Протянул руку. – Можешь звать меня Мигель. Переброс завтра ночью. Большие чемоданы и сумки с собой лучше не брать. Это понятно… Ну что, кажется всё связалось и здесь, и там. Только еще испанский чуть подучить, ну да это… Всё? До свидания, Мексика, папа, мама, дом, любимая жена с клиентами. И… здравствуй, великая страна Америка! * * * Лаз был узкий, пахло землёй и плесенью и что-то всё время сыпалось на голову. Света нет, только далеко мелькают фонари. И люди, много людей – впереди спина и сзади кто-то топает и дышит в затылок, иногда налетая животом и коленками. – Здесь пригнитесь. Потолок «сел» на голову, зашкрябал по волосам. Стало мокро, капли упали за воротник, поползли по спине. – Тихо, не топать! Граница! Все встали – впереди и сзади неясные, как тени, фигуры. Сколько их тут? Десятка три, пожалуй. Хорошо налажено дело – вверху заборы, сигнализация, прожекторы, полоса контрольно-следовая, патрули, а под ними узкий многокилометровый тоннель. – Дальше идти тихо. Не разговаривать, не кашлять, не чихать, копы услышат – собак пустят. Ясно? Молчат люди в темноте тоннеля – непривычно, неуютно, страшно им. А ну как верно – янки с псами, которые их рвать начнут? Много разных разговоров ходит про людей пропавших, которые под землю ушли, да не вернулись и больше их никто не видел. Кого-то живьём засыпало, когда американцы сверху на танке проехали и земля просела, кого-то в лагеря свезли, а кого-то пристрелили. Не полицейские – американские фермеры из отрядов самообороны, что с дробовиками и карабинами вдоль границы на джипах шныряют, дома свои от непрошеных гостей защищая. Эти, попадись им, что угодно могут сотворить, особенно если пьяные. Пристрелят, закопают, и кто их тут найдёт, да и кто искать будет? Все эти янки заодно, все против них. – Пошли. Нависает, давит потолок… – Дальше на коленях. Встали, упершись головами в чужие седалища. Пошли на четвереньках, руками-ногами перебирая, как зверье какое. Штаны от воды и грязи тут же сыростью пропитались. – Стоп! – прошелестел шепот по колонне. Замерли… Сверху какой-то неясный шум, будто машина проехала или трактор… Стоят люди на четвереньках, слушают тишину, пóтом обливаются. Стихло всё. – Пошли! Двинулись дальше, «лапами» перебирая. Вверх потолок пошел. Теперь можно в рост. На выходе встали в полной темноте, уже без фонарей. Проводники выползли осмотреться. Медленно, долго, томительно тянется время, когда не знаешь, чего ждать. Вернулись. – Никого нет. Можно выходить. Потянулись по одному… Воздух. И свет, хоть ночь, хоть темнота, но всё равно светлее, чем под землёй, где как крот слепой. Потянулась колонна извилистой змейкой. Где-то там, на горизонте, огни. И сзади зарево по всему горизонту – граница с прожекторами. Кто-то подошёл, тронул за плечо. – Ты с нами. Мы проводим. Ну да, он тут один такой, да и заплатил раз в пять больше «аборигенов». – Куда? – Недалеко, там машина. Хочется надеяться, что машина, а не… Но не должны… Он ведь за контакт по эту сторону деньги пообещал, зачем им «золотого тельца» резать? – Если фары или прожектор, то падай и не шевелись. Возьмут копы – ты нас не знаешь, сюда попал случайно. У тебя документ настоящий, тебе бояться нечего. – Понял. – Тогда пошли… * * * Давит Запад, прессом давит, выжимая из страны соки и ресурсы. Всерьёз взялись, перекрывая каналы сбыта, в кредитах отказывая и к финансовым проводкам цепкими ручонками подбираясь. В телевизоре, конечно, ведущие и эксперты бодрятся, кулачками грозят и ножками топают, а на самом деле… На самом деле – тяжко, так как нынче, в большом мире, никто особняком не живёт. Это раньше можно было, чтобы каждый сам себе сапоги тачал, пшеничку сеял и в кузне мечи ковал. Нынче не так. Давно уж не так! Теперь, коли хочешь себя защитить и жить прилично, много чего надо привезти из того, что у тебя нет. Или вывести чего излишек. Ты мне – я тебе, все – всем и все – со всеми. Такая мировая тенденция. В войну последнюю, большую, с немцами, не только воевали, но и торговали. С ними – с врагами! И ленд-лиз шел, не танки даже с самолётами, а горючка, порох, сырье, без которых коробкам железным грош цена. Торгует мир, технологии покупает и продаёт, сырье, машины, программы, баррели и киловатты, мозги переманивает. Без этого никак. Мир – замкнутый сосуд, который если не взбалтывать и не перемешивать, забродит и загниёт. Нельзя закрыться в границах, так чтобы ни единой щёлки. Уж на что Союз Советских Социалистических могучим был и тот не мог в изоляции просидеть, всячески – золотом и посулами – взламывая запреты и санкции. На чем вождь народов промышленность и поднял – на технологиях, за валюту купленных, на учёных и инженерах, которых тысячами, за сумасшедшие оклады, из-за границы везли, целые городки под них строили и еду привычную за золото у «буржуев» покупали. И бомбу атомную оттуда же умыкнули уже после, свою, водородную, изладив. И даже страны-изгои, если присмотреться, покупают и продают, и кредиты выклянчивают, хвостиком виляя. А если эти потоки сузить, то худо. А если узлом перевязать… А ведь вяжут… Вяжут, набрасывают петельки, хотя пока не затягивают, чтобы показать, намекнуть… А коли потянут, да разом, да со всех сторон? Как удавку нефтяную, которой горло СССР перехватили, цены обрушив. Что тогда… Тогда мало не покажется! Никому! * * * А теперь сформулируем задачу – про колёса и палки. Которые предстоит совать. Куда? Вернее, кому? Одной премиленькой стране, которая… Так, ерунда – триста с четвертью миллионов населения, первый среди прочих ВВП и половина крупнейших компаний мира… Которая в каждой бочке затычка, причем так затыкает, что не пикнешь. О которую Китай зубы обломал и под которую объединённая Европа всем скопом легла и удовлетворяет по первому требованию. Если кто и мог трепыхаться и противостоять, так только Советский Союз с его природными ресурсами, мозгами и милитаризированной экономикой. И то пал в неравной борьбе. Такая вот милая задачка – пощекотать усы тигру. И нет у тебя для этого ничего, ни ВПК, ни даже занюханного заводика, производящего патроны, ни пары свободных миллиардов, ни народонаселения, которое можно поставить под ружье, ни ружей, что можно им всучить… Ничего! Есть ты сам – две руки, две ноги и голова – два уха… Один против… А давай на карту взглянем и попытаемся найти себя всемогущего. Ау? Где ты там, даже в масштабе сто к одному. Даже к тысяче. Что-то не видать! Интересный расклад – послать кролика разогнать популяцию… удавов – в бараний рог их свернуть и на верёвочке для просушки развесить. И почему он? Где наша хвалёная армия и военно-промышленный комплекс? Где крылатые и бескрылые ракеты и подводные субмарины, которые одним залпом полконтинента… Где ракетоносцы и атомные бомбочки, наконец? Где они все, почему за них нужно отдуваться ему одному? В пиджаке и полуботинках? Что это за задание такое: поди туда, сам знаешь куда, и сотвори то, хрен знает что. И с кем! И чтобы всё к утру! Абсурд! Где рычаги? Нет рычагов! Ладно, побеждать в этой драке его никто не обязывал, а лишь за ляжку покусать, как тот комарик слона… Отчего не покусать? Правда, слон может хвостиком махнуть, и останется от комарика кровавая лепёшка. А слон даже ничего не заметит – ни укуса, ни кровавой кляксы, и даже писка его не услышит. Но… приказы не обсуждаются – лети, комарик, сверли своим дистрофическим хоботком бронированную слоновью тушу. Просверлить не просверлишь, но хоть изобразишь. Хватит лирики и аллегорий, помноженных на ахи и охи. Задача поставлена невыполнимая, даже если полмира тебе в помощь, то и тогда… Но решать ее придётся, и именно тебе, и не потом, а теперь. Потому что – мобилизация, и все под ружье и на передок. Так что не рассуждай, сиди и защищай свой рубеж, а не считай танки и орудия у противника – просто воюй. Убьёшь одного врага – уже хорошо, двоих – молодец, а всю армию расколошматить, это, конечно, не по силам. Воюй, где стоишь. Умирай, коли придётся. Но назад – ни шагу. Вот и весь сказ. Всё остальное – отговорки. Поехали. Для чего… * * * Как учили… Рубим проблему на куски, на составляющие, словно мясник тушу, которую, если целиком – всемером не проглотить. А потом, растащив, жуём каждый кусок отдельно, долго и вдумчиво. А если попытаться разом, то непременно подавишься. Страна большая – это раз. Чуть не в два с половиной раза больше твоей, если по народонаселению. А когда-то ноздря в ноздрю с Союзом шли. Дальше… Страна богатая, очень, запредельно! Самая богатая на шарике. У нее из карманов во все стороны баксы сыплются и слитки золотые штабелями в Форт-Нокс. Эти любую проблему зелёными бумажками закидают. А против бумажек нужны бумажки. Как против лома – лом. Что надо иметь в виду. Это два. «Мышцы»… Есть, да еще какие, как у того качка и их бывшего сенатора Шварценеггера – армия вдвое против родной красной, а если резервы годных к строевой подтянуть, то и втрое, самолётов – вчетверо, вертолётов – в пять раз… Оружие самое современное – спутники в космосе летают, подводные лодки ныряют, авианосцы бороздят, бомбардировщики барражируют, штурмовики пикируют… ВПК с мозгами, которые они по всему миру скупают. И там еще по мелочи – разные береты, морпехи и котики… Это жирная цифра три. Спецслужбы. Тут без комментариев. Все эти ФБР, ЦРУ, разведуправление Министерства обороны, Агентство национальной безопасности, какое-то Министерство внутренней безопасности, бюро разведки Госдепа, корпус контрразведки, Центральная служба безопасности… – мама дорогая! Сто ведомств, которые бедных шпионов пасут, ловят и в камеры загоняют. И его ловить будут, ручки растопырив – сотни тысяч рук! Как тут проскочишь? Это – четыре. Им с плюсом, ему – с минусом. Идём дальше. Полиция. Те самые копы, которых как грязи – на улицах, в аэропортах, в патрульных машинах, на хайвеях… Эти тоже могут руки заломать, если им что-то такое показалось. Или пристрелить на месте, потому что палят без раздумья во всё, что шевелится, если им померещилось, что у кого-то в руке столовый нож или вилка… Эти – пять. И еще шесть, семь, восемь… и так до бесконечности. Но, главное, население. Сплошь патриоты, что по праздникам звёздно-полосатые флаги вывешивают, подпевают, слыша национальный гимн, и искренне ненавидят врагов Америки. От этих не спрятаться, они на каждом углу, в каждом подъезде, подворотне, супермаркете, «Макдоналдсе», кинотеатре, сортире, парке… И если что заметят или услышат, то непременно сообщат и дадут свидетельские показания, на Библию руку возложив. Эти – самые опасные, триста миллионов потенциальных противников! Ну, хорошо, двести, если без детей и стариков. Это даже если по одной минуте с каждым поболтать, чтобы чего-то такое внушить, то шестьсот лет надо языком молоть без остановки! И все они против него одного! Это даже как-то неспортивно! Впрочем, его сюда никто не приглашал, он сам притащился на карачках по подземному ходу, так что без претензий… Ну, вот и разложили. И как перспективки? Хреновые и где-то даже нулевые. На ту страну весь мир злопыхает, а им хоть бы хрен – плевать они на всех хотели со своей заокеанской колокольни. А тут является бравый герой-одиночка и одной левой… И правой тоже, и ногами, и корпусом, и башкой – короче, колотится, как выловленная рыба об лёд. И… и дальше у него развязывается завязанный акушерами пупочек. Точно, развязывается! Потому что нельзя самую мощную в мире экономику и самую могучую армию вот так, за здорово живёшь, на лопатки положить. Или хотя бы укусить за пятку. Не способен муравей остановить асфальтовый каток! Выходит, отбой? Хорошо бы… Да только не получится, потому как там, позади, Куратор и Организация, как тот заградотряд и законы военного времени, когда можно без суда и следствия перед строем, в затылок. И если побежать… Нет, лучше не бегать. Тогда что, драться? Без единого шанса на успех? Ситуация как у богатыря перед камушком: вперёд пойдёшь – по полной отхватишь, назад – от души навешают, а вбок – по самые… огребёшь. И на месте стоять нельзя! Продолжаем рубить. Куски – на куски!