– Нет, – возражала Таня, вздыхая. – Это был не просто зонтик. Это был мой зонтик. Она и сама не знала почему так сильно расстроилась, почему так сожалела о нём, почему он стал ей так дорог. Он ей так сильно понравился. С чёрной изогнутой ручкой, с чёрными колпачками на спицах. Просто зонтик. Её любимый зонтик. Эрик расплатился в кафе, посадил её на мягкий диванчик и побежал по бутикам дьюти-фри. Таня видела его высокую фигуру, мелькающую то с одного конца зоны, то с другого. Я ещё видела туристов, довольных, счастливых, равнодушно размахивающих своими длинными и бесполезными в аэропорту зонтами. – Глупо, – уговаривала она себя. – Всё это глупо. И бесполезно. Увы, в многочисленных магазинчиках продавались только крошечные складные японские зонты. Но Эрик как-то загадочно улыбнулся на её обречённый вздох и снова исчез. – Держи, – появился он через какое-то время и протянул ей зонт. Ручка у него была белая и колпачки тоже белые, но это был большой прозрачный зонт, хоть и не новый. – Но это же… – Я не волшебник, – сел с ней рядом Эрик. – Я только учусь. Видела бы ты глаза таможенника, когда я попытался с этой стороны пройти в таможенный коридор. В общем, всё что смог. Да, зонт белый, но теперь он тоже твой. – Но здесь же…, – Таня растерянно хлопала глазами. – Не продают, – кивнул Эрик. – Но чего не сделаешь ради того, чтобы ты улыбалась. И Таня благодарно улыбнулась ему в ответ. С кем он договорился, как он договорился, у кого он перекупил этот зонтик – какая разница. Он сделал это для неё и это было самым главным. Она прижалась к его тёплой груди. Он не назвал её слёзы глупостью, не отмахнулся, не проигнорировал. Наверно, ей очень сильно с ним повезло. И она научится его любить. Непременно научится. И познакомит его с Софи. Глава 27 Наши дни ВЛАД В зале ожидания аэропорта многолюдно и шумно. Влад отряхнул на входе капли воды с куртки и болезненно сморщился от этого гула и тяжёлого запаха. Второй день невыносимо болела голова, хотя обещанный дождь уже лил как из ведра, а Влад не пил и не мог придумать ни одной причины своего болезненного состояния. Разве что он был подавлен, ведь ему стало совершенно нечем себя занять. По привычке вчера до вечера он ещё кому-то звонил, принимал соболезнования, выслушивал оправдания должников, но всё это совершенно без интереса, вполуха и вынужденно. Он скоротал кое-как день до вечера и поехал в театр. По центру небольшого банкетного зала, заставленного столами с закусками, Лера принимала поздравления. Она заметила его не сразу и у него было несколько минут, чтобы прислушаться к тому, что говорят у неё за спиной. – Очень талантливая девочка, очень, – держа в ухоженной руке бокал с шампанским, говорила одна потрёпанная жизнью дама другой молодящейся светской львице. – Не понимаю, зачем она вернулась из столицы. Ведь её непременно должны были принять в труппу Большого театра. Она же бесспорно талантлива. – Говорят, там вышел какой-то скандал, – поведала вторая. – И она предпочла быть первой в провинции, чем второй в столице. «Прямо Юлий Цезарь», – отметил про себя Влад, и здесь Лера его заметила и махнула рукой. – Но какие данные, какие данные! – восхищалась первая. – Эти пропорции, подъём, маленькая головка, длинные руки. – Да, невероятно гармонично сложенная для балета девочка. Влад улыбнулся. Ему было приятно, словно он имел к этому какое-то отношение. Он искренне гордился Лерой, и её успехом. – Тебе принести что-нибудь? – шепнул он ей после поздравлений. Только сейчас, когда гости слегка расступились, он заметил, как идёт ей и облегающее изумрудное платье в пол, и эти туфли, перехватывающие ремешками тонкие лодыжки. Только она обнимала себя руками, словно ей холодно, а может просто неуютно в этой толпе. Правда, улыбалась уверенно, а ещё, склонив голову, время от времени расписывалась на протягиваемых программках. – Нет, я не пью. Особенно шампанское, – шепнула она в ответ. – Очень вредно. Договорить она не успела. – Лерочка, как я рад, как рад, что в нашем театре появилась такая жемчужина, – пожилой высокий мужчина, излучающий фальшивую любезность, трижды облобызал её, оттеснив Влада. – Надолго вы к нам? – Этот сезон, я думаю, точно, – улыбнулась Лера. – А там будет видно. – Я слышал сеньор Де Вега отзывался о вас очень восторженно. Не думали попробовать себя в испанской труппе? – Если поступит предложение, я подумаю, – склонила голову девушка. – Но сама напрашиваться, пожалуй, не буду. – Зря, зря, – его рука сжала её кисть, и это поглаживание никак не походило на дружеское, – Я бы мог замолвить за вас словечко. – Спасибо, воздержусь, – окатила его Лера ледяным взглядом, мужик откланялся и ушёл. – Это что за индюк? – спросил Влад. – Директор театра, – так же вполголоса пояснила Лера, и тень пролегла между её бровей. – Один из директоров. Самый влиятельный. – Домогается? – спросил её Влад, когда, сложив в багажник его машины все свои необъятные букеты, она заняла место с ним рядом. – Не сильно. Возможно, пока. Хотя я очень надеюсь, что как прима, на которую будут идти зрители, я важна ему гораздо больше, чем одна из его любовниц. – И часто приходится вот так выбирать? – О, нет, – улыбнулась она. – Мне ещё ни разу. Я совсем мелкая пташка. – Но в Большом что-то же произошло? – выказал Влад свою осведомлённость. – В Большом было совсем другое. Там конкуренция. И на место примы и премьера претендовало два состава. Мы с Ильёй были одними из них. Но накануне дня решающего отбора Илья сломал ногу. Поэтому мы, естественно не выступили. Я собралась и уехала. – Считаешь, ему помогли с переломом? – Возможно. Но какая уже разница. Найти своего партнёра, который чувствует тебя лучше, чем ты сама, почти так же сложно, как найти свою половинку в жизни. Хотя я профессионал. Я буду обязана притереться к любому партнёру. Мне повезло с Андреем здесь. Потому, что очень заметно, когда партнёр не твой. Чувствуешь себя, словно тебе крылья подрезали. – Жестоко у вас. – Очень. Но я умею от этого закулисья абстрагироваться, – она показала руками, поставив их ребром у глаз как шоры. – Пришла, отзанималась, ушла. – Куда едем? – спросил он, когда миновав центральный проспект, они подъезжали к перекрёстку. – Домой, наверно, – пожала она плечами неуверенно. – Мне бы завтра к массажистке. Мышцы за два дня забила так, что спать не могу. – Тогда едем ко мне, – сказал он решительно. – И будет тебе завтра массажистка на дом. Не волнуйся, я не… – Было бы о чём, – рассмеялась она. Все вазы в доме, ожившем с появлением Леры, заняли привезёнными цветами. Комнаты засверкали светом в хрустальных люстрах и таким же мелодичным и лёгким, как звон хрусталя, её смехом. – Бассейн?! Сауна?! Джакузи?! Лера металась, не зная, что же выбрать: маленькую финскую парную, гидромассажную ванну или подсвеченную синим манящим светом прохладную воду бассейна. И выбрала всё, прыгая из сауны в бассейн, а из бассейна погружаясь в бурлящие пузырьки. – Я словно заново родилась, – призналась она за ужином, кутаясь в пушистый халат. Её лицо светилось восторгом. И она казалось Владу неземной, юной и прекрасной богиней. С нежным румянцем на щеках, без косметики, сжимая хрупкой рукой бокал. – Очень рад, что тебе понравилось, – скромно улыбнулся он. – Давай выпьем за тебя, за твой успех, за твой талант. Он поднял фужер с минеральной водой. – Неужели ты живёшь один? – спросила она, подставляя тарелку под принесённое поваром горячее. – С прислугой и двумя собаками, но их сегодня забрала матушка. – С тобой что-то не так? – сдвинула она брови. – В каком смысле? – Ну, ты болен или тебе нравятся мальчики? – Нравится мне твоя манера задавать вопросы в лоб, – рассмеялся Влад. – Нет, со мной всё в порядке. Мне нравятся девочки, – он загадочно склонил голову набок. – Особенно одна. Но она устала, у неё был тяжёлый день и болят все мышцы.