– Ну, что ж ты так долго? – спросила она, уткнувшись в его плечо. – Пришлось задержаться. – Идем ко мне в кабинет. Надежда потащила его к лестнице, но ее окликнул охранник: – Надежда Алексеевна, тут к вам пришли… Из фойе показались пятеро мужчин, среди которых был Вадим Воронович. Заметив Надежду, он сказал: – Это она! Вперед вышел невысокий худой человек: – Надежда Раух? Хозяйка ателье? Навстречу ему выступил Астраханский: – В чем дело? Худой вытащил и показал удостоверение: – Следователь Осташевский. – Он смерил Астраханского взглядом. – Вы кто такой? Лев тоже достал удостоверение и, развернув, сунул ему в лицо: – Следователь прокуратуры Лев Астраханский. Немного замешкавшись, Осташевский сообщил: – Я здесь по делу. Лев ответил: – Я тоже. – Мне нужно поговорить с Надеждой Алексеевной. – По какому вопросу? – Расследую уголовное дело. – Статья? – Сто пятая. – Убийство? – Лев оглянулся и с удивлением взглянул на Надежду. Не заметив в ее лице никакой тревоги, спросил у Осташевского: – Ошибки быть не может? Следователь покачал головой: – Вчера здесь был убит Шимаханский Антон Геннадьевич, предприниматель, тысяча девятьсот пятьдесят восьмого года рождения. В гостиную вошла Ираида Самсоновна и заявила безапелляционным решительным голосом: – Шимаханский вышел из ателье живым и здоровым. Назад, полумертвым, его притащил этот господин, – она указала на Вороновича. – Позвольте нам самим во всем разобраться. – Осташевский вытащил из внутреннего кармана бумагу и продемонстрировал ее Ираиде Самсоновне: – Ордер на обыск. Прошу не препятствовать. Надежда переглянулась с матерью, потом с Астраханским. Убедившись, что другого выхода нет, она проронила: – Ну, что же… Обыскивайте. Глава 3 Осталось выяснить – кто Прошло два часа с тех пор, как Осташевский приступил к допросу Виктории. Ни Надежда, ни Астраханский не знали, о чем идет речь в кабинете на втором этаже. Они оставались на первом. Ираида Самсоновна ушла с полицейскими осматривать мужскую гостиную. Рабочих пришлось отпустить, и завершение ремонта вновь отодвинулось, по крайней мере, еще на один день. Надежда оставалась спокойной во многом из-за того, что рядом был Лев. Он же, напротив, нервничал, расхаживал по гостиной и звонил своему другу, следователю Протопопову, но тот не брал трубку. Усевшись на диван рядом с Надеждой, Астраханский молча уставился на картину, висевшую в простенке между окнами. Он вдруг спросил: – Тебе не кажется это странным? – Что? – Задав этот вопрос, Надежда ожидала комментариев по поводу смерти Шимаханского. – Она в бальном платье, а за ее спиной – заснеженный парк. Помолчав, Надежда уточнила: – Ты про портрет? – Девушка в декольте, с голыми руками – в зимнем парке. Тебе не кажется это странным? – Послушай, Лев, мне сейчас не до этого. – Ларец в ее руках, – Астраханский поднялся с дивана и подошел к картине. – Он же тяжелый, это видно – из дерева, с металлической оковкой. Наверняка что-то лежит внутри. Странная картина. У подготовленного человека вызывает много вопросов. На втором этаже послышались голоса, на лестнице появились Осташевский и администратор Виктория. Они спустились в гостиную, Виктория открыла створку антикварного шкафа и обернулась к следователю: – Можете убедиться. Он заглянул в шкаф и проронил: – В самом деле – их пять. К ним подошла Надежда. – Объясните, в чем дело. – Вчера вечером я принесла Шимаханскому в примерочную чашечку кофе. После примерки пошла туда, чтобы забрать чашку, но на подоконнике стояло одно блюдце. Меня, конечно, это задело. Ираида Самсоновна только что купила Кузнецовские чайные пары, и уже – некомплект. – Не думаю, что чашку взял Шимаханский, – усомнилась Надежда. – Тогда куда она делась? – спросила Виктория. – Поговорите с Анастасом Зеноновичем, возможно, ее разбили. – Он сказал, что в его присутствии чашки не бились. – И что это значит? – Надежда перевела взгляд на Осташевского. – Я полагал, что вы мне объясните, – срезонировал он. Астраханский взял Надежду за локоть и придвинул к себе. – Дальнейшее общение с вами Надежда Алексеевна продолжит в присутствии адвоката. – Адвокат? – Осташевский демонстративно покрутился на месте: – Его здесь нет. Должен вас огорчить: Надежде Алексеевне придется сейчас пройти со мной в кабинет, поскольку я намереваюсь ее допросить. – Я пойду с ней, – решительно заявил Астраханский, но Осташевский возразил: – Вы не адвокат. – Я – следователь.