– Знаешь, я все больше верю в пресловутое нет худа без добра, – заметил Ян, просматривая документы, присланные им Кириллом. – Когда я привлекал его к расследованию, я не сомневался, что дальше Гугла дело не пойдет. Но парень отлично собирает данные! Гены, мать их… – Полицейским уже не станет с такой судимостью, – указала Александра. – Но детективом быть еще может, да и нам он полезен. Ты ведь понимаешь, что у нас по Муратову формируется новая версия? – Уже очевидно, что да. Как и просили близнецы, Кирилл выяснил все, что было известно о погибшем муже Аллы Золоторевой. Смерть Николая и правда была признана несчастным случаем – он упал с недостроенной высотки, где, по словам сотрудников, частенько прогуливался вопреки здравому смыслу. О самоубийстве не говорили, потому что никакой записки он не оставил, да и острых причин вроде как не было. Убийство тоже всерьез не рассматривали: охранники твердили, что он был там один, камеры наблюдения на объекте, пусть и весьма немногочисленные, подтверждали их слова. И все же, когда погиб Золоторев, рядом не было ни камер, ни свидетелей. Только он – и бесконечная пустота под ним. Близнецы понимали, что для опытного наемника такие обстоятельства – просто подарок судьбы. А такого наемника было кому послать! Свой бизнес, успешный и дорогой, Золоторев вел не один. Его партнером стал Виталий Панкратов, друг детства, который, в отличие от спокойного и порядочного Золоторева, в девяностые замазался рэкетом и на много лет угодил в тюрьму. Когда он вышел, настали совсем другие времена, и Панкратов, мужик умный, жесткий и хитрый, был даром никому не нужен, с ним боялись связываться, от него отвернулись, а капитала на собственное дело у него не было. Так что его судьба сложилась бы печально, если бы ему не протянул руку помощи Золоторев. Зато вместе они добились очень многого: маленький на тот момент бизнес Николая начал стремительно расти, партнеры прекрасно ладили, дополняя друг друга. Вроде как у них не было причин для серьезных конфликтов, но это так, на уровне того, что известно публике. По факту же, никто не знал, что там происходило на самом деле – особенно в тяжелый карантинный год, который ударил по многим. После смерти Золоторева выяснилось, что партнеру он ничего не завещал. Панкратову принадлежала лишь та доля бизнеса, которая была оформлена на него с самого начала. Небольшая, надо сказать, меньше трети. Видимо, при всем своем человеколюбии, Николай не спешил доверять бывшему зэку. Свою долю он полностью оставил жене. Алла дурой не была, она сразу заподозрила неладное. Вероятнее всего, именно поэтому она и рванула в круиз – не чтобы приобщиться к семейному делу, а чтобы быть подальше от Панкратова. Наивно, пожалуй… Он и Николая убил не своими руками, и за ней бы лично не пришел. – Этот тип вполне мог нанять Муратова, – признал Ян. – Не слишком ли дорого? За одинокой женщиной можно было послать кого попроще. – За одинокой женщиной со штатом охраны, вообще-то. Да и не в этом дело… Ему нужно действовать наверняка, возможно, попытка будет всего одна. Видишь, даже Кирюхе нашему удалось выяснить, что Золоторева уже говорила о возможной причастности Панкратова к смерти ее мужа. Она правильно делает: обеспечивает себе информационную безопасность. Он об этом знает. Пока что на ее крики никто особо не реагирует: баба мужа потеряла, нервы сдали. Но если она погибнет, на тормозах это не спустят, и Панкратову нужно остаться безупречным. А если не погибнет – вообще труба, и она будет впредь осторожней, и на него станут косо смотреть. – Да, он вполне мог нанять Муратова, – согласилась Александра. – Но где в эту историю втанцовывает Лев Куплак? – А вот не знаю, тут пока ничего не придумывается! Из-за смерти Куплака Алла Золоторева начала нервничать даже сильнее, чем раньше, вот и весь итог. Так ведь это как раз не в интересах наемника! Он же не садист какой-нибудь и не личный враг ей, ему не нужно, чтобы она обязательно страдала. От него требуется только одно: убрать ее, и тогда Панкратов перехватит бизнес без особых проблем. Можно было предположить, что убийство Куплака совсем не связано с этими двумя, это отдельная история. Но тогда, опять же, какой-то настораживающий перебор маньяков и убийц на корабле, где их вообще быть не должно! Ничего не сходится, куда ни посмотри. – А что Лер думает по этому поводу? – с невинным видом поинтересовалась Александра. Ближе к полудню близнецы взяли паузу, потому что и объект их наблюдения никуда не спешил. Муратов отдыхал у центрального бассейна, они загорали уровнем выше, на залитой солнцем палубе. Отсюда он не ушел бы незамеченным, а значит, они вполне могли насладиться курортом, как самые обычные туристы. – Саша, хватит, – Ян бросил на нее укоризненный взгляд. – Кстати, я пять тысяч еще не выиграла? – Так, блин! – Ну, если в ход пошло «так, блин», надо отступать, – очаровательно улыбнулась ему Александра. – Но если без шуток, мы с тобой оба знаем, что девка она умная и достаточно грамотная… Да ты ж посмотри на эту свинью! В этот момент к центральному бассейну грузной баржей выплыл из коридора Аркадий Валетский. Не добровольно выплыл – солнце он не любил, оно из него слишком много вытапливало. Но тут у него появилась достойная причина забыть про летний зной: он пытался перехватить массивными ручищами молоденькую официантку, работавшую возле летнего бара. Девчонке едва ли было больше восемнадцати, она и в силу возраста, и в силу должности не могла послать его туда, куда следует. Валетский, как и все насильники со стажем, чувствовал слабину. Он то и дело привлекал девушку к себе и лапал ее вроде как в шутку, но так, что у бедной девчонки уже на глазах блестели слезы, а улыбка казалась все более вымученной. Александра почувствовала уже привычную волну злости в душе. Большую, чем заслуживал лично Валетский – злости на всю поганую породу таких, как он. Подавить это чувство было несложно, научилась уже, и все равно оно испортило ей настроение, всего пару минут назад такое безмятежное. Валетский был наследником очень многих – человека, который сломал жизнь Александре, и того ублюдка, из-за которого чуть не погиб Андрей. В памяти снова мелькали образы, от которых она слишком долго бежала: кровь, льющаяся ей прямо в глаза, и красный кардинал с безжизненными крыльями. Она не хотела говорить об этом, но, видно, чем-то выдала себя, потому что Ян насторожился: – Ты в порядке? – Убила бы, – процедила сквозь сжатые зубы Александра. – И никто ж ему в рыло не даст! – Да не кипятись ты и топор войны пока не трогай, дальше смотри. Дальше и правда было на что посмотреть. Другой официант мягко, но настойчиво оттеснил Валетского от своей коллеги, давая девушке возможность убежать. Парень старательно изображал дурачка: выспрашивал, что угодно дорогому клиенту, а когда тот отказывался от всего, начинал с энтузиазмом детсадовца перечислять пункты меню. Но по искрящимся от смеха глазам было видно, что все он прекрасно понимает, просто создает ситуацию, в которой его не в чем упрекнуть. – Не помню, как его зовут, то ли Денис, то ли Дима, но нормальный парень, – прокомментировал Ян. – Я с ним вчера пересекся. – Что он тогда среди официантов потерял? – Александра, придуши в себе сноба, официант – нормальная профессия! Он, насколько я понял, еще школьником тут подрабатывать начал. Хороший опыт: показывает богатых людей с неприятной стороны и учит не вилять хвостом перед деньгами. – Набираешь себе внутренние источники информации на корабле? – догадалась Александра. – Именно. Паренек чем-то на Кирилла похож, разболтать его будет нетрудно. – Знать бы еще, о чем спрашивать! Пока тут вообще непонятно, в какую сторону копать. Вечером опять был аукцион, на этот раз оформленный в азиатском стиле, Александра уже заметила, что организаторы стараются удивлять, не дают привыкнуть к роскоши и позабыть, что все это – праздник, на котором можно и нужно тратить деньги. Под потолком висели разноцветные китайские фонарики. Перед торгами выступали танцовщицы, показавшие гостям настоящий спектакль без слов. Среди них была и Лер, однако Александру она не удостоила и взглядом, словно они не были знакомы. Да они вроде как и не были… С Лилей – да, с Лер – еще нет. Выбор темы для торжества очень скоро стал ясен – в этот день продавали небольшую статуэтку, нефритового льва из Китая, сделанного приблизительно за две тысячи лет до нашей эры. Редкая вещица – и, конечно же, феерически дорогая. Но для одних это было произведение искусства, а для других – нечто большее. Александра уже догадывалась, зачем китайцы послали сюда свою воровку, теперь мрачно бродившую по кораблю с загипсованными руками. Что ж, оставалось лишь надеяться, что она достаточно ценна для своих хозяев, чтобы не наказывать ее слишком строго. А статуэтка досталась тихому, избегающему любого общества, кроме своей охраны, бизнесмену. Все те, за кем наблюдала Александра, нефритовым львом не заинтересовались. Она понимала, что поддаваться эмоциям – последнее дело, и все-таки не могла не нервничать. Дни проходили стремительно, вваливались в глубокую колею рутины и мало чем отличались друг от друга. Да, Муратов ничего противозаконного не совершил, краж с аукциона не было. Но будет ли этого достаточно при финальном расчете с Назаровым? Сдержит ли тот свое слово? Александре для полной уверенности не хватало знаний об этом человеке, и она понятия не имела, как будет выкручиваться без его помощи. Она готова была действовать решительней, просто не знала, как, а на следующий день ей и не пришлось стоить планы – у нее появилась другая причина для беспокойства. Ее разбудил брат. Обычно Александра спала очень чутко и реагировала на любой звук, особенно когда Гайи с ней не было. И только рядом с Яном она могла расслабиться по-настоящему. Она все равно просыпалась раньше – но никак не в пять утра, а именно в это время Ян вдруг решил, что ей пора вставать. Хотя нет, вряд ли вдруг. Сам он тоже не был склонен вскакивать с рассветом, а тут уже был собран и казался настолько мрачным, будто оказался не на курорте, а у дверей первого круга ада с путевкой туда на двенадцать дней. – Оденься и идем тихо и быстро, – сказал он. – Куда? Что случилось-то? – Мне позвонили люди Назарова – те, что не скрываются по подсобкам, а работают тут вполне легально. Сказали, что мне нужно кое на что посмотреть. Точнее, нам с тобой. – На что? Не рассказали по телефону? – Рассказали, но… Я до сих пор надеюсь, что мне это приснилось. Тут реально лучше увидеть, чем болтать о таком. Ян не из сентиментальных, и Александре было очень любопытно, что его так впечатлило, поэтому спорить она не собиралась. Быстро натянув майку и джинсовые шорты, валявшийся возле кровати, она последовала за братом, на ходу собирая волосы в конский хвост. Идти пришлось долго – им нужно было попасть не в одну из обычных кают, предназначавшихся для пассажиров победнее, а на территорию номеров люкс. Там начиналась совсем другая жизнь даже на фоне общей роскоши «Рейны дель Мар»: больше пространства, больше света, иногда – больше пошлости, если того желает клиент. Но кое-что общее у этого места и базовых номеров теперь было: кровавый узор на светлом интерьере, начинавшийся прямо за дверью. Вот о чем сказали Яну по телефону, вот чему он не хотел верить до последнего. Правильно сделали, что сказали! Второго убийства близнецы особенно опасались, надеялись, что обойдется, и все равно готовились к худшему. Теперь нужно было признать: эта смерть выводила их на кривую дорожку серийных убийств. Номера люкс объединяли несколько комнат, труп лежал в спальне. Уже с первого взгляда было видно, что многое здесь напоминает о смерти Льва Куплака: никакого погрома, никаких следов сопротивления. Такой же безукоризненный порядок, как сразу после визита горничной, при котором кровавые лужи смотрятся откровенным издевательством. И посреди этого алого хаоса – огромная туша в блестящем озере застывшей крови, нелепая даже в смерти. Аркадий Валетский собственной персоной. С осколками бутылки, торчащими из горла. Тут уж даже Александра, при всем ее профессионализме, не удержалась и ляпнула первое, что пришло на ум: – Это не я! Она ведь знала, что они будут подозревать ее… Да они уже подозревали, она прекрасно считывала взгляды охранников, направленные на нее. Вероятнее всего, близнецов согласились пустить сюда минимум для того, чтобы увидеть ее реакцию на труп, и Александре оставалось лишь надеяться, что ее удивление смотрелось достаточно искренним. – Какой интересный подход, – бросил глава корабельной охраны. Этому типу она не нравилась, да он и не скрывал. – А ваше алиби, надо полагать, это снова ваш брат? – У меня было бы алиби получше, если бы вы выполнили свою работу и починили камеры, – парировала Александра. – Очень удобно: как только происходит преступление, вы предусмотрительно спите в одной комнате с братом! – Еще один такой намек – и меня будет за что арестовывать, но делать это уже будете не вы! – Хватит, а? – вмешался Ян. – Александре не нужно алиби, потому что нет прямых причин ее обвинять. Давайте лучше подумаем, что нам делать с этим дерьмом! Он сейчас указывал даже не на мертвое тело, хотя уже оно подходило под предложенное Яном определение ситуации. Но его рука была вытянута к светлой стене спальни, и не было нужды спрашивать, почему. Там крупными неровными буквами, темно-красными, с еще не засохшими потеками, была выведена всего одна фраза: «А я знаю, что ты делаешь». В прошлый раз никакой надписи не было. Нет, тогда все было похоже пусть и на странное, но бытовое убийство. Может, корыстное, но никак не ритуальное. А теперь, с этой надписью, ситуация выходила на совершенно иной уровень. Кто-то не просто убил Валетского до того, как он хотя бы попытался оказать сопротивление. А это не так-то просто, когда жертва габаритами напоминает слона! Но даже когда расправа состоялась, убийца не торопился. Он невозмутимо дождался, пока из жертвы натечет достаточно крови, чтобы использовать ее для послания. Чем он вообще писал? Кисти здесь не было. Рукой, что ли? Такой и рукой мог. Убил, вывозился в крови – и спокойно ушел… Да и послание это дикое какое-то. Не то чтобы от послания кровью на стене ожидаешь продуманного содержания, но тут же совсем ничего не понятно! Это не просто часть ритуала. Это письмо для кого-то конкретного. Но для кого? Убийца определенно ожидал, что послание дойдет до адресата. Тогда это кто-то из людей, имеющих доступ к месту преступления, их не так уж много. – Ты понимаешь, что это может означать? – на всякий случай уточнила Александра. – Вообще без вариантов. – Та же история. – Будем работать. Однако работать им оказалось не так просто, тут случился конфликт интересов. Охрана корабля настаивала, что близнецы будут путаться под ногами. Это подтверждало догадку Александры о том, что ее собирались сделать главной подозреваемой и здесь – ну удобно же, старая схема! Охрана аукциона настаивала, что двое профессиональных полицейских с великолепным послужным списком под ногами путаться не могут, тараканы они вам, что ли? В итоге победил шантаж: Александра, которой надоели эти вопли, пригрозила сообщить о произошедшем журналистам, если близнецам не позволят осмотреть место преступления. Глава охраны мысленно наверняка уже перекручивал ее в мясорубке, но согласие все-таки дал. Его подозрения Александру не слишком волновали. Как и в прошлом случае, против нее не было прямых улик. Валетского она даже с лестницы не спускала! Считала ли она его недостойной жизни тварью? Ну да. Но она об этом не кричала на каждом углу. Да и потом, без иных доказательств это считается частным мнением. Так что подозрительные взгляды ей работать не мешали, а мешало то, что в кровавую историю превратилось расследование, которому полагалось быть в худшем случае делом о краже.