Внутри была какая-то эмоциональная замороженность. Я чувствовала себя роботом, причем даже не нацеленным на что-то, а просто забытым в углу, без конкретной задачи… Хотя вру! Задача у меня была. Мне нужно припугнуть Родиша, у меня даже есть чем, вот только тот, кто должен был его шантажировать, лежит в реанимационной палате. С другой стороны, может, так и лучше? Сначала я созвонилась с одним своим родственником, маминым троюродным братом. Так как подозревала, что, вероятно, мне понадобится его помощь. Заручившись его согласием, отозвала Брендона в сторону, вручила ему номер Родиша, слила подделанное фото и объяснила, что примерно надо написать. Внучек Гарри и Эмми откликнулся почти сразу. «Слишком много хочешь! Если это фото есть на видео, значит, оно есть и у полицейских. Зачем мне тебе платить?» По плану Дилан должен был сказать о знакомом, который сможет этот кадр затереть. Не слишком умное предложение, но цель-то была не в удачной сделке, а в создании у Родиша четкой уверенности, что полиция вот-вот обнаружит его присутствие в то время и в том месте, где было совершено нападение на сотрудника полиции. И сможет связать его с кольцом, клюкой, снайпером и всем остальным. Мы наблюдали за Родишем в спокойном состоянии, и он ничем до сих пор себя не выдал, не считая отпечатков пальцев на сумке. Этот момент очень подозрителен, но любой опытный адвокат превратит его в пыль. Нужно больше ошибок. Значит, надо заставить Родиша запаниковать. Вдруг поможет? Мы уже ничего не теряем. Списывался Брендон не скрываясь, от своего имени, так что связей у него тут, кроме меня, почти не было. Зато благодаря мне он мог следить за ходом следствия и знать кучу интересных подробностей. «За информацию, идиот. У тебя же есть выход на сетевого хакера? Озаботься своей безопасностью. И привези мои деньги туда же, где ты подсовывал кольцо придурку Дилану. У меня есть запись на мобильном. Рыпнешься – покажу полиции. Мои показания плюс незачищенная копия видео с камеры равно соучастие в убийстве или небольшие финансовые затраты. Не жадничай, а то не отмоешься». Самым важным было аккуратно протолкнуть информацию о том, что у нас есть любительская видеозапись подсовывания кольца. Конечно, хороший адвокат и не от такой улики отмажет, но с прошлым Родиша провернуть подобное будет гораздо сложнее. В этот раз ответ пришел не сразу, а спустя несколько минут. Очевидно, Родиш с кем-то совещался: «А где гарантии, что у ты потом удалишь все у себя и не заявишься ко мне повторно?» – Будь грубее и циничнее. Ты простой парень из храма, у тебя простые понятные цели, – посоветовала я Брендону. Тот понимающе кивнул и написал: «А где гарантии, что ты не прилетишь со своим другом-снайпером? Родственный инстинкт тебе в гарантии! Мне нужны деньги, настоящие, а не замороженный счет в банке, который мне придется делить с тобой. Я хочу свалить отсюда, с деньгами». «Жаль, что тебя не прибили. Через сорок минут, на том же самом месте. Увижу хоть одну полицейскую морду – ты труп». Прочитав ответ, Брендон напрягся, нахмурился, и я тут же кинулась его успокаивать: – Все будет в порядке, он ни одной морды не увидит, обещаю! – Да Бастет ваша с их мордами, – отмахнулся мой грифон, одновременно обнимая меня покрепче. – Не в этом дело. Он знает, что меня не прибили, значит, точно во всем этом замешан. – А ты сомневался? – Я изумленно посмотрела на парня, а потом вздохнула и ласково погладила его по щеке. Конечно, Брендон сомневался. Ведь Родиш был его родственником. Когда у тебя так долго не было семьи, хочется, чтобы вся внезапно обнаруженная родня оказалась живыми, здоровыми и порядочными оборотнями. Через двадцать минут мы были неподалеку от места встречи. Полицейских морд в округе не было, потому что я не стала сообщать начальству о нашей задумке. Я подозревала об утечке информации из ФБР, где-то на уровне среднего звена. До гостиницы за нами могли и следить, но тогда кто-то из преступников давно наблюдает или за мной, или за Диланом. Прибраться в лаборатории они не успели, хотя «чистильщиков» отправили. Об этом опять же знали в ФБР и могли сообразить те, кто следил за нами. А вот точно знать, на каком этаже расположены камеры и как там организована охрана, мог лишь сотрудник… или тот, кто в этих камерах сидел!.. Или, как вариант, адвокат… Да, адвокат мог не знать о защитных линиях охраны, их включают только на ночь. Адвокат… – Как будем действовать? – поинтересовался Брендон. – Я могу облететь тут все неподалеку, проверить на наличие снайперов. – Сейчас эта зона под контролем военных. У них тут как будто бы учения, так что снайперов здесь примерно с десяток. – Я довольно ухмыльнулась и пояснила: – Мой троюродный дядя – полковник мотострелковых войск. Редко пользуюсь личными связями, но сегодня просто выбора не было. Совсем в одиночку действовать глупо, а уведомлять о наших планах ФБР рискованно. Так что я попросила у дяди несколько ребят для подстраховки. – Круто, – выдавил Брендон, с опасливым уважением посмотрев на меня. Я изобразила на лице нечто снисходительно-самоуверенное. Еще как круто! Хотя тут была и доля везения, потому что дядя служил чуть ли не на краю света, а сюда прилетел действительно на учения. И мама уже неделю твердила мне, что я должна успеть с ним пересечься, потому что, несмотря на троюродное родство, конкретно этот брат для мамы был самый любимый. Они выросли вместе. Ну и меня дядя, само собой, очень любил и баловал. А вот сам был бездетным и неженатым, хотя мама упоминала о каком-то быстротечном романе… – Объект полетел на заданную точку, – отчиталась я дяде, как только Брендон отправился к кафе. – Объект на месте, – сообщила ему чуть позже, получив сообщение от своего грифона, что тот пришел и ждет Родиша. Потом откинулась на кресло аэромобиля, который заняла у родителей Дилана, так как мой остался у гостиницы. Закрыла глаза и попыталась расслабиться. Идея с подставой уже казалась мне бредовой и очень опасной. Раз так приспичило, надо было самой идти на эту встречу, а не прикрываться собственным парнем. Меня буквально потряхивало из-за переживаний о Брендоне. Отвратительнее всего, что мне нельзя было появляться рядом с кафе. Это выглядело бы очень подозрительно и сразу испортило бы всю легенду моему грифону. Сейчас у него была возможность прикинуться грубоватым циничным простачком и пусть не получить денег, но хотя бы уйти оттуда живым. Якобы обманутым, но живым… Не знаю, насколько Родиш посвящен в дела Гарри и известно ли ему о новом нападении на Дилана. Но я была процентов на девяносто девять уверена, что о старом, том самом, когда снайпер ошибся и подстрелил меня, милый внучек прекрасно знал. Мне было ужасно страшно… за Брендона. Я волновалась так, что у меня скулы от напряжения свело. Только я понимала, что, пока мы не сдвинем это проклятое дело с мертвой точки, нам так и придется жить в страхе. И Дилана, скорее всего, убьют, с третьей или четвертой попытки, потому что только его показания связывают найденную нами лабораторию с Сойшеном. Кстати, у медиков всегда во время операции есть ассистенты, помощники. Был ли такой у Гарри? И тут, как нарочно, на мобильный началось какое-то столпотворение. Сначала позвонил Алекс, сообщить, что обезьяна не отвертится. Найдена духовая трубка для стрельбы дротиками, а звериная ипостась пойманного жреца – мартышка. Именно поэтому он легко смог проползти не только в основном, широком, но и в более узком вентиляционном лазе. У экспертов имеется шерсть мартышки, а также отпечатки ее передних лапок на вентиляционной решетке и духовой трубке. Конечно, все это надо сравнить, сопоставить, подтвердить… Но даже адвокат признал, что будет настаивать на чистосердечном. Хоть какая-то радость… Затем позвонила уставшая, измотанная и отчаянно зевающая Изильда: – Привет. Я привезла распечатку электронной переписки матери Брендона с его бабушкой. Она заботливо хранила письма на своем компьютере в отдельной папке, правда, их не так уж и много. Одно я тебе сейчас вышлю на почту. Письмо было довольно коротким: «Со мной связался какой-то неизвестный оборотень. Говорит, что знакомый твоей матери. Гарри Сойшен. Предлагает присмотреть за Брендоном. Нашел ему хорошее место, где воспитывают химер. Странно, что этим занимаются обезьяны, но он говорит, что все будет хорошо. Привет папе!» Глава 76. Снайпер в подарок, день шестнадцатый, вторник Это были самые страшные полчаса в моей жизни. Даже ожидая вестей из реанимации о Дилане, я так не нервничала, хотя тоже и себя винила, и на преступников злилась, и переживала о брате Брендона, потому что он уже не чужой для меня. Особенно после того, как я поговорила с его родителями. А уж теперь, когда мы провели вместе несколько суток и я знала его отца и мать лично, – Дилан стал почти как родной. Но Брендон… Я несколько раз порывалась подкрасться посмотреть, что там происходит. Ругала саму себя, свой план и свою проклятую зацикленность на работе. Нет, большая часть меня понимала, что все сделано верно. Расчетливо, разумно, продуманно… Брендон был лучшим кандидатом. Возможно, даже предпочтительнее, чем его старший брат. Естественнее. Парнишка-химера, выросший при храме, вполне мог быть глуповатым грубоватым простачком, втершимся в доверие к полицейским. И готовым предать их всех, чтобы сбежать с деньгами ради долгожданной свободы. С наличкой, настоящими деньгами, а не счетом в банке, да еще и замороженным. Такой типаж будет логичным и понятным. Сумеет ли его сыграть мой заботливый впечатлительный химера? А если с ним что-то случится? Если эти твари решат от него избавиться? На улице ночь… Бастет, помоги! Мне надо успокоиться и взять себя в руки. Я же хочу, чтобы Брендон работал вместе со мной. Значит, он будет иногда рисковать жизнью… Пожарные тоже рискуют. Спасатели в горах. И даже политики в городах… Зато мы будем рядом, я смогу прикрыть его. Конечно, не тогда, когда речь идет об операции, которую я же сама и придумала. Вообще, глупо не доверять военным, они надежнее, чем полицейские, потому что рискуют собой гораздо чаще. Они вообще очень надежны, особенно те, что служат под командованием моего дяди. Все будет хорошо. Все будет… Когда я увидела двигающийся в мою сторону знакомый силуэт, у меня даже сил встать сначала не оказалось. Но потом я подскочила, добежала до своего грифона, повисла на нем, целуя, обнимая, снова целуя. Мне уже было все равно, как прошла операция, главное – он был жив. Главное… Я на радостях чуть не сбросила звонок мобильного, но вовремя спохватилась. Это был дядя: – Мои парни сняли с крыши снайпера. Сейчас доставят его к зданию ФБР вместе с оружием. Там есть кто-то, чтобы его принять по всей форме? Другого брать? – заботливо поинтересовался дядя о Родише. – Пока не надо. Попроси последить за ним, пока я своих не озадачу, пожалуйста. – Не вопрос. И во вторник чтобы была у матери. Вместе со своим парнем. Я хочу с ним познакомиться. – Э-эм… Это все, что я успела ответить, до того как дядя повесил трубку. Мой отец был ласковым котиком по сравнению с боевым дядюшкой. И когда он говорил со мной в подобном тоне, это означало, что возражать бесполезно. – Во вторник поедем знакомиться с моей семьей, – поставила я в известность Брендона. Посмотрела в его резко пожелтевшие глаза и обреченно вздохнула: – Приказ старшего по званию. Прости. А теперь рассказывай! – Да что там рассказывать. – Брендон нервно дернул плечами, тряхнул головой, поправляя челку, потом пару секунд поизучал что-то находящееся сзади и слева от меня и только после этого поделился: – Он меня сразу узнал, подошел, я передал ему флешку с видео, он ее запустил на планшете, убедился, что там есть запись с камеры, выдал мне пачку денег и ушел. Запись была самым хрупким моментом в нашей задумке. Она была сделана с другой камеры, и туда вклеен сборный кадр с узнаваемым Родишем. Но если не вглядываться, выглядело вполне естественно. Конечно, любой технический специалист легко вычислит подделку. А вот вирус в этом видео заметит уже только очень опытный технарь. С вирусом была не моя идея, я в этом ничего не понимаю. Но суть я уловила: если после просмотра не ввести определенные символы, вирус начнет копировать данные с того носителя, на котором он находится, упаковывать их и отсылать на сервер ФБР. Так что сейчас туда идет слив содержимого планшета Родиша. Надеюсь, он перешлет видео тому самому любителю резвиться в социальных сетях. Я очень-очень на это надеюсь… Налюбовавшись на живого Брендона, я вспомнила о снайпере, и мы помчались к зданию ФБР. Мне еще надо было как-то тихо и незаметно выбить наружное наблюдение для Родиша, и все это в ночи. Начальство меня убьет… Я своих подчиненных точно убила бы, если б они разбудили меня в два ночи, чтобы сообщить, что свидетель в больнице, напавшая на него мартышка сидит с адвокатом, а мы, я и консультант отдела, вдвоем провернули несанкционированную операцию. И всучили подозреваемому вирусный файл. За это нам могут выписать как награду, так и по ушам, в зависимости от результата. Едва мы выскочили из аэромобиля, как к нам подошли два крепких коренастых парня лет тридцати, с хорошей военной выправкой, но одетые в штатское. Один из них легко удерживал перекинутое через плечо аккуратно зафиксированное тело. А второй – винтовку. Надеюсь, ту самую, из которой стреляли и в меня. – Куда? – поинтересовался тот, который держал оружие. – Сейчас… сейчас! – Я практически побежала к зданию, быстро вызвала охранников, чтобы принять задержанного. А сама затащила парней наверх, в допросную, где они под мою диктовку написали отчет о случайном обнаружении во время учений подозрительного субъекта, похожего на снайпера. Подписав документ, ребята пожелали мне хорошей ночи, отдали честь и удалились. А я продолжила бегать по зданию, как взбесившаяся кошка. Ведь задержанного снайпера надо было еще оформить в камеру и замуровать так, чтобы никакой гад до него не добрался. Уф, мышей мне поперек глотки… А потом позвонить начальству… Но все равно это не так страшно, как ждать Брендона. Справлюсь. Не в первый раз… Через три часа я наконец-то освободилась, и мы полетели в больницу к Дилану, чтобы забрать его родителей и отвезти их в гостиницу. Заказывать отдельный номер мы им не дали, уступив кровать их сына. Выключилась я почти мгновенно, едва голова коснулась подушки. А проснувшись, долго недоумевала, где это я нахожусь и почему вокруг не витают привычные ароматы кофе.