Кто теперь опаснее всех? Армия? Армии до него пока дела нет, если он, конечно, не надумает авианосец утопить или атомную подводную лодку угнать. От армии надо держаться подальше. По крайней мере, пока. Спецслужбы… Тут лучше не мельтешить. Хотя с чего это они за ним гоняться станут? Своих коллег по плащу и кинжалу они наперечёт знают, достаточно в картотеку сунуться: его там нет. Через связников его не выцепишь – нет связников. Кроты ему не страшны, потому что копают они там, где его нет. Соратники по борьбе, которые сдать могут, отсутствуют. Командиры… так ни он их, ни они его… Под шапкой-невидимкой он. Пока не высунулся. Значит, надо не высовываться и создавать «прослойки», которые между ними и им. Полиция? Тут хуже: эти на «земле», эти могут попросить предъявить и потянуть. И еще миграционные власти, потому что паспорт есть, а штампиков о пересечении границы в нем нет, что рождает вопросы. Можно, конечно, сунуться со своими новыми паспортами через границу, туда – на карачках через тоннель, обратно – цивильно через аэропорт. И надо будет. Но виза… И опять же пальчики и фото на границе. Пока это лишнее. Вывод? Нужно стать «своим», для чего разжиться еще одной «ксивой» – американской, чтобы раствориться среди миллионов сограждан. И где, и как сей документик добыть? Это вопрос отдельный. Население. Тот камешек, который не обойти и о который обязательно споткнёшься. Тут есть только одна возможность – вживаться, сливаться, как бабочка с листочком, переманивать «врага» на свою сторону, обзаводиться союзниками… А это… это опять паспорт и легенда… Третья! Что для нелегала на вольных хлебах вполне нормально. Разведчик должен иметь много лиц и их использовать под то или иное конкретное дело, и лучше всего один раз, после чего «умереть» в одном образе, чтобы возродиться в новом. А те старые паспорта – в топку – был человек, и не стало его! А уж в бегах без вороха «ксив» не обойтись – с одним паспортом много не набегаешь, тут их десяток нужен, чтобы по одному машину в прокат перехватить, по другому билет купить, по третьему отель снять! С этого и начнём. Как учили в той, в первой «партизанской» Учебке, когда ты один среди врагов, где на каждом шагу комендантский или военный патруль и нужно им что-то предъявить, если не хочешь к стенке встать и задание провалить. Потому что на оккупированной территории без бумажки ты даже не букашка, ты кандидат в быстрые покойники. Паспорт нужен, справка из комендатуры, пропуск для хождения в ночное время. И тут их либо «рисовать», либо… * * * Люди, люди, люди… С лицами овальными, вытянутыми, грушевидными, сплюснутыми, с подбородками – квадратными, острыми, полукруглыми, выступающими, вдавленными, с ямочкой посередине… Разные лица у людей, очень разные, если присмотреться. Лбы – выпуклые, плоские, узкие, нависающие, с залысинами, с морщинами продольными, поперечными… Глаза. Нет, не цвет глаз, цвет – дело третье. Посадка относительно носа, расстояние между глазницами, глубина… Сотни глаз, подбородков, ушей, носов… И нужно их успеть рассмотреть, примерить, прикинуть. Негры, латиноамериканцы – долой. Женщины, дети, старики – мимо. Только белые мужики, стопроцентные американцы с белоснежной улыбкой. Смотрим… Смотрим… Смотрим… Этот? Нет… Овал лица не тот. В глаза не бросается, но для опытного человека… Иди, дорогой, иди мимо… Смотрим… Смотрим… Стоп! Этот… Овал… разрез… ширина… посадка… Губы… Губы подкачали. Но полных совпадений не бывает, люди не машины, сошедшие с конвейера, – разные они. Но можно что-то подправить, что-то улучшить, что-то замаскировать. Идём следом, присматриваемся, прислушиваемся. Типичный янки и одежда с распродажи. Куда он? В сабвей? Ну и мы за ним… Просунуться, на ножку наступить, чуть потерять равновесие и, падая, слегка облапить… – Sorry! Сел в поезд… А мы в другой. «Дядя Миша» с тремя ходками и куполами во всю грудь был бы доволен своим учеником, который в айн-момент у их лоха фраера «лопатник» вынул. Научил. Спасибо… Что там? Банковские карточки, какая-то мелочь, водительские права – это хорошо. И… паспорт. Портмоне, карточки и разные бывшие там бумажки сбрасываем в ближайшую урну. Паспорт и водительское забираем себе. Теперь, по ходу, покупаем дамскую косметичку с зеркальцем и идём в туалет, где подгоняем себя под образчик – причёсываемся, бровки хмурим, подбородок вперёд тянем… Очень даже ничего: не брат-близнец, но сойдёт. Ну что, продолжаем охоту? Кашу маслом не испортишь, а биографию «ксивами». Смотрим… Смотрим… Вон тот. Хорош. По всем статьям! Не здесь, вон там, где какая-то толпа клубится – в толпе проще… Пристраиваемся, толкаемся, припадаем, наступаем, обнимаем, извиняемся и тихо, не прощаясь, уходим… Что там? Водительское, карточки, деньги баксов пятьсот… А паспорта-то и нет. Очень жаль! Ну, да он не последний прохожий в этом городе. – Sorry!.. Какой-то пропуск, водительское, паспорт, фотография, где потерпевший в окружении семьи. Это пригодится, это убеждает, когда предъявляешь. Чем больше деталей, которые в глаза бросаются, тем меньше вопросов. Придумаем под фото биографию, работу, тем более на пропуске что-то написано, и на первое время… Только – на первое. Потому что потом потерпевший обратится в полицию и утраченный паспорт попадёт в базу… Правда, далеко не каждый коп будет сверять документ по базе, скорее всего, удовлетворится беглым осмотром. А вот если всерьёз и надолго… Можно, конечно, заказать фальшивый паспорт тем же мексиканцам, которые точно в теме. Эти быстро соорудят нужный документик с фотографией и всеми «лепухами». Лучше настоящего. Но… по базе он не пройдёт и любой запрос… Нет, не выход. Если всерьёз, то тут нужна чистая «бумага» – «белое-черное», как наши зэки по фене чужие паспорта называют, как Дядя Миша называл. Такой паспорт чтобы чужой, но… свой. Чтобы, если привяжется какой коп, достать из широких штанин… И никаких вопросов. Такая задачка! Которую надо решить, чтобы закрыть эту тему пусть не навсегда, но надолго. Энрике – паспорт, этот чистый, чище не бывает, под легенду, к которой не прикопаться, он – основа. Потом, следующим капустным листом – мексиканский, наверняка фальшивка, хоть они и уверяли, что подлинный, но зато с папой, мамой, женой и квартирой, где супруга клиентов принимает. Пара паспортов мэйд ин USA, с чужими, но похожими фотографиями, которые пока сгодятся, но лишь пока. И… еще один, который нужен, но которого нет. Значит, будем искать. Не сами, но под себя… * * * – Трагедия у меня, семейная. Брат, родной, любимый, на три года старше… Потерялся в детстве… Это долгая история. И грустная, как вся моя жизнь!.. Мы так любили друг друга, так любили, мы были как близнецы, на минуту расстаться не могли. Но обстоятельства, злой рок и нехорошие люди… Нас разлучили, нас разорвали на две половинки, чтобы мы никогда больше не встретились. Почему? О, это очень романтическая история… Я рыдал дни напролёт, я искал брата… Это всё очень трудно вспоминать. Я искал его всю жизнь, я спрашивал людей, я ездил по миру, наводил справки, но всё было напрасно – никто не знал, где он и жив ли… Те люди, они поменяли ему имя, фамилию и даже возраст, чтобы никто и никогда!.. Но я поклялся найти его, чего бы мне это ни стоило! Я даже не про деньги… Я же предупреждал: это очень трагическая история, и вот теперь я снова плачу… Извините… Я почти уже отчаялся, но случилось чудо. Один человек написал мне, что видел моего брата в приюте для тяжелобольных. Видел и узнал его! Там, среди умирающих, был мой брат. Я обрадовался, я благословил небеса, но рок, который витает надо мной, над всей нашей семьёй… Тот человек умер, его сбила машина, и он не успел назвать мне адрес… Я же говорю: очень трагическая история… Простите… Но я не отчаиваюсь, я хочу найти его, теперь, когда я узнал, что он жив! Вы?.. Вы должны помочь мне, ведь вы частный детектив, который содействует людям в поиске пропавших родственников, так было написано в вашей рекламе. Вы поможете мне? Что, деньги? Ну, конечно, я готов на любые расходы в рамках оговорённого в вашем прайсе гонорара, да – и аванс. Мой брат мне важнее денег. Имя?.. Я не знаю его имени, у него другие имя и фамилия, возраст и биография… Это очень трагично… Где искать? Адрес? Если бы я знал! Человек, которого сбила машина, не успел сказать, он назвал лишь штат. Но ведь там не так много приютов для одиноких умирающих людей, и если их посетить… Конечно, все… Я понимаю, что недёшево, что вы получаете в час… Но мой брат! Как узнаете? Не представляю… Моё фото, по которому искать? Да, верно… Но мне бы не хотелось, я человек с положением и любые сплетни вокруг моего имени… Да-да, вы правильно поднимаете: репортёры, СМИ, любопытствующие обыватели… Что делать?.. Не представляю… Хотя… вы просто присылайте мне фотографии всех одиноких мужчин, у которых нет родственников. Нет, возраст не пригодится, потому что те люди не только имя, но и год рождения переписали. Это очень печальная история! Но, примерно, от сорока до шестидесяти лет. Будет слишком много? Тогда давайте я вам какое-нибудь фото в Гугле подберу, которое похоже – овалом, носом… Я ведь хорошо его помню, он мне каждую ночь снится! Так будет проще? Ну, вот и хорошо. Вы присылайте, я посмотрю, вдруг узнаю, должен узнать, ведь брат он мне любимый! Сомневаетесь, что дадут? А вы объясните, убедите, обаяйте… Если что, я готов буду заплатить… Конечно, в пределах разумного! Спасибо. Уверен, всё у вас получится! Штат Флорида – ставим галочку. Теперь Джорджия… – …Очень трагическая история… Мой брат… Как близнецы… Всю жизнь ищу… Конечно, оплачу согласно прейскуранту… Есть Джорджия… Какие там штаты дальше? Тут иначе нельзя, тут сеть надо забрасывать широко, если улов интересует. Тут жадничать не приходится. Аризона… – …Другое имя… И возраст… Нет, пол не меняли… Если я не найду его, я не прощу себе… Ничего не знаю, но очень надеюсь! На вас… – …И на вас… – …И на вас… * * * В приют Святой Магдалины, тот, что для бездомных умирающих больных, постучал человек – типичный белозубый, с квадратным подбородком американец. – Агент Смит. Мне нужно поговорить с вашим начальством. – Сестра Тереза не может принять вас, у нас через час служба, мы должны приготовить к ней больных. Разговор с Богом, перед которым они скоро предстанут, – это одна из задач нашего приюта. Мы должны заботиться не только о бренном существовании наших пациентов, поддерживая их лекарствами и молитвами, но и об их душах, которые скоро отлетят от грешных тел… Агент Смит потупил взор и молитвенно сложил на груди пудовые кулаки. – Я понимаю, но сообщите вашей сестре, что один добропорядочный прихожанин, который не смог лично, попросил меня передать для вашего приюта десять тысяч долларов. Разделяя ваши взгляды, он готов и впредь оказывать содействие в вашей милосердной миссии… Сестра Тереза спустилась к посетителю через пять минут. – Здесь деньги. Расписки не надо, человек, который послал меня, считает, что вы сможете распорядиться этими деньгами лучше него… Нет, он не хочет афишировать свое имя, считает, что земные благодарности не имеют значения, ибо всем нам воздастся после по делам нашим. Так просил передать он… И еще одно маленькое дело. Этот человек ищет своего близкого родственника, который, возможно, находится в вашем приюте… Нет, он не знает точно, но, может быть… Нет, мне достаточно взглянуть на больничные карточки, если там есть фото. Спасибо, я сфотографирую нужные на телефон, этого будет достаточно… В следующий раз обязательно… * * * Этот… Этот… Этот… Вот этого отложим… Этот… И еще… Ну-ка… Нет, не пойдёт, потому что уши… Дальше… Лица, лица… Сколько их, если даже в одном штате. А если во всех?! Сотни лиц. Хорошо потрудились детективы, отработали свои денежки. Еще… Смотрим, смотрим… Лица, лица… Еще одного в сторону… Еще… Теперь выводим на экран – и рядом свой портрет. Накладываем, увеличиваем детали, пририсовываем себе бороду и усы, добавляем седины. Так… Теперь так… Нет, здесь абрис не вписывается, здесь расстояние между губами и носом. Более всего подходят заросшие лица, потому что борода и усы скрадывают черты, их можно «рисовать» и за ними легко прятаться. Этот, этот или тот? Или те трое? Надо справки по биографиям навести, чтобы вписаться. Они, конечно, по приютам да хосписам собраны, значит, брошенные, но лучше, чтобы сироты круглые, а то случайно столкнёшься с родственником, а тот не признает. Или того хуже – признает, да опешит. Был без пяти минут покойник, а теперь живее живого прыгает! Что там по их прошлому?.. Этот? Или этот? А чёрт с ним, пусть будет два – чем больше паспортов в кармане, тем лучше! Жизнь в Америке трудная, непредсказуемая, напортачишь чего и – ладно, выкинул паспорт, другой достал и гуляй себе дальше стопроцентным гражданином. Решено, два берём – заверните. И случилась в двух приютах нежданная радость – сыскались у пациентов лежачих дальние родственники, которые приехали аж из самой Австралии и, слезами обливаясь, ну их лобызать, гладить и головами качать. – Как же так? Негоже среди людей чужих болеть, или мы тебе места не найдём и тарелку супа с кенгурятиной не нальём? Да если бы мы раньше знали, разве допустили такое! Поехали скорее домой… Или не признаёшь ты нас? А как не признать, когда к тебе со всей душой, объятиями и подарками? Да и кому интересно на казённой койке в богадельне помирать? Конечно, узнали и прослезились даже. Формальности уладили скоро, тем более что родственники щедро пожертвовали святым сёстрам на их богоугодное дело. Да и что монахиням почти за покойников держаться, когда их вон сколько по палатам вылёживает. А тут родственники, хоть и дальние и с другими фамилиями, но всё равно не чужие люди. – Помогай вам бог!.. Визитёры погрузили вновь приобретённых родственников в арендованные микроавтобусы и, утирая слезы и помахивая ручками, уехали. Недалеко. Так как на первом же повороте остановились, вышли, пересели в оставленную для них машину и убыли в аэропорт, чтобы через три часа улететь в свои заморские страны, где до этой поездки бомжевали на помойках, а теперь, вернувшись, смогут на выплаченный гонорар арендовать квартиры или окончательно спиться. Лучше бы, чтобы спиться! А в микроавтобус сел неприметного вида человек и, пожёвывая гамбургер, покатил по их фривеям, хайвеям, стритам и грунтовкам в никому не известном направлении, в углы медвежьи, в леса дремучие, через горы высокие, где снял на год небольшой домик, дабы скрасить там своим близким их последние дни. И такой он был заботливый, что не отходил от них ни на шаг – кормил, поил, выносил, менял, обтирал, ставил и разговаривал. Про их жизнь, потому что разговор – он тоже лечит и отвлекает. – А кровать в спаленке где стояла?.. И еще шкаф с картинкой? А на картинке Микки-Маус. И справа окно. А за окном что?.. Яблоня, с которой вы упали?.. А папа – автослесарь? Бильярд любил и по выходным выпивать… Что – ром? А у мамы диабет… И соседи… И школа… Математику не любили? А один одноклассник задирался, и вы с ним подрались и палец сломали… Как интересно! И так изо дня в день, и всё на карандаш. И еще жесты, мимика и манера разговаривать. – А ваша жена, которая потом умерла, она кем была?.. И когда изменила, то с кем?.. Ай-ай!.. Где шрам, вот здесь, после кесарева сечения, а ребёнок умер… Это печально… И важно, потому что детали чужой жизни, которые из головы не придумать. – По выходным вы с бабушкой-дедушкой в церковь ходили, потому что они верующими были… У них еще собака злющая была, которая штаны порвала… А у вас свинка морская… И гуся с яблоками вы не любили… – Ну, хорошо, отдыхайте, я через пару часов еще зайду. И к другому, во вторую комнату. – Где служили? В морской пехоте? Писарем?.. Очень интересно. А кто у вас там непосредственным командиром был? Сержантом? Командиром части? Что, нетрадиционной ориентации?.. Занятно… И какие команды отдавал, когда перед строем стоял?.. И где казарма находилась?.. Какой номер вашей винтовки, если помните?