– Она хорошая. И мы с ней давно знакомы, – тепло улыбнулся он. – Помнишь ту историю про сгоревшую семью. Так вот, она та самая девочка. Младшая из четырёх сестёр. – Он показал четыре пальца, а потом три загнул. – Единственная, которая выжила. Она посмотрела на его руку, словно он показал что-то неприличное. – Что предназначено огню, то гнилое дерево, – словно вспоминая, произнесла Таня. – Я ничего не понял. Что? – Влад, она – гнилое дерево, – повторила Таня. – И далеко не та славная маленькая девочка, что ты запомнил. – А мне кажется, ты просто ревнуешь, – улыбнулся Влад. – И ты плохо её знаешь. – Я знаю про неё достаточно. Ей нравятся твои деньги, твой дом, твои связи. Но на тебя ей совершенно наплевать. – Пусть так, – пожал он плечами. – Но раз уж больше они ни для чего другого не сгодились, пусть пользуется она. – Влад, – опять вздохнула Таня, и у него сложилось впечатление, что он больной, который отказывается от лечения, так она его уговаривала. – Тысячи женщин. Тысячи! И ты выбрал ту единственную, которой на тебя плевать. – Нет, я выбрал другую, – вздохнул он. – Но она теперь не со мной. И да, – жестом прервал он её, готовые сорваться с её языка, возражения, – я сам во всём виноват. Я тебя и не виню. Но, знаешь, именно поэтому мне глубоко всё равно – она это будет или любая другая. Я не идиот. Я всё понимаю. Что она использует меня, что ей удобно, что ей нравятся мои деньги. Но мне плевать. Я больше ничего не хочу. – Ты так похудел, – накрыла Таня ладонью его руку, а потом потянулась и приложила её ко лбу. – И такой горячий. – Да, я немного приболел, – перехватил Влад её руку и прижал к губам, но она её отняла. – И ты очень бледный, я бы даже сказала серый. Чем ты заболел? – Не бери в голову, врачи сказали, переутомление и что-то там ещё. И, наверно, простыл. Он видел по её глазам, что она не поверила. Но больше у них не было времени. Совсем. Дверь открылась, и в палату вошёл взволнованный Эрик. Влад встал, уступая ему место. И едва кивнув на его приветствие, Эрик прижал Таню к себе. – Господи, как ты? – Нормально. – Я приехал сразу, как только смог, – гладил он её по спине. – Да, я знаю, Милена сказала, что ты был на переговорах. – Только не переживай. Иногда так случается. Но всё будет хорошо. «Какие-то общие, ничего не значащие фразы», – усмехнулся Влад. Но где-то в глубине души его царапнула мысль, что Эрик, наверное, даже обрадовался. Ведь это был не его ребёнок. Что ж, теперь-то у них будет общий. И Влад понимал, что он здесь третий лишний, но ноги упрямо не хотели идти. – Забери меня отсюда, – тихо попросила Таня. – Конечно, – убедительно кивнул Эрик, отпустил её, оглянулся по сторонам. – Где твои вещи? – В гардеробе, наверно, – посмотрела Таня на Влада вопросительно. – Да, – встрепенулся он и полез в карман за номерком. – Я сейчас схожу. – Влад, ты меня извини, конечно, – встал Эрик и протянул руку к бирке с цифрой. – Но тебя это больше не касается. Я сам разберусь. – Да, хорошо, – как можно увереннее сказал Влад. – Счастливо! Он улыбнулся Тане, кивнул Эрику и вышел. Его теперь больше ничто не касается. Глава 38 ТАНЯ Три дня Таня провалялась после больницы дома. Эрик приезжал вечерами, привозил что-нибудь вкусненькое. Они с Лялькой на пару поддерживали Таню как могли. Лялька, в-основном, разговорами по душам. А Эрик, наоборот, разговорами о чём угодно, только не о случившемся. Таня подозревала, что в глубине души он, наверное, даже обрадовался, но он ни за что не позволил бы признаться в этом даже себе самому. И Эрику Таня не могла сказать, что переживает за Влада. А вот Ляльке прожужжала все уши. – Ляль, ты бы видела его, – кусала она обветренные губы. В больнице с неё сняли весь пирсинг, оставив только крошечный стразик в носу. – Он настолько худющий, что на нём костюм висит как на вешалке. И цвет лица землистый. Он болен. Ему плохо. А эта пиявка присосалась и пьёт его кровь. – Присосалась, значит, позволил, – пожала плечами Лялька. – Ему и так было плохо, а сейчас, наверно, ещё хуже из-за меня. Ты бы видела, какие у него потухшие глаза. Он ничего не хочет. Ему на всё плевать. И у меня стойкое ощущение, что он не хочет жить. – Ты-то ему чем поможешь? Таня не ответила, но сейчас она точно знала, чем Владу помочь. И она не позволит какой-то скользкой гадине воспользоваться его слабостью. Таня позвонила Владу сразу по приезду домой, дабы убедиться, что он в порядке. – Привет! – Привет, – ответил он с лёгким вздохом. – Ты как? – Хорошо. А ты? – у Влада был слегка хрипловатый голос, и его версия про простуду показалась Тане сейчас правдой. – Тоже. – Я хотел позвонить, узнать, как ты себя чувствуешь, но подумал, что напоминать тебе будет жестоко. Наверно, лучше всё просто забыть. – Наверно, – Таня не знала, что сказать, её душили слёзы, его печальный бесцветный голос разрывал ей душу в клочья. – Поправляйся! – Я постараюсь. – Пока? – Пока. Часть четвёртого дня Таня провела в детских магазинах. Она забила чемодан детскими вещами доверху и вечером поставила Эрика перед фактом: – Я лечу домой. И купила билет. – Не рано? – тревожно сдвинул он брови, но приведи он сейчас любые аргументы, скажи хоть тысячу слов, Таню они уже не остановили бы. Эрик понял всё по одному взгляду и полетел вместе с ней. В её деревню, затерянную среди пожелтевших к ноябрю виноградников, они приехали под вечер. – Мама! Мама! Мамочка приехала! – кричала Софи, несясь к ней со всех ног. – Какая ты стала большая, – обнимала её Таня, чувствуя, как крепко-крепко прижимают её к себе пухлые ручки. Ради этого момента Таня так безумно и рвалась сюда. – Как же я по тебе соскучилась! Отец, прихрамывая, вышел поздороваться. Он протянул Эрику руку, крепко пожал. Мама округлила глаза, увидев, что Таня приехала не одна, но промолчала. – Привет, меня зовут Эрик, – присел он на корточки перед вертлявой пигалицей, которой никак не стоялось на месте. – А тебя? – Софья Владиславовна, – выпалила она без запинки, подняв на него свои голубые хитрые глазки. – Даже так? – поднял он удивлённые глаза на Таню, но она только развела руками, улыбаясь. А Софья Владиславовна схватила её за руку и потянула в дом. – Пойдём, я познакомлю тебя с Жюли. Деда купил мне её в лунопарке. И она похожа на тебя.