– Смотри. – Алекс положил на стол огромное яблоко и окружил его маленькими конфетами. – Это ювелирный. В нем висит большой плакат, на котором фото этого кольца, его цена и подпись: «Доставка через сутки. Предоплата семьдесят процентов». – Чтобы не быть голословным, барс даже достал этот плакат и пристроил его рядом с яблоком. – Старушка-наводчица натыкается на него и сообщает о нем и Гарри, и обезьянам. Мы все понимающе переглянулись. Да, если бы Энни Антельсмейн была в сговоре с кем-то из этих двух заинтересованных сторон, то вторую она бы о кольце предупреждать не стала. Значит, бабулька просто известила храмовников, выполнив свою часть работы, и между делом в разговоре проболталась Гарри. Вот тот сразу же нашел Рона, выдал ему денег и отправил заказывать кольцо, которое привезли буквально на следующий день. Только забрать, а вернее, вынести его до нападения Рон уже не успел. – Когда храмовники явились грабить магазин, плаката уже не было, – продолжил рассуждать Алекс. – Но они не стали трясти продавцов, а сразу выстрелили в Рона. Почему? Почему именно в него?! Как они поняли, что кольцо кто-то уже купил, и сразу вычислили покупателя? – Только если их уже предупредили. Вряд ли бы Сойшен проболтался кому-то о своей задумке. А вот богатенький молодой бездельник типа Рона вполне мог, – предположила Изильда, благодарно кивнув за поставленную перед ней очередную кружку с чаем. Так как Брендон спал, слава Бастет, уже без жара, ухаживать за гостями приходилось мне. – Ну а вдруг Гарри все же поделился идеей купить кольцо со своей родственницей? А та предупредила храмовников? – Конечно, маловероятно, но всякое бывает. – Просто они же почти успели, точно знали, в кого стрелять, и даже обыскали потом убитого. – Знаете, – Алекс неожиданно ухмыльнулся, – вполне возможно, что они идею выкупить кольцо все вместе придумали. Просто потом решили подстраховаться, храмовники отдельно, Сойшен отдельно? За такие деньги можно и попараноить немного. Вот только непонятно, как они собирались предоплату у магазина возвращать. Выручка же за предыдущие дни уже в банк ушла. С выручкой действительно все было странно, словно это несчастное украшение оказалось настолько важным, что его были готовы приобрести законным способом. Интересно, зачем оно им так понадобилось, мышей мне поперек глотки?.. – То есть кольцо должен был забрать Рон, а Гарри Сойшен – спокойно проследить, как все пройдет, и забрать украшение сразу же под дверью магазина. Но храмовники решили устроить ограбление четко в нужное время, чтобы забрать кольцо самим, потому что не доверяли Гарри. – Налив всем чай, я уселась за стол и попыталась смоделировать логику преступников. Даже с учетом странностей с выручкой, выходило все равно правдоподобно. Просто кольцо являлось настолько необходимым кому-то из всей этой банды, что даже потраченных на него денег было не жалко. – А когда не успели, один из них не сдержался, выстрелил, но не в Сойшена. Вот тут у меня несостыковка. Они столько времени спокойно грабили и никого не убивали. И тут вдруг у одного из них срыв, пальба. А следом за ней паника, да такая сильная, что даже отпечатки пальцев оставил… И Гарри никто даже прикладом по виску не тюкнул. Да что там! – Я даже рукой махнула от воодушевления. – Убитого как следует не обыскали! Убедились, что мертв, и сбежали. – Жаль, что оружия так и не нашли, – вздохнул Алекс и тут же, давая понять, что следил за полетом моей мысли, добавил: – Может, конечно, храмовники рассчитывали, что оно заряжено холостыми, только этого уже никто не сможет подтвердить. – Знаешь, а я бы у драгоценного общего внука обыск устроила, – предложила Изильда. – Он пока о том, что Брендон его опознал, не знает. Сидит спокойно. От кольца избавился. От чемодана с деньгами, правда, тоже… – А оружие не выбросил? Он, по-твоему, совсем идиот, что ли? – искренне возмутился Алекс. – Может быть, ждет отмашки, чтобы выбросить поудачнее? – предположила я. – Кольцо же они Дилану подсунули, значит, и орудие убийства должны ему подложить. – Жаль, что его выпустить нельзя, а то можно было бы на живца поймать. – Хмыкнув, Алекс приобнял Изильду. Они сидели и поедали друг друга глазами так, что еще минут через двадцать я их выпроводила прочь, развлекаться друг с другом. Дилана, кстати, могли и выпустить, под залог, если я не стану излишне накручивать ситуацию, заостряя внимание на побеге и нападении на полицейского при исполнении. Просто я пока никак не могла понять, что предпочтительнее для следствия. Мы же только что закрыли дело, где убийца считала всех тупыми до безобразия и подкидывала улику за уликой, чтобы мы арестовали невиновного. Это дело тоже сразу началось с подставы – с когтя, которым убили старушку… Жаль, что меня не подпускают поговорить с Диланом. Я бы попыталась ему объяснить, что он прикрывает шантажиста… С другой стороны, людям, которые его вырастили, он, наверное, поверит больше. Очень важно, чтобы брат Брендона перешел на нашу сторону, и если для этого его семье придется рассказать ему правду о добром докторе, значит, пусть рассказывают! Сначала я хотела поручить Изильде переговорить с родителями Дилана, а потом взяла и героически сама набрала их номер. – Здравствуйте. С вами говорит Марта Хеймсен. Да, та самая, в которую, по официальной версии, стрелял ваш сын. Вы знаете, что он действовал под влиянием Гарри Сойшена? Это не мое дело, но, может быть, вам стоит обсудить с Диланом некоторые тонкости ваших отношений с его врачом? На что я намекаю? На шантаж… Если до этого отец Дилана без энтузиазма, но отвечал мне, то после упоминания о шантаже мужчина просто бросил трубку. Я горестно вздохнула. Жаль, что не получилось. Но я честно попыталась. Налив большую кружку тимьянового чая и влив туда выдавленный сок половины лимона, я была уже на полпути к комнате, где спал Брендон, когда мой мобильный зазвонил. – Да? Да… Уверена. Сейчас он молчит, потому что защищает оборотня, спасшего его от участи изгоя. Когда Дилан узнает, что этот оборотень много лет шантажировал его семью, отношение к нему переменится и он начнет сотрудничать с полицией. Да, я все понимаю. В будущем мы с вами можем стать в какой-то степени родственниками. Я встречаюсь с родным братом Дилана. Да, он химера. Тот самый грифон. Конечно, подъезжайте в бюро завтра утром… Закончив разговаривать, я вошла в комнату и сразу же встретилась взглядом с Брендоном. Огромные янтарные глазища настороженно смотрели на меня, в упор. Да и сам химера был какой-то весь напряженный. – Что-то случилось? – Я подсела рядом, поставила чай на тумбочку. Убедилась, что жара нет. – С кем ты только что говорила? – С родителями Дилана. – Я передернула плечами и выжидающе уставилась на все так же застывшего, словно закаменевшего, грифона. – А-а-а, – немного разочарованно протянул он, слегка расслабляясь. – А твои родители знают, что ты встречаешься с химерой? – Знают. – Внезапно мне стало смешно. Кажется, я поняла, в чем дело. – И о том, что у нас все серьезно. И о том, что я могу захотеть от тебя детей. И о том, что… – О том, что?.. – Брендон, уже совсем успокоившись, заулыбался, глядя на меня. – Пока хватит! – объявила я, хитро усмехнувшись. – Пей чай и спать! – Но тут в животе у химеры предательски заурчало, и я вспомнила, что ко времени обеда кто-то уже валялся с температурой, а сейчас время позднего ужина. – Ладно, сначала есть, а потом спать!.. Глава 57. Связи и их последствия, день одиннадцатый, четверг Несмотря на то что Брендону стало заметно лучше, я объявила, что эту ночь мы только обнимаемся и даже не целуемся… почти… ну разве что чуть-чуть! И, мышей мне поперек горла, силы воли, чтобы остановиться в последний момент, мне хватило впритык. Еще бы немного – и мы бы устроили очередную ночную оргию, и я не уверена, что это пошло бы Брендону на пользу. Просто я, как ответственная и образованная женщина, прекрасно понимала, что прививки химерам – это особый вид лотереи, когда рассчитываются пропорции всех звериных ипостасей, из которых состоит данная конкретная особь, Апоп побери эти заумные выражения! Вот конкретно моя особь на три четверти была львом и на одну четверть – орлом. И как я поняла рассуждения врачей в лаборатории, где нас прививали, львиная часть вполне могла отторгнуть то, что пошло бы на пользу орлиной. При этом орлиная могла поступить точно так же, к тому же она отвечала за голову, а та вообще предмет темный… Нас предупредили про возможное повышение температуры, а также о том, что, если это продлится дольше суток, надо ехать сдаваться врачам. Сдаваться мне абсолютно не хотелось, так что лучшее, что мы могли сделать, – обняться и уснуть вместе. Не утруждая и так страдающий организм, пытающийся выработать иммунитет. Крамольная мысль о том, что, возможно, надо было не выделываться, а обходиться тимьяном, за эти сутки несколько раз пришла мне в голову. И, судя по молчаливо укоряющему взгляду Брендона, он тоже не осознал пользы от прививок. Но я себя утешала тем, что лучше сочетать обычную и народную медицину, чем надеяться только на траву. Утром я проснулась от запаха кофе… Сладко потянувшись, выползла в столовую и, подперев дверной косяк, пару минут любовалась, как мой грифон колдует над кофейным порошком. Прежде чем засыпать его в капсулу, он добавил туда щепотку красного и три щепотки черного перца. – Теперь понятно, откуда у кофе такой бодрящий эффект. – Я тихонечко подкралась к Брендону, обняла его за талию и уткнулась лицом между лопаток, вдыхая запах его нового геля для душа. Волосы тоже были еще влажные и пахли его собственным шампунем, чем-то резковато-цитрусовым. А еще домашние штаны, которые мы заказали в одном из интернет-магазинов, провокационно обтягивали задницу, которую этой ночью мне не удалось вдоволь потискать… И… Так, надо собраться и начать думать о работе! А не выцеловывать каждый позвонок, наглаживая при этом руками грудь, и мускулистый живот, и… – Март… я только за, но тебе же на работу! – Знаю. – Грустно вздохнув, я развернула Брендона за плечи к себе лицом и прижалась к нему, закрыв глаза и мурлыча от удовольствия, пока он гладил меня по спине и целовал в макушку. А потом мы пили кофе, иногда дотрагиваясь друг до друга и обжигаясь от неудовлетворенного желания, витающего в воздухе. К счастью, на улице стало немного лучше, утренний прохладный воздух нас слегка остудил, так что в кабинет я вошла уже более-менее дееспособная. – У нас тут две новости, одна другой лучше, – обрадовал меня Алекс чуть ли не с порога. – Дилан Теймс согласился на сотрудничество, так что днем мы его официально отпускаем, якобы под бешеный залог. И приставляем к нему охрану… – Отлично. Это одна новость или сразу две? – уточнила я, устраиваясь у себя за столом и загадочно улыбаясь, тогда как Брендон, наоборот, с очень недовольным лицом уселся на диван. Вроде бы сам переживал за брата, а теперь злится, что я созвонилась с его родителями. – Одна. Вторая – полицейские рыскали по микрорайону, где в тебя стреляли, надеясь найти оружие. И угадай, что им удалось обнаружить?! – Клюку? – пошутила я, покосившись на входящего в кабинет Эдика. Почему-то вдруг вспомнилось, как совсем недавно он жаловался, что старушка Антельсмейн сбежала от него с клюкой наперевес. – Тебе уже кто-то проболтался? – с обидой поинтересовался барс, и только тут я поняла, что он-то как раз не шутил. – То есть они и правда нашли клюку бабульки?! – уточнила я, затаив дыхание и скрестив пальцы. – Угу, нашли, – хмыкнул Алекс, все еще расстраиваясь от того, как быстро я угадала. – Вот думаем, когда нести на опознание безутешному внуку. – А как полицейские определили, что эта клюка принадлежит Энни Антельсмейн? – Я оглядела свой подозрительно счастливый отдел, стараясь сама пока сдерживаться, ведь столько еще всего предстояло доказать, объяснить, свести вместе. – Они прислали нам фото. – Изильда протянула мне свой мобильник, на котором была заснята крупным планом стоявшая у стены дома клюка. – И я ее тут же опознала, но на всякий случай отправила Эдику. Он у нас специалист… – Да я ее еще лет пять не забуду, – недовольно пробурчал аристокотик. – Хорошо, что она тебя этой клюкой не огрела, – рассмеялся Алекс и с надеждой посмотрел на меня: – Теперь же у этой банды должно подгореть и они начнут творить ошибку за ошибкой, пытаясь подставить Дилана?! – Будем на это надеяться, но и самим расслабляться не надо! – выдала я с умным лицом, но потом все же не удержалась: – Йо-хо! Надеюсь, Карл выжмет из этой клюки сразу два обвинения! – Да, он уже утащил ее в свою нору. Правда, сразу предупредил, чтобы на отпечатки пальцев мы даже не рассчитывали. Я на это лишь махнула рукой. Отпечатки пальцев – это было бы слишком прекрасно. – Надо бы еще понять, куда старик Гарри спрятал сумку с деньгами, – напомнила я Алексу. – Об этом пока ничего не известно? – Думаю, надо порыться на помойках вокруг дома Родиша Антельсмейна, – логично предположила Изильда. – Раз у него каким-то чудом оказалось украденное кольцо, значит, вполне вероятно, что и сумку с деньгами он тоже прибрал к рукам. – Кстати, оружие, из которого в тебя стреляли… – Алекс не успел договорить фразу, как его перебил Брендон: – Имеет смысл осмотреть все еще и вокруг дома, в котором отсиживался Сойшен. Вдруг он пришел туда уже со своей сумкой, пересыпал в нее деньги, а чужую выкинул где-то по пути? – Согласна. – Я одобрительно улыбнулась грифону и снова перевела взгляд на барса: – Так что у нас там с оружием? – Просто я тут прошерстил список хороших стрелков, которые как-то могут быть связаны с Родишем Антельсмейном, и обнаружил вполне себе подходящего снайпера, который почти месяц сидел вместе с Родишем в одной камере. Про себя я удовлетворенно мурлыкнула. Все-таки приятно, когда подчиненные постепенно начинают брать с тебя пример и тоже зарываться в аналитику, какой бы скучной она нам всем ни казалась. Для Алекса это было вообще на грани подвига. – А где он живет? – Разложив карту города, мы все дружно принялись обводить на ней важные, ключевые точки. Дом, где жил Гарри Сойшен и умерла Энни Антельсмейн; дом, куда Гарри Сойшен сбежал в обнимку с четвертой частью «чемоданных» денег; дома, где жили Энни и Родиш Антельсмейн; дом, где жил снайпер; кафе, возле которого Родиш подкинул кольцо Дилану… Закончив, я молча, с демонстративно выразительным видом потыкала в четкую закономерность. Кафе было выбрано практически в противоположном от дома снайпера месте. И достаточно далеко от дома Родиша. Как будто кто-то специально с циркулем высчитывал одинаково удаленную точку. А вот дом, куда Сойшен сбежал вместе с сумкой, находился недалеко от дома Энни Антельсмейн, которая никогда никуда не переезжала, в отличие от своего бывшего одноклассника. – Проверь, не в этом ли доме он раньше жил. – Алекс понятливо кивнул, даже не став уточнять, кого именно я имела в виду. А потом тихонечко прислал мне на почту протокол последнего допроса Дилана, где тот признавался, что именно Гарри вызвал его в город, подтолкнул к знакомству со мной, затем позвонил и попросил отвлечь меня, потому что ФБР ведет против него нечестную игру из-за его заботы о химерах. Как выяснилось, отрезанные крылышки – пустяк, подпольно добрый доктор делал и более сложные операции, о которых Дилан знал, но одобрял их, потому что потом прооперированный оборотень больше не смущал обывателей своей странной звериной ипостасью. Конечно, Гарри не менял тела и головы, тут медицина была бессильна, но правил внешние уродства, которые иногда случались. Отодвинув ноут в сторону, я какое-то время смотрела в окно, только перед глазами у меня стоял Вася в звериной ипостаси. Но потом я вспомнила, как красив Брендон. А еще о том, что даже если оба оборотня одного рода, то отклонения все равно могут случиться, от этого никто не застрахован. И вообще, нервничать надо поэтапно. Для начала нам надо выстроить химерам городок, а до этого раскрыть дело, разобраться с наследством, отправить Брендона учиться… Не до детей нам пока, значит, и нервничать из-за них незачем! Я вновь уткнулась в протокол и попыталась сосредоточиться. Допрашиваемый утверждал, что ему позвонил Гарри и попросил встретиться с одним довольно опасным типом, которому надо будет передать денег. Услышав про «опасного типа», умный, но наивный простачок Дилан положил в карман пистолет. На всякий случай. Только заряжать его не стал. Так что в меня он уверенно палил холостыми… «Уверенно палил холостыми»…