Олег Сергеевич зажег газ на плите и поставил на огонь чайник с водой. Достал из шкафчика заварник, сахарницу и две чашки и расставил на столе. — Вся необходимая посуда также имеется и в вашем распоряжении. Тарелки, кружки, кастрюли, сковородки — все в наличии. Холодильник, сами видите, не маленький, не стесняйтесь, пользуйтесь. Олег Сергеевич посмотрел на чайник с закипающей водой и, лукаво улыбнувшись, спросил: — Может, чего поинтереснее желаете? Пивка или покрепче? Так сказать, в честь договора, как принято у нас. — Вы знаете, не желаю, — успокоил Джой хозяина квартиры. — Я не пью. И потом, у нас остается открытой еще и финансовая сторона договора. Он достал из кармана доллары и положил на стол: — Вот, как договаривались, семьсот. Олег Сергеевич бегло пролистал купюры и аккуратно вставил их между страницами школьной тетради, очевидно, уже много лет служившей у него амбарной книгой для записей различных коммунальных подробностей. — Вы все же посчитайте, — предложил Джой. — Я ведь тоже могу ошибиться. — Да, пожалуй, — Олег Сергеевич достал деньги и неторопливо пересчитал. — Все верно. — Теперь можно и чай, — Джой налил заварку в обе чашки. — Вижу, человек вы положительный, — предположил хозяин квартиры. — Не курите, не пьете. Могу ли я поинтересоваться, если не секрет, по какой части к нам в командировку и откуда? — Он выключил газовую плиту и наполнил чашки кипятком. — Я вас понимаю, — согласился Джой. — Селить незнакомого человека в своей квартире, может быть, где-то и опрометчивое решение. Потому я и плачу несколько больше обычного, и потом — я ничего не скрываю, вот мой паспорт, можете переписать все данные, я только за. — Он достал паспорт и передал хозяину квартиры. Олег Сергеевич надел очки, все так же неторопливо изучил документ и вернул обратно: — Стало быть, из Харькова к нам? — Да. Нас несколько человек приехало. Компания, в которой мы работаем, — крупная, строительная организация — победила в тендере и теперь выступает в качестве строительного подрядчика. Будем строить у вас большой торгово-развлекательный комплекс. Проект пока на стадии согласования. Очень много вопросов. Думаю, за один месяц не управимся. Сам я сметой занимаюсь. Так что, возможно, через некоторое время опять приедем. — А в каком месте строить будете? — Кстати, здесь недалеко. На Петровке. — Знаю, конечно, — кивнул Олег Сергеевич. — Чего там только уже не настроили. — Будет торговый центр, кинотеатр, несколько кафе и парк с детскими площадками. — Для нас, стариков, уже, как говорится, все едино, хотя все равно приятно, — Олег Сергеевич поправил скатерть на столе и, слегка прокашлявшись, спросил: — Ничего не слышали в отношении пенсий, квартплаты? — Квартплата, электроэнергия, газ, телефон не подешевеют, это точно. Пенсию должны увеличить, сам слышал, в правительстве этот вопрос обсуждается. Джой посмотрел на часы. Машинально. Наступал вечер. За окном серело. На сегодня оставалась пара мелких и не очень важных дел. С квартирой просто не верилось, как удачно, легко и быстро все срослось. Уже завтра он мог вселяться. Деньги старик взял, впечатление о себе Джой оставил неплохое, оснований вдруг закапризничать и расторгнуть договор у старика не было. Он еще раз посмотрел на часы, было шесть часов вечера. — Вы, наверное, торопитесь, — отметил Олег Сергеевич. — Завтра, как договорились, приезжайте после обеда, квартира будет в вашем распоряжении. Джой поблагодарил за чай и направился в прихожую. Кроме холодильника, там была еще полочка для обуви, металлическая вешалка и стиральная машина «Волга», накрытая куском клеенки и, очевидно, в нерабочем состоянии, поскольку на ней уже давно и основательно расположился телефонный аппарат и несколько изрядно заношенных записных книжек рядом. — Кстати, телефон, — заметил Джой, остановившись у аппарата. — Пользоваться я им не буду, если хотите, можете отключить. У меня сотовый, полностью оплачивается компанией, а отвечать на звонки ваших друзей и знакомых мне бы не хотелось. Хотя связываться со мной, думаю, вам было бы удобнее по этому телефону. Теперь электроэнергия: зафиксируйте показания счетчика, а то, что в дальнейшем намотает — с меня. Не возражаете? — Нет, конечно, — согласился хозяин квартиры. — Я не возражаю. Возьмите ключ от квартиры на всякий случай — вдруг я до обеда к сестре уеду, а вечером созвонимся. — Думаю, завтра мы увидимся, постараюсь часам к двум подъехать, — Джой уже надел куртку, обулся и стоял у входной двери. — Надеюсь, наши планы не изменятся, и договор останется в силе. Они пожали на прощание друг другу руки. — Согласен, — кивнул Олег Сергеевич. — Не изменятся. Всего хорошего. Выходя, Джой еще раз взглянул на дверной замок и еще раз отметил, что нужно завтра же купить новый. Глава десятая Джой вернулся к машине. Сел за руль. Подумав, достал из кармана уже другой телефон и набрал номер. Ответили быстро. — Да. Это я, — подтвердил он. — Когда можно забрать инструменты? Да, весь. Хорошо, завтра посмотрю почту. Нажал красную кнопку и вернул телефон на место. Связной обещал передать подробную информацию завтра по имейлу. Кое-где в окнах уже загорался свет. Рядом, метрах в двадцати от машины Джоя, на волейбольной площадке, огороженной крупной металлической сеткой, ребятня доигрывала в футбол свой последний на сегодня тайм, гулко, с неустанной методичностью вколачивая мяч в ограждение. У крыльца техностаровского офиса не было уже ни «камри», ни «прадо», ни «ауди А4». В окне одной из комнат вспыхнул свет, это было помещение для охранников. Неожиданно распоясавшийся ветерок как-то сразу стал прохладным и неприветливым, нахально врываясь в салон автомобиля, и лишний раз напоминал, что весна еще не лето, и рано радоваться. — Ну, не лето и все, — озабоченно пробормотал Джой, прикрывая окно. Он повернул ключ в замке зажигания, ровно и почти неслышно заработал мотор. Включил габаритные огни, и в салоне уютно засветились лампочки приборной панели, прогрел двигатель, а затем немного приоткрыл тепло из печки и слегка опустил стекло своей дверцы. Привычным движением руки перевел рычаг переключения передачи в первое положение и, плавно тронувшись, выехал со двора. Было тепло и уютно. Колеса автомобиля мягко шелестели по укатанной асфальтовой дороге, а из динамиков радиоприемника доносился бархатный голос ведущего местной радиостанции, который разыгрывал призы и периодически разбавлял свои иногда не в меру остроумные монологи музыкой. На площадке стояло несколько иномарок: БМВ третьей модели, джип «инфинити», «шевролет», две «киа». Джой все же проехал на несколько метров дальше и припарковал свою «мазду» рядом с БМВ. Было без десяти минут семь часов вечера. Уже окончательно стемнело. В рядом стоящем кирпичном строении горел свет. Пять огромных окон, расположенных по всей длине стены и затянутых изнутри металлической сеткой, хорошо освещали площадку с автомобилями. По высоте здание равнялось двухэтажному, было сложено из белого силикатного кирпича без каких-либо архитектурных причуд и имело только одно перекрытие — крышу. На входе двустворчатая дверь, обитая темно-красным дерматином, периодически хлопала одной створкой, выпуская или впуская внутрь посетителей. Над дверью висела лампочка при двойной степени защиты, облаченная в стальной решетчатый корсет и толстостенный колпак, похоже, из пуленепробиваемого стекла, но при этом не светилась. Джой взял из салона небольшую спортивную сумку и, заперев машину, направился к входной двери. Неожиданно вспыхнула сторожевая лампочка, кто-то, щелкнув выключателем, включил над входом свет. «Хороший знак», — подумал он, открывая дверь. Прямо с порога в нос ударил резкий и густой запах пота, которым, казалось, здесь было все пропитано насквозь, даже стены. Переодевшись, он вошел в ярко освещенный спортивный зал. Вдоль стен, притянутые на шкивах тросами к потолку, висели тяжелые боксерские мешки с затертыми добела боками от ударов боксерских перчаток, два небольших баскетбольных щита с кольцами, один напротив другого, а в дальнем конце зала величественно возвышался и радовал глаз боксерский ринг. Человек пятнадцать хаотично передвигались по залу, разминаясь и разогреваясь, кто как мог и как хотел. Четверо, не суетясь, боролись за баскетбольный мяч, периодически отправляя его в кольцо. Кто-то жонглировал теннисными мячами, стуча по зеленому, свежевыкрашенному полу, кто-то прыгал и приседал, кто-то разминал шею, вращая головой, поясницу. В углу зала возле входа за небольшим письменным столом сидел тренер в спортивном костюме, как и положено — от фирмы «Everlast». На вид ему было около тридцати, из легковесов, звали его Рома. Роман крутил большую, как пехотная граната, ребристую ручку двухкассетника, прислушиваясь к звукам, исходящим из динамиков, и подыскивая нужную ему волну. Не найдя ничего подходящего посмотрел на часы, выключил радио и хлопнув в ладоши, крикнул: — Строимся! Мячи на место! Разобрались по росту! Тренировка прошла как обычно. Сначала разминка минут двадцать, затем наработка защитных движений, ударов — самостоятельно и в парах — минут тридцать, затем кто в спарринги, кто на мешки. Рома Джоя не напрягал, как-никак старичок, многое оставлял на его собственное усмотрение. Джой так не хотел считать — конечно, уже не двадцать лет, но силенка пока была, и раунд в спарринге отстоял, причем с Женей, а Женя в этой группе был номер первый. И не просто отстоял, но и причесал того несколько раз как следует. А удар у Джоя наработанный. Устоял Евгений только благодаря ногам своим, прыти, не попал под встречный, только криво ухмылялся. На второй раунд Джой не пошел — дальше не стоило, дальше молодость свое возьмет, как ни крути. Для Джоя один раунд хорошего темпа — как для Жени пять, так что не стоило, перешел на мешок. Годы годами, но ощущал себя Джой вполне приемлемо, хорошо двигался, удар был поставлен, дыхалка тоже в порядке, короче, на три минуты хорошей работы на снаряде вполне хватало, затем минута отдыха и следующие три. Зачем далеко ходить, вон у противоположной стены зала тоже на снаряде громко сопел и отфыркивался крупных размеров толстяк, килограммов под сто десять. Он словно врос в пол. Широко расставив толстые мощные ноги, размашисто и старательно лупил кожаный мешок, который, гремя цепью, на которой был подвешен к потолку, летал, словно мячик. Хватало толстяка секунд на тридцать — сорок. Затем до конца раунда он топтался у мешка, глубоко дышал, утирая пот со лба, то поднимая, то опуская руки. И сколько лет ему? Лет двадцать пять — двадцать семь, ну не больше тридцати. Так что Роме списывать Джоя в утиль пока не стоило. А вот рядом с Джоем на соседнем снаряде — сначала он думал, что ему показалось, но, присмотревшись, убедился — была молодая женщина. В светло-серых спортивных трико, свободной, великоватой по размеру белой футболке, крашеная черноволосая блондинка, коротко стриженная — со спины она выглядела как подросток. Только присмотревшись к ее лицу и особенно груди, можно было сделать окончательный вывод. Женщина в боксерском клубе, конечно, редкость, но не нонсенс. Джой имел неосторожность задержать на ней взгляд и теперь заметил, как она повела глазами в его сторону, не поворачивая головы. Конечно, не стоило с таким откровенным любопытством смотреть на незнакомого человека и таким образом лишний раз обращать внимание на себя, но это произошло нечаянно. Разумеется, ему ни до кого здесь не было дела. И Джой направил свое внимание на снаряд. Очередной раунд закончился, Рома посмотрел на часы: — Последний раунд, — объявил он. — Затем снаряды на место. Оставшиеся пятнадцать минут на силовые упражнения. Джой почувствовал за своей спиной чье-то близкое присутствие. Он обернулся, сзади стояла женщина. — Извините, — сказала она. — Вы не могли бы мне составить компанию в последнем раунде? — Если побыть в роли мешка, то не откажусь. Женщина улыбнулась, оценив шутку: — Тогда защищайтесь, — предложила она и приняла боксерскую стойку. До машины не дошел, дотащился, сумку закинул в багажник, плюхнулся на сиденье. Даже ради этого ощущения сладостной томности измученного организма стоило посещать тренировки. Измотанное и обессиленное тело ныло и гудело во всех членах, а разгоряченная кровь никак не хотела поостыть и умерить свое артериальное давление, мощно пульсируя в висках и под ложечкой. Джой распечатал бутылку с минеральной водой и сделал несколько долгожданных, небольших глотков. Руки дрожали. Результат нерегулярных посещений тренировок давал о себе знать. Но завтра он уже будет в полном порядке. Как бы там ни было, а физически он крепок и к подобным нагрузкам готов. Мотор работал ровно и почти неслышно. Он посмотрел на прибор, показывающий температуру двигателя машины, стрелка неохотно оторвалась от нуля и незаметно подползала к зеленой зоне, можно было ехать. Осталось на сегодня только поужинать. Это можно было сделать где угодно, но, скорее всего, выбор падет на гостиницу, в которой он остановился, в небольшом, ресторанчике на первом этаже, готовили там заурядно, но быстро подавали, потому тащиться куда-то в поисках чего-то особенного уже не было ни сил, ни времени. После чего не мешало бы пораньше завалиться спать, и если в соседнем номере опять не устроят праздничную фиесту, то как следует выспаться, провалявшись в постели часов до десяти утра. От этих мыслей захотелось оказаться в постели прямо сейчас, только в свежей и чистой, отдельной и уютной квартирки, а не в прокуренном гостиничном номере с тусклым освещением, с затертыми, засаленными обоями в прихожей и вокруг защелканных выключателей. Завтра по дороге на квартиру к Олегу Сергеевичу он должен не забыть купить постельное белье, дверной замок, продукты на неделю и строительную стремянку.