Цап промолчал. — Нет пока, не успел, я только на работу приехал, ждет меня в приемной. Если честно, Сергеевич, я не понял, на кой ляд он мне нужен? — Дают — бери, ну а бьют — сам знаешь. А позвал тебя, конечно, не для этого. Дело намечается, большое дело, и вести его поручено нам с тобой. — И что за дело? — Виктор Семенович сел удобнее. — Помнишь, как-то ты заводом одним интересовался? — Не помню, — вопрос был неожиданный, мысли у Воробья были о другом, потому сразу не сообразил. — В районе Сырца, «Стройдеталь», ты, кажется, там работал после института, или Арик. Ну? — Помню, конечно. Дядя Арик там работал, и что? — Будем брать завод. — А если конкретнее, Сергеевич? — Завод должен быть наш. Это главное, что я тебе скажу. Подумай, как это можно сделать, после чего изложишь, сначала в общих чертах, потом детально, я со своей стороны тоже покумекаю, что-то дельное и вырисуется. И подключи к этому своего начальника службы безопасности, думаю, в этом деле у него будет много работы, могу заверить, он толковый малый, тебе будет чему у него поучиться. И, сам понимаешь, резину не тянуть, работаем с максимальной отдачей. Будет два основных этапа: первый — сбор информации, второй — активная часть. Вопросы? — Какие средства на это будут выделены? — А какие надо? — Пока не знаю. — Ну, вот и разбирайся. Возражений нет, Птенец? — Я за. — Тогда не отвлекай, своих дел по горло. Ходят тут… — Шутник, — буркнул Воробей и, покинув кабинет Цапа, вышел на задний двор ресторана. В душе он ликовал. Вот и свершилось, вот и дождался, все-таки полосатая жизнь, ну и черт с ней, пусть так, но стараться нужно, чтобы черные полосы были поуже, а белые пошире. Неужели завод будет их, нет — его, а работы действительно будет много, ох жарко будет. А завод придется поднимать с нуля, это не то что «ТехноСтар» давно уже раскрученный и освоенный, перешел просто из рук в руки. Завод будет его. Будет. Как минимум контрольный пакет акций должен быть в его руках, и будет так, он уничтожит всякого, кто станет у него на пути и помешает в этом. Он знал, что этим всяким мог быть только один человек — Солин. Опять Солин, как заноза в заднице. Борис курил у «прадо», увидев шефа, затушил окурок и вопросительно посмотрел: — Едем? Воробей осмотрелся. Обычно он попадал в ресторан с парадного входа, но сегодня они припарковались на заднем дворе, возможно, у парадного входа не было места для машины, но это не важно, главное, что Виктор Семенович раньше здесь не бывал, а сразу за воротами начиналась территория Южного рынка. — Покури, Боря, я по рядам прогуляюсь. Немного правее за небольшим шлагбаумом начиналась просторная площадка верхнего рынка, именно то самое место, где когда-то было футбольное поле соседствующей школы. Все, как и на любом другом рынке: грузовики с картошкой, овощи, фрукты в автомобильных прицепах, павильоны с хозяйственными товарами, строительные материалы, в конце большой открытый, но под крышей-навесом, мясной павильон. Нижний рынок был определен под торговлю одеждой, обувью и прочей мелочевкой. Вот Виктор Семенович и познакомился с владениями Константина Сергеевича, а то все как-то случай не выпадал, одним словом — рынок как рынок. Ему вдруг захотелось что-нибудь купить в память этого замечательного дня, начала новой операции, начала новых надежд, как талисман или оберег. Воробей не спеша ходил между рядами павильончиков. Рыночники — народ простой и не в меру навязчивый, кто-то норовил ему кепку примерять, кто-то джинсы, футболку, кожаную куртку, но это все было не то, разумеется. Остановился у прилавка с детскими игрушками, чего здесь только не было и машинки различных моделей, даже «ауди А4», очень много оружия, калашников, совсем как настоящий, пистолеты всех систем, спортивный инвентарь, экипировка, а вот заводика, маленького, сувенирного, к сожалению, не было. Вверху по периметру висело большое множество мягких игрушек, нет, все было не то. Виктор Семенович уже собирался покинуть это торговое царство, когда вдруг заметил маленького клоуна на веревочке, попросил показать. В этом что-то было — улыбающаяся мордаха, глаза с икринкой, колпак на рыжей голове и с кисточкой на конце, пестрый балахон, расшитый звездами, совсем как настоящий, казалось, он лихо подмигнет сейчас Воробью одним глазом и скажет: «Купи меня, братела, не пожалеешь». Воробей устроился на переднем сиденье, Борис нес всякую чепуху, материл неровности на дороге, заодно нерадивых водителей, сетовал на несговорчивых патрульных полицейских и свою тещу. Виктор Семенович извлек из бокового кармана пиджака клоуна: — Ну как? — Прикольно. В машине повесите скомороха? — Скорее всего. — Клево. Джоев был на месте, в приемной. Увидев его, Воробей развел руками: — К сожалению, придется еще немного подождать, я должен выполнить некоторые неотложные дела по работе, подписать документы, обсудить некоторые вопросы с подчиненными. Вы пока можете сходить пообедать. Джой вышел на крыльцо офиса. Надо подождать, значит, он подождет. Посмотрел под ноги — знакомое место, здесь лежал несколько месяцев назад на холодном и мокром кафеле Беспалов, в луже крови, под дождем, а вон из того окна Джой стрелял. Издевки судьбы: теперь он стоит на этом же крыльце, более того, почти принят на работу с совершенно противоположной задачей — не убивать людей в этой конторе, а защищать. Бывший командир, капитан Цап, сказал ему: «Служба безопасности — это обеспечение сохранности определенных объектов максимально возможными средствами. Это могут быть люди, оборудование, ценные предметы и даже счета в банке. Но это все громко сказано, а по сути заниматься придется тем же, чем и до этого — сбором различной информации, слежкой, нападениями на людей, пытками и, возможно, убивать». Цап тогда усмехнулся и добавил: «Как раз всем тем, что у тебя неплохо получается. На работу будешь принят официально с записью в трудовой книжке, приличным окладом и прочими служебными привилегиями. Воробей будет интересоваться, чей ты протеже, он парень любопытный. Молчать. О том, что знаком со мной, а более того — служили вместе, ни слова, это все его не касается. Выполняешь все поручения Воробья, он твой начальник. Телефон я тебе свой оставлю, но это на очень крайний случай, надеюсь, такого не будет. За всеми вашими действиями я буду наблюдать, ежели что — подкорректирую через Птицу, а могу и через тебя, более того, возможно и такое, что подчиняться будешь только мне, об этом дам знать особо, тогда Птица побоку». Джой еще раз посмотрел на окно, из которого стрелял в Беспалова. «А ведь там мог быть тот старик, как его звали, кажется, Олег Сергеевич… Да, так и звали. Неприятное соседство. Этот вопрос нужно будет как-то решать, не хватало еще встретиться с ним здесь во дворе. А если смотрит сейчас в окно и прямо на крыльцо офиса». Он машинально поднял руку, почесывая затылок и прикрывая лицо, сбежал вниз перепрыгнув через ступеньку. Джой сел в машину «хендай санта фе», автомобиль был подержанный, но в хорошем состоянии, купил по генералке, неделю назад, «мазду-323» пока продавать не стал. По хорошо знакомым ему дворовым проездам выехал на дорогу, а затем свернул к торгово-развлекательному центу «Дрим Таун», пересек Оболонский проспект и остановился у двухэтажного кафе «Lее & К». Можно было перекусить и в самом «Дрим Тауне», там было несколько фастфудов, но, когда ехал в офис, еще утром, обратил внимание на плакат возле этого кафе у дороги: «Комплексные обеды. Недорого». Интерьер был оформлен в ковбойском стиле вестернов восемнадцатого столетия. На стенах висели длинноствольные кольты, винчестеры, сбруя лошадиная, картины с видами американских прерий и первыми переселенцами на Диком Западе. Столы выглядели массивными, из темного дерева и грубо тесаные, лавки под стать. Посетителей было мало, Джой сел за ближайший стол. Пришла официантка, заказал обед. На первое был суп с фрикаделями, на второе отбивная с рисом и стакан томатного сока. Этого было вполне достаточно для почти сытного обеда. Вкусно, недорого и быстро, как и обещали. Если будет он работать у Воробья, то постарается заглядывать сюда чаще, во всяком случае, в обеденное время. На улице солнце грело по-летнему, Джой вышел из кафе и замер на минуту, прищурившись от яркого света и наслаждаясь теплотой лучей. Сколько таких деньков осталось? Совсем немного, и задождит осень, задует холодными, пронизывающими ветрами, как обычно и как всегда. Он открыл капот машины, проверил уровень масла в моторе, тормозную жидкость и в радиаторе тосол, все было в порядке, заглянул под бампер, на асфальт ничего не капало. Сел за руль, опустил спинку сиденья, дверь оставил приоткрытой, с полчаса можно было подремать, а потом и оформляться на работу. Вот и наступала жизнь иная, нормальная, как у всех. Теперь у него будет легальная работа, не нужно прятаться, маскироваться, утром на работу, вечером домой, в выходные отдыхай, словом, как у всех нормальных людей. Квартиру со временем можно будет здесь купить, на Оболони, в своем родном районе, денег у него хватит, а пока снять опять же здесь, недалеко от офиса. В свой клуб на тренировки опять начнет ходить, теперь можно и с ней видеться, а почему нет, даже очень можно, запала-таки она ему — Ольга. Да, и еще один момент, не совсем приятный, но решать его придется, как ни крути: со стариком нельзя ему соседствовать так близко длительное время, нельзя. Воробей встал с кресла, снял пиджак и повесил его на спинку кресла, сел опять: — Значит, говорите, до этого нигде не работали? Такого просто не может быть, сами понимаете. — Работал, конечно, официально не числился, — разговор был для Джоя малоприятным, Воробей напирал своими вопросами, отвечать что-то нужно было. — Сейчас так бывает. — Я понимаю, тайная служба внешней и внутренней разведки, но все же? Джой неопределенно покивал головой. — Если не секрет, по чей рекомендации вас к нам прислали? — Я бы не хотел вдаваться в эти подробности. — Какие же это подробности. Ну да ладно. Воробей понимал, скорее всего, он мало что узнает об этом человеке, но и на работу его не взять он тоже не мог. — Хорошо, еще пару вопросов по роду вашей будущей деятельности. На вас ложится безопасность всего нашего предприятия. Честно говоря, я не знаю, как вы все это организуете, у нас воруют, документы подделывают, шпионаж промышленный и развит, и присутствует, — съязвил он. — Сумеете разгрести все это? — Надеюсь. — А кулаками работать? — Приходилось. — А убивать? Убивать людей приходилось? — Нет пока, — Джой посмотрел на Виктора Семеновича так, что тому стало не по себе. Воробей ему не поверил. На этом официальная часть закончилась, и пора было переходить к делу. Как бы там ни было, но у Воробья, возможно, появился вполне реальный помощник. Насколько он хорош, покажет время, хотя, конечно, разведка солинская в чистом виде. Цап сказал, будет дело делать. Ну что ж, посмотрим. — Тогда, Михаил Сергеевич, давайте перейдем к главному, — Воробей взял ручку и подвинул к себе лист бумаги. — На Куреневке, около речки Сырец, есть заводик один, небольшой, «Стройдеталь», во всяком случае, был. Сейчас на карте покажу, где это примерно находится. Так вот. Наша главная задача — этот завод прихватизировать, что-то вроде рейдерского захвата. Я понятно излагаю? — Вполне. — Работы будет много и всякой. Скоро будет. А начнем уже завтра. С утра поезжайте на завод, походите, присмотритесь к территории, какие цеха еще сохранились и работают, а что подлежит восстановлению. Какую продукцию выпускают, сколько рабочих трудится, ИТР, конторских служащих. Определите руководящий состав — директор, главный инженер, главный механик — и минимальные данные на них. Точный адрес завода, телефоны. Пожалуй, для начала будет достаточно. Так что завтра прямо с утра и займитесь этим. Машина у вас есть? — Да. — Отлично. Не возражаете, если ваш автомобиль будет привлечен к работе? В конце каждого месяца все это учитываем и компенсируем. — Нет, не возражаю, — Джой действительно был с этим согласен. — И вот что еще, — Воробей пододвинул лист бумаги теперь к нему. — Постарайтесь набросать примерный план территории — где что расположено, цеха, контора, краны, электроподстанция, подъездные автомобильные и железнодорожные пути. Пока все. А сейчас пройдите в приемную к секретарю, напишите заявление, а она подготовит приказ на ваше зачисление в штат предприятия. Глава тридцатая Поставив на стоянке машину, Воробей зашел в кафе, то самое, что было по дороге домой, и опять напился водки. Нет, не специально, случайно получилось. Просто мимо шел, дома шаром покати, заглянул, присел, заказал кусок пиццы, а к ней и водки сто пятьдесят. Настроение было скверное. Когда последний раз он здесь был? Давно, еще в начале лета, нет — в конце мая, сразу после убийства Гринева. Да, точно, после того как Гринева застрелил своими руками. А ведь тогда даже не верилось, что сумел это сделать. Потом был Беспалов, следом за ним Гринева, заодно и Гордий, а теперь и с Солиным как-то решать это нужно было. Почему-то опять вспомнил Гриневу: красивая была женщина, своеобразная, можно сказать — самобытная, сама жизнь, жаль. Помянул, и захотелось душу кому-нибудь излить, посмотрел вокруг и заказал еще сто пятьдесят грамм. После второй порции потянуло в сон, дожевал пересушенное итальянское блюдо и продолжил путь к дому. Спал плохо. Если это были кошмары, то так эти сны и следовало назвать. Сначала приснился Гринев, потом Беспалов, Гринева. Так в этой компании и прокошмарился до половины пятого утра. Очнулся мокрый от пота, и казалось, был в жаре. Больше уснуть не смог. Пролежал на спине, ни о чем не думая и глядя в потолок до семи утра, затем поднялся, долго простоял под горячим душем, под конец обдал себя холодной водой и, уже слегка взбодренный, приготовил завтрак.