Что-то слышалось в её словах жестокое, упрямое, такое, что заставило Влада задуматься, а не сама ли она приложила руку к аресту отца. – Я собираю свою команду. – Прайд, – подсказал ей Влад. – У львов стая называется прайд. – Пусть, прайд, – гаденько улыбнулась она. – Но знай, что как отец, я не буду с тобой церемониться. Порву на части, если откажешься. Буду ждать тебя после аукциона в кабинете за библиотекой. Иначе твоя рыжая шлюха не выйдет отсюда живой. Танец закончился для Влада так же неожиданно, как и начался. И он бросился искать по залу Таню с единственной целью – увезти отсюда куда-нибудь подальше и, желательно, навсегда. Глава 33 Шесть лет назад ТАНЯ Женька, приехавшая с Владом, сразу показалась Тане какой-то виноватой. Испуганная, как нашкодившая кошка, ждущая справедливого возмездия. В дамской комнате, куда утащила её Таня, прямо с порога пошёл разговор о видео, которое Женька получила от Тани накануне. – Таня, я не знаю, как теперь мне с этим жить, – убивалась подруга. – Твою мать, Женя, – выругалась Таня. – Сначала ты не знала, как жить без этого, теперь с этим. Что на этот раз не так? – Это очень жестоко. У меня даже слов нет, как, – срывалась она на слёзы. – А ты чего хотела? Чтобы ему пальчиком погрозили? Ай-яй-яй! Нельзя насиловать девочек. Нельзя их бить, привязывая к кровати. Нельзя выставлять на посмешище голышом на центральной площади. И в бассейне топить нельзя, – Таня упёрла руки в бока, нависая над прижавшейся к раковине подругой. – Господи, Таня, – Женька прикрыла глаза. – Он же там плакал. – А ты не плакала? – Плакала, – убрала она руку. – Но сейчас мне кажется, что он меня пожалел, когда накачал наркотиками. Мне было не так больно, а временами даже весело. А он, – она согнулась, словно ей плохо, потом разогнулась, выдохнув. – Господи, он же описался со страха на том мосту. – Я думала, ты не досмотришь до конца. – Я досмотрела, и я не знаю… это ужасно. И в этом виновата я. – Ты виновата? Ты?! – Таня посмотрела на неё брезгливо, как на тлю. – Да тут прямо манией величия попахивает. Знаешь, сколько у него было таких как ты? Таких же вот – униженных, сломленных, изнасилованных и молчащих, просто потому, что некому пожаловаться. Просто потому, что стыдно. И потому, что сами виноваты, согласились, поверили, прельстились его смазливой внешностью, его вниманием. А тех, кто не справился? Резал себе вены? Спрыгнул с восьмого этажа? Ты даже не представляешь сколько трагедий, сломанных судеб, исковерканных жизней из-за него одного. И из-за таких, как ты, не видящих дальше своего носа. Жалко ей. Таня еле сдержалась, чтобы не плюнуть. Открыла воду, намылила руки. – Я же не знала, – проблеяла Женька. – Это всё? – спросила Таня, зло выдёргивая бумажное полотенце. – Всё, что тебя беспокоит? Чувство вины? И это всё, что ты хотела мне сказать? – Да, – сказала подруга так тихо, что Таня едва расслышала. – Ну, вот и славно, – смятым комком она швырнула бумагу в ведро. – Живи! «Живи, если сможешь!» – хотела ей сказать Таня, выходя. Но промолчала. Не потому, что эта месть обошлась ей так дорого, а потому, что Женька предала её. Они оба её предали. Так уж вышло, что на бал она приехала одной из первых. Кайрат отправил её с важными документами к Савойскому домой, вместе с ними она и доехала сразу до особняка. А здесь уже был Янис. – Странно, что ты одна, – заявил он ей вместо «здрасьте». – А где эти два голубка. Твой парень и твоя подружка? – Янис, дай мне время, я не готова с ним просто так порвать, – посмотрела Таня в его глаза, непроницаемые под прозрачными стёклами. – И что это за гнусные намёки? – Намёки – это не в моём стиле, дорогая, – едва заметно улыбнулся он. – Боюсь, у тебя нет времени думать. Я сказал тебе, что он тебя недостоин. А я всегда прав. – Янис, – испугалась Таня. – Ты же знаешь, я сделаю всё, что ты попросишь. Рожу тебе столько детей, сколько надо, даже выкормлю всех, только не трогай его. Он не имеет к этому никакого отношения. Просто появился в моей жизни не вовремя. – А ты, я вижу, всерьёз им увлечена, – улыбнулся он жутковато. – Меня ты так никогда не любила. – Это не важно, Янис, – прикусила она губу. – Просто не трогай его. Они сместились в уголок за колонну, чтобы не привлекать внимания прибывающих гостей. – Я и не собирался, Таня, – полез Янис в карман. – Я думаю, ты сама его бросишь, потому что он недостоин тебя. – Ты повторяешься, – усмехнулась она. – Я никогда не повторяюсь, – набирала он что-то на своём странном многокнопочном аппарате. – Это он повторяется и тебе врёт. Он развернул к ней экран. Влад расстёгивал на Женьке платье – показывала со спины камера на её собственной кухне. Распитое вино на столе. И его требовательные руки. Картинка остановилась, Таня подняла невидящие глаза на Яниса. – Посмотри на время, – потыкал он в свой аппарат ещё раз и развернул. Полуголая Женька выскочила из кухни, прикрывая грудь. Это показывала камера из коридора. – Сегодня? – смотрела Таня на цифры в углу экрана. – Прямо сейчас? – Скажем так, час назад, – посмотрел Янис на часы. – Сейчас, я думаю, они уже закончили и направляются сюда. – Как ты посмел ставить камеры в моей квартире? – накинулась Таня на Яниса, хотя хотела разрыдаться. – Я же говорил тебе, никогда ничего не пускай на самотёк, – спокойно убрал он в карман свой гаджет. – Я ты расслабилась, раскисла. – Я спросила про камеры, – стиснула она зубы. – Ты просто плохо искала, – растянул Янис губы в улыбке. – В комнатах нашла, а вот в кухне и коридоре не все. Поэтому, извини, видео так мало. Она зло выдохнула через нос, но ничего не сказала. Было так больно, что она не знала, как с этим справиться. – Ну, ну, девочка моя, – привлёк он её к себе и погладил по спине. – С ним всё равно пришлось бы расстаться. Понимаю, обидно. Но, знаешь, кривое полено и огонь не исправит. Ты же знала о нём всё. Я видел историю твоих просмотров. Ты месяц следила за каждым его шагом, за каждой бабой, за каждым вздохом. Поверила, глупенькая, что ты у него единственная? Она отстранилась. – Мне надо побыть одной. – Понимаю… – и он ещё что-то сказал ей в след, кажется, что ему надо уехать, но Таня его почти не слышала. Только в одном Янис был прав. Она Владу поверила. Но не расслабилась, не забылась, не раскисла. Она боролась за него, чтобы он стал сильнее, чтобы ни одна падла больше не посмела играть на его слабостях, когда Тани не будет рядом. И только об одном сейчас сожалела – что не была ещё уверена, что он справится. Слишком мало времени у них было. Не ожидала она не от Влада, а больше от Женьки. «Предательство, – сказала ей бабка. – Одно предательство». Почему-то именно сейчас всплыли в памяти её слова. И именно Женьку не могла теперь видеть. А ещё Яниса. Гонца, принёсшего дурную весть, убивают. Но свою партию Таня сыграет до конца. – Тань, давай уедем, – попросил Влад как-то слишком тревожно после полонеза. – Ты что, – округлила она глаза. – Бал ещё только начался. Я хочу веселиться всю ночь. – Хочешь, не поедем домой, пойдём туда, где тоже можно веселиться, – уговаривал Назаров, почти умолял, хватая её за руку. – Нет, Влад, – отдёрнула она руку. – Ты можешь ехать. Женьку с собой забрать. А то она тоже что-то киснет. Может, ей нездоровится. Ни один мускул не дрогнул на его лице. – И, знаешь, я тут подумала. Тебе, наверно, надо жениться на Нике Безруковой. Вы прекрасно смотритесь. И, думаю, она вряд ли от тебя отстанет. Женись, и это решит все твои проблемы. – Таня, ты издеваешься что ли? – смотрел Влад на неё, словно ничего не понимал. – Нет у меня никаких проблем. И Ника Безрукова мне не нужна. Мне вообще никто не нужен, кроме тебя. – Правда? – усмехнулась она. – Тогда танцуем всю ночь. И они танцевали. И Таня веселилась так отчаянно, что даже слепой заметил бы, что было в этом веселье что-то нездоровое. Ей искренне казалось, что она живёт последний день, потому что если у неё получится, она собралась сделать то, что ни один из них ей не простит, ни Влад, ни Янис. Кайрат приехал к самому аукциону. Он распрощался с Савойскими, которые, наоборот, уезжали. Прошёл по залу, здороваясь со всеми, кого знал. Целовал руки дамам, перекидывался парой слов с кавалерами. Таня неотступно следила за ним глазами. И Влад, не отходивший от неё ни на шаг, как цепной пёс, это заметил. – Ты поэтому не хотела уезжать? – нахмурился он. – Ждала Кайрата?