— Нет, только если дружелюбие, можно расценивать как провокацию. Дэниел покачал головой. — Эта девушка определенно потеряла над собой контроль, и, кажется, она становится ещё более опасной. — Он взглянул на меня. — Держись от неё подальше, хорошо? — Это я и намерена делать. — Так, что было в тех бумагах? Только то, что её родителей убили, и все? — Это все, что я смогла увидеть. Ее родители погибли в результате вторжения в дом, и там говорилось о том, что Сэм «выжила», что означает, что она была там. Я думаю, что это могло бы объяснить её «неконтролируемое состояние». И почему мэр Тиллсон сказал всем, что её родители погибли в автомобильной аварии. — Чтобы ситуация была менее травмирующей. Я кивнула. Это имело смысл, но это меня по-прежнему настораживало. Почему Сэм была полна решимости заполучить эти документы, прежде чем я прочитаю их поподробнее? Что еще в них было? — Кровотечение остановилось, — сказала я, взяв импровизированный лед. — Мы должны продолжить поиски вокруг. Сэм нашла что-то. Может быть, и мы сможем. Мы нашли место, где Сэм нашла страницы документа — под матрасом в главной спальне. Мы не смотрели там ранее, и мы не заглянули бы туда и сейчас, если бы не заметили, что покрывало вздымалось буграми. Под матрасом был файл, содержащий справочную информацию о каждом в нашем классе. Имена родителей, дата рождения, хобби. Мина уделила много внимания хобби, подчеркнув некоторые из них, такие как: борьбу, бокс, и законы в деле о Дэниеле. Акцент на спортивных и внешкольных интересах имел бы смысл…если бы вы заполняли анкеты в приложение для знакомств. Зачем корпоративный шпион узнает о том, что местным подросткам нравилось делать в свободное время? — Это прикрытие, — сказал Дэниел. — Если кто-то придет сюда, она может вытащить их, и показать всю эту фигню о домашних животных и хобби, чтобы снять все подозрения. — ,Он пролистал страницы. — У нее здесь все есть. Даже Рейф, хотя его лист полон вопросительных знаков и указаний для последующей деятельности. Кажется, она не была очень удачлива в получении информации о нём. Странно. Я продолжала взглядом осматривать страницы, так чтобы он не увидел, что я знала, что это все не было странным. — Где моя страница? — Правильно… — Он снова все пролистал. — Ха. Кажется пропала. — Моя? Он не ответил, пока он не выложил все листы на кровати, в алфавитном порядке. Все были там, кроме страницы Сэм и моей. — Бьюсь об заклад, она забрала и твою страницу, — сказал Дэниел. — Сэм, я имею в виду. У всех здесь по одному листу, а у неё их было несколько. Твоя вероятно была за её страницей. — Он сложил листы и сунул их в рюкзак, который мы взяли с собой. — Давай продолжим поиски. Мы больше ничего не нашли. Когда мы закончили поиски, я вернулась в кабинет, чтобы убедиться, что мы оставляем все таким же, каким оно было до нашего прихода. — Мы должны проверить номер, который ты записала. — Дэниел нажал на списк номеров. — Эй, тут есть ещё отслеживаемые номера. Последние пять. — Запиши и их, — я передала ему ручку. Он начал записывать номера, а затем остановился и уставился на экран. — Дэниел? — Я посмотрела на номер. — Это номер моей мамы. — Он моргнул и отвел взгляд. — Или это был её номер. Папа получил его из лабораторных файлов, и он звонил по нему, когда был пьян. Она изменила его несколько месяцев назад. Я не спрашивала его о том, как он узнал номер. Я могла представить его, как он сидит в своей комнате, держа телефон в руке, готовясь к звонку, который он так никогда и не сделает. Дэниел не получал сообщений от своей матери. Не получал и звонков. Даже не добился от неё поздравительной открытки. Я не думаю, что он когда-либо получал объяснения её ухода. Она просто оставила его и ушла. Я не знаю, как кто-то может так поступить с ребенком, но чего я вообще не понимаю, так это как можно оставить Дэниела. Мы шутили, что он всегда был так хорош, что заставлял нас выглядеть в дурном свете по сравнению с ним. Я уверена, что он спрашивает себя, что он сделал не так, чтобы она его оставила. Я думаю и о своей матери, которая никогда не имела возможности узнать меня, так что он должно быть думает, нечто похожее и о своей. — Ты в порядке? — Конечно, — он пожал плечами, когда положил трубку обратно. — Но мне интересно, как Мина Ли получила этот номер, и что более важно, почему она звонила по нему. Причем, дважды. — Потому что, кроме родителей Серены, твоя мать единственная, кто оставила Салмон Крик. Родители Серены все еще работают на Сент-Клаудов. А твоя мать не работала на них. Поэтому она могла многое рассказать. — И если здесь были какие-то проблемы, она должна о них знать. — Доктор Бьянки была химиком в лаборатории. — Мы могли бы проверить её старый компьютер. Мой отец уже, наверное, в отключке. — Давай проверим. Отец Дэниеля не был в отключке. Мы поняли это, как только завернули за угол и услышали телевизор ревущий через открытое окно кухни. Но он был слишком погружен в свои ТВ-шоу, чтобы заметить нас, когда мы тайком забрались в дом. Дэниел махнул мне в сторону кабинета его мамы, когда он закрыл окно. Соседи никогда не жаловались на шум в его доме, но он в любом случае смущал его. Офис его мамы выглядел также, как и тогда, когда она ушла. Хотя компания оставила её настольный компьютер для Дэниела, его отец не позволил ему использовать её офис, и заставлял его делать свою домашнюю работу на кухонном столе. Я проскользнула внутрь, подождала Дэниела, и он закрыл за собой дверь. Он включил компьютер. Он знал её пароль — она говорила его ему лишь однажды, когда его ноутбук сломался. Паролем было: 19Curie11. В 1911 Мария Кюри получила Нобелевскую премию в области химии. Этот пароль говорил много о докторе Бьянки и о том, что имело значение в ее жизни. — Мы, наверно, ничего не найдем, — сказал Дэниел, когда он вошел в систему. — Я знаю, что она должна была сделать всю свою работу в сети компании и сохранить файлы на своих серверах. Они закрыли эту сеть после её ухода. Я надеюсь, она записала хоть что-то на жесткий диск. Папа сказал им, что он стер его, чтобы я мог использовать его, но так как я никогда не добирался до него, я не думаю, что он был этим обеспокоен. Он не приходил сюда. Кто-то очистил жесткий диск, но не очень хорошо. Это его мать, быстро все удалила перед уходом, или его отец бегло что-то поудалял, когда Сент-Клауды сказали ему сделать это? Документы и папки электронной почты были пусты, но не удалены из корзины. Почти все, что было в ней, действительно было не нужным. Семейное расписание. Список покупок. Личные письма для друзей по колледжу и коллегг. Но был е-мейл от коллеги, который не был личным. Там была цепь сообщений, которая прервалась незадолго до ее отъезда. В последнем собщении доктору Бьянки, говорилось о том, что она должна сделать с информацией, просто убедится в том, что она напечатала корреспонденцию, и удалила её. Дэниел прокрутил к предыдущему сообщению. — Прекрасно, — написала его мать. — Они не будут пытаться держать меня здесь по контракту. Под ним, её собеседник написал: — Хорошо, вот список. Этого вполне достаточно? Это лучшее, что я могу тебе дать. Не спрашивай меня, ни о чем больше. Далее следовал список имен. В соответствии с ним было положено начало электронной цепи. — Мне нужно больше, Майк. Черт возьми, ты мне должен. Скажи им, что я знаю, что эксперимент пошел не так. Мне нужно доказательство этого. Дайте мне имена неудачных субъектов. Они свернули проект в Буффало, и я ничего не хотела об этом знать, пока то же самое не произошло и здесь. Я перечитала письма в правильном порядке и сказала: — Твоя мама обнаружила, что Сент-Клауды прятались из-за провального проекта в Буффало, где работал доктор Давыдофф. Они делали независимые исследования здесь, и она ожидала, что то же самое произойдет и здесь, Она хотела уйти, прежде чем все это начнется. Она шантажировала их деталями для того, чтобы избежать своего контракта. С тех пор, как миссис Бьянки уехала, люди в Салмон Крик много шептались о том, почему она разорвала свой контракт. Самая популярная теория была в том, что ее муж заставил её сделать это. Но какой в этом был смысл? Она же была известным и ценным ученым. Мы поискали более ранние письма, где она получила подробную информацию о неудавшемся исследовании. Они были стерты. Она, должно быть была осторожной и постоянно стирала их, но она поступила небрежно с последними сообщениями, когда она собиралась уезжать. Дэниел снова прокрутил все сообщения и е-мейлы. — Проект «Генезис», — сказал он. — Ты слышала что-то о нём? — Нет, я… — Я остановилась и прочитала одно имя в списке. — Элизабет Делани. Дэниел нахмурился. — Это твой родственник? — Не то, чтобы я знала. — Ну, никто из твоей семьи не работал на Сент-Клаудов, так что это просто совпадение. К тому же, твоя фамилия довольно распространена, ведь так? Я кивнула. — Запиши это. Нам надо все записать… Внезапный звук заставил нас подпрыгнуть. — Дэниел? — Звал его отец из кухни. — Ты здесь, Дэнни? Мне нужна твоя помощь. Дэниел выпустил облако пара. Его прозвище и жалобный тон сказали ему о том, что его отец был в последней стадии запоя, следующей после гнева. — Дэнни? — Шаги приближались. Дэниел выругался, и мы поняли, что свет включился. Он показал мне отойти, а затем открыл дверь и выскользнул наружу. Я достала ключи от дома и вставила свой брелок флэш-накопитель в компьютер его матери. — Эй, пап. Ты уронил тарелку. Давай я уберу… — Что ты делаешь в офисе своей матери? — Ищу степлер. — Ты же знаешь, я не люблю, когда ты там. — Голос мистера Бьянки сорвался. — Все в порядке, пап. Все хорошо. — Я не… Дэниел заговорил в том же тоне, которым убедил старушку расказать нам что же означали её слова. — Все в порядке. Ты можешь пойти полежать. У меня все под контролем. Я выключила компьютер, затем заглянула в дверную щель. Дэниел стоял смотря прямо в глаза своему отцу. Мистер Бьянки беспокойно переминался, как будто он пытался отвести взгляд, но не мог. — Иди смотреть телевизор, пап. Все хорошо. Мистер Бьянки кивнул, а затем ушел обратно в гостиную. Дэниел подождал, пока он не исчезнет, прежде чем возвращаться ко мне. Я взяла свою флешку. Он кивнул мне и махнул рукой.