как я уже сказал, моя мама была резчицей по дереву. Энни получила свой творческий талант, но я унаследовал все деревообрабатывающее. Он поставил еще одну доску на лесопильную плиту. Я выпрямилась. — Мне, вероятно, надо сказать привет моим родителям. Я могу принести тебе попить. — Вода, была бы хорошим выбором. Я взяла свой рюкзак и зашла в заднюю дверь. Мои родители были на кухне. Мама измельчала овощи, а папа сидел за столом, лицом к окну с открытым видом на задний двор…и Рейфа. Мы как обычно проговорили традиционный диалог «как прошел твой день», но это было неудобно, так как мы все пытались не говорить о том, что новенький, к тому же парень, был в нашем дворе. Наконец, я поблагодарила маму, позволяя ей взять всю инициативу. — Он, кажется, знает, что делает, — сказала она. — И это хорошо. Он очень милый. Она сказала слово «милый», так странно, словно не была уверена в этом или, словно была удивлена этим. Папа сказал: — Я был бы намного больше впечатлен, если бы он не пропускал школу, чтобы сделать это. — Его тон сказал мне, что он не будет впечатлен вообще ничем. Никто казалось, не был рад тому, что он сейчас у нас во дворе. Я подумала, что они слышали о нем. Мне не нужно удивляться. Если что-то негативное, что говорилось о «новеньком», то они уже слышали это. Мои родители не были инициаторами городской жизни, но принимали в ней участие, как и другие, и это лишь означало то, что они слышали сплетни на следующий день, а не в течение часа. — Так… — сказала мама, измельчения перец из сада. — Я не знала, что ты дружишь с Рафаэлем. Я пожала плечами, когда я добавила лед в пустой стакан. — Я подружилась с ним недавно. Она положила перцы в миску. — Деревянный дом — большое дело. Оно намного больше, чем я ожидала бы от нового друга. — Так ты видишься с ним? — отрезал отец. — Вы встречаетесь? — Я не знаю. — Как ты можешь не знать. Либо ты… — Рик, — сказала мама. Я наполнила стакан водой и взяла немного попкорна. Я также схватила батончики с мюсли. А потом ответила: — Мне кажется, что все к этому идет. Разве это проблема? Папа выглядел так, как будто он хотел сказать «Черт, да это проблема!», но он только сжал губы и смотрел на маму. Она взяла огурец из кучки овощей, и я поняла, что обидела ее. Как правило, я приходила домой и говорила: «Эй, мам, я тут встретила одного парня,» и рассказывала ей все о нем. Но сейчас было по-другому. Я не была готова говорить о Рейфе, пока не буду полностью уверена во всем. — Если вы волнуетесь… — Я не закончила, потому что я не знала, что сказать. Говорила ли я, что не пойду никуда с парнем, если они волнуются. Обычно, да. Но с Рейфом я говорить такого не стану. Не имеет значения то, что они думали или говорили. Я должна была сделать свой собственный выбор и заплатить цену, если я сделаю неправильный. — Просто будь осторожна, — сказала мама. — Как всегда. — Я поцеловала её в щеку и обняла отца, не уверенная в том, поможет ли мне это уйти. Рейф и я, говорили больше часа, пока он работал. Как только мы начали разговор он просто продолжался. Мы переходили с одной темы на другую. Я сидела на траве, разделив свое внимание между Фитцем и Кенджи. После пяти, когда он посмотрел на сверкающее солнце, он вытер лоб и сказал: — Я просто подумал, днем я упомянул, что ходил на озеро с Хейли. Я мог бы пойти туда поплавать сейчас, если ты тоже в деле. Когда я не ответила, он повернулся, щурясь, пытаясь увидеть мое лицо. — Я не плаваю. — Я тоже. Просто окунаюсь в воду, чтобы остыть. Мы могли бы… — Солнце село за облаками, и он смог рассмотреть мое лицо. — Это не то, что ты имеешь в виду, да? — Я просто много не плаваю в последнее время, и единственное озеро в нескольких минутах ходьбы, то где… — Где твоя подруга утонула в прошлом году. — Он положил молоток и покачал головой. — Мне очень жаль. Я действительно сказал это опрометчиво. — Нет, не беспокойся. — Я поднялась на ноги. — Мы могли бы, но только я бы не хотела идти туда. Если ты хочешь пойти куда-то, то есть место, которое я могу тебе показать. Для восхождения. Это не совсем тот перерыв, на который ты расщитывал, но там открывается отличный вид. — Конечно. Я должна была сказать моим родителям об этом. Я шагнула в дверь и сказала, что мы собираемся на прогулку, которая возможно затянется, и получила длинную минуту молчания в ответ. — Мы не уйдем далеко, — сказал я. — Мы возьмем с собой Кенджи. — И твой сотовый, — сказал Рейф, подойдя к двери. — Не забудь взять телефон, потому что, если я упаду, мне конец. У меня нет телефона с собой. Отлично. Он, очевидно, знал, что мои родители не были впечатлены им. Хоть он и понял, он не показал этого, а лишь добавил: — Я приведу её обратно к ужину. — Хочешь присоединиться к нам, Рафаэль? — спросила мама. — Или ты предпочитаешь, когда тебя зовут Рейф? — Обычно, да. — сказал он с обезоруживающей улыбкой. — Если только я не в беде. Я открыла дверь и жестом показала ему на выход, пока он продолжил: — Об ужине, я ценю ваше приглашение, но моя сестра будет ждать меня. — У нас еще будет время, — сказала мама. — Может быть, в выходные. Мы можем приготовить барбекю и пригласим тебя вместе с сестрой. — Или, — сказала я, обращаясь к Рейфу, — если ты хочешь пропустить всё неловкие встречи-посиделки с семьёй, ты мог бы просто рассказать свою историю жизни, в том числе взгляды на политику, религию, и на любой социальный вопрос, который только можно себе представить, наряду со всем этим, они, возможно, проведут и тщательную проверку. Мама вздохнула. — Я действительно не знаю, почему мы даже не потрудились воспитать тебя более тактичной. — Я тоже. Он не собирается проходить всю эту процедуру аттестации в качестве того, с кем встречается ваша дочь. Рейф усмехнулся. — Так мы встречаемся? — Нет. Ты прежде всего должен пройти «родительский экзамен». У тебя займет некоторое время, чтобы собрать все нужные данные. Они хотели бы все бумаги в трех экземплярах. — Я обратилась к моим родителям. — С нами Кенджи. У нас есть сотовый. Так как мы еще официально не встречаемся, я уверена, что вы согласитесь, что это вся защита, которая нам потребуется. Папа подавился кофе. Мама подтолкнула нас к двери. — Идите. Удачи. Ужин будет в шесть тридцать. Глава 22 Утес был в десяти минутах ходьбы от дома. Туда было нелегко забраться, поэтому пришлось оставить Кенджи внизу. Она уже привыкла к такому, поэтому просто заняла свое обычное место. Я оставила свою куртку рядом с ней. Рейф тоже. Здесь взбираться было сложнее, чем на стену-скалу с удобно расставленными ручками и отверстиями. Я делала это сотни раз, хотя, с Рейфом все было по-другому.