– Проходите, Эрик, проходите, – пригласила мама, отпустив Таню. К неудовольствию Софи, она остановила Таню, чтобы поцеловать. Она ведь тоже до сих пор была её маленькой девочкой. – Посмотрите наш замок. Сейчас не сезон, и не такой наплыв приезжих, так что, даже можете выбрать себе комнату по вкусу. Правда, Таня никогда не предупреждает о своём приезде, поэтому её комнату мы никогда не сдаём. – Я думаю, меня устроит любая, – деликатно улыбнулся Эрик, шагнув на лестницу вслед за Таней. – А я вынужден извиниться, – отец отключил телефон, по которому только что разговаривал. – Очередные туристы свернули не на ту дорогу. Поеду встречать. Нинет, что у нас с ужином? – Всё как всегда, – развела она руками и улыбнулась Эрику. – Вообще-то, меня Нина зовут, но мы же во Франции. Так все вместе они и поднялись. – Смотри, смотри, какие красивые у неё волосы, – показывала Софи куклу с медными волосами. – Совсем как у тебя, правда? – Какой потрясающий вид, – встал Эрик у окна, выходящего на холмы, как по линейке расчерченные ровными рядами виноградников. – Не представляешь, как всё это надоедает, когда видишь это каждый день, – ответила Таня. – А ещё эти туристы, которых нужно кормить утром, в обед и вечером. Свежая выпечка. Свежие фрукты. Свежая еда. Но мои родители так привыкли, что даже не замечают, какой тяжёлый это труд. – Наверно, все владельцы таких вот маленьких шато их сдают? – обернулся Эрик. – Да, а если учесть, что не каждые могут себе позволить даже помощников нанимать. А ведь надо ещё на виноградниках работать. Плюс свой огород, плюс небольшая ферма. – А у Ануки родились щенки, – перебила её Софи, расчёсывая кукле волосы. Она искоса глянула на Эрика: – Хочешь посмотреть? – Конечно. – Тогда пойдём, – она вручила Тане куклу. И Эрик послушно побрёл за прыгающей по ступенькам маленькой вертихвосткой. Сказать, что Таня её любила – это не сказать ничего. Она даже подумать боялась, что когда-то у неё была такая мысль избавиться от этой беременности. Как бы она сейчас жила без дочери? Таня бросила на кровать куклу и пошла за ними. Но не дошла всего несколько шагов до внутреннего дворика, окружённого полуразрушенной каменной кладкой, остановившись у замшелой стены дома, когда услышала звонкий голос дочери. – Смотри, видишь, у него на лбу звёздочка, – предъявила она безвольно повисшего в её руках щенка. – Я назвала его Этуаль. Собаку, которая волнуясь за своё дитя, виляла хвостом и перебирала рядом с Софи лапами, Таня видела впервые. – Ему очень подходит, – похвалил Эрик. – А второго не знаю, как назвать, – опустила Софи щенка на землю и побежала в сарай. Эрик обернулся, и Таня подошла к нему. – Она так похожа на своего отца, – накрыл он рукой её ладонь, когда Таня присела рядом. – Я знаю, – опустила глаза Таня. – И она тоже знает. – Я не могу его найти, – выпятила нижнюю губу расстроенная Софи, оглядываясь. Таня с Эриком заговорщицки переглянулись. Анука прятала щенка со звёздочкой между больших вазонов с геранью. – Давай поищем его потом, – Таня, усадила её к себе на колени и поцеловала в макушку. Софи деловито откинула назад распущенные вьющиеся волосёнки и с любопытством разглядывала Эрика. – Софья Владиславовна, – обратился к ней Эрик. – Ты знаешь, что ты настоящая красавица? – Конечно, – сложила она на коленки пухлые ручки. – Мама всегда так меня называет. А ты знаешь моего папу? – Ээээ, – Эрик вопросительно посмотрел на Таню, и она отрицательно покачала головой. – Нет. – Тогда я тебе сейчас покажу, – тут же соскользнула она с Таниных коленей и побежала в дом. – Какие сказки ты рассказываешь ей о нём? – Никаких, – пожала плечами Таня. – Что он живёт в России и не может к ней приехать. Но очень любит её. И что однажды мы к нему поедем. Её голос предательски дрогнул и почти пропал на последних словах. – Ты знаешь, я буду последним негодяем, если не скажу тебе это, – он вздохнул и выпрямился. – Я не имею права тебя держать. И как бы я к тебе не относился, ты любишь его, а не меня. Я не знаю, что между вами произошло, но он тоже любит тебя. Это видно. По-настоящему любит. Таня молчала, опустив голову. Она не знала, как начать этот разговор сама, но Эрик опять оказался лучше, чем она заслуживала. – В общем, немного иначе я это планировал, – он полез в карман, достал картонную коробочку и открыл. – И не на такой ответ я рассчитывал. И хотя теперь я точно знаю, что ты скажешь, я и не приму другого ответа. Но всё же хочу подарить их тебе, раз уж всё равно купил. – Эрик, – она остановила протянутую к ней руку и посмотрела на него умоляюще. – Таня, – ободряюще кивнул он, застёгивая на её запястье золотые часы. – Ты будешь варить мне суп? Она провела пальцами по жёлтому металлу браслета, блестящему в лучах закатного солнца, и отрицательно покачала головой: – Нет. Он обнял её и поцеловал в висок: – Ваше место рядом с ним, а не со мной. – Я знаю, – она смахнула слезу. – Мы нужны ему. Как никогда нужны. – Мама! Мама! – бежала к ним со всех ног Софи. – Бабушка зовёт всех на ужин. Она остановилась перед ними, запыхавшись, и протянула Эрику альбом. Маленький, всего на несколько фотографий, весь потёртый по углам и грязный. Софи с детства с ним не расставалась. – Вот, видишь, – ткнула она пальцем в улыбающуюся фотографию Влада, такую же, как у Тани в телефоне. – Это мой папа. А это они с мамой. – Это мы шесть лет назад, – пояснила Таня Эрику, стараясь не плакать, глядя на своё счастливое лицо. – И здесь тоже, – перевернула Софи страницу. – А здесь папа один. И здесь. – Думаю, он очень по тебе соскучился, – уверенно сказал Эрик. – Мама сказала, что, когда я подрасту, она заберёт меня, и мы к нему поедем, – заявила она гордо. – А ну-ка, отойди-ка подальше, – попросила Таня дочь. Девочка послушно сделала назад два шага. – Распрямись. Покрутись. Эрик опустил глаза и улыбнулся, глядя как старается малышка. – Мне кажется, ты уже достаточно подросла. – Урааа! – кинулась она к Тане на шею, оглушая их обоих. – Мы едем к папе! Весь вечер после ужина ушёл на примерку зимних вещей, которые привезла дочери Таня. Софи нарядилась в новый пуховик и складывала в свой рюкзак книжки и игрушки. – А Теодора можно взять? – вытирала она ладошкой пот, показывая маме потрёпанного медведя. – Конечно, – кивала Таня. – А Этуаля? – хитрила Софи, видя, что Таня отвлеклась и в задумчивости склонилась над содержимым ящика комода. – Нет, щенка нельзя, – ответила она дочери, не поворачиваясь. – А Эрик поедет с нами? Таня слышала, как в гостиной после свиной отбивной под грибным соусом и вина, отец на ломанном русском жаловался Эрику на налоги – постоянную тему для недовольства французов: – Налог на наследство такой, что каждый владелец практически дважды выкупает свой замок, который и так принадлежит его семье. И Эрик явно его поддерживал. – Нет, он поедет в Италию к своей дочери. Он тоже по ней очень соскучился, – села Таня на кровать со стопкой крошечных трусиков. – Выбери самые-самые любимые. Софи дёрнула нижние, а остальные упали на пол. – Да, правда, что это мы? – осмотрела наведённый бардак Таня. – Лучше купим всё новое и полетим налегке. Так они и сделали. В маленьком аэропорту Мериньяка родители слёзно распрощались с Софи. И они с Таней и Эриком дружно долетели до Парижа. Там их пути расходились: Эрик летел в Рим. Время отправления их рейсов практически совпадало, и они сидели в зале вылета, пили кофе и поглядывали на табло. Софи самозабвенно чертила цветными карандашами в книжке-раскраске «Маша и Медведь», высунув от усердия язык.